Эта история начиналась так же, как миллион других: с начала.
А сначала был поезд, уносящий студента-третьекурсника на каникулы к тетушке. Тётушка проживала у самого синего моря, мой приезд был традиционен и заблаговременно оговорён. Поездка обещала быть приятной, и, в-общем всё было как всегда.
И я заранее скучал.
В попутчиках у меня была семья: отец, мать и великовозрастная, щедро усыпанная прыщиками и веснушками, краснеющая некстати дочь.
мамаша, разговорив меня, решила, что я вполне подходящая партия для Милочки , а там чем чёрт не шутит.
Чёрт начал шутить практически немедленно: на каждом мало-мальски приличном полустанке мама Милочки немедленно желала какой-нибудь снеди. И нас с Милочкой откомандировывали на промысел. Всё нами добытое немедленно скармливалось покорному и молчаливому папе Милочки, ибо мама судорожно сохраняла остатки фигуры. Таким образом за день , кроме традиционно взятой с собой курицы в папу было впихнуто: молодая картошечка с маслом и укропчиком под малосольные пупырчатые щедро усыпанные рубленным чесноком огурцы, пирожки разного размера и с разными начинками, мороженое ,разнообразные ягоды, и у меня сложилось впечатление, что папа был бы не против, если бы мы с Милочкой благополучно потерялись на одной из станций. Мамаша активно содействовала нашему сближению и даже покинула ради этой благой цели нижнюю полку и перебралась на верхнюю.
Но я предоставленным мне шансом, несмотря на весьма приятные ямочки на коленях Милочки , не воспользовался, быстро уснул, а проснулся от звенящей тишины.
И воздуха.
Натянул футболку и тихо выбрался из купе.
Мы стояли в чистом поле. В прямом смысле этого слова. Двери вагона были распахнуты настежь, и потоки невагонных медово-горьковатых запахов свободно перемещались по вагону. Немолодая проводница с заспанным кошачьим личиком стояла в дверях тамбура. И утро отражалось и переливалось на ее лице.
-Красота какая..!- ни к кому не обращаясь сказала она. Да. Это была Красота с большой буквы К. Потому, что она была НАСТОЯЩЕЙ,
Малиновое солнце вставало, просвечивая сквозь клочки сиреневых облачков. Степь разноцветно и разнотравно колыхалась. А посреди степи была Дорога. Лежала и уходила вдаль. И казалась серебряной от росы и легкой дымки.
Вам когда -нибудь был 21 год? Мне-был. Решение пришло мгновенно. Я рванул дверь в свое купе, лихо подмигнул ожидающе вскинувшейся Милочке и, подхватив рюкзак, закрыл за собой дверь.
Уже через пару минут я шагал по этой дороге в счастливое Кудаглазаглядят , спугивая туманную дымку, кутающую мои ноги и оставляя за собой темные , сразу же зарастающие серебром следы.
Дорога приняла меня, звала за собой и мне было все равно, куда она меня приведет.