так и гоняют меня по невидимому кольцу
это десятый круг, бег внутри самого себя
мокрой пощёчиной по заплаканному лицу
на виду у присяжных,
да вон же они сидят
если уж они не простили того, кто последний ужин
из камеры смертников попросил передать бомжу,
вряд ли они оценят такое мужество,
как моя к тебе некончающаяся жуть
*
бег внутри самого себя — это паралич,
это плакать нельзя, потому что вопят «не хнычь»
это нужен кому-то, но только, увы, затем
чтоб опять быть виновником всех их дурных затей
это пробовать убежать в светоносный крым,
но услышать оттуда вопли, что «мы горим»,
это слать их всех лесом и пробовать жить сычом,
не рассказывать больше правдивого ни о чём,
но опять поддаваться на масляный их манок,
и опять быть затянутым в этот ублюдский вихрь
суть которого то,
как безумно ты
одинок,
ни оставить не можешь их,
ни остановить;
*
вот они меня судят, потому что никак не перенесут
мысль о том, что нашёлся верховный вождь,
ради этого ведь затеян весь этот суд
ради этого всё это «вынь да сюда положь»
им страшна эта вскрывшаяся внезапно суть:
ты их всех затмил, отодвинул на задний план,
так голодный лев загоняет тупых косуль,
так уставшего клерка в обед разобьёт инсульт,
так из стикса вода забвения утекла
то ли карма, а то ли случай, дери их чёрт,
ты всех лучше, не думай обратного, дурачок,
поведут линчевать — не смотри, а иди домой
я свободна буду
да хоть от себя
самой.