Разобранна церковь,совсем обветшала,
Малиновый Спас перебрался к волкам,
В притворе той церкви собака рожала,
Дав каплю тепла несчастным щенкам.
Она ведь не знала что Русь умирала
В разрушенном храме прижав небеса.
Одышка,озноб,сердце бьется неровно,
В страданиях псина рожала во тьме,
Наверно приметив в притворе святого
Ей стало немного уютней,теплей.
Щенков было мало,ведь умерло много,
Прижалась к малюткам она поплотней.
Все чудились псине жестокие стаи,
Но образ святого склонился и жил,
Там Русь умирала схватившись руками
За крест обветшавший,собачую жизнь.
Там тучи ходили над топью кругами,
Пытаясь покой хоть на миг заслужить.
Обычные схватки,подстилка из листьев,
Безглазая хлябь придавила к земле,
Вот вырастут у новорожденных крылья,
Вот станут парить все щенки в тишине.
Разрушенный храм,в рясе нищей Россия,
Одышка,озноб и весь век на войне...
Вот помнится ей отошли воды-реки,
Остатки плаценты срослись вновь с землей,
Воскресли щенки и как человеки
Пошли в темный храм с белоствольной свечей.
Там были святые,там были калеки,
Молились за здравие,не упокой...
Там небо настойчиво жалось к окошкам,
В высоких дверях розовели огни,
У тихих икон небесные крошки,
Над всем серебрился малиновый Лик.
Надевши кокошник,фату и сережки
Вновь Русь призывала жить честно в любви...