Весёлая страна первоапрельских шуток,
Ты мне и не странна уже, и не страшна.
Я прожил здесь сполна, был жуток промежуток
От полного неведенья — до виденья до дна...
До самого до дна исчерпано терпенье,
Однако же, надежды тленья не туши.
Из уст моих уже доносится не пенье,
А страстное терзанье страждущей души.
Иного не дано, а что дано — не ново,
А что до нас, так нам уже пожалуй, всё-равно:
Лишь было бы тепло, лишь было бы спиртного,
И палец покажи — и вот уже смешно!
До коликов смешно, до тошноты, до рвоты,
До драки топорами, уж коль на то пошло...
Последними всегда смеются идиоты,
Но и до идиотов кажется дошло:
Здесь никому нельзя ни доверять, ни верить,
Ни первого апреля, ни в день любой другой,
Здесь факты никогда никак нельзя проверить,
А аргументы веские: шарах, и в пах ногой!
Весёлая страна, где лишь воры в законе,
Где все мы,словно зеки за стенами границ...
Весёлая страна, и ржут над нами кони —
Верховные четвёрки имперских колесниц.
Чудесная страна апрельского веселья,
Где вешние побеги подвластны топору...
Я радуюсь за тех, кто справил новоселье,
Но сам я, вероятно, со смеху умру...
Но хочется мечтать: закончатся интриги,
И расплетутся нити тесных власяниц,
И вновь поскачут ввысь застывшие квадриги,
И снова засияет столица из столиц...
1992