Доколе странствовать бродяге,
Чей силуэт –
Не акварелью по бумаге,
А в душах след?
В какой-то траурной хламиде,
Почти до пят,
Предстал пред нами в жалком виде –
И вновь распят…
С той мыслью, что все люди – братья
(Нездешних мест!),
Раскинув руки для объятья,
Свой принял крест.