Неделю спустя, я прогуливался по тем же местам, с грустью и теплотой вспоминая подробности своей прошлой неожиданной встречи в лесу. Я шёл, непроизвольно оглядываясь по сторонам, хотя надежда на повторение встречи представлялась весьма проблематичной, скорее не реальной. Мало ли куда мог деться мой добрый, хоть и несколько странный товарищ по прошлой прогулке? Может быть, оттаяв, на своё счастье, нашёл себе доброго хозяина, может быть сменил место обитания, а мог просто спать где-нибудь в яме, под корнями какого-то, сваленного бурей, дерева.Вечер был почти таким же тихим и пасмурным, но значительно теплее и без дождя. Вскоре я добрался до того места, где неделю назад сидел на одном из брёвен недавно спиленной сосны. Их уже не было на месте, лишь вытоптанная трава и примятая колёсами лесовоза земля свидетельствовали о том, что здесь были лесорубы и увезли памятное
для меня бревно. Вокруг стояла удивительная тишина. Облака, еле разделяясь одно от другого, бесшумными призраками скользили по сумеречному небу, едва не вспарываемые острыми верхушками высоких елей. Я искренне любовался этими картинами, почти сказочными, безотчётно двигаясь, не спеша,в неопределённом направлении,пока не вышел на широкую просеку,сплошь заваленную рублеными сучьями от спиленных деревьев. С треском продираясь через эти завалы, нарушив тишину и покой вечернего леса,я спугнул нескольких сорок, ответивших мне за вторжение истошным стрекотанием, давая понять, что, если я хищник,то моя охота не состоится. Уж они-то постараются предупредить всё живое в лесу. Наконец, я выбрался на чистую поляну и только собрался где-нибудь присесть, передохнуть и
перекурить, как увиденное рядом, заставило меня вздрогнуть и даже коротко вскрикнуть. То, что я увидел, было настолько неожиданным и шокирующим, что на какое-то время ввело меня в оцепенение и я просто стоял и не мог поверить своим глазам. На краю поляны лежал, скорчившись в невероятной позе мой друг пёс без признаков жизни.Склонившись над бедным псом, я понял, что уже ничем не смогу ему помочь. Зияющая огнестрельная рана изначально не оставила ему никаких шансов на жизнь. Непроизвольно возникло ощущение полной опустошённости, какого-то временного отупения от боли за бессмысленную гибель ни в чём не повинного живого существа, несчастного, отверженного и беззащитного перед торжествующей человеческой жестокостью. Я похоронил его тут же в лесу, ножом и руками вырыв могилку. Потом аккуратно выложив дерном холмик, скромно украсил его букетом полевых цветов, которых на поляне оказалось в избытке.
.......
Может быть пора уже прекратить тешить себя сладкими иллюзиями на предмет нашей способности к добру и состраданию, а более внимательно приглядеться к себе в отражении жизненного зеркала. Может быть тогда, сколько – нибудь прозрев, прекратим бросать собственных, только что рождённых детей в канализационные колодцы, просто так, за червонец, вставлять ножи между рёбер себе подобным, поджигать дома соседям за вырвавшееся сгоряча корявое слово в свой адрес, забивать до смерти в пьяном угаре своих же близких, убивать стариков, ради завладения их жильём, ради развлечения расстреливать по сути беззащитных животных, издеваться над природой, бездумно уничтожая и загаживая окружающее нас жизненное пространство, доставшееся нам даром, для общего пользования и совершенствования. Нет необходимости до бесконечности продолжать варианты проявлений нашей такой ,, человечности разумной .“Так стоит ли на фоне всего этого сильно убиваться по поводу бессмысленного расстрела какого-то бездомного, полудикого пса? У каждого из нас, вероятно, найдётся свой ответ на этот вопрос. Но проблема состоит в том, что однозначно одинаковых ответов вряд ли окажется подавляющее большинство. Живя в совершенном, но хрупком и уязвимом мире, научимся ли сохранять то, что будет нужно и нашим потомкам, а не только нам и сейчас. Научимся ли быть достойны жизни на планете,, Земля ,“или уйдём в небытие на задворках мироздания.?
,, Быть, или не быть? Вот в чём вопрос”! - 1998 -