Я не была в Париже никогда
И в Нотр-Дам лишь мысленно входила.
Но почему французская беда
Меня огнём внезапно опалила?
Там Эсмиральды слышите вы вздох,
И колокольным звоном Квазимодо
Пел о любви, был жизнь отдать готов,
Чтоб напоить её глотком свободы.
Свой дом там Богоматерь обрела,
Со свитою под сводами летая.
Апостолов великие дела
Обитель сохраняла нам святая.
Но почему храм Девы сторожат
Не ангелы, а мерзкие химеры?
На них смотрела каждый раз дрожа
И сомневалась в чистоте той веры.
Запахло крестоносцев духом тут,
Когда Париж стал новых войн гарантом.
И до сих пор порой кровав маршрут,
И, сорванные с мест, плывут мигранты.
Их больше, чем французов, и для них
Собор лишь символ власти христианской.
Вот в первый день Страстной недели вмиг
И стал объектом мести мусульманской.
К тому же это был особый день -
Международный день культуры нашей.
Культура – свет, а злу милее тень,
Вернее мрак – и рухнул шпиль меж башен.
Но уцелел в аду венец Христа,
Чтоб исцелить Европу новой болью.
Как ей сойти с кровавого креста?
Бомбить и грабить всех, кто слаб, довольно!