На дальней равнине сонной
Бриз, игру затевая,
Целует деревьев кроны.
Здесь, пулями пронзённый,
Мёртвый лежит, остывая.
На мундире потёки буры,
Кровавая полоса;
Бескровный и белокурый,
Взгляд уставил понурый
И слепой в небеса.
Так молод! Раны сквозные...
Шуршит над юнцом камыш,
Льнут к телу травы степные;
Единственный сын, родные
Звали: «Мамин малыш».
Портсигар из кармана
Выпал, лёг на чабрец.
Мамин подарок, желанный,
Прослужит век без обмана,
Да попал под расчёт боец.
Платок, лоскуток крылатый,
Повис на тонких прутках:
Дар незамысловатый
Прислуги старой, когда-то
Носившей его на руках.
А в доме за переправой
Молитвы: "Господь, услышь!"
Но ради имперской славы
Лег на пожухлые травы
Мёртвым мамин малыш.
1926