Когда струится с крыш ночная тишь,
Из тёмного подполья всякий раз
В мой сирый угол выползает мышь,
Поблёскивая бусинками глаз.
Пускай мой быт и беден, и суров,
Найдётся для тебя, любезный друг,
Сухарик и немного тёплых слов.
Разделим на двоих ночной досуг.
Ты знаешь, за окном уже весна…
Скажи, сравним ли мрак подвала с ней?
Ах, да, тебе бы горсточку зерна
И ломтик сыра – он тебе милей.
Пронзают сердце бусинки-глаза:
Надежда в них и затаённый страх.
Душа твоя прозрачней, чем слеза,
Хоть и живёшь ты впроголодь, впотьмах.
Как безысходно сер мышиный век:
В подполье мрачном дни твои лихи.
Моя берлога тоже – не "хай-тек"...
А хочешь, я прочту тебе стихи?
Про мир без мышеловок и котов,
Без этих жутко-тягостных ночей.
Там явь прекрасней выдуманных снов,
Там самый вкусный сыр, и он – ничей.
Не нужно там ни прятаться, ни лгать,
А счастье и блаженство – через край:
И музыка, и свет, и благодать
Переполняют этот дивный рай.
Знать, родились мы не под той звездой:
Не ступим в Ирий-сад ни ты, ни я.
Мы можем только розовой мечтой
Разбавить нашу серость бытия.
Ты приходи, мой кроткий друг, ко мне,
Не дай моей душе упасть во прах.
Погрезим вновь о призрачной стране,
Прогоним молчаливой ночи страх.