Горел собор, в клубах чадящих дыма
И под молитвы мирных парижан
Мне вспоминались распри погибающего Рима
И муки первых праведных христиан.
Они страдали, по своей, чужой ли воле?
Шли на костёр и не боясь креста,
Молились также в радости и в горе,
С надеждой на спасение Христа.
Народ безмолвствовал, Пилат готовил церу,
И бегло приговор затем писал,
Заранее обдумывая меру:
Крест на Голгофе или предательский кинжал?
А в это время чьи-то злые руки
Плели венец терновый для Христа...
Тот самый, что обрёк его на муки
Тот самый, что стал символом поста.
Не странно ли, из пламени пожара
Спасен был именно мучителей венец?
С обрушившимся шпилем Нотр-Дама
Пророчил он империи конец.