Талантливый поэт – явление редкое даже в такой щедрой на таланты стране как Россия. И его творчество представляет собой ценность высшего духовного порядка, так как и в его произведениях, и в его личности отражены лучшие черты народа, которому он принадлежит. Поэт с высоты своего дарования озирает и настоящее, и прошлое, и будущее народа вплоть до пределов его существования, он – его пророческое «чувствилище» (Горький). Но таких поэтов единицы в каждом племени, однако, каждый писатель, ступивший на поэтическую стезю, должен в своем творчестве равняться только на высшие образцы русской поэзии. Есть ли сегодня такой поэт в России? Конечно, есть – это Пушкин, который уже два века является эталоном красоты для каждого русского поэта.
Меня могут упрекнуть, что я слишком высоко сужу о сочинительстве стихов, которым в России грешит почти каждый юнец, а некоторые не оставляют этого занятия до глубокой старости, выпускают книги, получают премии, становятся членами творческих союзов, и покидают белый свет в непоколебимой уверенности, что их стихи и есть настоящая поэзия. Умело, грамотно и даже безукоризненно пишут в России не меньше сотни поэтов, если брать по одному на регион. Но вряд ли кто из них догадывается, что их стихи безжизненны, поскольку не овеяны животворящим дыханием Божественной красоты, которая была доступна только Пушкину, а через него – русским классическим поэтам, до Александра Блока включительно. Чтобы уяснить это, нужно осмыслить статьи Н. Гоголя о русской лирике и понять, что есть Бог-Красота как сила, преобразующая мертвое в живое. Творческий дар поэта есть дар Красоты в пределах слова, которое поэт оживляет под воздействием поэтического духа, и касается им души читателя, и она тоже оживает, то есть освобождается от коросты пошлости повседневного бытия. Живое слово поэта напоминает душе о неизбежном для неё крестном пути и спасении, и в этом высшее предназначение русской поэзии.
Конечно, некоторые поэты об этом смутно догадываются, но, нет-нет да и вымолвит кто-нибудь нечто близкое к пониманию поэтического предназначение, но не поймём сам, что сотворил, и опять заблудится в банальном стихосложении. Но иногда встречаются выдающиеся самородки. И самым заметным среди ныне живущих поэтов я называю ульяновца Петра Алексеевича Шушкова, завидного мастера стиха, который избирает живое слово, чтобы поставить в строку, всеми доступными поэту чувствами, которыми он наделён в высшей степени благодатно. Несмотря на небольшой объём им написанного, творчество его весомо своей выношенной зрелостью мыслей и художественными образами, и в этом оно по своей отточенной выразительности сравнимо с тютчевскими шедеврами русской классики.
Серебряный век
Мой серебряный век подошёл незаметно:
Побелели виски, стал приземистей дом.
И задумчиво греясь на солнышке медном, –
Жизнь явилась мне заново, в платье другом.
И от пасмурных дней, и от дней лучезарных,
Пролегла по земле золотистая тень…
И почудилось – Бог – чтобы стал осязаем,
Надо только подняться ещё на ступень.
Надо только немного отставить в сторонку,
Что так ярко сияло и жгло горячо, –
И похожее очень на руку ребёнка,
Обязательно тронет тебя за плечо.
Первая строфа очерчивает пределы человеческого времени, которая и есть жизнь, и её человек чувствует в старости совсем по-другому, чем в пору своего расцвета, и может осознать всё, что с ним было в прошлом, поскольку его жизнь стала ставшей (состоявшейся). Сова Минервы вылетает в сумерки, человек постигает жизнь тогда, когда она минула : «Жизнь явилась мне заново, в платье другом».
К человеку приближается «новая» жизнь, и поэт ясно видит её приметы:
«И от пасмурных дней, и от дней лучезарных,
Пролегла по земле золотистая тень…
И почудилось – Бог – чтобы стал осязаем,
Надо только подняться ещё на ступень.
Поэт достиг совершенства, и Красота «… похожее очень на руку ребёнка» простерла над ним свою преобразующую мертвое в живое божественную длань.
Стихи Петра Шушкова нельзя читать, пробегая по строкам пустым и равнодушным взглядом, их нужно читать и перечитывать до прозрения души от спячки, в которую она погружена суетой и отвратительной неразберихой современной жизни. Стихи поэта – это его душа, обнаженная его талантливой поэзией для восприятия обнаженной душой читателя, в котором ещё не убита свинцовыми мерзостями быта способность восторгаться и негодовать. Шушков всегда и во всем следует пушкинской тропой очеловечивания людей поэзией.