Стародуб Елена Юрьевна
Заслуженная артистка России. Лауреат государственной премии Российской Федерации.
Окончила Ярославский Государственный Театральный Институт.
Работала в московском театре «Драматург» Георгия Соколова,
затем в течение 10 лет была ведущей актрисой в Театре на Покровке.
В 2003 году приглашена Рижским Театром Русской Драмы на роль Аркадиной
в спектакль Петера Штайна «Чайка».
В 2002 году вела передачу «Театральная гостиная» на телеканале «Культура».
Актриса московского драматического театра «Модернъ» .
Снимается в кино.
Помимо актерской деятельности, пишет стихи.
Автор сборников стихов «Без названия» и «Коса сонетов»
* * *
Я больше не хочу стареть,
И в зеркало смотреть не буду.
Я больше не пойду к воде,
Ни к озеру, ни к пруду.
Не стану я глядеть в окно.
Когда наступит ночь,
Листать настенный календарь
И вглядываться в дочь.
* * *
Суицид
Когда б не страх,
Не смертный грех,
Когда б не дочь…
Я выключила б в доме свет
И села б слушать дождь.
От шерох-шепота воды
Сошла бы я с ума,
Потом на кладбище к себе
Ходила бы сама:
Две елки и одна сосна,
И больше ничего,
Еще пускай растет трава
У дома моего.
И пусть никто не ходит к ней – ко мне,
И ворох слов пусть не звучит над головой
И не тревожит снов.
* * *
Ах, старые московские квартиры,
Скрипучие паркеты и диваны,
На кухнях сквозняки и тараканы,
И окна в двор, запущенный и старый.
* * *
И сон нейдет,
Глаза печальны.
В ночной безрадостный полет
Не нужно ждать,
Что вдруг нечаянно
В потемках радость забредет.
* * *
Отходит, отпадает
Необходимость думать и писать.
На откровенный взгляд все реже тянет,
И пропадает жажда сострадать…
Все так безвременно;
Ведь даты есть факт сухой,
Отдельный от души,
И столь влюбленные когда-то
Мы задыхаемся в глуши.
* * *
Осень – шутка господа бога…
И не самая удачная.
* * *
Вчерашний яд прокис, перебродил
И не отравой напоил,
Но рвотным.
И ты, считавшийся живым, предстал животным.
* * *
Ты позабыл, не обещая помнить.
На шее крест, с души не снял креста,
И вот она, сентябрьская полночь,
И половинчатость, и пустота…
* * *
А все неправильно…
Живу неправильно,
Люблю неправильно.
Уже как правило,
Что все неправильно.
* * *
1
А осень – символ,
Осень – знак
Великого прощанья.
Последний выложен пятак
В уплату за молчанье.
2
Ну что делить тебе со мной?
Разделено уже с другими –
Полжизни, дети, слава, имя.
Ну что делить тебе со мной?
3
Не способен любить и прощать,
И смолчать, и стерпеть не способен,
Не способен характер унять,
Боже мой, как же ты бесподобен.
* * *
Ты – сукин сын, и сатана – старинный твой приятель.
Ты расплатился с ним моей душой.
Но что ты приобрел, предатель?
Мир, славу, счастие, покой?
* * *
Сосен мачтовых рыжий ряд:
Плохо вешаться в этом лесу,
Но коль скоро мне выбирать,
Не осину хочу – сосну.
* * *
Тогда не страшно умереть,
Когда душа на пике взлета.
Смерть, право, лучше поворота
Обратно к тянущей земле.
* * *
Как удивительно легки,
Уставшие от счастья руки,
И как пьянит вино разлуки
С нежнейшим привкусом тоски.
* * *
Дождь… я иду по лужам,
Считая до метро шаги,
И до обидного не нужен
Мне ваш прощальный взмах руки.
* * *
Мой милый друг,
На вас вина –
Вы мне поверьте.
И эта вечная война,
И вечное бессмертье.
* * *
О покаяние – русская болезнь.
В истории болезни нет смертельней,
Бесповоротней только смерть,
И излечиться не суметь,
Как от любви последней.
* * *
Об осени наждак
Источены сердца.
И холодом израненные губы
Твердят о вечности…
И пальцы у тебя –
По-женски ласковы
И не по-женски грубы.
* * *
Сквозь золотистый тон стакана
Чуть виден образ милых рук,
И донышка порочный круг
Уже подрагивает пьяно.
* * *
Обида горькая,
Как корень валерьяны,
Как мята нежная
И едкая как лук…
И это я приму из ваших рук.
* * *
Как суетливы дни,
А ночи так убоги.
За глупость нет прощенья от богов,
Да есть ли боги?
Ахматовой
«Я пью за разоренный дом»
Ты мне, пожалуйста, не жалуйся,
Меня, пожалуй, не жалей,
Ты мне Любови самой малости
В стакан с полоскою налей.
Что б только донышко стаканово
Прикрыто было бы вином.
Один глоток,
А много надо ли
За нас и разоренный дом.
* * *
С бутылкой легче говорится,
Со свечкой пишется легко,
С тобою проще утопиться,
Да жалко речка далеко.
* * *
1
Вся страстность подвигов ночных
Уйдет,
Рассвет перечеркнет
Попытку разговора.
Исписанный листок,
Остывший чай,
Нам можно по домам,
Прощай…
2
Бессонница, бесценный друг,
Советник лучший, спутник давний,
Свидетель подвигов бесславных
У глаз очертит черный круг.
* * *
Под белой простыней
Контрастом черно-белым
Все то, что ты берешь:
Рука, плечо, сечение колен.
А что взамен?
* * *
О женские стихи,
А рифма – дань печали.
Пустяшные грехи
На ниточку низали,
Но спрятанный от всех
Есть в них великий грех.
* * *
По улицам ночной Москвы
Мы побредем с тобой неслышно,
Срывая первые листы
С еще едва расцветшей вишни.
И в мокрых трещинах асфальт,
И воздух пьяный и тревожный,
И кажется, что все возможно,
Пока звучит весенний альт.
* * *
Бессонная гостиничная ночь,
Клубками шерсть,
Клубами дым,
А тот, кто так необходим,
Бессрочно уезжает прочь.
* * *
Предвидя смертный разговор,
Я говорю тебе спасибо
За то, что мимо не прошел,
Смотрел, не важно, что не видел,
За слово, сказанное мне
Невольно, нехотя, но все же…
За жизнь, столь дорогую мне,
За имя нежное –
Сережа.
* * *
Ты все мои дары приемлешь равнодушно,
Жизнь есть любовь, тебе и это скучно.
4bce6c2829ae (374x44, 11 Kb)
=Коса сонетов=
Уж если Бог позволил мне любить,
Пусть и не судит слишком строго -
Забыться разрешит, но не забыть,
Продлить последний день еще немного.
Твои глаза в осенней пустоте,
В безмолвии оконченного лета,
Не греющего солнечного света -
Лучи на холодеющей воде.
Прикосновение зябкое руки
И шорох мертвых листьев под ногами,
Быть может, это смертные грехи,
Которые считаю я шагами.
Позволил Бог, без ведома его
Не происходит ничего.
***
Позволил Бог, без ведома его
Не происходит ничего…
Хотя, быть может, это миф удобный
Или рулетки русской выстрел пробный?
Что ж, ты сыграл – курок пошел
И сухо щелкнул, не везет, осечка,
Асфальтом мокрым отливает ствол,
Теперь пойти затеплить в храме свечку.
Колени подогнуть и ткнуться лбом,
И замереть, пытаясь вспомнить слово,
Потом без слов ломиться напролом -
Выпрашивать прощение христово.
Но голос в глубине души:
Раз нет прощенья, так греши.
***
Но голос в глубине души:
Раз нет прощенья, так греши.
Кто даст и кто отнимет право
Так поступать, как нам по нраву?
Коль вера есть, а Бога нет,
То перед кем держать ответ?
Кого бояться, клясться чем,
Раз равнодушен Бог и нем.
И можно все, хотя и жутко
Переступить через барьер,
Мой Бог, а ты – плохая шутка
И мир твой выморочно сер.
Нет, нет ведь мы – созданья божьи,
И мы не знаем, что мы можем.
***
Нет, нет ведь мы – созданья божьи,
И мы не знаем, что мы можем,
Ну, вот и кажется порой:
Раз ты не первый, то второй.
Игра, а мы клянемся всуе
И утверждаем, что честны…
Мне ложь в лицо тихонько дунет,
И нежно улыбнешься ты.
Нет, мы не врем друг другу грубо -
Нам нет нужды, мы откровенны,
Не врут глаза твои и губы,
Но ты играешь – несомненно.
Я ощущаю горький привкус
От нежных слов твоих и мыслей.
***
Я ощущаю горький привкус
От нежных слов твоих и мыслей
И от того, уж извини,
Что составляет часть любви.
Был ветер на рассвете алым
И медленно часы шептали,
Что времени осталось мало,
Что оба мы давно не спали.
А завтра, если завтра будет,
Верней для нас наступит, если
Меня не ты – другой разбудит,
А ты, с другой проснешься вместе.
Ты засмеешься, я заплачу,
Ты знаешь, что все это значит.
***
Ты засмеешься, я заплачу.
Ты знаешь, что все это значит -
Есть я, есть ты, нас нет, увы -
Игры условья таковы.
И все же в миг предельно краткий,
Когда душа от страсти слепнет,
Нам кажется, что все в порядке
И я в тебя вжимаюсь крепче.
Мой Бог, не ты, который телом
Мной ощущаем как награда,
Мой Бог, что правит миром целым,
Прости, я знаю так не надо.
Прости нас и помилуй Бог,
Но ты любил бы, если б мог…
***
Прости нас и помилуй Бог,
Но ты любил бы, если б мог.
А впрочем, слово «невозможно»
По отношенью к Богу ложно.
Ты даже мог себе позволить
Такую роскошь как распятье,
Ты даже смог себя утроить
Дух, Сын, Отец – три ипостаси.
Ты можешь, но ты равнодушен
От вечности и от предательств,
Наш мир тебе уныл и скушен,
Тошнит от клятв и обязательств.
О, я просить не стану чуда
И досаждать тебе не буду.
***
О, я просить не стану чуда
И досаждать тебе не буду…
Мне б только сил не ждать, достало
Я больше не могу – устала.
Мне на коленки прыгнет кот,
Я закурю и выпью чаю.
Он не пришел, и не придет,
А время умерло, я знаю.
Раз время умерло, то время
Организовывать поминки.
Но ты, наверно, будешь с теми,
Кто опоздал на вечеринку.
И ожиданья опыт горький
На сердце застывает коркой.
***
И ожиданья опыт горький
На сердце застывает коркой.
И вополь: «Милый, почему
Ты так со мною? Ни к чему».
Ты – он – они, как все похожи,
Вы повторяете друг друга.
Ошибки те же, речи тоже
По заколдованному кругу.
Все лгут, изыскано – привычно,
И, как болезнь, любовь проходит
И наступает безразличье,
И отстраненье, что-то вроде.
Мне холодно, немеет тело.
Я получила что хотела.
***
Мне холодно, немеет тело…
Я получила, что хотела -
Тебя на миг, на день, на год,
На этот свет или на тот.
Со всем, что есть в тебе и нету,
С тем, что придумала сама,
С таким количеством запретов,
Что я от них сойду с ума.
С твоим извечным опозданьем
На миг и на десяток лет,
Я так и знала, ожиданьем
Десятый кончится сонет.
Тебя я изменить не властна,
А изменять себе – опасно.
***
Тебя я изменить не властна,
А изменять себе – опасно.
Как полночь встретит в сквере где-то,
И не уснуть и ждать рассвета.
Увы, одинцатый сонет бездарен
будет и печален:
Ответов не было и нет.
Я фонаря ловила свет -
В ладони, был он музыкален.
Прохожих гулкие шаги
Сливались с музыкой и дымом,
Я задумчиво курила,
Роняя пепел вдоль ноги.
Я думала, на цифре восемь
Кончается любовь и осень…
***
Я думала, на цифре восемь
Кончается любовь и осень
И первый снег мазнет по небу,
Задумавшись, повиснуть где бы…
Ты, как нашкодивший щенок,
В плечо уткнешься виновато -
Пойми, прости, звонил, не смог,
Губами, пахнущими мятой.
Слезинку снимешь нежно с носа,
И тридцать раз подряд повторишь
Ответ для одного вопроса,
Уговоришь и успокоишь.
Вот так, мой друг, веревка вьется,
Но там, где тонко – там и рвется.
***
Вот так, мой друг, веревка вьется,
Но там где тонко – там и рвется…
Так душат ласково словами,
Не ведая об этом сами.
Ты это сделаешь, но только,
Что б пожалеть я не успела,
Что б было мне не слишком больно,
Но если даже – что за дело.
А после тихо сядешь рядом
И прядь волос уложишь ровно…
Зачем меня пугали адом?
В нем относительно удобно.
Что по сравненью с местом этим,
Жить без тебя на этом свете…
История
2002-2006 гг.
Болеет верой целая страна,
Воспитанная палачами,
С историей кровавой за плечами -
История страны и есть война.
И, кажется, не важно с кем бои,
Границы нет и разницы, похоже,
Какую часть народа уничтожить
И как определяются свои.
Сознанья нет. Два века без сознанья
Живет страна.
Какому из законов мирозданья
Нужна война?
Князь выбрал бога, от богов отрекшись,
Царь богом стал, но бога опасался,
Последующий, вместе с бородами,
Боярские роды укоротил.
Народ давно безмолвствует,
Ему плевать на имя.
Ведь главное, что идол остается,
Тираном, Богом иль секретарем,
Не важно, как тот идол назовется.
Откуда эта рабская природа,
Создать вождя, как бога обожать…
Откуда у огромного народа
Бездумья и безволия печать…
А, те из нас, кто думать еще мог,
Засовывали правду между строк,
Гордились фигой, сложенной в кармане,
И… любовались на обман в обмане.
Но, все-таки писали – бились лбом,
Загадывали страстно, что потом.
И от пролитой крови, сатанея
Мы схоронили сдохшую идею.
Мертва идея – нация мертва,
Бог тоже умер – слишком много крови…
Две тыщи лет для божеской Любови -
Срок превращенья в скучные слова.
Чего мы ждем, что кто-то кинет лозунг,
Подарит миру новую любовь,
И даст стране воскреснуть
страшный повод,
Ведь славно удобряет веру кровь…
Идея стоит смерти миллионов,
И это подходящая цена.
Страна в преддверии бойни
бьет поклоны…
История страны и есть война…
***
Так что возьму я в путь с собою,
Коль не избегнуть мне сумы…
Невзрачной птицы голос детский,
Мосты – Литейный и Кузнецкий,
И переулочки Москвы.
***
У каждого свой персональный Брут
И нож, засунутый под ребра.
А главное, что с этим все живут,
И некоторым даже так удобно.
***
Молитва
Т. Б. Широковой
Господь мой небесный,
Нет надо мной другого господина
Во всей поднебесной.
А она едина!
Помоги, помоги,
Не отворачивайся
Были, были долги,
Но ведь я расплачиваюсь…
И еще эта гадкая мысль -
Они хуже чем я, Господи, оглянись!
***
Веревка в плеть сплелась давно.
И до петли уже не долго.
Жизнь, к сожалению, говно,
Спасает только чувство долга.
***
Молот, молох,
А ведьмы найдутся…
Вербой – паства и поп обойдутся,
И крестом, и моленьем, и пылом…
Ну а вдруг это Сыну постыло…
А Бог не знал,
А Бог устал,
А Бог проспал -
А Сына больше привлекает сеновал…
***
М. И. Ц.
Не дудочкой наивною манила -
Нам славы музыка звучала и звала,
Кружила голову и приторной ванилью
Шибала в ноздри. Слава не лгала!
Она не супным листиком лаврушки
Нас соблазняла – лавровым венком!
Едва касалась голова подушки,
Нам снились площадь, толпы и балкон…
Взмывало слово, коршуном вцепляясь
В обмякшее сознание толпы.
И мы шалея, даже удивлялись,
Насколько мощны и могучи мы…
Мы не случились сами! Наша слава
Училась робко целовать других!
Она – жена, обманутая нами,
И хриплыми от воплей голосами,
Теперь мы злобно проклинаем их!
***
Феркелю В. В.
Парки были в четверг не веселы,
Неудачный был день четверг.
И крупы ледяное месиво,
За окошком то вниз, то вверх.
А они все плели свою нить,
Теребили седую кудель.
И уже ничего не дано изменить.
Как и ранее, так и теперь.
***
Феркелю В. В.
Пыль прожитых лет прожигает глаза,
На языке привкус тления.
Умерли те – кто были за.
Живы – в ком живы сомнения.
“Любовь”
***
Выбора – право,
Выбора – муку.
Лучше быть правой!
Эту науку -
Я постигаю в ночь полнолуния.
Слева я сука -
Справа колдунья.
***
Отступилась – оступилась.
Думала упала, будет шишка.
Только оказалась я летала…
Не хотела, не гадала,
А вот вышло.
***
Не так все нужно было бы, не так!
Не в этот день, не в этот час и вдох.
Что после пожелать могла бы я:
Что бы ты сдох и очень скверно сдох.
И друг не вовремя и я – вина моя.
Я завела весь этот хоровод,
А у меня есть дочь и есть семья,
И муж не плох, совсем, совсем не плох.
Но я сама, сама – вина моя…
А ты отпущен – повод для стихов.
И все-таки прости, но ты свинья!
И чтоб ты сдох, и очень скверно сдох!
***
Моя душа спала, ох как спокойно,
Проснуться утром в комнате одной…
И я плыла – не страшно и не больно
Мне было жить со спящую душой.
Но ты возник из ерундовой фразы,
Из летнего не гаснущего дня.
Ведь это ты мне предложил все сразу,
Но не себя, мой ангел, не себя.
***
Спасения искать в дожде осеннем
Нас вынудила летняя жара,
К несчастью, листопадная пора,
Лишь только мнится от жары спасением!
И надышаться горьковатой прелью
Мы не успеем, снегом занесет…
И длиться будет, словно целый год
Зима и счастлив тот,
Кто разминется с русскою метелью.
***
М. М.
Нет, он не то что бы красив,
Но что-то сердце задевало,
Он был как вьюги покрывало,
К тому же, дьявольски учтив.
Он был достаточно умен,
Что бы жениться на порядке,
Но, все же, тяга к неполадкам
Легко прочитывалась в нем.
И не при чем водоворот,
Реки теченье и стремнины,
В нем чудилось лицо мужчины,
Мужской угадывался род.
Он нес себя, он подавал,
Не продавал, нет, он был выше…
И на мгновенье моей жизни,
Ее дыханием он стал.
***
Т. Б. Широковой
Все больше сил, чтоб просто полететь,
Все больше места нужно для разбега
Чтоб увернуться от паскуды века,
Чтоб обмануть приятельницу смерть.
***
Что толку от любви, когда она прошла.
Воспоминанье, сон, не боле.
Что толку от любви, что толку от тепла,
Что толку от сердечной боли.
Еще горит рассвет, но розны мы уже,
Еще ты спишь, во сне раскинув руки,
Что толку от любви, когда она прошла,
Что толку от сердечной муки!
И я привыкну к странной жизни без тебя,
Окликнуть и вернуть не попытаюсь,
Что толку от любви, когда она прошла,
Что толку… ну а вдруг я ошибаюсь?…
***
Как здорово придумывать сюжет
Невероятной долгожданной встречи,
И рисовать придуманный портрет,
И вышивать по гладкой русской речи.
Как здорово желанье тела вдруг
Перевести через порог искусства,
И полюбить придуманное чувство,
И, потеряв, почувствовать испуг.
***
На исповедь ходить,
И истово молиться,
На золотые маковки креститься,
И свечи восковые зажигать.
И лгать, и лгать, и лгать,
и лгать, и лгать.
***
Втянув голову в плечи,
Живу от утра до ночи.
Дышать ни к чему и нечем -
Но это так, между прочим.
***
Я выпишу, как выдышу, любовь,
Как легкие, изъеденные дымом,
Как сгустками отхаркивают кровь,
Которая была необходима.
***
Прости меня, моя душа,
За униженье тела.
Прости, я просто не умела
Жить не спеша.
Я торопилась, я рвалась
И неизбежно суетилась,
К чему-то большему стремилась
И, соответственно, сдалась.
Прости, что тело подвело,
Что ты рвалась, а я кривлялась
И поступала, как вело,
То есть не так как полагалось.
И вот теперь, когда тебя
Во мне почти, что не осталось,
Со мной ты рассчиталась зло,
За страх, за грех, за боль, за жалость.
***
Вы меняете женщин и мнение
Одинаково – слишком легко.
Ваше главное местоимение -
Это кресло в стране дураков.
***
Сны
Мои воспоминания, как сны,
Бесформенно отрывочны, дурманят
Сознанье ощущением вины,
И будоражат мозг, и веки давят.
Как-будто есть за шторой прошлых лет,
Мной от меня упрятанный секрет.
И что-то мерзкое я сделала, но что?
Не помню и тону, и задыхаюсь.
И я страшусь и мучаюсь того,
Что вспомнить не могу, как не пытаюсь.
***
Тарасовой И.
Серебром или серым пеплом
Снег на ветках.
Небо в наших широтах слепо,
Солнце редко.
Замерзают слова и вяло
Длится речь,
И тепла нам с тобою мало,
Нужно лечь.
Просто тело согреет лучше,
Чем дрова,
Что любви нет – конечно, жалко.
Я права?
***
Ненавижу эскизы, зарисовки, наброски,
Многоточья, кавычки -
нашей речи обноски.
Ненавижу неточность,
приблизительность, вялость.
Лучше сразу наотмашь,
все, что мне причиталось.
Полной мерой, в достатке,
мало чтоб не казалось.
Пусть не так, как хотелось,
пусть не так, как мечталось.