Дело было в августе 2018 года. Мы с моим сыном Олегом каждый день уезжали за город, чтобы вдали от людей и машин поучиться вождению. В один из дней, когда Олег уже мог спокойно ездить по полевым дорогам на небольшой скорости, я отпустил его в свободное плавание, а сам, сидя на пеньке, наблюдал интересную картину. Степь, которую мы выбрали в качестве полигона, служила пастбищем для отары местных овец, это угадывалось по ландшафту, выщипанному так, будто по нему прошлась газонокосилка. В конце поля за берёзовой рощей начиналась полоса аэродрома с молодцеватым позывным "Бравый", и сейчас с неё непрерывно взлетали большие военные самолёты. Дело обычное, но их количество вызывало какую-то тревогу одновременно с уверенностью, что мы победим. Сквозь вечернюю дымку самолёты, висящие над самой головой, казались особенно убедительными.
По степи гарцевал на вороном скакуне главнокомандующий огромным стадом пастушок. Казалось, своим длиннейшим арапником он легко может хлестнуть по убирающимся колёсам, так низко летели самолёты. Ему было не до этого, в его хозяйстве что-то шло не так. Похоже было, что несколько единиц его стада отбились от коллектива. Я наблюдал за поисками, пока он не обнаружил пропажу под кустом маслины, неподалёку от меня. Оказалось, что одна овца повредила ногу и решила полежать в тени. Компанию ей составляли две подружки, стоящие рядом, их овечья солидарность не позволила бросить подругу на произвол судьбы. Они шли за ней, не обгоняя, когда раненая овечка подчинилась команде и захромала в сторону стада. Я был восхищён таким проявлением сострадания, и спросил у парня, все ли овцы такие добрые и умные? Пастух с некоторой иронией глянул на меня, и, уже резко развернувшись, подняв руку с арапником, ответил на мой вопрос вопросом - как кто?