…я опять у твоего омута,
так обманчиво пока – тихого.
Хватит жеста одного, шёпота,
взгляда пьяных серых глаз дикого,
чтобы с глади покрывал застланных,
круговерть, меня всосав, сбагрила,
чтоб гуртом твоих чертей ласковых
«зачертить» вновь моего Ангела…
Эко диво, пропадать без вести,
не впервой топить Н/З совести,
хоть и знаю: вслед моей дерзости –
не заставят ждать себя горести!
Счастья б к этому всему чуточку,
пусть минуточку всего малую!
Мне тебя бы полюбить, дурочку,
да не любится, лишь плоть балую…
Мы с тобой в поту со дна «выплыли».
Те ж кто в омуте твоём водятся,
присмирели наконец, стихли, и,
ублажённые, во сне возятся.
Грешный наш тандем лежит, греется
на взошедшем только что солнышке,
а Хранитель мой ворчит, сердится,
сушит мокрые свои пёрышки…
Перемену чую я скорую –
омут твой, изживши срок годности,
обернётся полыньёй-прорубью,
я ж привычен был хотя б к «тёплости»!
Разузнав, что всё тепло вычтено,
заявлюсь на скользкий тот краешек,
и на шею повяжу вычурно,
понадёжней, покрупней камешек…