Октября неизлечима хворость —
ровно в хосписе — понуро часа ждёт.
Шаг за шагом, несмотря на морось,
я иду, не раскрывая зонт,
торопясь. Заметна парка усталь.
Звезды ближе, в нагости ветвей.
Я спешу и повторяю грустно,
в робком свете рыжих фонарей:
— Поддалась. Который раз поверив?
Не осталось гордости совсем!
Слякотно, промозгло в нашем сквере,
а бежишь, назло невзгодам всем!
И скользишь в подъезде поздней гостьей.
Осторожно, потемну, как тать.
Чтоб укладываясь на чужую простынь,
по утру самой чужою стать...
Ослепление. Призрачное счастье.
Счастье ли? — коль вынуждена красть
у другой. Угасли в клумбах астры —
осень нехотя утрачивает власть...
Грусти время схоже с грустью жизни.
Так бы эту поступь изнутри
окатить бензином из канистры —
и к чертям! Огнём она гори!..
Разошлась... наговорила сколько!
Так ли уж себе не дорога? —
Дорога, да достаются только
крохи от чужого пирога...
Октября неизлечима хворость...
Шаг за шагом — впереди январь.
Выдохну и наступив на гордость —
на знакомый поверну бульвар.