Будет это небо долго сниться,
постепенно всё-же выцветая.
Постепенно журавлей синицы
заменяют, но и эта стая
улетает прочь, не обживаясь
на ладони, от дождя холодной.
Я уныло забиваю сваи,
строю пристань для дырявой лодки.
Жизнь расхристанным бродягой бродит где-то,
на звонки мои не отвечая.
На луче январского рассвета
грею душу, наливая в чайник.
И присев на крае табуретки,
жду, что закипит и разольётся.
Дал Бог небо, я полезла в клетку,
разломать её не удаётся...