По правде говоря, Папа не очень праздновал Ушастого. Нет-нет, не за то, что у того были длинные ослиные уши, вовсе нет. Уши у Вадика были обычных размеров, симпатичные, даже с одной серёжкой.
Ушастым его прозвали за то, что в эти симпатичные локаторы влетало каждое выпущенное кем-либо слово, и зацеплялось там навсегда. А потом через рот перекочевывало в ушки совсем не тех, для кого было предназначено.
Не только Папа недолюбливал "ходячее дырявое радио", но и все остальные сотрудники фирмы. Да и было за что. Каким-то чудодейственным образом Вадик умел так испортить всем настроение, что его нельзя было улучшить до конца рабочего дня.
Свой рабочий день Вадюша начинал с того, что заглядывал в каждый кабинет и, провозгласив "Хайльгитлер", с улыбкой закрывал дверь. От этой "милой" шутки его никому не удавалось отучить. Да и кто будет связываться с инвалидом, у которого в черепушку вмонтирована пластмассовая пластинка! Другой бы после авто-аварии и черепно-мозговой травмы за руль не сел, но это был не тот случай!
Вадик не только не побоялся, но и прицепил зачем-то таксистские шашечки на макушку поштопанной машины.
Если у кого-то из сотрудников, к примеру, ломался стул, то Вадик, ремонтируя его, прочитывал целую лекцию о том, что на всех вас, мол, никаких стульев не напасёшься!
А если отваливалась ножка от стола, что давно дышал на ладан, то прочитывалась лекция на тему " Чем не надо заниматься на офисной мебели".
Если перегорала лампочка над рабочим столом, это была личная Вадькина потеря, и он предлагал принести лампочку из дому.
Создавалось впечатление, что если бы все пеклись о работе, как Ушастый, то мы давно бы уже жили, как в Австралии, например.