Московские приключения учителя литературы...

Реинкарнация по - русски или московские приключения  учителя литературы».

     ГЛАВА 1.

Все, что предчувствовал Дмитрий Сергеевич в последнее время, произошло неожиданно и  просто.
Пуля пробила его сердце.
Ему даже показалось, что он видит полет своей смерти.  Ее страшный полет.
«Как  все вертится» - подумал он и стал сползать по скользкой двери «Мерседеса» на асфальт.  Не чувствуя своих ног, он мягко опадал. Страха не было. Боли не было. Время остановилось.   
Разорвав мягкое сердце, кусок металла  оборвал светлую жизнь Дмитрия Сергеевича Верещагина. Бизнесмена, мужа и отца.
Но то, что случилось  дальше, он и представить себе не мог.
Понять жизнь и смерть не под силу нашим слабым интеллектуальным способностям. Как определить, что такое смерть?  Мало кто это может  осмыслить. Есть проходимцы, которые, якобы,  все знают. Есть целая философия  о жизни после смерти. Однако, никто еще не вернулся с того света с подробным отчетом.
Сочетание тысячи факторов определяет, придет ли та, с косой, за вами сегодня или нет. Их не сосчитать человеку. Остается только надеяться, что одного или двух факторов не хватит.
 В это теплое весеннее утро все плохое соединилось и не оставило шанса Дмитрию Сергеевичу пожить в свое удовольствие. Бизнесмен, который «стоил», по самым скромным оценкам,  несколько сотен  миллионов евро,  распростерся возле машины, с простреленной грудью, в южном городе, Алма – Ате.

        ***

Все начиналось  для Дмитрия  Сергеевича хорошо. По просьбе друзей, он прилетел в Казахстан на  инвестиционный форум. Заодно, решил прикупить  «плохо лежащие» активы  - строительный бизнес обанкротившихся местных бизнесменов. Это и было его  роковой ошибкой. На эти активы уже кто – то «положил глаз». И вмешательство  московского нувориша было крайне нежелательно. Как иногда бывает на постсоветском пространстве, был найден стрелок для совершения акта возмездия, то есть, для ликвидации жадного непрошенного гостя. Заплачены деньги. И от смерти Верещагина уже ничто не могло спасти.  Что и произошло. Правда, эту версию убийства представили друзья покойного. Но, как выяснилось в дальнейшем, все было гораздо сложнее и запутанней.

В Алма – Ату  Дмитрий Сергеевич  прилетел в мае 201… года.  Город был чист и зелен. Молодая листва делала из деревьев зеленые облака, которые покачивались в разные стороны от мягкого, теплого ветерка. Солнце весело грело, трава покрыла зеленым ковром все свободные от асфальта места и уже ярко и бархатно цвели яблони  и вишни, а тополя стали клейкими и готовыми выпустить свой тополиный белый пуховый пар на улицы города.
Не лишенный  в детстве эстетического образования и любящий, по своему, искусство, молодой олигарх был очарован такой идиллической картиной. Особенно его поразили горы -  весенние изумрудные хребты Тянь-Шаня и их яркие белые вершины. Нельзя сказать, что он не видел гор раньше. Но швейцарские горы или индийские, не шли, ни в какое сравнение, с алмаатинскими.   Он любил горы. В горах он чувствовал, как его  наполняет космическая, первобытная сила.
Здешние горы настолько поразили его воображение, что он, нахмурив высокий лоб, думал: «Рядом горы. Задумчиво стоят и ждут победителя. МЕНЯ, -- он достал любимую гавану и, щурясь от дыма, ее раскурил. Всматриваясь в горные хребты, он решил  придать своим мыслям  художественную форму: «Линии гор острые, как клинки из моей коллекции. Вершины как будто рядом; сильные, напряженные, готовые вырваться из каменных рамок, но не могут - нет таких природных сил. Орлы парят в небе, людишки ползают внизу. Где грань между людским потоком  и величием горным? Да нигде! Грань в головах... Горы стабильны и надежны. Красивы всегда. А вот род людской  плох и завистлив. И не меняется... Хотя, единицы меняются. Я, например, -- он выпустил  струей кубинский дым и  заулыбался. 
Верещагин представлял себя альпинистом, который всю жизнь карабкается вверх и все время завоевывает новые жизненные  пространства. « Горы седые, но уже без снега, в облачном тумане на верхушках, – думал он, --  стоят как вкопанные.  Холодно взирают на мир вокруг них и безразличны ко всему на свете. Зазубренные треугольники,  под разными углами наваленные друг на друга. А я поднимаюсь  наверх, между этими треугольниками. И у меня простая задача, взобраться на самую высоту».

***

Свой строительный бизнес Дмитрий Сергеевич начинал в грозные и грязные девяностые годы.  Для чего, что бы сразу придать делу размах, приехал из Томска в Москву. Строить свою новую жизнь.  Он не был строителем, но предчувствуя будущий строительный бум, решил строить жилье для народа.
 Дело пошло сразу. Имея  уживчивый и веселый нрав, он быстро завязывал знакомства с нужными людьми во власти и получал постоянные заказы на строительство. Застраивал спальные районы. Строил элитное жилье, а по мере развития своего бизнеса, принялся строить различные производственные комплексы и офисные здания. В общем, был пионером нового русского капитализма.
За десять лет сколотил хорошее состояние и стал долларовым мультимиллионером. Обзавелся семьей. Жена была дочкой  чиновника московской мэрии.  Первая жена. Ох, любят наши олигархи менять жен. Что ни олигарх, то любитель новых и свежих жен. Это прямо болезнь богатых и знаменитых.  Но семейная жизнь не сложилась. Как и следовало ожидать от выпускницы МГИМО и дочери крупного чиновника, она оказалась женщиной нестерпимого характера. Одним словом – редкостной стервой. Семейная жизнь олигарха превратилась в череду сплошных «боев без правил». Хотя, несмотря на все неурядицы, появились дети; мальчик Саша и девочка Алина.
Все семейство жило в загородном доме, в Жуковке. Этот дом Верещагин строил по одному из своих лучших проектов. Дом - мечта буржуина! Полностью электронный, умный дом. Электроники было напичкано столько, что иногда это пугало как самих владельцев дома, так и прислугу. Так, пылесосы - роботы тихо подкрадывались к отдыхающим и «хватали» за ноги. Видеокамеры «пялили» свои стеклянные глаза и не давали расслабиться. Но, как говорили в семье: «Пусть дети с пеленок привыкают к цивилизации». После десяти лет жизни с женой мегерой, состоялся развод. Развод был тяжелым, и Дмитрию Сергеевичу пришлось отдать часть состояния; но дети остались жить с ним.
Если сказать, что у него не было любовниц, то вряд ли кто поверит. Однако любовницы ему надоели. И через год после развода, он решил сойтись гражданским браком с одной своей старой знакомой   Валерией Владимировной  Богатыревой. Она была востребованной телеведущей и журналисткой. Одной из ведущих реалити-шоу    «Мир  миллионеров», где они и познакомились.  Девушка хоть и входила в элиту российского общества, но не была избалована. Она приехала в Москву из Сургута, нефтяной столицы России. Как и первая его жена, закончила МГИМО, факультет международной журналистики. Была самостоятельной и материально обеспеченной.
Дмитрий Сергеевич, двадцать лет живя и работая в Москве, основательно оперился. Сказывался его природный ум и способность быстро разбираться, как устроен мир бизнеса и как он будет развиваться.  Его интеллектуальный коэффициент IQ был его гордостью. Он составлял 150 баллов. Благодаря такому природному дару, он входил в  популярный международный клуб «Mensa International», в который принимают людей, обладающих наибольшим среди людей коэффициентом интеллекта.
 Стоит еще отметить тройку страстей Верещагина, которые помогали ему жить  полной жизнью олигарха.  Как сам  он говаривал – «Страсть как люблю людей, спорт и путешествия». Когда его приглашали дать интервью о бизнесе и о себе, он говорил так: «Первая моя страсть – люди. Я командный игрок. Люди это мой главный ресурс. Дня не могу прожить без людей и поэтому у меня  так много друзей. Моя вторая страсть – путешествия. Побывал во многих местах на  Земле и не собираюсь останавливаться. Люблю быстро ездить, летать и  плавать. Поэтому есть машины, мотоциклы, яхта и самолет фирмы Bombardier. Ну чем не олигарх? Много занимаюсь спортом. И в свои сорок два чувствую себя лет на двадцать».


ГЛАВА 2.

Пуля летела быстро, радуясь своей тяжести и быстроте. Пуля калибра девять миллиметров австрийского Глока 19, готовая сокрушить все, что попадется на траектории ее полета. Высокая дульная энергия придала  этому кусочку металла большую пробивную силу. Стрелял профессионал. Ему понадобился только один выстрел.
Дмитрий Сергеевич не чувствовал боли. Можно сказать, что он даже почувствовал некоторое облегчение. Как будто что – то тяжелое и черное оставило его и испарилось в тот самый миг, как пуля киллера вошла  в его сердечный  мотор. «Допрыгался… Убивают, -- пронеслось у него в голове». Все завертелось перед глазами: дома, люди, машины, деревья и горы. Превратилось в  красочный рисунок детского калейдоскопа. Затем картинка исчезла, и он вдруг услышал музыку. Странную, но не музыку высших сфер, не ту райскую музыку, а любимую им мелодию группы «Металлика» - «Bleeding Me». Следом, композицию: «The Unfogiven». И так отрывками - то одна мелодия, то другая. Не верьте тем, кто говорит, что в такие  секунды  слышал райскую музыку. Слышишь только  любимые тобой напевы и мелодии.
Казалось, что он заснул возле «Мерседеса». Но такая неподвижность резко отличалась от его невероятного внутреннего состояния. Музыка прервалась, и Дмитрий Сергеевич полетел  по темному туннелю. Летел как бы в вакууме и без сил притяжения.
Тело осталось где – то внизу; его тяжесть пропала.
Люди, которые случайно оказались на месте преступления стали прозрачны и он пролетал сквозь них. Ему стало весело. Вдруг он ясно услышал,  что думают собравшиеся зеваки: «Ну вот, еще одного хапугу пристрелили... Так и надо капиталисту», «Допрыгался, родимый», «Ой как жалко – то, за что подстрелили бедолагу»…..  Приглядевшись к любопытным, он заметил даже  плачущую старушку. «Не перевелись еще сердобольные люди, пожалели», -- мелькнуло в его голове, если можно сказать, что это еще была его голова. Голова - то осталась на пробитом теле.
В салоне  «Мерседеса» образовалось нечто вроде  тумана, дверь открылась, и из машины стали выходить знакомые Верещагина. Он узнавал своих родных и близких, которые уже давно покинули наш мир. Они все выходили один за другим из машины, и улыбаясь, проходили сквозь него. Ему стало хорошо.
 Вдруг появилось существо, которое было  роднее всех остальных. Он, не зная этого ранее, но со всей определенностью узнал в нем своего духа хранителя. Если бы кто ему до сегодняшнего утра сказал, что у него есть дух хранитель, то он, только бы рассмеялся. Не верил он в такие сказки. Да и нельзя сказать, что он был верующим человеком. В Бога не верил. Хоть и не был коммунистом, но атеизм уважал. Только в последние годы, когда стало модным среди российской элиты присутствовать в храмах и показывать свою набожность, он, чтобы не отстать от такого тренда,  стал задумываться о сути веры и о Боге. И Бог для него стал более близок. Но скорее всего, это был некий божественный дух, а не Бог. Божественная энергия. Он думал, что обращаясь к этому духу, он заряжается как батарейка «Energizer». С годами, а Дмитрию Сергеевичу «стукнуло» сорок два года, вопрос веры стал его  тревожить сильнее. Появилось ощущение, что им кто – то управляет и дает инструкции. Он чувствовал себя  планшетником  iPod, на экране которого ему писались распоряжения от высших сил.
И со временем, его стали посещать странные, противоречивые мысли о Боге: «Божественная матрица удерживает наш мир от разрушения. Бог, одновременно, и есть, и его  нет - все зависит от твоего настроения. Каждый  воображает себе Бога в меру своих способностей».
О вере  Дмитрий Сергеевич думал так же противоречиво, как и Боге. Мысли приходили разные и в большом количестве, но, в остатке, остались только самые простые, любимые и успокаивающие: «Вера – это  как остров среди жизненного болота. Смысл жизни не постигнуть без веры. Мир держится на вере, как детский шарик на нитке».
Эти мысли появились вновь, когда он увидел, вернее, понял, что на него смотрит его ангел (дух)  хранитель. За спиной ангела появился яркий свет. Он быстро усиливался, и на него стало больно смотреть. Из света вышло, вернее, возникло новое существо.  Сущность. Он  не мог сказать что это. Может, это и есть Бог?
«Да нет, это не Бог. Не может так выглядеть отец наш вселенский. Весь светится  и бестелесен. Вместо зрачков пара темных глобусов. Кажется огромным, но без человеческого роста. Что – то могучее и сильное».
Между тем  существо начало говорить и спрашивать. Или, по - нашему, проводить презентацию. Как в фантастических фильмах открылся большой экран и  на нем,  поочередно, стали прокручивать в картинках (слайдах)  жизнь Верещагина.
-- Смотри Сергеич, -- сказала Сущность, -- свою жизнь во всей ее красе. Смотри  как ты жил в мире людей и что вытворял.
На экране, очень быстро побежали кадры. Дмитрий Сергеевич ясно увидел и вспомнил, что с ним происходило, начиная с дня его рождения. Увидел, как пошел в первый раз, как окончил школу, институт, как женился…. Увидел всех тех, кого обманул и над кем смеялся и издевался. Увидел «кинутых» им партнеров и  работников.
-- Готов ли ты умереть сейчас и не попытаться  исправить то, что сделал в своей никчемной жизни? --  сарказм звучал в голосе Сущности. – Или дать тебе еще один шанс все исправить? Я это могу сделать и делаю только для избранных. Хотя твои проказы  перевешивают мое терпение. Может я дам тебе шанс на исправление, но в особой форме. Ты войдешь  в мир живых, но так, что  душу твою я переселю в простого гражданина. В какого - нибудь представителя  «офисного планктона» или простого государственного служащего. Нет, лучше в  обычного учителя средних классов. Пусть кому – то будет дана милость господня и он станет богатым как ты, и знаменитым в определенных кругах. Вы люди вечно заняты идеей обогащения. Вот и посмотрим, выдержит ли земной учитель испытание легкими деньгами?  Все, я так решил. Тебе еще рано умирать, сделай доброе дело, рассмеши меня и покажи себя  в другом теле. 
-- Подожди, не спеши с выводами, -- заговорил Дмитрий Сергеевич тоном начальника, -- я не давал своего согласия на такой маневр. Мне не нравится такой поворот дела. Мне хорошо здесь и никуда  я не собираюсь переселяться. Все, кого я любил, мои родственники, уже у тебя. Хочу к ним. Отсюда, вся земная жизнь кажется мне черной, без света. Одна тьма и мерзость. Давай договоримся, -- он применил свои разговорные тактики бизнесмена, -- проведем любой обмен и я останусь здесь, в Раю.
-- А кто тебе сказал, что ты попадешь в Рай? Меняй не меняй, все равно в Рай не попадешь. Ибо грешен ты! Могу показать тебе все твои греховные дела на земле. Хочешь?
--  Нет, не нужно. Может, есть возможность? Всегда можно договориться!
-- Какая возможность, червь ты земной. Что ты меня упрашиваешь? Не бывать тому, что бы я такого знаменитого грешника да отправил в райские кущи, на поселение  к красавицам райским и в райские рестораны. Там, заметь, нет фаст – фуда, который ты открыл в Москве и Питере  и травил людей плохой едой. Одно это уже  не дает тебе права вечно наслаждаться в наших местах. Отправлю тебя обратно. Жаль учителя. Но что не сделаешь ради прекрасного эксперимента? Так что, торг с тобой не уместен.
Дмитрий Сергеевич понял, что проиграл. Он хотел рвануться с места, побежать, куда глаза глядят. Но вспомнил, что у него нет тела. Однако душа его рванула вверх, но наткнулась на стену. Вернее, это было неопределенное препятствие, невидимое, и непреодолимое. Он опять упал к ногам Сущности. Сущность громко рассмеялась, сверкнула своими глазами, вытянула правую руку и сказала: «Пусть сей червяк земной возвратиться в человеческую жизнь и попадет в выбранное мной человеческое тело. Не буду отправлять его в животное или растение. Это я ему устрою в следующий раз. Пусть посмотрит, как живут простые люди и чему радуются».
Возвращение к земной реальности было болезненным. Душа Верещагина как будто взорвалась. Разлетелась на множество осколков и каждый осколок,  приняв ускорение,  полетел к месту назначения. Пролетая, он увидел свое безжизненное тело. Скорую помощь и врачей. Видел, что на лицо надели кислородную маску и пытались оживить. «Как смешно, --  подумал он, -- это мое тело и не мое. Мне уже наплевать на него. Жаль нельзя отсюда плюнуть». Ему  стало безмерно радостно. Какая – то сила управляла его полетом, направляя мимо весенних деревьев и кустов. Он летел к пятиэтажке, стоявшей недалеко от места преступления.



ГЛАВА 3.

С утра в пятницу, как и всегда по пятницам, Степан Куроедов крайне однообразно проводил свое утро. После обсуждения с соседом по площадке возможности  наступления последнего апокалипсиса, он развалился на  диване made in  Беларусь.  Взял  книгу Гюрджиева: «Рассказы Вельзевула своему внуку» и стал вникать в вопрос – почему мальчишка Хассин называет людей «слизняками». Он не был философом, он был учителем  литературы и русского языка в старших классах гимназии  № 18, но любил блеснуть выдуманным афоризмом или мыслью. Для этого даже обозначился блоггером и стал размещать свои мысли на различных сайтах и в социальных сетях интернета. Интернет заменял ему многое, даже жену. Он говорил об  интернете так: «Я думаю, что интернет - это частичное  физическое воплощение информационной Ноосферы. Пусть и примитивное, но все же. Можно подключиться к информационному источнику в любой момент и взять  что – то нужное для себя, без промедления  и своевременно и время поиска нужной мне информации сократилось в сотни раз».
Степан усиленно думал, а цветастый диван скрипел и пел пружинами под его тяжестью. Куроедов был крупным мужчиной, лет сорока, с открытым лицом. С  покатым лбом с залысинами и жидкими белесыми  волосами; с  добродушным выражением лица и серыми внимательными глазами, которые он прищуривал, когда задумывался.  Зрение он частично потерял – в баталиях с книгами и компьютером. Поэтому, на публике, носил очки марки HUGO, для показной значимости. Китайскую подделку. Многие вещи, которые он  использовал – одежда, обувь, белье, были известных  брендов, но брендов, изготовленных на фабриках Китая и Турции. Мечтал же он, как и многие граждане постсоветских стран, о люксовых дорогих  вещах.
Читать становилось все труднее, сказывалось выпитое вчера на юбилее старого учителя. Провожали всей гимназией. Куроедов не был пьяницей, но выпить иногда любил. Особенно дорогой алкоголь. Но такое случалось раз - два в году. Вспомнив вчерашний вечер, проведенный в простом кафе, он фыркнул, вспомнив, что он там говорил и делал. «Да, нехорошо…Что подумали коллеги? Стоило ли мешать?». Он встал с разбитого дивана  и  сел за стол; вынул сигарету Кент и взял свою старую серебряную зажигалку. Чиркнул… Не зажглась. Потряс зажигалку, и запахло бензином. Чиркнул еще раз, и вспыхнула красный тюльпан пламени. Он чуть не обжег себе белесые брови. Закурил. Дым приятной волной ушел в Куроедова. На душе полегчало,  и «жить стало веселее, жить стало интереснее». Позвал жену. Никто не ответил.
Жены дома не было, но она оставила на столе утреннюю почту - бесплатные газеты с рекламой и проспекты разных фирм. Степан открыл газету и стал рассматривать голую тетку с рекламой  нижнего белья. Его сексуальные фантазии заиграли  всеми цветами радуги. Нельзя сказать, что он был фанатом этого дела. Но, если предоставлялся редкий случай, он его не упускал. Идеалом женщины для него являлась   Кэмерон Диаз, которая сыграла  главную  роль в фильме: «Очень плохая училка».

Квартира учителя  была в панельной пятиэтажке. Записана на жену Ольгу Владимировну Куроедову. «Двушка» малого размера. Интерьер жилья не включал в себя ничего особенного. Такой ленивый интерьер. Обои небесного цвета, линолеум, протершийся в некоторых местах и целый сад декоративных деревьев и цветов - прихоть жены. Электронное вооружение  квартиры состояло: из ноутбука, телевизора – панели Самсунг  малой диагонали, холодильника, стиральной машины  и соковыжималки. «Без излишеств» – как говаривал Куроедов. Однако сам мечтал о технике Аpple, ее новинках, гаджетах, планшетниках,  мощном сервере.  Только денег на новую аппаратуру не было. Зарплата учителя, сами знаете, какая. На этой почве, на безденежье, между супругами  довольно часто происходили ссоры и недоразумения. Раз даже, жена отобрала деньги, которые подарили Куроедову сослуживцы на день рождения.
 Степан  часто  задумывался о методах добычи денег, но кроме банальщины, как например, ограбить банк,  ничего в голову не шло. Но иногда приходили светлые идеи и  мечты. Была мечта перебраться в Россию, стать крупным учителем, гуру учебного процесса и получить «Большого Хрустального пеликана». Или, стать «Учителем года -201..» в Алма – Ате; за это дают новую  квартиру и машину, плюс, пятидесятипроцентную надбавку к зарплате. Учительское воображение уносило его еще дальше, в США. Стать «Учителем года в США». Деньги, деньги, господа, польются огненным дождем и сожгут прежнюю жизнь бедного учителя.
Из мира фантазий его отвлекли полицейские сирены за окном. Он спустил с дивана белые ноги,  сунул в разваливающиеся тапочки и нехотя пошел к окну. Открыв половину окна, высунулся наружу. За окном была узкая улица с двумя рядами невысоких, подстриженных как эскимо на палочке, деревьев. Прошел быстрый весенний дождь, и в чистых еще лужах весело подрагивало солнце.  Метрах в пятидесяти от дома собрались люди. Стояло несколько машин скорой помощи и полиции, образуя круг. В центре круга находился большой «Мерседес», как огромный черный жук, с распахнутыми дверями. «Кому- то не повезло», -- подумал Степан. И был прав. Врачи склонились над человеком и быстро работали, мельтеша руками и медицинскими предметами.
 От зрелища этой картины в груди у  Куроедова вдруг поднялась волна страха. Кожа на руках  покрылась пупырышками. Он прислушался  к себе, пытаясь понять, что с ним сейчас происходит. Уши заложило как при спуске с горы. Со спины что - то зашипело. Он оглянулся и увидел то, что потом долго еще будет вспоминать с содроганием и ужасом. Посреди комнаты стояла  бесплотная фигура большого человека. Наполненная как бы голубым инертным газом. Она переливалась слабым светом. Выделялись лишь человеческие глаза. Серые и смотрящие прямо на Куроедова жестко и внимательно. Он чуть не обделался. Степану стало плохо; ноги потяжелели и  он застыл в ступоре; голова закружилась и затошнило. «Я тронулся? Да. Ну вот, дочитался Гегеля. Недаром жена говорит, что я шиза», -- подумал он. И в это время, внутри себя, в  центре  головы  услышал отчетливый начальственный голос:

-- Здравствуй Степан Куроедов. Ты меня не знаешь, да думаю, и знать не захочешь. Одно прошу учесть сразу – я это не ты, раздвоенный. У тебя не раздвоение личности. Ты вполне нормальный,  правда, зачуханный учитель. А  я есть твое спасение и твой шанс на  другую  прекрасную жизнь. Меня зовут Дмитрий Сергеевич, вернее звали, черт бы их побрал! Меня только что подстрелили около твоего дома. И я уже мертв. Но не совсем. Заключил контракт с дьяволом или с кем там, не знаю. Расклад  прост – меня опять отправили в наш мир и указали на тебя. Ты будешь носителем моей души. На сколько времени, я не знаю, но не надолго. Отказываться нельзя. Это твоя жизненная миссия и билет в другой роскошный мир.
 Перейду к сути. Мы заключим договор. Ты сделаешь то, что я тебе скажу. А я сделаю тебя богатым и счастливым. Затем, оставлю тебя. И заживешь ты как король, нет, как Баффет. Не знаешь кто это? Стыдно. Это миллиардер миллиардеров. Гроза финансовых рынков, -- Верещагин беззастенчиво врал, так как уже видел финал всей этой истории. Но сказать Семену о его будущем не мог, да и не хотел. Лишь в его серых глазах промелькнула дьявольская искра.

-- Общаться будем просто. Ты будешь меня слышать, а иногда и видеть. Как? Потом скажу. Меня не сделали тобой полностью.  Так что, нас будет двое. Возьмем все лучшее от тебя и меня. Хотя я весь хорош, а вот ты  недотягиваешь до европейских стандартов. Иногда я буду тобой полностью, но ты об этом не будешь знать, твоя память просто отключится.

Куроедов все еще находился в прострации; он слышал голос, но не верил, что это говорят ему. Ноги застыли, стали бетонными, глаза округлились, и соображал он очень слабо.

-- Тебе нужно время, что бы осознать  происходящее и привыкнуть к твоей новой жизни. Вижу, тебя лучше пока оставить.

Куроедов замедленно опустился на  узбекский пестрый ковер и мгновенно уснул.

***
Пока Степан спал, Дмитрий Сергеевич  решил осмотреться и прояснить каким телом его наградили небеса.  «Посмотрим. Куда это меня переселили? -- сказал себе Верещагин, и осмотрелся в новом теле учителя. – Так, тело не больное, это главное. Зубы все на месте, нужно похвалить Степана за  это внимание к зубам. Ровные ряды и почти голливудская улыбка. Вес  около девяносто. Придется подсказать  парню о том, что есть спорт, и что им нужно срочно заняться. Не занимается учитель спортом и это заметно. Мышцы слабоваты. Главное, руки ноги целы и в хорошей форме. Тут он уловил что, в мышечной памяти  есть информация о том, что учитель все - таки занимался боксом в юности; достиг определенных высот – первый юношеский разряд; затем травмировался и бросил бокс. Но в студенческие годы занялся популярным карате – до. Опять же, хорошо развил мышцы и реакцию, но так и не стал мастером. Черного пояса не получил, как и остальных цветных поясов тоже.  «Ну что ж? Мне вполне комфортно в этом теле. Но оно белое,  как снег. Белизну нужно убрать. Завтра же отправлю Степана в салон с ультрафиолетом, путь «подкоптится». Еще нужно посмотреть медицинскую карту. А лучше найду аптечку. Аптечка была маленькой - немного обезболивающих, слабых антибиотиков и средств от простуды. « Здоровая семья. Даже странно, живут  не богато и не болеют! Есть ли дети?».
Во второй комнате были разбросаны детские вещи, и стояла небольшая деревянная кровать. На компьютерном столе, около плоского монитора Samsung,  стоит фотография мальчика лет десяти. Полные щеки и детский светлый взгляд. Сама наивность и доброта. Рыжеватый и нос в веснушках.  Верещагин вспомнил  своих детей. Что теперь с ними будет? Он представил, какая теперь закрутится карусель за наследство, и в какой переплет могут попасть его дети. И он погрузился в воспоминания о своей, уже ушедшей навсегда, жизни.

ГЛАВА 4.


Ольга Владимировна Куроедова была женщиной властной и стервозной. В свои тридцать семь лет выглядела  она довольно сносно, если учесть, что жила в не совсем комфортной среде и плохой экологии. Высокая, под метр восемьдесят, еще с хорошей фигурой, с длинными полными ногами и руками, она производила впечатление фотомодели в отставке. Подстриженные модным каре волосы носили родной рыжеватый оттенок. Кожа на лице была гладкой и почти без морщинок. Взгляд пристальный. Когда она глядела своими ироничными и колючими карими глазами, то люди чувствовали себя неуютно и сковано. «Это все от этой проклятой работы с цифрами и алгоритмами», -- говорила Ольга мужу и родственникам. Муж соглашался, но думал что все- таки произошла ошибка на генном уровне и его жена получила не свойственную многим женщинам силу. Мягкость и сексуальность не были любимым оружием в женском арсенале Ольги Владимировны.
 Работала она программистом в небольшой компании по производству контента для сотовых телефонов. Компания не процветала, и это сказывалось на доходах и характере  Ольги.  Как и все женщины с именем Ольга, она была не лучшим подарком своему мужу и окружающим. Есть в нашем мире зависимость человека от его имени. Как говориться «как корабль назовешь….».
Ольга росла единственным ребенком в семье отставного военного летчика. Свой неуживчивый характер проявила уже в школе. Потом университет. Училась в  Новосибирском  университете на факультете информационных технологий. Звезд с неба не хватала. На последнем курсе познакомилась с господином Куроедовым, который  уже работал школьным учителем. Они сошлись как две противоположности. Своего жилья у них не было и после недолгих скитаний по общагам славного города Новосибирска, переехали в Алма – Ату к  родителям Ольги.
 Освоившись в новой для себя среде, она взялась за строительство своего светлого будущего. Начала с воспитания мужа (с дальним прицелом) для его, так сказать,  выдвижения  в высшие круги общества. Куроедов не особо сопротивлялся,  и во всем потакал своей жене. Но в высшее общество так и не попал. Это было полное поражение, и Ольга стала относиться к Степану как к неудачнику и большому лентяю.
Когда у них родился сын Егор, то часть своей повышенной требовательности к мужу и родным,  она перенесла и на ребенка. «Мой ребенок должен стать супергероем, бойцом, самым лучшим, самым - самым…», – внушала она себе. И для осуществления своего плана воспитывала сына  в строгости, придерживаясь строгих правил дисциплины.
Поворачивая ключ в замке, Ольга подумала: «Что там мой бездельник делает? Наверное, на диване, с книжкой, вновь открывает Америку».
-- Привет Ольга,-- высунулся из двери напротив,  сосед Кирюха.
-- Здравствуй. Что не на работе? Пятница и не тринадцатое. Можно было бы и поработать.
-- Не до работы. Видела, что твориться на улице? Блин поганый….  Бьют олигархов как мух. – Кирюха вышел на площадку. Он был в обвисшем синем трико, с небритыми обвисшими щеками и  распространял двухдневный запах перегара.
-- Не видела, -- сказала она, поморщившись и открыла дверь, что бы быстрее закончить диалог с заросшим щетиной соседом.
 --Да как же? За домом полно тачек с полицией и врачами. Шума на весь квартал, -- сосед был говорлив и просто так не отставал от случайных слушателей, -- где твой?  Он точно слышал. Ваши окна выходят как раз  на то место. Да и вроде кричал Степан. Или мне показалось. -- Сосед перекрестился.
-- Кто кричал, что несешь, - забеспокоилась Ольга.

Не снимая фиолетовых туфель, забыв закрыть дверь, она проскочила в комнату и ее взору открылась удивительная, а лучше сказать, необычная  картина. То, что она увидела, поразило ее и не поддавалось какому – либо пониманию. В синеватой дымке (откуда возникла  эта дымка, было не понятно), Ольга увидела лежащего на  ковре мужа.
Лицо его неузнаваемое,  как размытое, угадывались чьи - то чужие черты (в нем еще присутствовал Верещагин). Она испугалась. Но напряженно вглядевшись, увидела, что это ее родной муж. Подбежала к  распростертому на ковре Степану и стала его трясти. Пару раз шлепнула ладонью по его бледным щекам.  Он замычал, открыл покрасневшие глаза и сел.
-- Что с тобой? Испугал до посинения! Разве можно так пугать…-- на глазах Ольги навернулись слезы; потекла тушь. Она прижала голову Степана к своей пышной груди и заплакала.
--Да все в порядке, -- успокаивал ее Степан,  -- думал смерть  за мной приходила. В голове набат, весь Бах с его фугами и голосами. Прикинь, кто – то говорил со мной не моим голосом. Нагло  залез в меня, в мою башку,  и начал давать конкретные указания. Но, думаю, это наваждение и вчерашний алкоголь. Белочка, плиз?
-- Пить меньше нужно, --  сказала жена и вытерла длинной и мягкой ладонью, слезы со щек. Кольцо на пальце укололо ее  щеку; она отняла руку от лица и вздохнула. – Горе ты, а не мужик. Нет, что бы с утра заняться любым нужным делом, ты слышишь голоса таких же бездельников, как и ты сам, – Ольга поджала светло накрашенные тонкие  губы.
-- Да ладно, все было всерьез страшно, --  вон у меня до сих пор руки дрожат, да и ноги. Весь дергаюсь. Позвоню врачу, пусть Самуил Валерьевич проконсультирует, – вспомнил своего друга психолога Степан, -- не бойся все прошло…  -- Может инсульт? Нужно вызвать неотложку… Да что вызывать, за окном их целый рой. Говорят, там убили олигарха (откуда я это знаю?).
 -- Сосед уже доложил. – Ольга скинула фиолетовые туфли,  встала и медленно пошла в ванную комнату.

-- А ты Степа так ничего и не понял? – опять заговорили в его голове. – Я теперь в тебе, я тот самый убитый олигарх Верещагин, что лежит бездыханный у твоего дома.

Степану опять стало плохо; по телу пробежал целый холодный муравейник. Тело  покрылось рябью, но теперь, вытянув  шею,  он  внимательно стал прислушиваться.

-- Ты не веришь в переселение душ? В бессмертие не веришь? А еще литератор, учитель, так сказать, интеллектуальная мощь нашего депрессивного общества. Расскажу тебе, как я понимаю бессмертие. Во – первых, и это основное, --  оно есть! Это мне здесь, наверху, сказали! Люди просто не могут понять что это, не испытав на себе.
Ни  андронный коллайдер, ни квантовая физика не  решили вопроса  бессмертия. Это из духовной области. Человек может только гадать, но не знать о том, что такое бессмертие. Интересно так же, как выбирается оболочка для нашей души, когда мы входим в этот мир? Методом «тыка». Вот ткнули в тебя, Степа…. А потом разбирайся в хромосомах и меняй «запчасти», пока не разрушишься, до конца. Затем душа освобождается  и ищет новую оболочку. А ты и не думал Степа, куда ты отправишься?— коротко хохотнул голос. – Как ты знаешь, электрон появляется на другой орбите ниоткуда. Просто появляется, как будто нет расстояния между орбитами. Так и мы, появляемся просто ниоткуда. И уходим с тем же успехом.
Ты задумайся, почувствуй кожей. Каждый чувствует, что в его  душе есть нечто такое, что не сломает  смерть. Это в глубине души. Как выяснилось из квантовой физики все мы, и все  миры,  связаны между собой на другом уровне, кроме времени и пространства. Вот это мы  и ощущаем как бессмертие. Надеюсь, говорю понятно?
Перемены Степан неизбежны. Неужели тебя так страшит наша с тобой общая перемена? Меняем одну жизнь на другую. Как одежду. И это просто. Незачем страдать и бояться. И последнее, цель моей,  и теперь  твоей, жизни – сделать великое дело, которое переживет нас в веках (ну, в годах).
 
Пока читалась данная лекция о бессмертии, Куроедов вышел из  состояния гроги -после «хука» справа, от непрошенного гостя. Он стал задавать вопросы:
 – Так это просто переселение? Что теперь будет со мной и почему Я? В городе полно миллионеров, вселяйся в любого.

-- Так решили там, наверху. Я ничего не могу изменить. Высшее существо указало прямо на тебя, простого учителя, так сказать бюджетника и бедолагу. Извини за такие оскорбительные  зарисовки твоего положения, но от правды не уйдешь. Так вот, дадим тебе шанс  стать богатым. Что ты с этим станешь делать, я не знаю. Но денег у тебя теперь будет «немерено» (по твоим представлениям). Я скажу, где их взять, так как, в это воскресенье ты летишь по моему заданию  в Москву.  А сегодня и завтра нас с тобой ждет серьезная программа.
 Сегодня же, ты  напишешь заявление на отпуск. Приведешь себя в порядок; моя молодая вдова любит только стильных людей, а тебе  с ней скоро встречаться. Получишь от меня рекомендательное письмо (жена получила уже это письмо по электронной почте) и станешь учителем литературы для моих детей. Внедришься  и разыграешь нашу с тобой шахматную партию. Сейчас поедешь в аэропорт и получишь мою сумку в камере хранения. Там все, что тебе нужно, как молодому шпиону, -- засмеялся мертвый «олигарх».

Вошла Ольга, уже в коротком халате, с распущенными рыжими волосами, прямо фурия. – Ну как состояние, алкоголик, -- пошутила жена. – Больше нет кошмаров?
-- Да как сказать, -- Куроедов задумчиво смотрел на жену и где – то на краю его сознания появилась крамольная мысль: « А это что за женская особь? Симпатичная, но в меру, таких сотни на улице. Моя жена? Да, так оно  и есть», -- в его взгляде и на губах промелькнула небольшая брезгливость. Ольга заметила это, удивленно посмотрела на мужа, но ничего не сказала. Решила, что тот еще не отошел от своих  переживаний.
Зазвонил телефон. Степан взял трубку народного «Panasonic». Незнакомый мужик,   голосом школьного инспектора, затянул:
-- Алле, это квартира Куроедовых?
-- Она самая.
-- Мне бы Степана.
-- Он у телефона, Что вы хотели?
-- Привет Степаныч! Это Григорий Черный, твой одноклассник. Помнишь меня?
-- Конечно помню…..
Разговор зашел о былом, о прошлых похождениях, а затем перешел ближе к дню сегодняшнему.
-- Степаныч, я давно живу  в Москве, у меня приличный бизнес в IT индустрии. Хочу здесь, у вас, открыть филиал своей компании, и мне нужны надежные парни с головой. Ты как раз и есть такой парень. Подъезжай, поговорим.
Он сказал адрес.

-- Степа, ты не думай, что счастье свалилось тебе на голову просто так. Этот звонок организовал я. Как? Это мои тайны. Нужно, что бы у тебя появилась причина срочно лететь в Москву. Расскажи все жене, в красках, как литератор.

Ольга вслушивалась в разговор Степана. Она видела, как он удивился, затем сильно обрадовался и стал показывать ей сжатый кулак с поднятым большим пальцем с криво подстриженным широким ногтем. «Что это с ним сегодня? Никак день Степана! Нужно посмотреть гороскоп, может там есть объяснение», – подумала Ольга:
-- Ты что такой счастливый? Выиграл в лотерею или получил наследство от своих бедных родственников?
-- Начались сбываться сказки, -- ответил Степан, --  звонил бывший одноклассник  Гриша Черный, сказал, что он большой бизнесмен в Москве и что желает  взять меня на работу для своего алмаатинского филиала. Так что подруга, жизнь налаживается!
-- Какой ты бизнесмен? – Засомневалась Ольга, -- как только он с тобой поближе познакомится, так и накроется медным тазом весь твой бизнес.
- «Не говори гоп, пока не перепрыгнешь». Я поехал на встречу, – он достал том Ницше и вытащил из его листов свою маленькую заначку….

ГЛАВА 5.

-- Эй, Семен! Ты что это удумал – ехать в аэропорт на автобусе? Бросай эти плебейские привычки, садись на «мотор». Выбери покруче; только не Жигуль. 

 Ольга смотрела из окна и видела, как ее муж поймал новую Тойоту. Она  глазам своим не поверила: «Да, если  и дальше так пойдет, то мы не сможем отправить сына в летний лагерь».
Куроедов развалился в чистой, свежей машине. Салон кое – где еще в полиэтилене. Запах нового авто просто потрясающий. Давненько он не позволял себе кататься на таких машинах. Хоть Степан и был водителем со стажем, но всю сознательную жизнь проездил на тройке Жигулях. Пару лет назад  машина встала «на якорь» и пошла на металлолом.
Оставшись «безлошадным», он мечтал о новом «боевом коне», японского или немецкого производства. Таком, например, как это такси. В машине, из динамиков, ненавязчиво пел Он, английский, татуированный под самые брови король тяжелого металла. Ozzy Osbourne:  «Life Won't Wait - Жизнь не станет ждать». Таксист одних лет с Семеном, подпевал и пристукивал ладонью по серому массивному рулю.

Every second you throw away,
Every minute of every day,
Don`t get caught in a memory,
`Cause life won`t wait for you,
No, life won`t wait for you, my friend.

Все секунды, которые ты упускаешь,
Все минуты каждого дня,
Не останутся в памяти,
Ведь жизнь не станет ждать тебя,
Нет, жизнь не станет ждать тебя, мой друг.

«Жизнь не станет ждать, это точно, – напел себе Куроедов. Музыка, водитель оптимист, новая пахнущая Тойота, скорость, весело пролетающие мимо весенние деревья и теплый  день за окном, заставили его почувствовать себя в новом особом состоянии,  состоянии смены его потертых жизненных декораций и наступления больших перемен. Руки Степана, от пальцев, до локтей,  подернулись гусиной кожей. Он прищурился и заулыбался.

--- Хватит наслаждаться. Пора и поработать, – голос возник неожиданно, и Семен вздрогнул. Водитель такси в зеркало посмотрел на него вопросительными черным глазами:
 -- Что – то не так, вам плохо?
-- Нет, все нормально, -- ответил Куроедов и улыбнулся, показав ровные зубы.

-- Степан, -- опять зазвучал голос, --  теперь я  гуру в твоей новой жизни (буду учить  учителя). Ха - ха!  Тебе нужно хорошенько запоминать, что я буду говорить. О том, что тебе пригодиться, когда ты окажешься в Москве. Ехать в порт долго, так что я тебе расскажу немного о деньгах. Не о тех деньгах, что ты зарабатывал в гимназии и  репетиторством, а о деньгах серьезных. Ты неожиданно перепрыгнул из мира постсоветской нищеты  в мир больших денег и тебе нужно  многое уяснить.
    Верещагин  сказал спич:
-- Если ты начинаешь бизнес,  то значит, что ты входишь на территорию финансов. Теперь все будет зависеть от того, как ты установишь  свои взаимоотношения с деньгами. Полюбят ли тебя деньги? И наоборот. Все любят деньги, но точно сказать, взаимная это любовь или нет, многие люди не могут. Но если ты  открыл дело, то неумение общаться с деньгами станет для тебя самым роковым. Ведь весь бизнес, Степа,  строится на деньгах, их обращении.
Тебе Степа, необходимо понять суть денег. Понять, как с ними работать. Деньги являются инструментом для ведения бизнеса, его «кровеносной» системой. Любая оплошность с деньгами, приведет к «тромбам» в этой системе и бизнес может получить «травму» не совместимую с жизнью! Как говорят японцы – «у денег нет ног, но они могут убежать». 
Это все. На сегодня хватит. Запомни это – потом блеснешь!

Приехали в аэропорт.
Куроедов давно не летал и новое здание аэропорта его удивило. Приземистое, плоское и стеклянное. Растянутое, с длинной выпуклостью крыши посередине; напоминало  шляпу Наполеона придавленную сверху, после московского похода. Посередине «шляпы» стеклянные раздвижные   двери – рот для публики. Внутри здания заявка на поздний хай – тек; похоже, архитектор решил использовать прямые линии и формы. Потолок не закрыт и видны обнаженные нервы труб и конструкций. Везде - стекло, серебристый металл и пластик. Приглушенные, будто электронные голоса, иногда объявляли вылеты и прилеты рейсов  самолетов.
Степан взял багаж Верещагина, зашел в туалет и раскрыл кожаную  сумку. В сумке лежали деньги различных стран, паспорт и  пластиковые банковские карточки (Platinum MasterCard и  несколько карт Visa) . «Ого! Да здесь тысяч … долларов».
Вдруг, его внимание привлекло зеркало, вернее то, что его поверхность  начала менять свет и цвет. Он подошел к зеркалу и увидел не свое отражение, а неявное, чуть размытое лицо, как он сразу понял, того самого голоса. Мертвец смотрел на Степана и улыбался:
-- Это я. Хорош?.... Теперь слушай. В сумке деньги. Поедешь и купишь себе одежду; оденешься  с ног до головы. Возьми дорожные сумки и принадлежности. После пойдешь  в салон красоты «Камильфо», там  есть вертикальный солярий.  И чтобы через пару часов был как Джеймс Бонд, в лучшие годы!

***

Проводы не заняли много времени. Ольга была в полушоковом состоянии. Она смотрела на своего мужа и ничего не могла связать в одну понятную ей картину. Муж  был в сером  полосатом костюме, подстрижен и, что самое невероятное, со свежим загаром. Его бронзового цвета пальцы поднимали чашку  с кофе, и Ольга заворожено следила, как тонкая чашка  подносилась  к загорелому лицу. На столе лежала пачка долларов. «Это на расходы… Друг Черный дал на мелкие расходы».
-- Ну что? Карета подана мой друг, - Степан был в приподнятом настроении, -- Пора попробовать на вкус приключения. Приеду, сразу позвоню.
-- Смотри там, не лезь, куда не знаешь. Включи весь свой мозг, а если что, сразу звони; я уж тебя направлю на путь истинный.
-- Да я уже влез в новый и суровый бизнес, - соврал Степан, --  но увидев пачку денег, добавил, -- однако риск того стоит.
-- С каких пор муженек, ты стал такой рисковый?
-- Сам не знаю, женушка.
Он взял кожаную дорожную  сумку, кейс  и пошел к двери.
-- Посидим, на дорожку.

На улице  была темень. Рейс «Трансаэро» в Москву был ранним.
Семен устроился в такси  и задремал.
Он не любил летать на самолетах, воздушных шарах и дельтапланах.  Не было жгучей аэрофобии, но в памяти отложилась пара случаев, когда он мог не вернуться к семье. Один связан с полетом на АН – 24. Еще студентом, он летел с Новосибирска в Барнаул и при посадке, самолет накренился на одно крыло. Пассажиры затихли в предчувствии ужасного конца. Но паники не было, так как самолет выпрямился и благополучно приземлился. Но засечка в памяти Степана осталась.
 Другой раз, при посадке ТУ – 134, самолет выехал за взлетную полосу. Хорошо были сугробы  и маленькая скорость – это, как потом говорили, их и  спасло. Но этот случай совсем подорвал веру Куроедова в чудеса летной техники.
В самолете ему досталось место у окна. Боинг 737. Хорошая машина с прекрасными летными характеристиками, прочитал Степан рекламный проспект «Трансаэро».  Еще в  зоне вылета, он достал новенький (купил сегодня при экипировке) iPhone, настроился на интернет и  узнал много хорошего о самолетах Боинг. Это его немного успокоило.
Приглушенный, как в вате, говор в салоне, нарушил вопрос идеально подстриженного  мужчины  лет тридцати пяти:
– Это место 12 В?
  Степан кивнул.
Стриженный, закинул наверх сумку, приподнял крокодиловый темный кейс и сел рядом. «Хороший был крокодил, - подумалось Степану, --  а может это китайский буйвол? Да нет, видно по костюму и часам (Girard Perregaux, как сказал стриженный), что мужик при деньгах. Наверное, живой олигарх», -- Шутка ему самому  понравилась (живой, в отличии от….) и он славно улыбнулся, выставляя свои белые зубы. Внимательно посмотрел на соседа. Это был молодой человек, со стройной, явно накаченной фигурой, роста выше среднего, с подстриженными и остро загнутыми, как хоккейная клюшка, к концам губ, светлыми бакенбардами. Стильные стекла очков, без хорошо видимой оправы, венчали небольшой узкий нос. Идеальный выпуклый лоб и обрамляющая его светлая прическа - бобрик. Улыбался доброжелательно, но за этой улыбкой и улыбающимися темными глазами, скрывалось сконцентрированное внимание и любопытство. Под глазами чуть темнело, вернее, сумеречно, что говорило о пагубных пристрастиях или ранней болезни. «Взгляд как рентген, -- подумал Семен, -- сейчас составит на меня досье и определит, к какой категории  граждан я отношусь. Явно интеллектуал, – вон какой лбище!....».
  Интеллектуал  сел в кресло и представился, протянув узкую  ладонь:
 -- Андрей  Богданович Рогозин. Можно, Андрей. – От Андрея чуть пахло коньячком.
--  Степан Куроедов. Так же… можно просто Степан, -- он вдруг вспомнил, где видел соседа.
«Так, это же тот мужик, который был  в баре аэропорта. Я сидел рядом  и слышал, как и о чем он  говорил по яркой  сотке. Явно с девицей. Имя такое….Валерия. Х..м, одни Валерии в последнее время. Но говорил - то он  о ее муже; что с ним все в порядке и что он уже  согласен на быстрый  развод. При этом нехорошо смеялся. Видать, любовник Валерии».
--  Что Степан, летим в столицу мира? По делам или как?
--  Сам до сих пор не верю; меня нашел школьный друг и предложил заняться бизнесом. Вот теперь лечу все уладить по этому делу. Плюс, пока все не прояснится, я буду учительствовать. Есть рекомендательное письмо в хорошую семью.
-- Так  вы… а давай, на ты… учитель?
-- Давай! Да учитель старших классов по литературе и русскому языку.
-- Учитель – это класс. У меня мать была учителем. Теперь на пенсии. Но я помню всю ее жизнь, -- Андрей все также внимательно отслеживал реакции и мимику  Степана.
«Наверное, это у него профессиональное? Может силовик? Надо спросить», - подумал Степан.
-- Да знаешь, неожиданно повезло. Есть кого учить – пару оболтусов из богатой московской семьи. Папа олигарх, мама знаменитость из зомбо ящика. Оплата по высшему разряду, я таких денег еще не держал…даже в банке, -- схохмил  Степан, --  есть жилье во флигеле, дают даже тачку и все остальное.
« Что то тут не так, -- думал Андрей, -- он говорит, но не верит в свой новый проект. Да и постоянно  подносит пальцы к носу и трет его. Как – то он взволнован. Может, так действует новая обстановка и открывшиеся новые возможности? Меня помню, так же колбасило, когда стал помощником богатея и стал получать зарплату денежными пачками.  Но многое говорит о его вранье, - ладно, посмотрю, что будет дальше». Это был  профессиональный зуд и реакции исследовательского склада ума Андрея: « И еще, загар в это время года явно не учительский, одежда фирменная  - сплошь бренды известных компаний»: 
  -- А как зовут олигарха? Я ведь многих людей из московской элиты знаю, и со многими даже знаком.

-- Степан не вздумай сказать мою фамилию. Мужик, который сидит с тобой рядом, мой помощник, теперь уже бывший. Он очень умен и вывернет тебя наизнанку своими вопросами. Это профессионал, аналитик.  Держи ухо востро. Скажи фамилию Жуков. Я иногда знакомлюсь с людьми и не говорю свою настоящую фамилию. Для конспирации. Потом скажешь ему, а с ним придется встречаться еще не раз, скажешь, что был Жуков. Он поймет, -- прозвучали в его голове слова Верещагина.

-- Жуков Петр Вениаминович, -- ответил Степан.
-- Фамилия известная, но не слышал… Сейчас миллионеров в Москве, как собак  недорезанных, --  что – то грубое и злое пробежало по жестким губам Рогозина.
«Не любит наш друг миллионеров», – пронеслось в голове Степана.
Пристегните ремни. Наш самолет взлетает.
Ощущения  при взлете подняли в Степане всю прежнюю, забытую им гамму чувств, которые он испытал при неудачных полетах. Опять стало страшно. В груди поднялась волна безнадежности. Руки стали неметь. Он непроизвольно вжимался в кресло. Ремень стал давить,  мешая дыханию.
-- Э, Степан, да ты плохо переносишь взлеты, -- Андрей протянул серебряную фляжку, -- выпей, полегчает…
Куроедов онемевшими пальцами перевернул флягу, и терпкая, схватывающая рот струя коньяка  пролетела вниз по горлу. Коньяк был крепок. Быстро подействовал, и учитель  стал выходить из ступора.
-- Да, не быть тебе Степан десантником, - улыбался Андрей.
Самолет уже набрал скорость и высоту, включился полный свет, отстегнули ремни. Степану стало  весело. Он отхлебнул еще немного коньяка. Самолет монотонно гудел, уши заложило, но он их, зажав нос, «продул», воздухом из щек. «Жить стало веселее», - опять вспомнил поговорку вождя всех народов. Меж кресел,  по проходу стюардесса тянула тележку со снедью и газетами. Он взял газет. Раскрыв «Ведомости», и тут же увидел сообщение о том, что было покушение на бизнесмена Верещагина. Сосед тоже увидел заметку. Но он как – то  странно и неприязненно, с противной ухмылкой, смотрел в газету, как раз в место сообщения:

«Неизвестные расстреляли в пятницу утром из пистолета с глушителем директора московской строительной компании «Реалстрой». Киллер расстреляли 42-летнего москвича у подъезда, где он снимал квартиру в г. Алма - Ате. Сделав выстрел, преступник бросил на месте убийства оружие и скрылся.
Имя убитого в интересах следствия не сообщается.
На месте преступления полицейские обнаружили пистолет  с глушителем.
Следственный отдел РК возбудил дело. Так же, дело возбуждено следственным отделом московского СКП по части 2 статьи 105 УК РФ (убийство).  Следователи обоих стран отрабатывают все версии совершенного преступления. По основной - преступление носит заказной характер и напрямую связано с предпринимательской деятельностью убитого».
«Полный бред, -- подумал Андрей, -- какая квартира? Ехал к молоденькой телке…Старый развратник!».

Куроедов дочитал сообщение:
 -- Странно устроена жизнь. Работаешь, двигаешься, достигаешь успеха и тут раз, приходит она, с косой.  Вот человек стал миллионером,  и его убили. За что?

-- Вот как раз за это, что стал миллионером, – резюмировал Андрей, -- в наших странах это преступление. И это как красная тряпка для тех, кто хочет жить богатым халявщиком. У бизнесменов, в отличие от народа,  вообще другая жизнь. Они ж там, наверху бизнес Олимпа, живут как скорпионы в одной банке. Что не так – в расход. Это грустно, но это факт. Я насмотрелся многого такого дерьма. Можно сказать, недавно избежал  расстрела, потому что не был со своим боссом в одной машине. Случай! Его величество случай! Заболел живот и я остался в отеле. А босса хлопнули. Вот такая история. И это происходит везде на просторах нашей необъятной родины.
-- Да, печально, -- Степан задумчиво смотрел на соседа прищуренными серыми глазами, -- у него промелькнула мысль, - а не приготовили ли и из меня следующую жертву? Что – то все просто. За день  стал обладателем больших денег (карточки Platinum MasterCard и Visa из сумки Верещагина). Вот это и настораживает; как говорится, бесплатный сыр  хуже бензопилы, -- родил афоризм Степан, -- нужно все хорошенько разузнать и если будет опасно, то срочно лететь обратно.
Сосед допил коньяк из красивой фляжки, потянулся, вскинув руки, устроился удобнее в кресле и задремал. 
Куроедову не спалось. Его мучили подозрения и дурные мысли;  он вдруг ощутил всю бесперспективность и никчемность задуманного. Ему стало грустно, он вспомнил жену и ее сарказм. «Может она была права? Зачем я влез в это дело?»

-- Слушай друг, -- зазвучало в голове, -- хватит ныть. Ты Избранный (помнишь «Матрицу»). Тебя избрали на эту роль высшие силы. Сам бы я ни за что не влез в твою шкуру и мозги. Пора  все исправлять. Теперь часть моих привычек перейдет в тебя и станет тобою управлять. Ты будешь частью меня. И я стану тебя замещать в разных  сложных жизненных ситуациях – действовать сам, но в твоем теле.
-- Как это, -- спросил Степан.

-- Да просто; хотя раньше я этого и сам не знал. Все будут видеть тебя, но это буду уже я, а  ты как бы заснешь. Завершив  или  решив дела насущные, я уйду наверх, так сказать на командный пункт, а  ты опять станешь собой. Пока я буду действовать, ты не будешь наблюдателем; вся панорама сражения тебе будет не видна.
Сейчас проснется твой новый знакомый и мой помощник, мы и испробуем этот ход. Но обещаю, будет интересно. Представь себе, ты опять появляешься в себе…ха –ха…А рядом с тобой, в кровати, шикарная женщина. Это дар богов! Сейчас и начнем. Проверю твоего нового друга на вшивость.

-- Не трогай друга. Он что плохого сделал?

-- Твой новый друг Андрюша, редкостная дрянь. Это я знаю наверняка. Самолюбивый чрезмерно. Волк, в шкуре учителя…Ладно, смеюсь! В овечьей шкуре. Готов на все ради денег. Бросил семью и детей, поменял паспорт и смылся, для того, чтобы не платить алиментов. Наглый и хитрый как голодный лис.   Беспринципный – «с..ы в глаза, божия роса!»… Сильно давить не буду, это еще впереди. У меня есть к нему много вопросов, причем, не очень для него приятных. Я еще сам не во всем разобрался, но сдается мне, что не случайно он летал со мной… Оставлю это на закуску, - захохотал Верещагин.

В самолете объявили перекус -- спинки кресел поднять, столики развернуть. Сосед спал. Степан толкнул его в упругий бок. Тот вздрогнул  и открыл глаза.
-- Не помешает выпить рассола. Дорогой коньяк плохо действует на мою печень, --он сладко потянулся, хрустнул суставами пальцев рук и пошел умыться в хвост самолета.

***
Верещагин глянул на свою ладонь, нехорошо улыбнулся и посмотрел вокруг. Он любил летать. Это была наработанная  годами перелетов привычка. Правда, он  давно не летал «общественным» транспортом – самолетами разных компаний; летал только на своем личном самолете. «Хорошо опять быть в теле, хоть и чужом. О, Степан, да ты пил, теперь сушит во рту, -- девушка,  минералки принесите, -- он осмотрелся. Люди  уже позавтракали и занялись своими делами: кто спал, кто читал, а кто прохаживался, разминая ноги.   
-- Ну что Степан, скоро прилетаем?
-- А что ты так радуешься, -- сказал с сарказмом Верещагин, -- опять  поденщина, труд беспросветный на босса и его семью, зарплата, зависть к чужому успеху, мысли о том, чтобы трахнуть хозяйку и развивающийся во времени депресняк. --  Дмитрий Сергеевич закинул острый крючок. --- Это я о нас, о наемных работниках. Что впереди – не ясно, а то, что сзади, не радует. -- Он старался уколоть Андрея в его самое уязвимое место, в его непомерное самолюбие и  его систему мыслей о том, что он выше всех этих миллионеров, вместе взятых.
Андрей не верил своим ушам. Неуклюжий учитель, не отошедший от страха перелета, вдруг ожил и стал наглеть. Он сильно удивился  короткому монологу Степана. Это был выпад в его сторону, и была явно высказана мысль, что он является  рабом на чужой фазенде. Он поправил очки и сказал:
-- Вы уж сильно передергиваете господин учитель. Не зная броду, не вступай в воду. Ведь ты и понятия не имеешь, как живется  в мире элит. Там свои законы и свои правила. Ты их не знаешь и я тебе, к слову сказать, уже не завидую. Скоро ты почувствуешь на своей шкуре, каково это быть все время на побегушках, -- сказал помощник и стал очень пристально разглядывать учителя.
 Он чувствовал, что учитель высказал не свойственные его воспитанию и характеру мысли. «Похоже на наезд, -- подумал он. -- Нужно быть осторожнее, я ведь не знаю, что это за перец. Может подставной казачок. Я потерял бдительность и расслабился после ЭТОГО, да еще алкоголь. А думать об этом  теперь необходимо все время, в связи с последними событиями». Ему стало вдруг жарко. Он встал и ушел.
Верещагин весело прищурил глаза и сказал «Бинго! Я зацепил  его, и он вдруг испугался, что наговорил лишнего незнакомцу. Наверняка испугался. Так… не перегибать, а то Степану сотворю врага своими руками».
Когда вернулся Андрей, Верещагин притворился, что спит. Сосед сел, хрустнул пальцами и погрузился в чтение книги (что – то английское). Через минуту он опять уставился на  Степана, задумавшись о чем - то.

-- Эй, Степа, пора очнуться. Я тут порезвился над своим помощником. Сделал несколько нехороших предположений и утверждений. Как бы, не про него лично, а про всех вас, наемных работников. Жаль нельзя влезть и в его голову, а то, я думаю, что уже получил бы ответы на свои вопросы и подозрения.

Степан открыл глаза. Самолет монотонно гудел, иногда вздрагивал и слегка качался и проваливался. К горлу подкатило. Ох, как не любил он эти перелеты.  Но даже все эти маневры самолета не  отвлекли его от осознания того, что за ним наблюдает хищный зверь, его сосед. Удивленно вскинув брови, он повернулся к Андрею.
--  Ну как спалось?
-- Да ничего, правда кошмары мучили; снилась моя новая работа. Дома, машины, дети… В общем, белиберда... Подлетаем, -- Степану было весело, он практически знал, какая эмоциональная буря  проходит в голове соседа.
Уважаемые пассажиры…..
Самолет стал приземляться. Он мягко падал, разворачивался, кренился на один или другой бок и  гудел  двигателями. Степан  смотрел в окно и все хотел рассмотреть землю. Вокруг были черные и серые сплошные облака. Верхнее, утреннее, яркое, во все небо солнце, осталось выше. Самолет пробирался, мягко, как кошка, сквозь плоть туч и облаков. Вдруг облака как серая пена полетели в разные стороны и перед Степаном, внизу, открылась  земля, пролески, дома… Боинг нехотя, медленно заходил на посадку. Заложило уши.
Приземлились удачно. Все страхи Степана развеялись, и его настроение стало меняться  в лучшую сторону. Да еще голос Верещагина сообщил приятную новость о том, что для него придумана  небольшая туристическая развлекательная программа, что бы  он успел «въехать» в ситуацию и хоть немного пропитаться светской жизнью:
 -- Пора Степан включаться в процесс. Наша программа такова. Сейчас найдешь на первом этаже Домодедова VIP - зал и  переждешь там пару часов. Затем поедешь Аэроэкспрессом  до Павелецкой. Пересядешь в метро до Тверской. Найдешь  кабак «Твербуль», пообедаешь и посмотришь на местный люд. Ближе к вечеру позвонишь моей жене Валерии и представишься новым учителем для детей. Она уже в курсе. Договоритесь о месте встречи – скорее всего, это будет в городе, в Армянском переулке. Там у нас есть квартирка, --  инструктировал Верещагин.
 
Пока Степан впитывал инструкции, сосед все время с интересом его  рассматривал. Он видел, что учитель будто слушает музыку в наушниках; но наушников не было. «Что происходит? – задавал себе вопрос Андрей, - может  он не в своем уме? Скорее, чувак  в трансе после перелета. Боялся уж слишком». Он похлопал Степана по плечу, попрощался и пошел к выходу, не предполагая, что эта встреча  была для него самой важной и предопределяющей его дальнейшую судьбу.

                ***
Семен давно не летал  в Москву. Последний раз был  в столице в начале девяностых годов на конференции для учителей новаторов. Помнил аэропорт «Домодедово» еще старым и неказистым. То, что он увидел сейчас, его поразило, особенно в сравнении с аэропортом его родного города.
 Современный порт – муравейник. Много света, объемного пространства, металла, стекла и пластика. Дизайн и стиль хай - тек. Людей полные залы;  часть  людей двигается, часть ждет регистрации. Тележки, чемоданы, сумки; мамаши с детьми и  народ со всей Средней Азии. Постоянный гул восточного базара, отдельные близкие разговоры и неземные металлические объявления дикторов аэропорта. На втором этаже спокойнее. Степан подошел к высокому окну и посмотрел  на прибывшие самолеты и  бетонированные полосы. Солнце уже встало и нечасто проглядывая сквозь фиолетово черные тучи, отражалось в лужах и на крыльях самолетов. Несколько самолетов медленно катились в разных направлениях; одни на взлет, другие к зданию аэропорта. Сюрреалистическая картина, наполненная светом и пространством как у Сальвадора  Дали. Он вспомнил его картину «Сюрреалистическая композиция», 1928 года, где, как будто по взлетной полосе, в утреннее небо, взлетали и приземлялись   трансформеры - части самолетов  и людей. Он улыбнулся такому сравнению. Его мысли как бы приобрели и глубину и ширину. Он почувствовал не провинциальную жизнь и ее свежее воздействие на его чувства. Полюбовавшись еще  на ежеминутно меняющиеся близкие и дальние романтические пейзажи, Степан решил посетить местные рестораны и перекусить, благо вопрос о деньгах был снят с повестки дня. Это воодушевляло его и он уже не чувствовал, что оторван от остальных людей в этом аэропорту, и от  нового для себя мира.
Для начала, решил отведать русской кухни – зашел в трактир «Елки-Палки Экспресс». «Как в срубе (он вспомнил свою учебу в Сибири и архитектуру ее деревень), подумал он, -- даже печь на месте. Степан взял говяжий холодец с хреном и бабушкины котлетки.
Для него, вдруг, самым важным стало чувство вседозволенности, то, что он может сделать все, что ему вздумается, что он при деньгах и люди, его окружающие за соседними столами не выше его. Это новое чувство пьянило Семена.  Он расплатился VIP карточкой. На него посмотрели с уважением и значимостью – супер клиент.
 Он решил продлить это состояние и зашел бар-ресторан итальянской кухни «BENVENUTI». Ресторан в два этажа. Вальяжно развалился на диване и почувствовав прилив необычного нахальства, заказал итальянские блюда – карпаччо рыбное и фирменную пасту карбонара. Из напитков - односолодовое виски. Заказ сделал наобум, просто так, как это делают люди из провинции, решившие, что они уже дорого стоят и могут пренебрежительно смотреть на все, свысока. Хлебнув виски Куроедов скривил губы в благостной улыбке и закурил.
Попробовав то, что заказал, он все бросил, встал  и пошел  в VIP – зону аэропорта. Высокий и тяжелый охранник с лицом без эмоций,  прощупал его взглядом, сверил что – то в бумагах и сказал, что можно пройти в зал. Но Степану не понравился охранник и его явное к нему пренебрежение. Он решил не следовать инструкциям Верещагина, не сидеть в VIP- зале, а сразу поехать в город, походить по центру и осмотреться. «И в «Твербуль» загляну, но позже», -- решил Степан. Он вспомнил, что на втором этаже видел православную часовню Архангела Михаила; пошел  туда и неумело помолился за то, что бы все у него прошло удачно. 

***
Поезд Аэроэкспресса был вовремя. Куроедов взял билет в бизнес вагон, что бы еще раз подчеркнуть окружающим и, особенно себе (он был в сладком тумане новой для него  жизни), что он крут. Расположился в мягком кресле, взял минералку и открыл газету.

-- Ну что Степа, -- появился голос, -- как тебе приключения? Не надоело еще?

-- Да нет, с чего мне надоест?  Хоть почувствовал себя человеком. Такого  со мной еще не происходило. Это напоминает мне два состояния – сначала жил на берегу, а теперь бросился со скалы в море и плыву.

-- Плыви… плыви.. Лишь бы не утонул!.... Шучу Степа. Но что бы ты действительно проплыл дистанцию и удачно выбрался на берег, я тебе буду помогать. Пока ты едешь в поезде,  я тебе расскажу о некоторых вещах. Тебе их нужно усвоить. Вбить в память. Загрузить в мемори, так сказать. Со скорпионами жить, по скорпионьи ходить! И это уже не шутка…. Ладно, приготовься к «ликбезу. Тебе нужна идеология.  Не учительская и  человеческая, а человека из элиты».

Степан, как примерный ученик из его гимназии (тут он вспомнил гимназию и своих учеников), закрыл глаза и  превратился весь во внимание.  Однако, у него в голове промелькнула мысль: «А чего это он меня все время учит?».

-- Так вот Степан, ты многого не знаешь о деньгах и богатстве; Бог тебя миловал. Но теперь кое – что необходимо понять и этим руководствоваться. Стать на время артистом. Знаешь систему Станиславского? Нет?  Хорошо. Так вот Степа, деньги и совесть не совместимы между собой. Потому что, богатые бедных не разумеют и считают себя небожителями; они  спускаются на землю только тогда, когда их богатству что - то угрожает. Тебе твои философские книги говорили о самосовершенствовании; у богатых, Степан, самосовершенствование происходит на гольф полях, кортах и в клубах...
 Жадность у них  прогрессирует быстро, как инсульт. Нужно отметить, что  неправедно нажитые деньги открывают ящик Пандоры в  человеке. Со временем, человек меняется кардинально (посмотри на себя внимательно, ты уже заражен бактериями вседозволенности, источник которых спрятан в деньгах). Это как, чем дальше в лес – тем больше хочется. Постепенно души богатеев  желтеют от золота и все их пороки, вылезают как тараканы из всех щелей. Скупость жжет! Отсюда возникает вопрос - можно ли стать богатым честно? Ответ – в нашей стране это сделать сложно. Тебе придется столкнуться со спесью, наглостью и вседозволенностью, так называемой элиты. И это будут еще цветочки. За свою делянку они пойдут на многое, даже на преступления. Посмотри на меня, бывшего, -- захохотал Верещагин, -- думаешь, меня подстрелили  просто так. Нет. Все кем – то хитро спланировано и исполнено очень профессионально….

Куроедов открыл глаза. За окном все быстро двигалось, по кругу, ближние деревья и постройки летели вправо, за спину, дальние поля и лески влево. Поезд летел с большой скоростью. За окном совсем распогодилось; солнце было ярким; зелень блестела и искрилась дождевой влагой. Степан  улыбнулся.
 Он осмотрелся. Рядом в кресле сидела женщина лет тридцати, с распущенными волосами, шатенка. Одета модно, как подумал Степан (в силу своих знаний о женской моде). Деловой костюм соседки скрывал длинные ноги в серых чулках. От нее   тянуло свежестью и приятными духами. «Наверное, бизнес леди или… -- Степан не мог быстро определить социальную принадлежность дамы, еще не было навыка. Женщина заметила интерес Степана и повернула к нему голову:
-- Молодой человек. Нельзя вот так неприкрыто заинтересовано  смотреть на женщин. Это не цирк. Могу ведь возмутиться и нагрубить.
-- Извините. И не думал вас рассматривать под микроскопом. Просто я удивлен и поражен. Вы сильно похожи на Гала, женщину легенду, жену Сальвадора Дали (недавно он  рассказывал своим ученикам о творчестве  Дали).

-- Степа, а ты просто бабник. Вот еще одно качество, которое нас объединяет. Умеешь подъехать к женскому полу и его удивить. Хороший комплимент!....Странно, как ты жил со своей женой столько лет.

-- Спасибо! Не думала, что меня можно удивить комплиментом. Да еще в поезде. Меня зовут Эльвира.
-- Степан.
-- Вы кто и куда направляетесь?
Куроедову показалось, что наступает его звездный миг. Он уже представлял себе, как раздевает новую знакомую, и… Мечты развеялись, нужно было что - то соврать. Хотя, в свете нового своего положения, он уже стал привыкать к мысли о себе, как миллионере и значительной личности. Как знаток литературы он быстро вообразил себя  положительным литературным  героем.
 Эльвира смотрела на Степана и видела, как тот приподнял голову и подбородок, сощурил немного глаза и значительным тоном ответил: «Из миллионеров мы. – Еду по делам в Москву. Нужно решить пару вопросов по нефти и газу, -- что я несу, промелькнуло у него в голове, -- ну а поездом, так это рекомендации службы безопасности,  – а, все равно ни черта не поймет, -- подумал Степан и спросил:
-- А вы куда, и зачем, если это не секрет.
-- Из командировки. Работаю в IT компании. «Он мало похож на миллионера. Хотя среди них лохов пруд пруди. Нужно познакомиться. Может, удастся раскрутить мальчика?». --  Скоро приедем. Давайте, я вам оставлю визитку, --  она  ласково смотрела на Семена, чуть улыбаясь  красными губами, в виде нарисованной красной чайки.

-- Так Степа! Можно констатировать, что ты уже входишь  в образ. Получается, ты любитель девушек и врун. Это хорошо. Теперь скорректирую план. Будешь клеить мою бывшую жену. Изобразишь из себя влюбленного юношу. Для нее, это станет экзотикой… Подъезжаем. Походи по Москве, пообедай в ресторане и на встречу.

Семен попрощался с Гала. Ее встречал какой – то господин, с длинными усами, черной шевелюрой и с кольцом в ухе.
Как уже говорилось, в Москве Куроедов не был с начала девяностых. И то, что он увидел сегодня, для него стало полной неожиданностью. Грязное метро прошлых лет зарождения капитализма, превратилось в игрушку. И светло и чисто. Он с удовольствием потолкался в потоках граждан, посидел на лавках перед путями и поездил со станции на станцию.
Поток людской его завораживал, он чувствовал себя  единым с толпой. «Все - таки мы стадные животные, - подумал Степан, давая оценку своим новым ощущениям. Там, откуда он приехал, не было такого ощущения быстроты и полноты жизни, которое вам  дает большой город. Он почувствовал его громаду. И этот город был для него другой планетой.
Он вышел из утробы метро на улицу. День был светел и чист. Майское небо синело, и было чуть подернуто белесыми, во все небо, полосами. Автомобили всех марок мира плотно двигались по глубоким улицам (дома без просветов тянулись вверх); потоки пешеходов как реки плыли во всех направлениях. Все это смешивалось и представляло грандиозную картину всеобщего движения. Мириады звуков сливались в один великий гул.
 «Вот это город, -- удивлялся Куроедов, -- все, что я раньше видел просто детские  забавы. Он похож на большой каменный вулкан, наполненный кипящим составом из звуков, сигналов, шума, цвета и света». Степан был поражен.
Мысли путались. Он понял, что Москва искажает его мысли, рассеивает сознание и все время давит своим величием. Этот город как черная дыра, которая высасывает сознание и делает человека маленьким и никчемным. Тут все поставлено на простую игру – или ты или город. Чей характер сильнее. Многие приезжают сюда как  во времена  золотой лихорадки на Аляске. Жаль, что везет только единицам. «Москва есть Третий Рим!». И  она воплощение божественного замысла, в отличие от Петербурга (в Питере Степан был пару раз). Там все замешано на строгом планировании – великий Петр все задумал и привел план в исполнение. Москва же, чудо на семи холмах, не была произведением человеческого разума и воли. Так думал Куроедов, вспоминая все, что когда - либо читал о Москве.
Степа вышел на Пушкинской. Пошел к площади. Но на площадь не попал, на ней проходил митинг. Кто митингует, спросил его гражданин  с седой бородой и плохими зубами. Не знаю, ответил Степан. Да это оппозиция, говорили зеваки. Вон смотри, собралась пара убогих и не слышно  о чем говорят. Степан смотрел на всю  площадь, в конце которой возвышался кинотеатр. На длинных ступеньках стояла человек сто. Возвышалась голова говорившего. Вокруг площади стояли металлические ограждения, полиция и несколько полицейских машин. У фонтана украшающего площадь скопились полицейские. Все это напоминало сюрреалистическую картину: столбы с белыми розетками фонарей, зелень деревьев, блестевший на солнце фонтан, задумчивый Пушкин, движение машин, полиции и людей, высокое небо и знак NOKIA  под самым небом. «Да, -- восторг охватил Степана, -- вот это жизнь! И зачем мне возвращаться?
Он постоял еще полчаса, пока  митингующие не стали расходиться.

--  Видишь Степа, -- появился голос Верещагина, -- в какую интересную жизнь я тебя отправил? Эта новая часть твоей жизни в корне отличается от прошлой. Что было там – обыденщина и поденщина. Серое существование безденежного учителя литературы… Да, метаморфозы жизни… Не угробили бы меня, ты не поменял бы свою жизнь на более насыщенную и динамичную. Не знаю, что там решают на небесах, но если все что происходит с нами это не единичный случай, то стоит только удивляться замыслу Его.

-- Мне уже это все нравится! – ответил учитель,-- думаю, что обратно домой я попаду не скоро.
Степан пошел  на Тверской бульвар, мимо МХАТа, нашел ресторан «Твербуль». «Модная штучка, --мелькнуло в голове». Было время ланча. Осмотревшись в зале, он увидел еще несколько гостей. Показалось, что кого – то из них он видел по телевизору. Он понял, что не зря его сюда отправил Верещагин. Здесь средоточие нового московского бомонда. Интерьер располагал к нирване.  Старые кирпичные стены с горящими лампами,  как глаза дракона, портрет  царицы  в круге,  мягкие диваны с полосатыми подушками; темный пол и стол, деревянные перекрытия, стекло и старинные канделябры.  Все это, как  уже не в первый раз, сильно подействовало на Степана и опять направило его мысли на обдумывание его нового положения и на то, что он теперь владеет все этим, и что он теперь новый покоритель московских просторов. Он понял, что становится другим. И становится другим уж слишком быстро.
 «Похоже на курс молодого бойца, -- подумалось ему, --  меня специально проводят по «медным трубам». Правда, славы я еще не заслужил. А вот огонь и вода меня ждут точно! Тут нет даже никаких сомнений». Он осмотрел кухню ресторана, которая была посреди большого зала, развалился на мягком диване и заказал себе «стейк рибай» (понравилось название). Официант, мужчина лет тридцати, с ироничной улыбкой и спрятанным пренебрежением, как и у всех официантов, независимо где они – в Нью –Йорке, или Москве, принял заказ и ушел неторопливой  походкой.

ГЛАВА 6 .

Покушав в ресторане, он стал звонить Валерии. Дело в первую очередь!
Трубку никто не брал. Он звонил еще несколько раз, пока не раздался довольно приятный и внутренне ласковый голос молодой женщины.
-- Меня зовут Степан Куроедов. Ваш муж принял меня на работу учителем  литературы для ваших детей. У меня письмо от него. Он сказал, что вы уже в курсе.
Трубка молчала…
-- А вы знаете, Степан Куроедов  что произошло самое ужасное, что могло произойти?
-- Нет, не знаю.

-- Степан, -- зазвучал голос, -- давай проясним диспозицию.  Валерия уже все знает.  На следующей неделе в Москву  привезут меня в  новом деревянном наряде. Будет  неразбериха и суета. Похороны дело неприятное. Так что, ты давай, сегодня все  реши со своим трудоустройством.
***

Было раннее утро. Валерия Владимировна проснулась  как всегда в радостном состоянии духа. Шелк постели был приятен, как и молодое развитое фитнесом и йогой  тело. Она была еще  между сном и явью. Потянувшись, она поднялась, накинула яркий халат и пошла умываться. Загородный дом Валерии был автоматизирован по последнему слову. Умный дом как сейчас говорят. Можно было голосом или пультом управлять многими функциями своего дома – включать свет, приборы, технику, электронику. Дом управлялся и на расстоянии. Валерия могла со своего iPad или iPhone  управлять домом из Москвы – прогревать его, включать кухню и готовить пищу к приезду гостей; приказать сделать уборку дома; следить за всей территорией и сообщать о том, что делается как  в доме, так и вне его.  Правда это все могла сделать и прислуга. Но современные веяния не оставляли выбора – дом должен быть автоматизирован как можно круче.
 Муж Валерии, бизнесмен строитель Верещагин  строил и оборудовал дома такого типа. Дома для богатых, которые строились, в основном, в Успенско Рублевском «заповеднике» и элитных местах Москвы.
Дом Верещагина  находился в коттеджном поселке Жуковка – 3. Даже не дом, что за старое определение, это был роскошный особняк двух тысяч метров площадью, построенный по супер проекту. Шедевр архитектуры.
Валерия стукнула длинным пальцем по сенсорной панели и в ванной  завертелась световое представление – одни лампы загорелись сильнее, другие притухли, зажглась разнообразная подсветка  предметов ванны. На плазменной панели появилась картинка  свежего весеннего утра, а сверху, с потолка, зазвучала расслабляющая музыка из колонок  Sonance.
Она подошла к зеркалу и внимательно всмотрелась в отражение. Не заспана, кожа  свежая и упругая; блестящие от внутренней энергии, чуть на выкате, карие глаза;  большие губы и ровные ряды глянцевых сахарных зубов. Непроизвольная самодовольная улыбка слегка  растянула красные  губы. «Да, не плоха, даже поутру, после  бурной ночи в тусне, -- сказала себе Валерия, -- пока молода и красива, но нужно завязывать с бурной жизнью по ночам. Завязывать с нарядной такой жизнью. Хоть и не пью, но все равно уже действует, не девочка ужо!... Хотя, какие мои годы… тридцатка это еще не конец. Плохо лишь, что долбанный кризис возраста застал как всегда врасплох, но не долго длился и  вроде отпустил - пора опять в бой. Я ведь  гуру для граждан моей страны. Во загнула!...  Пора на землю спуститься».
Она выдавила пасту  на зубную щетку. Посмотрела на себя в зеркало: «А ведь хороша, стерва!  Продолжу осмотр».
Отошла от огромного зеркала и скинула халат. Перед ней открылось изумительное тело с мягким  загаром. Длинные ноги и руки, без жира и складок, с отличными подтянутыми по - бразильски бедрами. «Да, девушка  что надо! То - то мужики теряют разум при встречах». Валерия еще минуту  полюбовалась собой. Она была действительно хорошо сложена, высоко роста; все как у фотомоделей, хотя она их терпеть не могла. Такое тело  просто так не  сделаешь –  его нужно все время поддерживать в рабочем состоянии. Издеваться над ним. И Валерия активно занималась спортом,  йогой и была вегетарианкой.
Оживившись после сна, она пошла в цокольный этаж, в спорт зал. Зал был оборудован как в лучших тренажерных центрах. Поработав на тренажерах, приняв асаны  йоги и ополоснувшись в душе, она в веселом настроении отправилась пить кофе. 
Зазвонила сотка. Валерия подумала, что рано для звонков; она не разрешала звонить ей по работе до восьми утра.
-- Да, здравствуйте….
Она не говорила, а слушала, и по мере  этого, лицо ее приняло довольно жесткое выражение. Губы поджались, глаза сузились и стали холоднее, чем обычно. Ей сообщили, что на ее мужа было совершено покушение и что он убит. Глядя на нее, нельзя было сказать, что она приняла это известие с большим горем. Слез и истерики не было. Бросив сотку, она села в мягкое  кресло: «Ну вот и  дождалась  хорошего известия, - думала она, -- хоть и  ждала все время такой  вести, но уж очень неожиданно. Да и следователь сказал, что убили еще вчера, но ее не могли найти. Так алиби…, да что я говорю?  Какое алиби, он же был  в другой стране. А я отрывалась в клубе. Ладно, дождусь Андрея, а там посмотрим». Она потянулась и улыбнулась. «Свобода! Сколько ждала  этого, - говорила она себе, -- зависимость лопнула! Теперь что хочу, то и ворочу! Так…. нужно срочно разобраться с наследством…. Где завещание?  Мы сделаем свой вариант, но где – то есть оригинал!...Сегодня эфир, отменить…, все поймут. Убитая горем жена и так далее… Запишем потом… Позвонить…». Она стала звонить на телевидение.
Валерия Владимировна  Богатырева работала на телевидении. Была  ведущей нескольких реалити-шоу и была    востребована и любима телезрителями.
Решив свои дела с работой, Валерия пошла в кабинет мужа. Кабинет, как и весь  дом, был напичкан электроникой. Многие двери и стенки были закодированы, и открыть их мог только муж. Но она  уже знала коды – после долгой и нервной слежки за мужем. Открыв поочередно все полки и сейфы, но завещания не нашла. Было немного документов, денег, драгоценностей (интересно для кого?),  но того, что она искала, не было. Главный документ в ее жизни. «Где еще оно может быть? Так, срочно нужно мотать в Москву, смотреть в квартирах». У них были две квартиры. Одна в армянском переулке; это, была квартира - кабинет Валерии. Там она принимала своих друзей, свой «кружок Валерии» и работала. Другая, пентхауз, была в элитном доме в Гранатном переулке.  «Вряд ли  у меня, скорее там».  Мысли ее путались, она вдруг растерялась, прикусила нижнюю губу села на кровать  и задумалась. «Пора собраться. Ну ко, быстро взяла себя в руки и подумала, где  может быть это завещание? Ведь я изучила его натуру и должна вычислить, где бумага!.. Сегодня придут адвокаты? Нет… Ну их, откажусь, не могу – я ведь убитая горем молодая вдова, -- она усмехнулась, -- Не знала, что это доставит столько хлопот. Искать - то раньше  было нельзя. Охрана заподозрит, да и муж был не дурак. Как он говорил: «Высоко сижу,  далеко гляжу». Черт бы их всех побрал!»
-- Валерия Владимировна, -- постучалась экономка.
-- Заходи Света.
-- Звонят  беспрестанно, все провода оборвали.
--Не бери трубку. Слушай Света, тут у нас... горе, -- глаза Валерии увлажнились, ей вдруг на самом деле стало жалко мужа, --  с Дмитрием Сергеевичем случилось несчастье… Его нет!.
Экономка, женщина сорока с лишним лет, смотрела на Валерию, ничего не понимая. Ее широкое простое  лицо и открытые маленькие серые  глаза застыли маской. Затем губы часто задрожали, потекли слезы с тушью (Валерия приказывала краситься) и она запричитала.
-- Перестань… Я сказала, перестань, -- она зло одернула экономку, -- сегодня все прояснится. Я скажу что делать. А теперь собери всех, я поговорю.
Собрался весь персонал огромного дома. Экономка, горничная, повар, садовник и два охранника.
-- Я собрала вас …Для того что бы сказать… С Дмитрием Сергеевичем произошел несчастный случай.
Все заволновались, стали недоуменно переглядываться.
-- Что такое, -- шмыгнув длинным носом, спросил старший охранник Виктор, -- что произошло?
-- Дмитрия Сергеевича больше нет с нами, -- Валерия заплакала…-- «Весь Станиславский», -- мелькнуло у нее.
Все засуетились. Экономка и горничная запричитали. Мужики играли желваками. Никто не знал, что им делать.
-- Я подумаю и  вам скажу, что делать. А дел много. Свободны.


ГЛАВА 7.

Валерия поехала  в город. Лексус урчал как мартовский кот или рычал мотором  тигром при наборе скорости. Но пробки не давали разогнаться. Дороги представляли собой  медленные потоки   машин. Это сильно злило Валерию. Когда надо, все идет не так или когда что -то должно было случиться, то это случается. Она стояла в пробках и думала о том, как быть дальше. Если притвориться, а это нужно сделать обязательно, безутешною вдовой, то это одна линия поведения, если действовать, то другой. «Я могу и то и другое. Буду действующей вдовой...Ха – ха!» -- она засмеялась.
Приехав  в армянский переулок, домой, она начала искать документы. Квартира была пятикомнатной, в доме старой постройки, переделанной из коммуналки в девяностых годах. Долго искать не пришлось, был всего один сейф, но  в нем завещания не было. Она рассеянно походила по комнатам и села на кожаный диван. «Ничего нет и здесь.. Где?  Черт, может он не писал бумагу? Да, нет же, сам говорил, что завещание готово, на всякий несчастный случай, и невесело улыбался, как будто случай был за углом. Главное сосредоточиться. Так первое, сейчас в пентхаус, там все перерыть, второе, дождаться Андрея…..». Она вспомнила своего Андрея. Помощника ее мужа. Ласковая улыбка раздвинула ее накрашенные красным, губы. Она представила его почему – то раздетым. Закрыв глаза, она почувствовала желание; у нее всегда та было – при напряжении и опасности ей хотелось секса. «Наверно гормоны гуляют», -- говорила она. Почувствовав томление внизу живота, она растянулась на диване. Небольшая грудь налилась, как она говорила «мои персики», стала твердой. Андрей был ее первым любовником, который мог возбуждать ее даже в воображении.
 Полежав и успокоившись, она поехала в Гранатный переулок, где у нее был пентхаус. Эту квартиру они с мужем купили недавно. Пентхаус располагался на последнем этаже  нового роскошного  дома, класса De luxe. Дом  был высокого статуса в посольском районе, в районе проживания  городской знати.
Валерия проехала по Спиридоновке к дому…

В квартире были повар и няня Тамара Петровна.  Она сообщила им плохую новость и сказала, что они свободны сегодня. Повар, толстый и седой дядька с двойным подбородком прослезился. Он работал у Дмитрия Сергеевича с конца прошлого века. Петровне стало плохо с сердцем. Она опустилась на стул и запричитала. Валерия дала ей лекарство. Отправила повара, и  сказала, что вызовет его, как только все прояснится. Няня должна остаться, так как скоро вернутся дети из Швейцарии. Валерия попросила не говорить детям о случившемся. Вышла на террасу. Было тепло и солнечно. Облака быстро скользили над Москвой, тянув за собой, по улицам и домам, свои тени. Грандиозный вид города и солнечная погода успокоили Валерию. Она  села в кресло и задумалась:  «Где же завещание? -- взяла прозрачную чашку с зеленым чаем, -- отправлю няню в магазин и поищу. Если и здесь нет, значит, у юриста или…Она даже думать об этом не хотела… Неужели Андрей постарался? -- В последнее время она ему неоправданно легко доверилась.    
Няня ушла, и она принялась искать завещание. Перерыла все. Бумаг не было. В этой квартире все потайные места ей были хорошо известны. Муж здесь почти не бывал. Это была ее территория. Как она говорила - это мое место для приема знати. Проверив еще раз все секретные места и ничего опять не найдя, она решила позвонить адвокату.
 Валерия  не любила адвоката своего мужа. И не любила всех адвокатов вместе взятых. Почему - то у нее возникало гадкое чувство, когда она знакомилась с  очередным адвокатом или встречала  уже знакомых. Это чувство - гадливость, по ее определению. Здороваясь за руку с представителями славного адвокатского племени, ей всегда было противно, и она потом шла мыть руки. Нелюбовь к адвокатам пришла к ней с детства, когда над ее отцом навис уголовный  процесс. Отец попал в переплет в начале девяностых. И наглые и алчные адвокаты сыграли тогда свою роль – чуть не посадили папу. Многие скажут, что адвокаты не сажают? Может где – то и не сажают, но только не у нас. В любом случае, это было ее стойкое убеждение:
-- Семен Абрамович, здравствуйте, -- это Валерия  Верещагина… А узнали, узнали. Замечательно... Вы уже знаете? Откуда…Да, да…..Москва маленькая и все известно. Доложили утром…  Спасибо за соболезнования. Я хотела с вами встретиться и обговорить кое - что. Как? Позвоните? Ладно…До завтра.
 «Вот козел! Знает же, зачем хочу встретиться, и затягивает, решил помурыжить, старый пень».  Валерия еще походила по комнатам, затем, надела новый костюм,  и поехала  в армянский переулок, еще в одну свою квартиру.

 ГЛАВА 8.

Наконец - то  Валерия ответила:
-- А вы знаете, что произошло самое ужасное, что могло произойти?- спросила она слегка дрожавшим голосом.
-- Нет, я не знаю, -- ответил Куроедов.
-- Вчера не стало Дмитрия Сергеевича!
-- Как не стало, Что вы говорите!... Я с ним позавчера разговаривал…Примите мои соболезнования…  Так жалко.., -- Степан представил вдову по ее голосу. Почему – то в воображении всплывала улыбающаяся молодая особа. -- Что же делать? Я прилетел по просьбе Дмитрия Сергеевича. С письмом. Он говорил, что известил вас обо мне.
-- Да он писал и звонил. Я в курсе. Приезжайте ко мне в армянский переулок часов в восемь вечера. Я сброшу адрес на сотку.
Валерия поговорила с учителем и задумалась. А нужен ли теперь учитель?  Теперь вся ответственность за детей ляжет на ее плечи. «Ха, пусть родная мать возится с ними. Я их никогда не воспринимала как своих. Они жили со мной только потому, что так решил муж. Теперь, пусть живут с мамашей… Да, нет что я говорю? Оставлю все, как и было. Решу сначала все вопросы  с наследством», – говорила она себе.
Она подумала, что учителя нужно пристроить во флигеле загородного особняка. Учить детей будет приезжать в город. «Поучит месяц, а там я от него избавлюсь».

***

Валерия постелила коврик и приняла одну из асан йоги. После этого села за компьютер и написала в Твиттере под ником Salamandra: «Сегодня мой путь прервали плохие события. Но я крепкая как скала и переживу все, что послали мне свыше». Она была страстная поклонница  социальных сетей. Вела блоги  и писала во многие интернет газеты и журналы. Это стало частью ее жизни. И в любой жизненной ситуации, плохой ли, хорошей, она переносила часть своих эмоций в интернет. Ее блоги и статьи  читала масса людей. Чувство, что десятки тысяч незнакомцев читают твои мысли и рассуждения наполняли ее энергией. Она становилась сильнее, когда чувствовала  поддержку людей. Правда, российский интернет переполнен неадекватными людьми. Тролли просто гуляют стаями по интернету. Ругань стоит невыносимая и иногда, как ей казалось, от экрана компьютера исходит вонь.
 Валерия была популярна и в интернет среде, а популярности люди не прощают. Целые армии психов и дегенератов обрушивали на нее свой гнев и злобу. Но она не сильно переживала. Раньше ее это нервировало, а через годы общения в интернете все эмоции исчезли. Она  холодно издевалась над такой публикой или не обращала  внимания на ее нападки.
Вообще, российский интернет впитал в себя много плохого и является отражением всей российской жизни. Вся злоба, ненависть людей друг к другу, их социальное неравенство и скудная жизнь, потоками грязи вылилась в пространства сети. Весь сброд общества почувствовал возможность проявить себя и показать свою больную значимость. Это все и привело к тому хаосу и  распущенности, который окутал сегодня   интернет среду.
Написав ежедневный пост, Валерия успокоилась. Она не стала прерывать свое ежедневное занятие. Это уже стало для нее своеобразным наркотиком.
Телефоны взорвались. Звонила вся Москва. Все выражали свое соболезнование. Как узнали? Такие вести быстро распространяются. Валерия не успевала отвечать. Позвонила мать с Сургута. Сказала, что скоро прилетит. Отец был в Канаде, в командировке. Звонить продолжали до тех пор, пока она не отключила связь с внешним миром. Ей нужно было обдумать план действий на несколько самых горячих дней в ее жизни. Она думала о том, как действовать и что предпринять в плане распределения наследства. То, что ее мужа уже нет ее не волновало. Она подсчитывала, насколько велики шансы у бывшей жены Верещагина отхватить себе часть денег и недвижимости. Зная ее характер можно было сказать, что борьба будет нелегкой. «Но все же, где завещание?». Валерия  не жила с мужем в браке, а была гражданской женой, и если нет завещания, то на наследство претендует его бывшая жена и дети. Она думала, что у нее есть только две возможности: или найти нормальное завещание в свою пользу или его написать.
Зазвонил сотовый; этот телефон был только для своих. Звонил Андрей, помощник ее мужа:
-- Привет, моя радость! Я уже в Москве. Скоро тебя увижу.
-- Привет! Может не надо, все - таки я еще начинающая вдова и не факт, что народ поймет, если рядом будет мужик. Хотя нужна помощь в похоронах. Приезжай…. А, да ты уже рядом…
В дверь позвонили. Вошел Андрей. Как всегда свежий и хорошо пахнущий новым  мужским одеколоном. Они обнялись. Валерия почувствовала крепкое мужское тело, прижалась и растворилась в нем; напряжение последнего дня растаяло.
-- Как ты? -- спросил Андрей.
-- Все нормально, если б не было войны! – Валерия вошла в привычный для нее саркастический тон. – Все идет по плану. Но есть одна маленькая неприятность, отрава всей моей жизни! Нет завещания. Хотя, я помню один разговор с мужем. Он сказал, что оставил завещание и все отписал мне и детям. Свою бывшую, он  в завещание не включил. Вот такие дела…Везде обыскалась, нет бумаги!  Что делать?
-- Слушай, это не все плохие новости, -- сказал Андрей, -- сегодня мне на комп пришло сообщение. В нем говорится, что они, -- он хрустнул пальцами рук, --  не делали этого. Кто – то сделал это раньше них. Но, требуют все оплатить. И быстро.
-- Как это не делали? -- Валерия была ошарашена, -- кто тогда?
-- Не знаю, да и знать не хочу. Главное, дело сделано! Здесь прослушки нет?
-- Нет, система слежения включена и отловит, если слушают. Муж поставил самую крутую. Хотя, болтай  все же меньше.
-- Сегодня нужно ответить. Люди серьезные и шутить не будут.   Достань бабло.
-- У меня есть сумма, это не проблема. Но вот кто это параллельно работал? Нужно выяснить и это я поручаю тебе, мой доблестный друг, -- она улыбнулась очаровательной улыбкой и  обняла Андрея, -- я соскучилась. Пойду в душ, а ты жди меня и думай, кто наш непонятный ангел хранитель?
…Они лежали  на мягкой кровати; он курил, пуская дым  кругами в потолок, а она потягивала свежий зеленый чай с мятой. Каждый раз, когда она занималась сексом с Андреем, с ней происходило чудо – это был единственный мужчина, который умел вознести ее на Эверест сексуальных наслаждений. Она испытывала  восторг от такого любовника. Он был всегда хорош. Где он проходил такую школу секса, она не знала, но он проделывал с ней различные фокусы, которых не было даже в Камасутре. Это нравилось Валерии.
Расслабившись, она поставила чашку на гладкий столик, потянулась, ощущая приятную слабость в ногах, и положила голову на его грудь. Она услышала, как часто бьется его сердце. «Ага, парень так же завелся. Это хорошо! Могу его контролировать».
Но она ошибалась. Он был возбужден своими новыми мыслями.   Он думал о том, как теперь жить и что делать. Все, что он хотел начало свершаться.  Главной его задачей  было - перехватить через Валерию деньги и бизнес ее мужа. Из - за денег он и ввязался в план Валерии. «Классический случай. Любовный треугольник. Кульминация. Затем, богатый муж отдает концы», – думал он, ощущая тепло Валерии.

 ГЛАВА 9.

Степану на сотку пришел  адрес квартиры Валерии. Он посмотрел на часы. Было 17 часов. Время еще есть, тем более, отсюда недалеко (посмотрел по карте центра города, где находится ее квартира).  Прогуляюсь, решил учитель.
Степан Куроедов ходил по городу, впитывал в себя его особенный воздух и его напряжение.  Все вокруг двигалось, летело, кружилось. Это была стремительная жизнь большого города. Он попытался найти первоначальный смысл жизни  города; понять его метафизику. Он читал, что город родился на семи холмах, так же как и Рим. Он стал  представлять, что летел над этими холмами вместе с пролетающими, наполненными вечерним солнцем облаками и смотрел вниз  с высоты птичьего полета. Поупражнявшись, таким образом, он так ничего и не понял о скрытых пружинах жизни города. «Потом пойму!» -- решил  Степан и пошел на встречу к Валерии.
Степан шел и вглядывался в лица москвичей. Что - то в нем изменилось; он стал критически рассматривать прохожих и, про себя, отпускать колкие замечания незнакомым людям. Его взгляд на жизнь народа неожиданно для него самого переменился. Он почувствовал себя уже над этой толпой, которая проплывала мимо него в разных направлениях. У него в кармане лежали  пластиковые карточки со значительной суммой денег. Эти карточки были ключом для него, как для  Буратино, который хотел найти дверь в волшебную страну. Он почти нашел свою страну. Теперь над ним не висел «дамоклов меч» жалкого безденежья. Не стало вечных издевательств жены и друзей над его неспособностью зарабатывать как все нормальные люди.
 Он вспомнил жену и ее презрительный взгляд, нехорошо усмехнулся  и закурил. Остановившись около большого стекла витрины, увидел себя нового, в новой одежде и в  новом статусе. Костюм от кутюр сидел как влитой, а галстук подчеркивал вновь приобретенную значимость.  «Да, хорошо быть богатым и здоровым! -- подумал он, -- еще лучше очень богатым и сильно здоровым. Во, загнул…Как мне там сказали…. Теперь могу тратить сколько хочу!

-- Эй, друг. Трать, но в меру, -- появился голос Верещагина, -- яхты не покупать, самолеты и вертолеты тоже. Можешь купить машину, но не «Майбах». Сейчас Степан, вместо любования собой и подсчетов, ты подумай, как представишься моей жене. Она совсем не дура и расколет тебя за пару секунд. Так что, проговори свою легенду… Так, стой, ты не туда пошел… Направо … Вот книжный «Библио – Глобус». Кстати  хороший магазин,  рекомендую. Видел у тебя дома библиотеку. Добавишь книг. Хотя, когда ты попадешь то домой? Теперь тебя медом туда не заманишь! Возьмем тебе хату в Москве, девицу и пристроим в бизнес, -- вовсю врал голос, -- направо… и вниз по этой улице. Вон стоит дом красавец. Квартира на втором   этаже. Ну, с Богом.

Степан слушал с радостной улыбкой. Он представлял себе,  как он будет обживаться в городе. От перспектив у него даже онемели виски…

***

-- Вы Степан Иванович Куроедов, -- определила Валерия. Перед ней стоял мужчина около сорока лет, свежо загорелый, и с добродушной улыбкой на открытом лице.
-- Да, он самый. Учитель литературы. Ваш муж нанял меня на работу для обучения детей,  -- он чуть  прищурил глаза, -- вот письмо от него.
Валерия прочитала письмо, явно написанное рукой мужа (он писал письма от руки, боялся подделок). Вспомнила, что такое же письмо пришло электронной почте. Сомнений не было, муж нанял этого парня на работу. «Последняя воля мужа. Пусть учит» -- подумала она.
 Куроедов узнал лицо Валерии. Он ее часто видел в телевизоре. И она поняла, что Степан ее узнал. Чуть приподняла голову и улыбнулась плакатно. «Да что я делаю? Перед ним еще не хватало выпендриваться!». Она пригласила Степана в большой высокий зал цвета зеленого чая, усадила на  диван и налила кофе.
-- Ну, Степан, расскажите, кто вы, и что делали до нашей встречи. Только в двух словах. Много дел и вы знаете, что случилось, поэтому нет времени.
-- Так может позже?, -- спросил Степан, -- завтра?
-- Нет, сейчас. Завтра вы уже будете в штате.
Степан начал рассказывать о себе и своей жизни. Он говорил как на уроке, с эмоциями, махал, когда надо, руками, вставлял в речь свои афоризмы, и вообще, был в ударе. Валерии понравилась его речь. Она все с большим удивлением смотрела на оратора и удивлялась. «Да у нас на телевидении таких говорунов раз, два и обчелся». Он нравился ей все больше. Она склонила голову и внимательно, с легкой улыбкой смотрела темными карими глазами прямо в глаза Степана. Куроедов разошелся. Ораторский талант к нему приходил, когда он начинал говорить для слушателей. В быту, разговаривая с друзьями и родными, он был немного скучен. Завершив свой рассказ, он с нетерпением ждал вердикта Валерии. Та улыбнулась и сказала, что ей нравятся его способности как рассказчика и что муж не зря его выбрал в качестве учителя для своих детей. Сказала, что ей нравятся его мысли о жизни и обществе. Поэтому, она хотела бы его пригласить быть на ее вечерах, в ее  «кружке Валерии», как говорят о нем в московском элитарном обществе.
-- Это мое детище! Мой круг интересных мне людей. Это место концентрации мысли и духа! -- разошлась Валерия, -- там мы решаем,  как жить дальше и куда двигаться обществу. Одним словом, я приглашаю вас в круг избранных. Этого многие добиваются, но не всем дано. Ни за какие деньги (хотя это я загнула) к нам не пробраться. Сегодня у меня горе, -- она отвернулась, что бы учитель не заметил непроизвольной улыбки, -- но скоро состоится заседание кружка. Вернее, каждый вечер у меня в гостях кто – то из политиков, блогеров…Будет с кем поговорить.
-- Спасибо за такой подарок, -- Степан совсем обалдел. Он не думал, что прямо с пыла, жара, вот так просто войдет в доверие к московской тетке высшего разлива, -- приятно, не скрою!
-- Ну, это не так сейчас важно. Вас отвезут в наш загородный дом. Там поселитесь.
Она позвонила, и пришел обстриженный под ноль огромный водитель в темном костюме.
-- До свидания Степан… Давайте на ты?
-- Хорошо, Валерия. До встречи!
-- Да, еще, наши люди должны быть всегда  на высоте. Вот возьми часы. Это подарок, она протянула ему коробку с «Ролексом». Это в знак нашего сотрудничества и дружбы, -- мягко улыбнулась Валерия.
«Что то в ней есть от кошки, --подумалось Куроедову, -- такая вся мягкая, ласковая….». Однако, ее муж говорил совсем другое и предупреждал, что бы Степан был все время на чеку. Она неожиданно кусает людей расслабленных и убаюканных ее речами и шармом…

Шофер открыл дверь огромной машины и учитель сел в «Майбах», достал планшетник и написал письмо жене. Отправил.
Дорога до загородного дома была тяжелой, всюду на дорогах были пробки из машин. И даже опытный водитель никак не мог быстро пробраться через это скопище механизмов и людей. Степан впервые ехал на такой машине. Он определил, что это  «Майбах» по двум буквам «М» на значке автомобиля; он видел такой значок по телевизору в рекламе. Обтекаемые черные формы машины поразили его своим совершенством.  Салон и сиденья из светлой кожи; блестящее деревянные части отделки и фантастические ручки и кнопки для управления машиной разогрели его воображение автомобилиста. Он развалился на прошитом кожаном  сиденье. «Да, жизнь приобретает новые оттенки», -- для него это было продолжением той сказки, в которую он, как он думал, попал по ошибке.
-- Сколько лошадей в тачке?
-- Пятьсот, -- шофера покоробило слово тачка, но прошедший курс обращения с гостями, он не выразил своего презрения к этому челу из деревни.

 -- Степа…пора подвести промежуточные итоги, - возник голос Верещагина, -- давай, для начала, подведем итог твоих  московских похождений. Валерию ты покорил.  Не думал я, что ты такой прыткий. Это уже хорошо. Она тебе наговорила про свой кружок. Ты воспользуйся приглашением, будешь ближе к ней и остальным. Не забыл, твоя задача найти мне заказчиков убийства и не дать растащить мои деньги и остальное. Я завещал  многое детям. Валерии часть – дом, квартиру в Армянском, немного денег (если считать что пятьдесят миллионов  немного!). И все. И то, она  все получит, если не причастна к моему убийству. Остальным, шиш с маслом! – голос пропал на минуту, затем опять  зазвучал в голове Степана, -- Проект завещания (оригинал в другом месте) я спрятал в бумагах, которые ты нашел в камере хранения. Так что, оно у тебя. Ты являешься теперь объектом поиска. Я знаю, что завещание уже ищут. Давай посмотрим, кто же эти игроки…  Смотри в оба, собирай информацию. 

Степан открыл кейс и нашел папку с документами. Среди них лежало завещание. Он даже испугался, так как понял, что стал невольной мишенью в сложной игре. Он почувствовал себя  зайцем на поле, где полно охотников, которые готовы натравить на него голодных и веселых псов. С другой стороны, ему пришла мысль, что он теперь является ключевым элементом в чьей - то судьбе.  «Завещание у меня и я могу затеять свою шахматную партию». Он вспомнил лицо Валерии, ее улыбку и ему показалось, что он может обладать этой женщиной. Она произвела на него сильное впечатление, и он стал мечтать о том, что у него может быть с этой женщиной. В его воображении, как наяву, была она. Ее каштановые волосы и карие глаза, ее насмешливая улыбка и чуть открытые красные губы. «О чем это я? Так и влюбиться можно. Она мне понравилась и все…Более, ничего!», – Семен закрыл глаза и опять старался вызвать образ Валерии.
 За окном «Майбаха» сгущались сумерки. Городские улицы осветились лампами и засверкали рекламой. Ощущение другого мира опять посетило Степана. Он понял, что его жизнь не вернется в старое русло и что он не сможет  возвратиться  назад,  домой.  Прошел час или два.  Наконец машина подрулила к огромному дому, окруженному высокими соснами и березами. Охранник провел его во флигель для прислуги.
Вошла экономка Света. Это была небольшая женщина средних лет. Быстрая и юркая. С простым лицом. Под левым серым глазом была черная родинка размером с конфетти. Когда она говорила, то немного поднимала и опускала голову, отчего родинка двигалась вверх и вниз. Вверх, когда начинала говорить фраз, и вниз, когда заканчивала.  Одета  в майку и синие джинсы (хозяйки не было дома и можно было не одеваться по принятому домашнему этикету).
-- Здравствуй Степан. Мне звонила хозяйка и сказала, что б я тебя устроила, -- она  строго смотрела на него  как будто сердилась, -- где твои вещи?
-- Нет вещей. Только сумка да кейс.
-- Ладно. Умоешься, приходи на кухню на чай. Кухня дальше, прямо по коридору. Теперь смотри, -- она потерла маленькие кисти сухих рук, -- тут много разной электроники и тебе нужно все показать. Вон Виктор, охранник, расскажет… Легко развернувшись на ногах, она ушла быстрыми и мелкими шагами.
Виктор, малый под два метра, с веселым лицом  посматривал на Степана, и как только ушла Света сказал:
--У нас много разных примочек. Вот пульты для управления разными системами. Эти для музыки и телевизоров. Это чтобы включать свет. Разберетесь. Везде встроены сенсорные панели. Вот, смотрите, -- он большим и толстым пальцем нажимал на панель около двери. Свет в комнате становился ярче. Парень был прост и располагал к себе. Степан любил веселых людей и с удовольствием рассматривал Виктора. Лицо широкое, лоб небольшой,  нос каплей, а вот губы тонкие и одинаковые по размеру.
-- Ну, я думаю, вы разберетесь. Пойдемте, я покажу, где какая комната.
Они пошли по флигелю. В нем было четыре комнаты для  прислуги, сан узел и  кухня.
Окончив экскурсию, Степан зашел к себе в комнату. Комната метров двадцати, все чисто и  много света.
 Он переоделся, сполоснулся и пошел на кухню. Кухня большая. За большим  столом  сидели  Света, Виктор и еще один мужчина. Довольно тучный.  «Повар, - сразу угадал Степан. Мужчина был небольшой, круглый с  чисто выбритым лицом.
-- Знакомьтесь,  - сказала Света,-- это наш повар, Василий Сергеевич.
-- Степан, учитель литературы для детей Валерии.
-- Дети то хозяина, -- Света вдруг вспомнила, что хозяина уже нет и прослезилась.
Они сидели и разговаривали; Степан рассказал немного о себе, а его новые знакомые обрисовали ему,  как они живут в доме олигарха и что нужно делать, что бы жить в этом доме хорошо. Они так же рассказывали Степану о правилах проживания. Он слушал и поражался такой системе взаимоотношений между людьми. «Вот тут и видно все различие между классами». Экономка рассказала  много интересного о тайной жизни обитателей дома и пересказала слухи всего коттеджного поселка. Она   почему – то сразу поверила Степану, приняла его как своего, и не стеснялась в выражениях и оценках.
Повар, Василий Петрович, включил приборы на кухне, запахло кофе и жареным. Он приготовил тосты, и вся компания славно поужинала. После чего Степан пошел спать. Он умылся  в  ванной комнате, похожей на космический корабль, залез в мягкую кровать и  мгновенно уснул.
 И снилось Степану много разных снов, которые были объединены единым сюжетом о его нынешнем положении. Сначала приснилась катастрофа самолета; полный дыма салон, плавающая как в невесомости публика и стюардессы; потом вышел пилот и сказал, что покидает самолет и выпрыгнул с парашютом. Степан пытался встать с кресла, но его что – то не отпускало, он был в него наглухо вжат. Затем полетел денежный дождь из купюр разных стран, которых он не знал. Денег было все больше, он уже видел тайфун из денег. Тайфун крутился, захватывал многих его знакомых и кружил их.  Подхватил Степана и бросил его вверх. Степан закричал, но крика не было. Было тихо, хотя все вертелось.
 Из воздуха появилось лицо Валерии. Оно было больше человеческого в несколько раз, и оно смеялось. Валерия начала раздеваться, сбросила с себя всю одежду и погналась за ним по небу. Он хотел спрятаться в облаках, но она схватила его за руку и начала ее сжимать. Вдруг она исчезла и появилась его жена. Жена смотрела на Степана  раздраженно и все грозила пальцем. Картинки стали меняться, одна за другой. Горничные, повара, охранники, целые толпы людей на улицах Москвы, проплывали мимо Степана. Он обращался к ним, но его никто не слышал. Он хотел вырваться из этого круга, но не мог бежать и даже пошевелиться. Вдруг все разом исчезло. Он был на кухне и презрительно ругал экономку; говорил ей всякие гадости и сказал, что она тварь колхозная; что он миллионер и не может общаться с прислугой. Стал вытаскивать кредитные карточки, которые посыпались сотнями из его карманов.  Он принялся их ловить, но не смог поймать, ни одной.
Проснулся Степан с тяжелой головой. Он принял прохладный душ и растерся большим полотенцем.  Все, что ему снилось этой ночью, он помнил. «Странный сон и такой реальный! Как  наяву. Нужно расшифровать, может, что и пригодится, -- он вспомнил о Валерии и ему стало приятно, -- нужно заняться этой дамой. У меня есть шанс».

ГЛАВА 10.

Верещагин решил пошалить. Он влез в тело учителя и  пошел по своему бывшему дому. Прислуга спала. Система охраны дома была включена, но он знал, как все отключить. Дом был построен по его проекту  одним из подразделений его строительной компании. Он открыл потайной ящик и достал личный  пульт управления этим умным домом.
Тело Степана было упруго и двигалось хорошо. Мышцы были в хорошем состоянии, но требовали физических тренировок. «Нужно заставить Степу сходить в мой спортзал», -- подумал олигарх. Он включал различные кнопки серого пульта и осматривал комнату за комнатой. Свет ему был не нужен. Глаза видели все как днем. Подошел к потайному месту, о котором никто не знал. Это была спрятанная в утробе огромного дома  маленькая комната – его изобретение. Комната была метров в десять; была оборудована компьютерной техникой и мониторами. Похожа на корабль инопланетян из фантастического фильма: «Комическая одиссея». Олигарх сам  разработал проект этой комнаты. Он нажал кнопку пульта, открылась крышка большого стола, и вверх выполз  приличных размеров сейф. В сейфе хранились акции различных мировых компаний гигантов, деньги и драгоценности. Он полистал акции. «Странно, чувств - то нет. Один холод… Вот что значит быть мертвым. Даже акции не радуют», -- сказал он себе.
Он направил пульт на правую почти прозрачную стену. Стена бесшумно разошлась и открылся лифт. Верещагин вошел в лифт и стал спускаться под дом. Через пять секунд он вышел из лифта в светлое помещение. Это был его личный бункер на «случай ядерной войны», как он любил себе говорить. Подземный бункер, как его называли в определенных кругах,  в последние годы, стал хитом строительства жилья для богатых людей. Предприниматели, звезды СМИ, кино и спорта, просили строить подобные бункеры. Все, кто зарабатывал приличные деньги, боялись за свое будущее. Думали, что будет ядерная война или апокалипсис в 21 веке. Хоть все и не верили во всю эту муру, но, все же, строили себе поземные дома для сохранения своей драгоценной жизни. Верещагину заказывали сотни таких бункеров под землей в различных точках мира. Он считал этот бизнес самым перспективным и выгодным. Что не сделаешь для себя родимого?
Бункер состоял из нескольких комнат, кухни  и санузла. Все было оборудовано, как и весь дом, по последнему слову  техники. Управляла бункером компьютерная система. Олигарх походил по бункеру, посмотрел на часы и решил вернуться. «Нет, -- вдруг решил Верещагин, - нужно сделать маленькую пакость. Подлить масла в огонь», -- он включил Интернет и стал сочинять электронные письма. Письма были примечательные. Он написал, что хочет сделать некоторые распоряжения для топ менеджеров своих компаний. Так же, написал своей жене и помощникам. Немного подумал и нажал кнопку Ввод. Письма разлетелись по разным адресам. Для хохмы, он подписал письма как Дмитрий Куропасов – «Пусть Степа повертится. А я тем временем начну разыгрывать свою партию». Он улыбнулся, прищурил глаза и закурил. Дым мгновенно пропадал, его сразу вытягивало. «Хороший бункер», -- сказал Верещагин и поехал лифтом наверх.
 Дом был наполнен тишиной. Все оборудование в доме работало бесшумно.
 Степан в это время крепко спал и видел свои чудесные сны. Верещагин решил его не будить, а сказать ему о его новой заботе (с письмами) когда тот выспится. «Ты мне нужен бодрым и счастливым». Он смотрел на спящего Степана и сам себе удивлялся. «Не думал никогда, что деньги, вернее их количество, могут так вот сразу  вывернуть человека и испортить ему всю жизнь, хотя он сам об этом даже и не догадывается». Ему не было  жалко Степана. Как не жалко  и всех остальных людей, с которыми он сталкивался в прошлой жизни. «Да, на меня также свалилась куча денег в девяностые. И я не выдержал такой денежный удар. Быстро изменился, и изменения эти были как раковая опухоль,  необратимы. Наверное, если бы посадили в то время, то еще можно было вылечиться… Ха – ха- ха», -- рассмеялся Верещагин.
 Он вышел на террасу, потом к бассейну. Ночь была ясная,  луна  как вечный постовой, округло весела над домом. Было тепло. «Что - то творится с погодой. В это время года обычно прохладно по ночам», -- подумал Верещагин. Он закрыл глаза и наслаждался теплым ветерком, который его мягко обдувал. Звезды бледные  и далекие огромным куполом раскинулись над  его головой. Было тихо, но вдруг возник шум слева в небе. Шум стал далеким грохотом, и мигая огнями, высоко в небе пролетел большой самолет. «С чего бы это? Самолеты тут не летают. Да и не важно. Сейчас для меня, все должно быть по - другому. И вообще, тело это не мое». Он еще раз набрал полную грудь весеннего воздуха: «А хорошо быть живым!» и вошел в дом.
Везде была плотная тишина. Он пошел в комнату, где был домашний кинотеатр.   Включил  музыку и кино.  Достал коробку сигар  Black Dragon фабрики Gurkha (в Гондурасе) и закурил. Налил себе выдержанный многолетний  коньяк; развалился на мягком и упругом  кресле, которое само собой подстроилось под его новое тело, и зажмурился от удовольствия. После своей смерти он еще не  курил и ничего не пил. Мягкий и расслабляющий дым сигар, казалось, проник во все уголки тела. «Степан завтра сильно удивится, когда почувствует привкус коньяка и сигар. Нужно  его успокоить». Он открыл ноутбук и посмотрел, не ответил ли кто на его письма. Почта была полна. Он поставил не свой почтовый адрес и люди заволновались. «Еще бы не заволноваться! Когда тебе приходит письмо с того света…».
Он рассмеялся. В ответах была ругань. Советовали троллю не спамить и не выделываться. А начальник службы безопасности написал, что найдет мерзавца и сделает так, что он больше не сможет нажимать на кнопки. Еще он услышал, как на его личные телефоны начали звонить. Об этих телефонах и их месте нахождения знал только он. Посмотрел, кто звонит и удивился. Звонили почти все его партнеры и знакомые, кому он выслал письма. «Это что же происходит. До чего наивны люди!...Я ведь погиб, меня нет, а они знают, что нет и звонят. Дурдом! Может ответить одному, для хохмы?».
-- Алло (он так никогда не отвечал), кто это?  -- в трубке молчали. Потом его главный менеджер, Павел Свиридов, набравшись храбрости, заговорил:
-- Это кто такой на проводе? Ты что себе позволяешь, гаденыш? Я найду, кто звонит. Это я тебе обещаю!
Верещагин точно знал, что уже идет отслеживание его трубки. Его охрана работала всегда четко и профессионально. В ней было много бывших сотрудников КГБ и ФСО. И начальник охраны был гением сыска. Он поймет, что что – то происходит не так, и уже сегодня займется поиском. Скорее всего, он уже поднимает охрану дома. «Нужно спешить, а то застукают Степана».
-- Да я ниче. Куда это я попал. Мне Свету! Где моя жена… А ты кто такой …козел. Ты что взял трубку, - он изображал пьяного в дым мужика, -- позови Свету. Быстро. -- Он посопел в трубку и нажал отбой.
 
Степан спал мирно, но иногда вздрагивал и начинал вертеться. «Наверное, смотрит интересные и беспокойные сны? Нужно спросить, – отметил себе Верещагин.

***
Куроедов проснулся от того, что его как будто кто - то ударил. Проснулся он от страха. Было темно и тихо. Болела голова и во рту пахло коньяком и сигарой. «Верещагин! -- подумал он, -- опять ты брал мое тело на прокат. Вот дерьмо - то!»

--Ты Степа говори, да не  заговаривайся, - прозвучал в его голове  голос, -- что хочу, то и ворочу. Ты теперь весь мой. Забыл кто ты и где ты. Ты, мой друг, не в своей прошлой помойке, а при нормальной жизни.

-- Предупреждать нужно, -- зло пробормотал Степан, спросонья, -- впредь говори, чтоб я знал.

-- Нет, так не пойдет. Ты станешь нервничать, а нервный  человек и ведет себя нервно. Тебя мой начальник охраны в раз вычислит. Кстати, он скоро подъедет.  Я отправил письма сотрудникам под твоей чуть измененной фамилией, -- не дергайся, -- имя другое. Отрицай свою причастность. Ты спал и ничего не знаешь. Твой компьютер не работал, а мой они не вычислят. Я отправлял так, что адрес компьютерный, где - то в Южной Африке. Это они узнают точно.

Степан, сидя  на мягкой кровати, задумчиво застыл. У него в голове стали проноситься нехорошие мысли. Он стал думать, что все это, что вокруг него происходит, ему не нужно. Этот дом и эти  деньги стали для него уже не так значимы. Он вспомнил свою жену и сына. Что - то они сейчас делают?  Подумал, что нужно сегодня позвонить домой и поговорить.  Он нажал кнопку пульта – шторы на громадном окне разошлись, стало все видно, на улице светало. В комнате было  тепло, работал климат контроль. Он открыл свой планшетник, вошел в интернет и вызвал сайт гимназии, где преподавал. Стал рассматривать старые и новые картинки. Посмотрел новости. Ему стало еще тяжелее. Но вдруг вспомнил, что такое состояние у него бывало каждый раз, когда он   уезжал куда – то из дома.  «Это скоро пройдет, а  с другой стороны, все не так уж и плохо! Посмотрю,  что будет дальше. Смыться я всегда успею», -- подумал он.
 Ему было не понять, что  его жизнь ему уже не принадлежала, и что он попал в жуткий, для любого человека, эксперимент.
Дом стал оживать. Где стали слышны приглушенные голоса. Женский и мужской. Затем к двери Степана  подошли, и он услышал легкий стук.
-- Кто там?
-- Это Света. Степан, приехали из охраны и проверяют дом. Пожалуйста, одевайся, с тобой хотят поговорить.
-- Сейчас, умоюсь и приду.
-- Хорошо, приходи в столовую. Вчера ты уже  там был.
Степан умылся, побрился  и зашел в столовую. Сидела Света. Рядом нежданный гость. Гость попросил Свету выйти и принести кофе.
-- Я начальник охраны, Владимир Григорьевич, -- он внимательно рассматривал Степана, -- вчера произошли события, о которых вы уже знаете. И у нас чрезвычайное положение. Так что не обессудьте, но вам придется ответить на некоторые  вопросы. Вообще мы всех новых работников проверяем. Тем более тех, кто вхож в этот дом.
Владимиру Григорьевичу было под пятьдесят. Это был крупный, лысеющий мужчина, с  маленькими светлыми глазами, в которых хорошо просматривались черные зрачки. Лицо вытянутое. Большой и широкий нос. Лоб бороздили горизонтальные неглубокие морщины. Светлые широкие брови и светлые остатки волос по бокам головы. Примечательно, что подстриженные подковой усы и небольшая бородка были черны как уголь. «Наверное, красит», -- оценил Степан. Главный охранник говорил низким и сильным голосом, в котором чувствовалась внутренняя энергия. Он сел  на резной  деревянный стул и поднес изящную чашку кофе ко рту, взяв ручку двумя  пальцами. На среднем пальце был крупный желтый перстень с  гербом. Как показалось Степану, в образе этого человека было нечто демоническое. Ему стало  не по себе. Охранник спокойно и пристально смотрел на Степана и пил кофе.
--Я закурю, -- сказал Владимир Григорьевич, -- он из тяжелого золотого портсигара достал сигарету и прикурил. Зрачки все время были, как два черных дула пистолетов, направлены на Степана.
  – Итак, вы наш новый сотрудник. Я уже говорил с Валерией Владимировной, и она мне рассказала о вас. Теперь я хотел бы послушать вас. Расскажите, кто вы и где раньше жили и работали. И почему вас нанял господин Верещагин? – он стряхнул пепел и опять затянулся.

-- Степа, мы не рассмотрели вопрос – откуда ты знаешь меня? Срочно сочиню тебе работающую версию. Я знаком с  твоим директором гимназии. Я с ним встретился на конференции лучших руководителей гимназий разных стран в Москве, когда искал учителей для своих детей, -- зазвучал голос  Верещагина.

Степан начал рассказывать. Рассказал то же, что и Валерии. Не добавлял ничего лишнего. Только добавил, что с Верещагиным его познакомил его директор гимназии, где он работал последнее время. Откуда директор знал олигарха, Степан не ведал.
Его выслушали, очень внимательно, не перебивая. Охранник все время смотрел на учителя своими жуткими зрачками. Степан опять начал нервничать и ерзать на стуле. Но допрос закончился. Владимир Григорьевич сказал, что это только их первое знакомство, но тут же, неожиданно, спросил, что Степан делал сегодня ночью?  Может, у него бессонница на новом месте и он баловался с компьютером? Степан сказал, что нет, спал как сурок, компьютер разряжен, а он не знал где розетка. «Зачем я вру, -- подумал Степа, -- добром это не кончится». Охранник попросил принести «комп» и сказал, что возьмет его с собой, а через пару часов вернет.
Проводив охранника, Степан закурил и осмотрелся. На спинках  стульев он увидел такой же рисунок, как и на перстне главного охранника. А это тот самый герб, что был на перстне. Это герб Верещагина! Ничего себе! – он сильно удивился. Народ уже гербы себе создает, дворяне, мать… его».
Вошла Света.
-- Что это они всполошились с утра? Такого никогда не было. Ты что - то натворил? – Света приподняла голову, отчего ее родинка на лице улетела вверх., затем, медленно чуть опустила лицо и родинка ушла ниже.
-- Нет, чист как ангел! – пошутил Степан, -- не знаю, что они ко мне прицепились, -- думаю, у них своих забот на целый год.
Он зло затушил сигарету в пепельницу с гербом.
-- Пойду к себе.
Тем временем, служба безопасности проверяла компьютер Степана и быстро выяснила, что письма были отправлены с другого компьютера. Владимир Григорьевич позвонил Валерии и рассказал ей обо всем, что произошло ночью. Она проверила свои «компы», и выяснила,  что и к ней пришло письмо  очень странного содержания. Она зачитала текст письма, где говорилось, что отправитель знает все о завещании ее мужа и готов произвести обмен такой информации на наличные грины в большом количестве. И говорилось, что эта информация интересна не только ей одной, но и еще кой кому. Если она не заплатит, то рискует получить «шиш с маслом». Срок передачи денег ей скажут через некоторое время, а пока она пусть отправит обратное письмо с подтверждением своего согласия. Письмо ждут сегодня, в воскресенье, до вечера. Валерия спросила, что ей делать. Они решили подождать, время еще есть, а пока безопасность будет выяснять, в чем дело, и что идет за игра.
Владимир Григорьевич приказал снять копию жесткого диска с компьютера Степана и вернуть его хозяину.

ГЛАВА 11. 
 
Елизавета Николаевна Верещагина  проснулась рано утром в воскресенье. Было светло и солнечно. Она потянулась всем своим тренированным фитнесом телом тридцатилетней женщины и посмотрела на рядом спящего любовника, Андрея. Андрей был помощником ее бывшего мужа. Она с ним познакомилась десять лет назад, когда он только появился в их доме, после окончания Гарварда.
 Андрей спал, прижав одной щекой  упругую  подушку, другая щека с косым подстриженным бакеном была темной от загара. Она посмотрела на спящего серыми, припухшими от сна  глазами, поцеловала в щеку, накинула синий халат до колен, и пошла в ванную комнату. Проходя по огромному залу, увидела, что мигает сигнал на компьютере; пришла почта. Легкой походкой направилась к столу с компьютером и открыла интернет. В почтовом ящике было много спама, но и странное письмо «от друга». «Что такое?». Стала читать. В письме излагалось то же, что и в письме к Валерии. Говорилось, что отправитель письма, друг, знает, где завещание, и что ему нужны  деньги.  Так же говорилось, что она ничего не получит, если завещание озвучат нотариус и юрист. И что ее нет в списке новых миллионеров. Елизавета опешила от такого наглого заявления. Покраснела и сжала маленькие кулаки  длинных рук. «Это полный беспредел. Откуда это пришло,  и кто это мог быть? – зазвучали несколько вопросов у нее в голове, -- кто - то близко знакомый с ее бывшим мужем. Так. Кому он бы доверил  завещание? Она перебрала всех близких знакомых Верещагина и пришла к выводу, что никому. Он был недоверчив. Бизнес сделал из него недоверчивого циника. Нужно разбудить Андрея и посоветоваться».
Елизавета Николаевна вдруг вспомнила (пыталась все время забыть), что это она приложила руку к смерти своего бывшего мужа. И ей опять, как и  весь последний месяц, стало дурно. «Как у беременной, -- подумала она». Они с Андреем разработала план убийства Верещагина. Андрей связался с определенными кругами и нашел того, кто взялся бы исполнить их замысел. На прошедшей неделе Верещагин и Андрей должны были лететь в Казахстан как инвесторы. Это был как раз тот случай! Они решили ликвидировать олигарха в чужой стране, чтобы у Елизаветы  было алиби. Решение, скажем так, не очень оригинальное. 
Заплатив деньги убийцам, Елизавета Николаевна нервно стала ждать результата. Деньги платили по схеме – положили в камеру хранения Павелецкого вокзала, номер которой прислал исполнитель заказа. Да и вся связь с исполнителем, велась по интернету. Прошла неделя с того времени, а от исполнителя не было никаких вестей. Хотя, как уже стало ясно, ее бывшего  убили, но было тихо, и никто не присылал писем. Поэтому она нервничала и не ждала ничего хорошего.  «Если узнают, то мне крышка! Поеду в Сибирь, первым классом», -- она вдруг представила себе  поезд с решетками на окнах, которые она видела в кино про войну. Представила заснеженные бараки лагеря для убийц и ей стало совсем плохо. Выпила успокоительного, уже третий раз. В голове сделалось  тихо, улеглись мысленные штормы и недолгий покой окутал ее. Она засыпала. Опять в ее воображении возникли картины со  снегом, метелью и  Верещагиным, но все это казалось далеким и к ней не имеющем никакого отношения. Она заснула. Спала минуту, затем вдруг  резко встала, как будто ее укололи иглой. Она опять со всей очевидностью и неумолимостью поняла, что сделала и опять страх и неуверенность наполнили ее. «Не так - то просто кого - то грохнуть». Она вспомнила своих детей, которые были  в Швейцарии и должны были скоро прилететь на похороны своего отца. Ее красивое еще лицо с маленькими полными губами сморщилось, и из серых мокрых глаз потекли слезы. Она плакала как ребенок, сильно и со всхлипами. Проснулся Андрей. Он испугался и начал успокаивать Елизавету.
-- Что случилось? – он гладил ее и прижимал к своей груди.
Она не могла ответить, только всхлипывала. Так они просидели на кровати  минут десять. Елизавета постепенно успокоилась и рассказала ему о своих  страхах. Говорила о том, что уже не уверена в их будущем, что теперь ее могут посадить. Он отговаривал ее как мог. Приводил доводы о том, что их никак не вычислят, что они не засветились и что он уже избавился от одноразового компьютера, с которого связывался с исполнителем заказа.
Он так думал еще не зная, что их исполнитель так же не выполнил свою работу - он был на месте преступления, но уже после того как убили Верещагина.
-- Хорошо, подумаем после. Сейчас нужно срочно найти завещание, --- пришло письмо не знаю от кого и в нем говорится, что кто – то знает где оно, -- я так думаю это шантаж, но нужно ответить. -- Лиза сверкнула глазами и сжала кулаки.
-- Что за письмо, -- Андрей раскрыл ноутбук,  -- ага, вот оно. -- Похоже, кто – то решил поиграть в шпионов. Давай отвечать.
Он набросал текст ответа.
--  Посмотри.
-- Здорово написано, -- она улыбнулась и отпила мятного чая.
-- Чая налить?
-- Нет, капни коньяка.
-- С утра? Как потом будешь соображать?
-- Сегодня воскресенье, много думать не нужно. Хотя, началась игра на выбывание, --  улыбнулся Андрей, -- и думать придется. Он потянулся, хрустнул костяшками пальцев и упал на мягкую постель:
-- Иди ко мне. Сейчас подумаем вместе как нам дальше жить, -- с лукавой ухмылкой пробормотал  Андрей, -- займемся любовью, госпожа Верещагина!
 Ее близкий друг Андрей был любовником экстра класса. Как будто в Гарварде, где он обучался, учили сексу, а не бизнесу. Он делал с Елизаветой такое, чего она не знала в своей жизни. После бурного завершения она лежала  на кровати «обесточенная» по ее же словам, а он курил и пил коньяк.
***

 Бывшая жена олигарха Верещагина не сменила  фамилию мужа после развода. Все - таки, эта фамилия имела вес и статус в московских кругах, а свой статус дамы из элиты, Елизавета поддерживала и берегла по мере возможностей. Поэтому, не продала шикарную квартиру, а   жила в районе Остожинки, на Пречистенкой набережной, в квартире, которая досталась ей после развода.
 Теперь, когда бывший муж был застрелен, ей нужно было определиться с  завещанием и забрать себе и детям все, что у него было. То, что ее муж исчез с лица Земли,  ее безмерно радовало; они расстались два года назад, и все это время она пылала ненавистью к олигарху.
        Сигнал с компьютера известил о новом письме. Они стали вместе его читать. Это было не то письмо, которого они ждали. Им стало страшно, обоим. Нанятый ими исполнитель  прислал сообщение – он ничего не дела, но цель ликвидирована. Деньги он оставляет себе. Написал так же, что бы они забыли обо всем.
-- Кто же завалил нашего босса? -- несколько раз проговорил Андрей. Он был обескуражен. Выходит, что он планировал это действо с двумя женщинами и везде сорвалось. «Но кто  - то же убил Верещагина. Может, врут киллеры поганые? А зачем?» -- все смешалось в его голове.  -- Значит, все же есть Бог и он за меня!», -- ему стало легко от таких мыслей и коньяка, которого он выпил уже достаточно.
-- Ничего не понимаю, -- Лиза готова была опять заплакать, -- что происходит?
-- Я разберусь, -- сказал Андрей.
Они обсудили свое новое положение, затем привели себя в порядок и разъехались выяснять,  что же происходит.

ГЛАВА 12.

Степан лежал с открытыми глазами. Он думал  о своей жене и сыне. Затем вскочил с постели  и пошел в сад. Это не был сад в его понимании. Ни тебе огурцов с помидорами, ни грядок с укропом, ни яблонь или груш. Он вспомнил свою дачу, где годами выращивал овощи и фрукты.
 Большая территория, похожа на облагороженный  лес. Вокруг большого дома и флигеля с гаражами, росли высокие и старые сосны и березы. Он даже запрокинул голову, что бы увидеть зеленые и раскидистые верхушки сосен. Солнце  взошло, и по подстриженной траве  протянулись длинные тени от стволов.  Было видно, что к участку вокруг дома приложили недюжинные  усилия ландшафтные дизайнеры. Метрах в пятидесяти от дома,  модно раскинулся сад японских камней (ну булыжники, которых много повсюду); рядом с садом искусственная горка и с нее сливается вода, напоминая  мини водопад; чуть дальше солнечно блестело небольшое озерко, в которое летом запускали разноцветных рыб. Везде, в разные стороны разбегались многочисленные дорожки из светлой плитки, которые кое - где были в полосках из прорывающейся наружу травы. Перед центральным входом в дом большая площадка для машин из синеватой брусчатки, а вокруг нее и посередине, стояли невысокие  чугунные столбы с фонарями под старину. Всюду глаз радовала приятная, плотная как новая щетка, изумрудная зелень подстриженных газонов.
 Степан огляделся вокруг. По огромному участку росли невысокие, подстриженные в разных геометрических фигурах, низкие деревья и трехметровые туи. «В общем, красиво, -- подумал он, - не хватает только бассейна. А нет, вот и он», -- бассейн был спрятан за ряд невысоких деревьев и был длинной метров тридцати, с спускающейся многоступенчатой террасой от дома прямо  в прозрачную, подкрашенную голубым,  воду.
 Степан развеселился. Его хмурое настроение  улетучилось. Ему всегда  нравилась свободная, условно говоря, природа, и он с большим удовольствием проводил часть своего времени в горах, на озерах или у себя на дачном участке.  Он потянулся всем телом и сделал несколько спортивных движений руками и ногами.  Все вокруг было здорово продумано, но весь этот грандиозный ландшафтный замысел человека не смог спрятать красоту простой природы. Высокие вековые сосны и любимые сердцу русского человека березки раскинули кроны и ветки к солнцу, и как бы парили над искусственным творением рук человеческих. Трава блестела тысячами ярких брызг, а  по светлому небу двигались редкие облака похожие на сахарную вату, которую в детстве он покупал у  дяди Вазгена.
  Около бассейна склонился человек в резиновых сапогах и что – то вытягивал из воды, огромным синим  сачком. От сачка расходились небольшие волны. «Это садовник. Пойду, спрошу о саде». Степан  поздоровался. Садовник был большим лысым мужиком с большими красными от воды, руками.  На носу были круглые темные очки. «Под Леннона, -- подумал Степан». Когда он повернулся, в стеклах очков метнулось солнце.
-- Здравствуйте. Как поживаете?
-- Здравствуйте. Да что нам хохлам! Не болею и то хорошо, -- весело отвечал садовник. На его полном большом лице между рыжих усов сияла улыбка. «Веселый парень. Это хорошо, – определил Степан, – с таким будет не скучно. Наверное, садовник и должен быть таким. Он все время на природе, а она наполняет его оптимизмом. Слышал где – то, что людей для работы в саду выбирают  из веселых холериков».
-- Красивый сад и деревья. Это ваш дизайнерский проект или нет?
-- Да нет. Шо вы хотите…, это сделала целая бригада архитекторов. Я тут недавно. Был на участке у другого олигарха, недалеко отсюда, -- с украинским выговором ответил садовник, --  этот сад  раскинули года три назад… А я работал  на другом участке, меньше этого раза в три.
-- Ну и как работается?
-- Грех жаловаться!.. Платят хорошо, полный пансион и жилье с комфортом. А ты новый  учитель? Вчера же тебя видел. Чай пили. Не помнишь?
-- Да, помню, -- вспомнил Степан. -- Было не до знакомств.
-- А… новое место. Меня тоже вначале немного мутило. Да еще охрана наседала, --садовник вынул синий сачок из воды и бросил на глянцевую голубую плитку. – Как спалось на новом месте?
-- Не так как хотелось бы. – Степан закурил и затянулся волной дыма, -- новое место, оно и есть новое. Привыкну…, я быстро привыкаю.
--  Вот и хорошо. Ладно, пойду работать. Мне еще  нужно нанести «маникюр» на газоны, -- он хитро улыбнулся, -- это значит подстричь их немного. Сегодня приедут разные люди.
-- Почему? Ведь в семье траур? Или я чего – то не знаю?
-- Так заведено по воскресеньям. Съезжаются известные люди. Наша хозяйка дает прием. Но сегодня, да …. может все будет не как всегда.
Садовник поднял сачок, поправил большим пальцем круглые очки и  быстро ушел, мелькая резиновыми сапогами.
Степан остался один. Он минуту полюбовался игрой света и тени больших сосен и  берез и пошел к  дому. Дом «горел» от солнечных лучей. В огромных окнах по всему фасаду дома плескалось  и играло солнце. Глазам было больно смотреть. «Нужно купить очки как у садовника».   

***
               
Воодушевленный солнечным теплым утром, Степан стал думать о своем нынешнем положении. Он думал о том, что настало его время. Думал о том, что ему сильно нравится жить в таком современном доме и пользоваться всеми благами, которые неожиданно «свалились» на него  с небес (поистине с небес). Ему нравилось думать о Валерии и его воображение работало на все двести процентов, когда он ее себе представлял. Ему виделись различные картины их отношений, причем разных отношений, в том числе и сексуальных. Его мысли как – то в раз, переключились на другой канал, он теперь не  думал о семье, о гимназии и о том, как он жил в безденежье. На новом уровне, как будто его мысли перескочили на другую орбиту, он думал о том, как сделать свою жизнь такой же, как у Верещагиных и как попасть в этот круг миллионеров и знаменитостей. Куроедов представлял себе, как с помощью Валерии прорвется наверх, в элитную часть обществ; ведь вчера он заинтересовал ее своими рассуждениями о жизни  и мире и она готова, по ее словам,  дать ему шанс.

-- Ой Степан… Как далеко ты забрался в своих мечтаниях. Все не так просто, -- проявился Верещагин, -- Я тебе уже говорил о твоей миссии. Не забывай, что ты должен делать.  Я ночью отправил письма о завещании. Сегодня вся эта камарилья начнет его, завещание, искать. Фигуранты твоего наблюдения – моя бывшая жена Елизавета, Валерия и ее дружок Андрей, с которым ты познакомился в самолете. Мой бывший помощник. Правду мне говорила безопасность, что он любовник Валерии. И,  кстати,  не только ее одной. Сегодня он приедет, и вы встретитесь. Будь очень собран; говорю еще раз - он умен и опасен. Если он тебя раскусит, то начнет принимать меры и тебе не поздоровится.

-- Не пугай пуганого!.. Я все помню. Но мне нужно втереться в доверие к твоей жене. Она пригласила меня на вечерние «посиделки» с ее гостями. Что за гости, я не знаю.

-- Да такие же малахольные, как и она сама. Кружок дегенератов. Они там рассуждают о России, о мире и своем предназначении. Самолюбцы и самопиарщики. Ну, ты же учитель литературы и философ. Тебе будет комфортно в такой среде, -- олигарх рассмеялся, -- не обижайся, это любя тебе говорю. Да ты сам увидишь, что это за компания. Жена тебя повезет в армянскую квартиру (в Армянском переулке). Обычно, все там и собираются. И это не смотря на траур…по мне! Ха –ха… Как я знаю, там любят говорить о власти и демократии. Тебе лучше подготовиться и я тебе помогу. Небольшая лекция про власть, как я ее понимаю, тебе не помешает. Слушай и запоминай.
Итак, Степан, поле власти, как и радиационное, плохо  воздействует на человека,  поражая всю его душу, а бациллы власти опасны. ДНК власти портит ДНК человека.  Властители думают, что дружат с Богом. Стремление к власти заложено во всех нас,  но в Аду, путевки наверх выписывают не всем: либо ты правишь, либо тобой, другого не дано. Честный человек во власти, что девственница в борделе, -- голос Верещагина звучал так же, как и в его былых ораторских выступлениях. Он считал себя выдающимся оратором. Отчасти, это было правдой. Он говаривал, что хоть он и не Фидель Кастро, но может держать публику в напряжении добрых пару часов. -- Человек во власти, Степан, развивается по спирали вверх, а падает, по прямой, вниз.  А жажда власти  хуже жажды в пустыне. Заруби себе на носу, Степа, что добрых граждан во власти не бывает, а страх и ложь - смазочный материал всякой власти….. Ну это так, мои наброски. Я, как и ты, тоже люблю малые формы в литературе. – Голос исчез.

Степан слушал и удивлялся. Он никогда не думал о сути власти, так как ее у него не было. Разве что над детьми из его классов в гимназии. Но там была другая природа власти. Учитель – ученик. Всего того  дерьма, о котором ему поведал олигарх, не было. Он еще раз повторил про себя то, что услышал. «Это может пригодиться для дальнейших разговоров у Валерии»; открыл компьютер, лежащий  на низком прозрачном столе, и решил связаться по Скайпу с женой. Та быстро подсоединилась. Ольга, с заспанным лицом,  смотрела на Степана с недовольным выражением карих  глаз. Рыжие волосы вспухли после ночи, и ее обычная  прическа каре стала похожа на пушистую лисью  шапку.
-- Привет, путешественник, – сказала жена, --  ты еще раньше не мог бы связаться?  А то я жду с двух ночи, -- иронично начала разговор Ольга, -- ты где? Включи микрофон…..
-- Включил давно… В Москве! Вернее, под Москвой, в поместье старого друга. Я же тебе говорил. Организую бизнес. Нужна пара недель, потом приеду, -- соврал не моргнув глазом Степан.  Он закурил. А между тем, Ольга вдруг осознала, что ее муж стал говорить как – то не так как обычно. Его голос звучал уверенно, и он говорил без своих  обычных сомнений и колебаний. Взгляд стал тверже. Правда, по Скайпу передавалась плохая и немного искаженная картинка, но эти изменения в его поведении и его тоне были ей видны и слышны. «Что произошло? Мой муж наконец - то становится мужиком? Вот что значит заняться мужским делом и зарабатывать, -- подумала Ольга. Она потянула не накрашенными губами  горячий чай из маленькой кофейной чашки и этот звук, пролетев через тысячи километров, неприятно зашипел в микрофоне. Степан вспомнил маленькую кухню и шипение сковороды с картошкой. Его передернуло.
--  Как Егорка?
-- Скучает, спрашивает, где ты и когда вернешься. В школе все нормально, он завоевал первое место  в математической олимпиаде. Прямо Перельман!
-- Еще б миллион за это давали…Ха – ха...  Скажи, что скоро буду и привезу ему планшетник и телефон, который он хотел. Ладно, давай. Пока. Скоро свяжусь, не выключай ноутбук.
Степан отключился от интернета, потушил сигарету в пепельнице с гербом Верещагина и задумался. Он думал о своем обещании жене. -- Вернусь ли я? Вот в чем вопрос!
  Открыв свой портфель, он достал пачку документов олигарха и нашел завещание в не запечатанном зеленом  конверте. Прочитал его  и сильно удивился.

ГЛАВА 13.

Валерия, без предупреждения,  приехала в офис адвоката.
Офис находился в центре города. Как и положено адвокату такого уровня, офис занимал целый этаж старинного здания. Когда она подъехала, то увидела у входа в здание, на отдельной парковочной площадке, знакомый  «Порше Каен» черного цвета. Адвокат был на месте.
Войдя в адвокатский офис, она увидела знакомую  по картинкам  из интернета, роскошь отделки и обстановки. Раньше она не была в этом офисе. Было видно, что адвокат не бедствует. В приемной висели картины авангардистов (копии, как определила мало искушенная в живописи Валерия). На всех картинах какие – то цветные углы и закорючки. «Прямо как мысли адвоката. Острые, режущие людей как пила на лесоповале».  Она не любила всех адвокатов мира взятых всех вместе  и по отдельности. Этот так же, был не исключением. Тем более, она знала, как этот адвокат начинал свою карьеру. Муж как - то рассказал о нем интересную историю.
  Семен Абрамович Геллерт не был адвокатом в третьем поколении. До девяностых, он, тогда еще достаточно юный мальчик семнадцати лет, был фарцовщиком и валютным спекулянтом. Его дела шли неплохо. Злые языки говорили, что мальчик на свободе, потому что оказывает небольшие услуги органам. Так сказать, стучит на компаньонов. Этим промыслом он занимался до перестройки и затем уже занялся большим бизнесом. Но приобретенный опыт спекулянта не давал Семену Абрамовичу честно заниматься бизнесом. Было много дел и историй, когда он просто кидал своих партнеров и коллег по бизнесу. Говорили, что он был связан с криминалитетом. Поплавав десять лет в свободном предпринимательстве, он решил заняться адвокатурой (прочитал как - то роман Эндрю Найдермана «Адвокат дьявола», и  разгорелся от увиденных перспектив этой  деятельности). Для нового начинания  у него было много талантов -  он был говоруном, обладал  множеством связей в верхах и был абсолютно бессовестен. Быстро открыл юридический бизнес. А работал Семен Абрамович не один, у него была целая коллегия адвокатов Геллерта.
-- Вы к кому? – поднялась из – за стойки ресепшин  помощница адвоката Вика.
-- К Семен Абрамовичу, -- ответила Валерия, -- доложите, что Верещагина по делу… Мы… договаривались.
Вика, смазливая девица лет двадцати пяти, одетая в деловой серый костюм и пестрый узкий шарф, быстрым шагом, стуча каблуками, скрылась за тяжелой, под  дуб,  дверью босса.   
-- Заходите, он вас ждет.
Валерия вошла в шикарный, огромных размеров кабинет. На встречу к ней, с раскрытыми для объятия руками, выходил адвокат.
-- Сочувствую, дорогая Валерия, вашему горю. Примите мои искренние соболезнования! -- поставленным голосом, четко выговаривая слова, сказал адвокат, -- Вы как себя чувствуете?... Кофе, чай…
-- Спасибо, мне уже лучше, -- ерничая, соврала Валерия, и окинула взглядом кабинет. Они сидели  на диване обтянутом светлой кожей; огромный стол адвоката был заставлен разными антикварными вещицами; на высоких стенах висели авангардные полотна неизвестных художников;  было много ламп и света; пол  светлого мрамора отражал свет  и блестел золотистым глянцем.
 – Я к вам по известному делу. Известно, что мой муж писал завещание. Вы знаете, где оно?
-- Скажу вам откровенно, я не знаю. Он мне ничего не говорил. Если оно существует, то находится у кого - то из его нотариусов. Я знаю нескольких нотариусов, с кем он сотрудничал. Обзвоню всех и спрошу, -- он смотрел на Валерию цепким, проникающим в душу и  мысли взглядом  человека, много повидавшего в этой жизни. Смотрел серьезно, без своей обычной улыбки на тонких, акульих губах. – Сделаю все сегодня, хотя и выходной... Мы все работаем, покой нам только снится…, -- заулыбался адвокат, но черные глаза оставались холодные как  водка в морозильнике.
-- Хорошо, я буду ждать вашего звонка, -- спасибо, кофе не нужен, -- сказала Вике подошедшей к ним с чашками на подносе, -- я спешу, дел не в проворот.  Сами понимаете.
-- Да, да, конечно…Еще раз… Сочувствую, -- адвокат довел ее до выхода из здания. Вернулся и сказал Вике, что бы та нашла телефоны нотариусов, с которыми он работал. Семен Абрамович сел в огромное мягкое кресло, поправил бордовый галстук бабочку и зажег сигару. Он думал о Верещагине. Это был его постоянный клиент. Они были знакомы еще с «роковых» (для кого как) девяностых. Прошли через многие шторма этой рисковой жизни. Он знал, что Верещагин оставил завещание на детей и… Про вторую часть завещания он не знал и даже не догадывался что в ней написано. Он расплылся в улыбке, предвкушая получить значительный гонорар за это дело. Вика принесла номера телефонов и адвокат, в привычном деловом режиме, взял свой телефон «vertu»   и  начал звонить.

ГЛАВА 14.

Валерия завела «Лексус» и поехала в свой загородный дом. Она нервно крутила руль и ругалась: «Чертов адвокат! Прикинулся овцой. Ничего не знаю, но посмотрю, что могу сделать. Чертов козел! Недаром  муж его называл прохиндеем из прохиндеев. Знает же, наверняка, где бумага, и теперь будет ломаться, и запрашивать приличную сумму. А что делать? Это теперь напоминает «Двенадцать стульев» Ильфа и Петрова; многие уже  знают о том, где зарыт клад, но не знают в каком именно месте».  Она усмехнулась и по свойствам своего легкого характера отбросила  все скверные мысли. Машин было меньше, чем обычно  и она быстро доехала до Жуковки. Легко управляя машиной, правой рукой с двумя кольцами в пару десятков карат, она, уже в хорошем настроении,  весело въехала в ворота. Ворота плавно закрылись.  Проехав по короткой аллее из сосен и берез, она подъехала к террасе дома. Отдала ключи от машины охраннику и легко взбежала по ступеням к входу в дом на сильных и стройных ногах, весело звеня каблуками мягких туфель.
Экономка быстро приготовила чай и стала докладывать о том, что делалось в доме со вчерашнего дня. Она рассказала, что учитель уже давно встал, ходил  по саду, общался с персоналом и теперь в своей комнате во флигеле сидит за компьютером и стучит по клавишам.
-- Позови его.
-- Сейчас, мигом, -- сказала экономка и  быстро вышла из комнаты.
Валерия пила зеленый чай и задумчиво смотрела в огромное, в стену, окно. Солнечный день ее радовал и успокаивал. Зазвонила сотка. Звонили с работы и спрашивали, будет ли сегодня съемка очередной серии ее шоу о миллионерах?

Спрашивали, чем могут помочь с похоронами мужа. Она ответила, что съемка откладывается, а помогать не нужно.
Пришел Куроедов. Он был гладко выбрит, в свежей рубашке и черных джинсах. «Смотрите, учитель, а выглядит как чуть погрузневший Джеймс Бонд. Вчера не рассмотрела, как следует. Такого и показать не стыдно».
--  Как Степан тебе  на новом месте?
-- Спасибо, все здорово. Везде же есть интернет и привыкать не так сложно, как было раньше. Уже поговорил с женой и знакомыми из гимназии по Скайпу. У вас связь хорошая.
-- Да, муж постарался. Не дом, а космический корабль!... Здесь электроники, как в приличном разведывательном управлении. Вон смотри, пара роботов пылесосов. Вся техника подключена к интернету и может сейчас холодильник  отправляет заказы по магазинам.
-- Да ты что? Это интересно. Мне нравится такой дом и житье в нем. Думаю, построю себе что – то подобное. Или еще интересней.
-- Все может  случиться  в этом мире, Степан. Как говорится, флаг тебе в руки. А я помогу. Постараюсь, по крайней мере. На сегодня у нас с тобой есть дела. Я тебе говорила, что у меня вечерами по выходным  бывают гости. Муж называл наши посиделки «Кружком Валерии». Царство ему небесное. -- Она перекрестилась.
«Да, знала бы ты, что как раз, в царстве небесном он и находится», -- подумал Степан. Он попросил разрешения закурить. Смотрел на Валерию и  понимал, что начинает в нее влюбляться. Ее лицо, прическа, руки вызывали в нем  целый каскад давно забытых чувств. Куроедов вспомнил себя влюбленного, много лет назад, в хорошенькую учительницу, а затем и в свою Ольгу. Подобные мысли и чувства теперь начали заполнять его сердце и душу. Он немного покраснел от своих желаний, и Валерия  это увидела. Она сняла свой жакет и осталась в легкой майке без рукавов. На правом предплечье  была сделана татуировка в виде иероглифа. Степан с интересом на нее посмотрел.
-- А…это оберег. Китайский иероглиф. Как - то сделала, в молодости, -- она вытянула руку  параллельно столу, потом развернула плечо к Степану. От руки пахло приятными духами. У него начала чуть кружиться голова от охватившего желания ею обладать.  «Лишь бы не увидела, что в штанах творится». Но Валерия уже  видела, что творится с  учителем; она знала мужиков насквозь, как она думала, и теперь ясно видела кипящие желания Степана.
«Ну, парень, ты теперь мой со всеми своими потрохами. Интересно, что у тебя там…Главное, что б не был  как свежий маленький огурец с грядки, -- подумала она и отметила,  что и сама не прочь взять Степана на абордаж». Она чуть насмешливо, с искрой во взгляде,  плавно отвела от него руку с тату и бриллиантовыми кольцами. Она  знала, что ее насмешливый и яркий взгляд действует на мужчин как валерьянка на котов. И видела, что Степан уже в ее власти.
 «Что бы обладать такой женщиной, мало быть красавцем Клуни или принцем Гарри, нужно еще иметь огромную кучу деньжат, – думал тем временем Степан, -- и я все сделаю, что бы эти деньги были». Он представил себя в своем доме, похожим на этот, где он смотрит на красивую и соблазнительную женщину - Валерию; представил себя  с ней рядом, в постели. У него даже перехвалило дыхание и он, случайно, глубоко вздохнул. Валерия читала его чувства как книгу и не сомневалась, что знает, о чем он мечтает. «Соблазню, но позже, -- сказала она себе, -- посмотрим, что он за любовник?».
Заиграл ее сотовый телефон. Звонил адвокат.
-- А, Семен Абрамович. Как, вы уже нашли коллег, -- она не хотела говорить  открыто о своем деле при Степане. Адвокат это почувствовал. Он сказал ей, что обзвонил всех нотариусов, которые могли знать про завещание. Не нашел только одного, он в Лондоне,  но будет в Москве уже завтра.
-- Значит, завтра все уладим? – сказала она, перехватив сотку другой рукой и поднесла его к маленькому уху, блеснув искрой сережки в виде капли. Адвокат отвечал, что не может гарантировать, что именно завтра все решится. Если он и найдет завещание, нужно будет еще поработать с нотариусом, а для этого нужна энная сумма денег. Он так же сказал, что если Валерия захочет, что бы завещание работало  на нее, то нужно готовиться действовать быстро и надежно, а надежность зависит от решения денежного вопроса.
Причем, добавил адвокат, нужны большие деньги, парой сотен тысяч здесь не отделаешься. И еще, нужна какая – то чистая бумага с подписью Верещагина. Валерия чувствовала, что сама себя загоняет в ловушку адвоката, но ее воображение рисовало ей такие картины будущей жизни, что она не очень боялась попасть в открытый адвокатский капкан. К тому же, она слышала, что этот адвокат надежен и не грешит своими старыми  фокусами. Это ей говорил  и ее муж, и это она слышала от некоторых своих знакомых подруг, жительниц Рублевки и «принцесс» Кремля. Ну а если он решится на глупость, у меня тоже кое  - что припасено. Слава Богу, муж был умным человеком и позаботился  о компромате. «Только вот где же он хранил бумаги? – опять вспомнила Валерия, -- в сейфах нет, нужно  проверить  этот громадный дом, может, есть еще комнаты и сейфы».
 Она попрощалась с адвокатом и сказала Степану, что бы он был сегодня к семи вечера готов.
-- У нас без официоза. Народ приходит, в чем захочет…. Можно одеть рубашку и джинсы, -- добавила она.

-- Степан, -- возник голос Верещагина, -- ты делаешь успехи. Моя жена тобой  заинтересовалась. Если так дальше дело пойдет, то ты скоро все раскопаешь. Итак, давай посмотрим, что мы имеем в сухом остатке? Не ясно еще, кто заказчик моего исчезновения. Моя версия такова – это или моя бывшая жена, или Валерия. Но у них есть еще кто – то, идейный вдохновитель, так сказать!... Им может быть мой помощник или начальник охраны. Кроме бывшей жены, ты всех видел. Сегодня встретишься с помощником Андреем. Ты читал завещание. Это мой экземпляр, второй находится у нотариуса и еще у кое – кого. Нотариус сейчас в Лондоне. Будет в Москве завтра или послезавтра. Я думаю, что претенденты на мое наследство уже землю роют. Скорее  всего, уже ищут нотариусов, которые меня обслуживали. Их знает мой адвокат Геллер Семен Абрамович. Он и будет главной ищейкой, и хорошо зная его, я могу сказать, что он сильно заинтересован в этом деле. Речь идет о нескольких миллионах евро. Когда они (жены) увидят завещание, то сильно разозлятся. Первая жена явно хочет наложить лапу на часть состояния. Она это аргументирует тем, что я, якобы, не показал все свое имущество при разводе (хотя, так оно и есть!). Она стала спать с моим помощником Андреем, что бы многое  узнать. Дура, не может Андрей знать таких вещей! Валерия  так же спит с Андреем… Прямо половой гигант…Эти бабы решили отхватить себе по жирному куску наследства, еще не зная, что меня подстрелят? Думаю, они думали о моей ликвидации с того момента как связались с Андреем. И он, мне так  видится, так же в деле, если не сам - главное действующее лицо. Если так,  то он начнет сильно суетиться и делать ошибки. Ты внимательно  смотри за тем, что он делает. А для того, что бы его быстрее вывести из себя, пошлю ему серию писем от друга!

Голос пропал. Степан был шокирован услышанным. «Вот тебе и идеальная семья российского олигарха. А что ты хотел, что бы все было мирно? На кону  миллионы, недвижимость, акции, драгоценности, машины…Все  нужно поделить. А как? Жадность людская не знает границ. И я попал в самую середину этого гребанного семейного тайфуна, -- он опять улыбнулся, придумав емкий образ для выражения своей мысли, --хорошо, Верещагин не слышит моих мыслей. А может, слышит? Нет, я бы заметил… Точно, слышит, когда захочет».
 Он закурил сигару из запасов олигарха и задумался. Пришла экономка и пригласила на обед.
В столовой флигеля собрались  все обитатели дома. Молодой охранник, садовник, экономка и повар. Широкий круглый стол был накрыт по - барски (подумал Степан, сравнив число блюд и напитков с тем, что он видел у себя дома). 
-- Степан, вы нравитесь нашей хозяйке, -- начала экономка Света, -- она так быстро никого не приглашает к себе на посиделки, -- она налила себе борщ и стала дуть на ложку.
--  Не знаю, что тебе сказать, -- мне самому это интересно, -- медленно произнес Степан, -- поеду, узнаю для чего меня пригласила. Может, выставит на посмешище  меня, провинциала? Ха – ха, -- засмеялся он своей догадке, -- однако мы тоже не лыком шиты.
-- Ну - ну!  Смотрю, ты смелый мужик, Степан, -- вставил садовник и улыбнулся. Без черных очков  он смотрелся как – то по детски наивно.
-- Я конечно, не Аристотель (где я это говорю, поверить себе не могу), но пару слов связать могу, -- Степан зацепил вилкой салат  и желтый гриб. Пока он прожевывал, все молчали и продолжали обед. Никто из них не знал, кто такой был Аристотель. Молодой охранник слышал или читал, но не мог вспомнить, где и когда. Он учился уже в новой России и сдавал ЕГЭ. Садовник так же не был философом.  Степан заметил, что смутил собравшихся и решил дать справку.
-- Аристотель это древнегреческий философ. Жил еще до нашей эры. -- Он видел, что этой информации собравшимся не хватает и высказал некоторые мысли философа.-- Вот его философские мысли: «Опьянение - добровольное сумасшествие», -- при этих словах садовник чуть забеспокоился и заморгал, выказав свое грешное пристрастие к горячительным спиртным напиткам. «Преступление нуждается лишь в предлоге», -- проверил реакцию сидящих рядом людей. По  их глазам определил, что никто не понял о чем речь.  «Учителя, которым дети обязаны воспитанием, почтеннее, чем родители, которым дети обязаны лишь рождением: одни дарят нам только жизнь, а другие добрую жизнь», -- напомнил всем сидящим, кем является учитель для детей.
Он вспомнил мысли великого философа как раз из тех, которые соответствовали его нынешнему настроению и положению. Он смотрел на сидевших с ним за одним столом людей, и его поразило то, что он как раз сидит именно здесь, сейчас  и именно с этими малообразованными людьми. «Нужно как можно скорее вырваться из этого порочного круга, -- подумал он, -- быстро сделать дело для олигарха  и начать жить на полную катушку». Степан не окончив обед, встал, поблагодарил повара за вкусный обед и вышел.
-- Какой – то он странный, -- проговорил садовник, который чувствовал себя разоблаченным перед учителем, -- нужно за ним присматривать.
-- Да уж смотрю, -- мне уже служба охраны дала задание, -- правда, Витюша, --  Света ласково посмотрела на молодого охранника.
-- Вы смотрите, но не так, что ему было видно, что идет слежка, - подвел черту под разговором   охранник. И он рассказал новый анекдот о слежке за неверной женой и вся обедавшая компания весело рассмеялась.

ГЛАВА 15.

Валерия прислала «Майбах». Шофер был уже  знаком Степану.
До Москвы добирались  медленно. Люди возвращались со своих садов - огородов и дач; дороги  были запружены машинами всех видов и марок; везде висел легкий ядовитый газовый смог; стоял непрерывный гул движков  и уши резал  визг частых сигналов. Степан закрыл стекло двери. В салоне была тишина и тихо играла музыка, что – то попсовое, про летчика и Прованс. Шофер был явно растревожен песней и постукивал большими ладонями по рулю, чуть подпевая. Песня кончилась, началась другая, но этот голос был Степану знаком – пел Филя о том, что если хочешь идти, иди… «Да нужно все время идти!» -- решил для себя Степан. Он задремал. Ему опять снились мимолетные отрывки разных картин и тем. То он видел свой родной город, горы и горные перевалы, через которые он с неимоверным усилием пытался перейти. То  Валерия, совсем голая, почему то с фигурой его жены, все манила его пальцем, но он не мог подойти и не мог ее догнать, как не пытался. То опять, он попал в буран, где вместо снега кружились купюры из евро и долларов. Очнулся Степан от своих нервных снов уже в городе, на подъезде к Армянскому переулку.
Валерия встретила его в домашней одежде; в тонком свитере и в дырявых джинсах (модный тренд).  Но эта одежда только  подчеркивала ее стройную фигуру. Она это знала, но всегда любила смотреть, какой эффект производят ее наряды на мужчин. Степан не стал исключением и сказал комплемент.
 В гостях у Валерии было два человека. Один был футурологом, новой восходящей звездой социальной философии. Лет тридцати пяти, с ярким энергичным взглядом небольших глаз; под глазами размазаны темные болезненные  тени; с курчавой черной бородкой клином и черными усами. Другой гость, таких же лет, белобрысый, в роговых  очках с толстыми стеклами. Он был одет  в серый костюм с  темным платком  на шее.  Они сидели на диване, курили, пили кофе из маленьких чашек и негромко разговаривали. 
Когда вошел Степан с Валерией, собеседники прервали свой разговор и встали.
-- Знакомьтесь, Яков  Беляев, философ и футуролог -- представила Валерия, -- Степан Куроедов. Степан наш новый учитель литературы для детей. А Яков свободный художник,  писатель, политолог, футуролог…Я ничего не пропустила, -- она улыбалась, глядя на Якова насмешливыми глазами, – давайте сразу перейдем на ты, будет комфортнее..
-- Хорошо. Рад встрече. Нет, обо мне все в точку. Правда, я еще читаю лекции по прогнозированию будущего, --  ответил довольный  Яков.
-- А это Глеб Макаров, -- писатель новой волны, интеллектуал и просто умница. На что, писатель энергично замахал  рукой, отрицая  представление Валерии,  и слегка покраснел.
-- Степан, -- сказал Куроедов и пожал протянутые  руки Макарова и Беляева. Он был несколько смущен таким славным приемом. Ему нравилась эта компания и среда, в которую он всегда мечтал попасть: красивая молодая женщина, интеллектуальная атмосфера, писатели, политологи, философы и миллионеры. Настроение Степана вновь изменилось: он стал улыбаться и шутить,  обращаясь то к Валерии, то к мужчинам. Он  вновь «зажегся» перед  аудиторией,  в нем взыграл адреналин, который превратился в  энергию  общения.
Когда  Степан вошел в эту большую комнату с высокими лепными потолками, мужчины спорили, весьма активно, перебивая друг друга, о перспективах мирового развития и отдельно, о развитии России в этом веке. Эта модная тема не давала покоя их просвещенным умам. Степан уже много слышал и читал  о мировом развитии. Он имел ясную (для него одного) картину того, куда же движется мир и что будет  с ним лет через сто. Можно сказать, что столичный футурологический туман окутал его ум и воображение. И он любил пофантазировать,  как и его сегодняшние собеседники.
Когда все уселись на большой кожаный диван, Глеб Макаров, потушив сигарету, продолжил изложение  своего  видения  мира и его развития, но уже для новых слушателей:
-- Я уверен, что в дальнейшем, в мире, будет доминировать США. – Он внушительно осмотрел всех собравшихся и опять заговорил, двигая своими жирными щеками, -- последует большой прорыв в технологиях. По мнению моего знакомого философа Рэя Курцвейла, сейчас идет мощное развитие в нанотехнологиях и расшифровке генома, а это приведет к тому, что к 2020 году люди смогут усиливать свой мозг компьютерами и создавать роботов не глупее себя. Этот прорыв  произойдет именно в Америке. Конечно, подтянутся и другие страны, прежде всего Китай, который  постарается вырвать пальму первенства из рук американцев. Но ВВП Китая составляет сегодня что – то  полторы сотых процента от мирового производства. Догнать и перегнать Америку ему вряд ли удастся. – Глеб  взял новую сигарету чуть дрожащей от внутреннего напряжения рукой и прикурил от зажигалки с гербом Верещагина (герб состоял из скрещенных ветвей какого – то дерева, короны, орла и красного щита).  Он глубоко затянулся, пустил  струю дыма как старый паровоз  и продолжил свой доклад. – Еще про Китай.  Скорее всего, его будущая задача - это «оседлать» соседей….
-- Почему будущая? – прерывая Глеба на полуслове, возразил Яков, который  с явным нетерпением выслушивал своего  оппонента, --  заметь, китайские кварталы и районы есть во многих столицах мира. И у нас так же. Китай запускает много инвестиционных проектов в сотне стран и лезет туда с  упорством кошки, но, все же, пока наш реальный противник Америка. А вот через пару десятков лет, мировую политику будут контролировать несколько стран. Многополярный мир восторжествует.  И аппетиты этих новых монстров  будут расти, что это приведет к войнам за новый раздел мира.
-- Ты не прав! Ха – ха, ты излагаешь обычную туфту военных. Не будет многополярного мира в ближайшие сто лет! – сказал Глеб, снимая пиджак, -- я скажу тебе крамольную мысль парень. Америка  это «империя света», не помню,  кто сказал, но так и есть, это новая империя и мир вступил в эру одной американской империи. Второй Рим 21 века! А Китай не угонится за ней, как бы он не старался. – А вы что думаете по этому вопросу? – обратился он к Куроедову.
-- Честно говоря, не думал о том, что будет с миром через двадцать лет, -- ответил Степан, отхлебнул кофе и задумался, затем, как будто решил что – то про себя и сказал:
-- Думаю, что война уже идет. Причем  она началась с приходом новой эры знаний. Знания  стали оружием стран вместо пушек и ракет.  Смотрите, как идет захват чужих душ и территорий -  туда  прививаются чужие знания: чужое кино, искусство, дизайн, технологии. Что у нас свое?  Какие – то страны сопротивляются, например, Китай, Япония. А вот в России почти все чужое. Идет завоевание мозгов граждан. А такая война самая хитрая и изощренная. Основной игрок в этой войне - Америка. 
-- Ну, это информационная война, -- Глеб снисходительно улыбнулся. Он привык к словесным баталиям в разных аудиториях, эфирах на телевидении, и высокомерно смотрел на учителя как на очередную жертву своего  ораторского искусства.
«Что за спесь и высокомерие? -- Степан был удивлен таким приемом давления на собеседника у  писателя, -- у них тут все такие всезнайки или только этот?»: 
-- Я не про это. Информационная война использует дезинформацию. А в войне знаний, когда  в мире многое определяет экономика знаний, используются реальные знания. Завод купил  современную технологию – это  чужие знания. Вы смотрите американские фильмы. Строите здание по проекту архитекторов из – за бугра. Продукты в магазинах импортные.  Все это чужое, инфекция, которая поражает мозги наших людей. Идет повальное  завоевание душ. Трофеи такой войны – самые умные и продвинутые городские  люди, которые уезжают из своих захваченных стран  в страны, где производят знания. 
Глеб не хотел сдаваться так просто. Он, видно было, разгорячился, стал нервничать и сильно жестикулировать, словно стоял на трибуне. Голос его  стал пронзительным и неприятным. Он с  сарказмом смотрел на Степана и иногда обращался  глазами к Якову, как бы прося поддержать его идеи.
Валерия позвала  домработницу Зину,  и попросила приготовить фуршет, а пока принести кофе и зеленый чай. Словесная баталия о знаниях продолжилась, но как это часто бывает в кругу русских интеллектуалов, все остались при своем мнении и никто не хотел идти на компромисс. Глеб нервно курил сигареты, одну за другой; Яков нахмурился и думал, какой темой продолжить дискуссию, а Валерия, прекрасно понимая чувства и мысли своих старых знакомых, весело за ними наблюдала и, казалось, смеялась про себя.
В комнату вошла Зина, неся поднос с кофейником, чашками  и маленьким чайником. Она расставила все на столе, переставляя чашки мягкими белыми руками. Посмотрела на хозяйку, та ей кивнула и Зина вышла. Валерия разлила гостям кофе, а себе зеленый чай с мятой. Комната наполнялась запахами кофе и мяты.
 Глеб поправил очки и, видимо придумал тему для разговора – он ожил, хитро посмотрел на публику и сказал:
-- Мы говорили, что  Америка станет локомотивом мировой истории в обозримом будущем, -- он выражался как писатель средней руки, -- но кроме нее есть наша старая Европа и Россия.  Европа сейчас в кризисе, но она вырвется из него.
 Стали говорить о Старом свете. Сошлись на том, что от Европы не стоит ждать прорыва, и она не уменьшит  влияние Америки на европейскую жизнь.
--  Европа никогда не догонит Америку, -- вдруг заявил Яков, собирая и поправляя двумя пальцами бородку, -- разрыв между ними лет в пятьдесят. Европейцы мыслят не как американцы, хоть и были, первоначально, людским строительным материалом для Америки. Но у них сейчас разное мышление. Американцы реалисты до основания; они все материализуют исходя из своих идей. Европейцы и мы, кстати, идеи превращают в идеологию, а не в материальные объекты. Главное различие между европейским и американским менталитетом, состоит в том, что американцы не такие идеалисты как европейцы. Практики, ядреный корень! – пафосно закончил свой спич Яков.
 -- Европа вообще обречена, –  вставил свое слово Глеб, -- Ее зальет волна мигрантов из Азии и Африки. Люди плодятся как тараканы, только за последние пятьдесят лет население Земли увеличилось вдвое. А я читал прогнозы ООН, где говорится, что к 2050 году белые люди составят только десять процентов населения Земли. И треть из них пенсионеры. 
-- Деньги всему голова! – вставил свое мнение Степан, -- мигранты едут за халявной жизнью в Европу, где им ее и оплачивают местные налогоплательщики. Если ты потерял работу в Лондоне, то будешь все равно получать 400 долларов в месяц в течение длительного времени, плюс другую помощь.
Зазвонила сотка  у Глеба. Он достал ее из кармана пиджака, послушал, стал  перед кем – то оправдываться и сказал, что сейчас пойдет и все купит. Он попрощался  со всеми и ушел.
--  Подкаблучник,  заявил Яков, -- а все  показывает свою независимость.
-- Ну не стоит так резко судить, -- сказала Валерия, -- вот женишься, тогда посмотрим. Кстати, как вы относитесь к женщинам? А? Степан, что скажешь? – она с интересом смотрела, как Степан наморщил лоб, вспоминая то, что он может сказать о женщинах.

-- «Не бойся, я с тобой», -- помнишь, был такой фильм, Степа! – появился голос Верещагина, -- послушай, что я буду говорить о женщинах и сразу это повторяй. Говори то, что понравится Валерии. А я точно знаю, что! Она тебя проверяет и нужно больше сказать нетривиальных вещей в хорошей словесной форме. Ну, ты знаешь, как это сделать, ты же учитель и философ. Начинаем концерт! Ха –ха, -- засмеялся Верещагин, -- начни с поговорки для эмансипированных женщин: деньги, Лексус, яхты, SPA – вот и вся моя «семья» или,  все мужики – гастарбайтеры в моей жизни.
 
Степан начал повторять все то, что ему нашептывал голос:
-- Дорогая Валерия, о женщинах я знаю достаточно.  Изложу свое видение в виде романтизированного экспромта.
Валерия с удивлением смотрела на Степана своими карими глазами. Она закинула  ногу на ногу и облокотилась на мягкую спинку кресла. Яков закурил сигарету, налил себе чашку кофе и приготовился выслушать Степана, не скрывая своего сарказма по поводу опыта Степана в отношении женщин. Уж очень тот не походил для роли Дон Жуана.
 -- Женщина, Валерия, это  луч лазера в темном царстве.  В одной капле воды миллионы атомов, так и в одной женщине миллионы обманов. Они всегда клюют на обещания. Любовники – это "десерт" для женщин, он взглянул на Валерию и увидел, что это утверждение вызвало у нее хитрую улыбку. --  Женщина всегда как кошка, которая гуляет сама по себе, -- продолжал излагать Степан, --- они любят байки про свою красоту. Чем больше мужчина отсыпает им комплиментов, тем более коротким становится путь к обладанию  женщиной. Они используют мужчин для достижения своих маленьких и больших целей. Не видят за деревьями леса и  увлекаются мелочами. Начало отношений с мужчиной  для женщин  - это как игра кобры с сусликом.
Валерия захлопала в ладоши:
-- Браво Степан, ты для меня открываешь  новые грани женщин. Продолжай.
-- Это другой мир, познать который мужчинам не дано, -- продолжил Степан, -- до его конца. Интересы женщин лежат за гранью понимания мужчин. Задача у женщин проста - выйти замуж и не работать! Предать женщину все равно, что наступить на гадюку. Хочу особо отметить специфику взаимоотношений между полами, --  добавил  Степан, наливая себе  горячий кофе, -- может ли быть дружба между мужчиной и женщиной? Может, через дьявола. Если мужчина думает, что управляет женщиной, то он сумасшедший. Сопротивление женщины всегда лукаво и она как система ПВО – всегда готова к ответу. И хотелось бы завершить свою речь простым наблюдением -- если долго думать о женщинах, то станешь или пессимистом  или юмористом.
-- Браво Степан! – смеялась Валерия, ты превзошел все мои ожидания! Не думала, что мужчина способен так, с ходу,  наговорить такого про нас, про  женщин. Где ты все это взял? По тебе ведь не скажешь, что ты только  и думаешь  о женщинах…  У тебя дома гарем? -- она еще больше развеселилась. -- Учись Яков. А то, ты про женщин можешь только прогнозы сочинять, какими они станут лет через сто.
-- Я что? Мое дело наука. Женщины не мой конек. Вот слушай нашего нового друга, он тебя научит тому, кто ты есть на самом деле, - он, так же как и все, рассмеялся, тряся клином своей бородки.
-- Ну, мяч на моей стороне. Теперь мне нужно рассказать о мужиках, -- Валерия встала и пересела на диван к Степану. -- Или вам неинтересно?
-- Очень интересно, --- ответили мужчины.
-- Итак, начинаю свой спич.  Ради любви мужчины не готовы идти на все и дух викингов покинул мужиков. Гордость и самомнение мужчин, выпирает из всех прорех... Каждый мужик думает, что он боец в этой жизни без правил. – Валерия налила себе зеленого чая, отпила что – то вспоминая, затем заговорила и каждое свое утверждение отсчитывала, загибая пальцы рук. -- Пред женщинами становятся  мягче пластилина…  Все мужики думают, что они Сократы  мысли…. Слетаются как мошки на огонь, при виде красивой женщины… Скромность не украшает мужчину, если он бросил пить, курить, ухлестывать за женщинами, значит он уже в морге…  Думают, что они в доме хозяева...  Клубы и рестораны  для мужиков существуют как точка опоры для того, что бы перевернуть свой мир…  Лесть для мужчин, как валерьянка для котов…. Верность для мужчин, что, отрава для таракана.  Если мужик не ощущает себя богом и творцом, то у него портится настроение, она загнула все пальцы в кулаки, -- могу еще продолжить, но пальцев не хватает! – рассмеялась Валерия.
 Она взяла на столе пульт и нажала несколько кнопок. Включился климат контроль, дым от сигарет исчез, температура и влажность стали как на курорте. «Как в Пицунде, в пансионате «Маяк» -- подумал Степан, -- он там отдыхал один раз еще в советское время по путевке  профсоюза. Он смотрел на Валерию и не верил, что перед ним находится молодая вдова. Где траур,… Блин!  И тут его словно пронзило первое подозрение, хотя он уже видел ее больше суток, и она всегда, при встречах с ним, была веселой и жизнерадостной. По своему роду занятий Степан изучал много литературы по психологии и даже ходил на профильные семинары. По всем показателям, Валерия не подходила на роль страдающей вдовы, которую только вчера  покинул муж».
-- Валерия, я посмотрел, что о тебе пишут и говорят в интернете и могу сказать,  куда ты стремишься в этой жизни!  -- Степан чуть порозовел от своей смелости и на его высоком лбу проступил пот.
-- Ого, господин учитель!!! Давай… интересно до чертиков! – она мило заулыбалась, но смотрела на него довольно холодными и настороженными глазами.
«Дело может кончится конфликтом и провалом миссии,-- промелькнуло в голове Степана, -- нужно сказать самый лучший вариант»:
-- Цель Валерии – стать  такой же популярной в нашей стране и мире, как Опра Уинфри, затем стать первой женщиной президентом в России и далее, попасть в  «Брюгге-зейт клаб», куда входят самые влиятельные и самые богатые женщины мира, и пить чай с  Английской королевой, --  пошутил Степан.
--Да, Степан, -- Валерия зажмурилась в улыбке, представив нарисованную картину, -- ты сегодня в ударе. Мне нравится этот план! Теперь по нему жить  буду.
-- Я всегда в ударе, с утра и до ночи, -- скромно ответил Степан.
-- Это мы посмотрим, -- сказала Валерия.
 В комнату вошла Зина, катя перед собой столик с различными закусками. Она расставила тарелки, и гости принялись за еду. Как всегда, меню было шикарно из GQ Bar Новикова. Степан налегал на телятину из Пьемонта под сливочно-трюфельным соусом,  затем ел тюрбо  и тигровые креветки (руки сами тянулись к рыбе). Запивал все это роскошество грушевым лимонадом  с имбирём и личи с ежевикой.
-- После легкого! фуршета, -- сказала Валерия, --  не грех  и кальян покурить.
Зина принесла кальяны. Для Степана и Якова. Степану достался египетский кальян высотой где – то семьдесят сантиметров, c расписной колбой плоской формы; Якову - высокий сирийский кальян.
-- Зина у меня еще и классная кальянщица сказала Валерия, -- сейчас она Степану сделает наш фирменный рецепт. Яков –  тебе как обычно?
-- Да! Мне забейте Лиолины яблочной.
-- Степан, ты курил кальян? – спросила Валерия, -- если нет, то тебе понравится. Есть в этом какая – то восточная мистика на северных берегах.
--Я курил, но давно. Уж и не помню, в каком году,  - ответил Степан и стал рассматривать и ощупывать высокую шейку кальяна, блюдце, шланг…
-- Тебе Зина забьет альфакер малиновый, египетскую мяту и виноград. Я сама не курю, но люблю смотреть, как курят мои гости. – Валерия с удовольствием смотрела на приготовления Зины. Та «зарядила» кальяны  и стала разжигать длинной зажигалкой  угли. Когда все было готово, Степан развалился на диване и начал раскуривать кальян. Покурив, он понял, что просто курит длинную гибкую сигарету, однако  вкус дыма был приятный, и его было много. «Это дань моде. Хотя лучше бы обычную сигарету или сигару».

-- Степа, хватит наслаждаться жизнью!  - зазвучал в голове Степана  голос, -- давай внесем новую струю в ваш разговор. Сейчас позлим футуролога. Не бойся, все подумают, что ты обкурился кальяна и несешь ерунду.

Верещагин вновь оказался в теле Степана и смотрел на свою комнату и жену  с любопытством. Если он раньше не замечал деталей, то теперь с особым удовольствием осматривал материальные предметы в комнате –  кальяны, мебель и людей. Жена казалась ему очень живой. Он как бы заново ее рассмотрел и даже захотел сильно обнять. Валерия заметила изменения в лице и фигуре Степана. Она увидела, что его глаза стали уж сильно энергетическими и злыми. Без его обычного умиления происходящими в его жизни новыми событиями.  Что – то они ей напомнили, но она никак не могла вспомнить, где она еще видела такой взгляд. «Да ты, Степа, не  так прост, как я погляжу, -- думала Валерия, -- он может меняться и в нем есть внутренняя сила… как у моего мужа! Вот! Вспомнила, где я видела подобный взгляд. У Верещагина!... Ого, да Степан тоже может быть тигром или просто представляется? Нужно понаблюдать…». Она стала слушать и смотреть, как говорит учитель и как себя ведет.
-- Вот ты Яков говоришь о новом порядке и будущем мире, -- вернулся к теме разговора Верещагин, -- Я недавно читал таких известных тебе, надеюсь,  авторов - футурологов, как Дж. Нейсбит, Дж. Фридман и Элвин Тоффелер.  Так вот, они вполне оптимистично говорят  о будущем. Не то, о чем говорили вы с писателем. Откуда же прет вот эта самоуверенность в непогрешимости прогнозов наших липовых футурологов? Находясь на задворках мировой философской мысли, наши доморощенные интеллектуалы лезут со своим никчемным мнением на философские  амбразуры.
Все опешили. Яков широко раскрыл глаза, приоткрыл рот с бородкой и нервно стал тереть пальцы правой руки. Валерия с удивлением карих глаз была явно в замешательстве. Она не ожидала от учителя такого выпада и объявления войны собеседнику. Она переглянулась с Яковом. Оба решили, что в кальяне Степана было нечто, что плохо подействовало на его мозг. Некачественный табак или приправы для воды?
Верещагин тем временем наслаждался произведенным эффектом. Он смотрел на Валерию и ясно определил, что она заинтригована и пытается разобраться в метаморфозах его поведения.
-- Вы что себе позволяете, -- возмутился Яков (он перешел на вы), -- вы как можете судить о философской мысли, здесь, в России? Только что приехали из тьму таракани, и уже стали знатоком футурологии? – Яков весь мелко дрожал от возбуждения. -- Да вы кто такой? – он стал почти кричать пронзительным голосом, как утренняя продавщица молока.
-- Господа, господа, -- вступила в разговор Валерия, -- не нужно так возбуждаться!.. Ничего не имею против футурологов и философов, но не стоит переходить границы… Степан, ты, по – моему, не знаешь предмета. Ну, прочитал пару книг, а Яков уже написал несколько трудов и признанный философ и футуролог (правда, не знаю, кто из них лучше?). Он входит в Ассоциацию  футурологов России.  Почитай его книги.
Валерия видела, что учитель сидит как то по – другому, и вся его фигура  выражала не его обычную мягкую внутреннюю суть. Он выпрямился и слегка наклонился вперед; левый кулак был сжат. Ей вдруг показалось, что она уже раньше видела этого человека (дежавю!). «Ну да… Так же вел себя мой муж когда спорил», - удивлялась она увиденному.
-- Я не спорю,  у меня мало футурологических  познаний, -- ответил Верещагин, -- но предсказывать, что будет через пятьдесят лет, это глупо и за это тот, кто предсказывает, не несет никакой ответственности. Я думаю, что 21 век будет точно таким же как и двадцатый. Все, что сейчас происходит, происходило и двадцать лет назад.
Яков уже не слушал; он обиделся и думал над тем как уйти по приличней.  Его  выручил звонок в дверь. Пришел еще один гость. На этот раз это был помощник депутата Госдумы. Молодой господин с широким лицом и коротким носом, до глянца выбритый, в узких очках с темными стеклами, в джинсах и клетчатом темном пиджаке. Он выразил Валерии свои соболезнования по поводу кончины мужа, познакомился  с учителем, сел на диван и взял шланг кальяна. Было видно, что гость был хорошим знакомым Валерии.

-- Степан, я сделал свое дело. Немного взбудоражил гостя и Валерию, теперь мне пора, а ты продолжай бодаться, --  сообщил голос олигарха,  -- я  снова отправил письмо жене и там  пишу  о том, что я знаю, где завещание. Кстати, она заметила твою резкую перемену в поведении. Ты спорил так же как я. Теперь она станет наблюдать за тобой еще внимательнее.
-- Яков, я не хотел вас обидеть! – сразу начал оправдываться  Степан, -- просто в народе есть два мнения о труде  футурологов. Хорошее мнение мы знаем, а  о плохом мнении никто не говорит -  как о покойнике…или хорошо или ничего! Извините, если я этим вас задел,  сказал Степан. «Что ты  мне все портишь, олигарх чертов? Отдуваться то мне! -- подумал он».
Яков  успокоился, но не простил Степана, и, сославшись на важную встречу, ушел.
Валерия не проводила гостя, она читала письма. Пришло второе письмо от неизвестного друга. Но теперь друг не шантажировал, а издевался, написав, что в завещании даже рубля не выделено в ее пользу и обещал ей выслать его, завещания, сканированную копию.

ГЛАВА 16.
 
Елизавета Верещагина свернула в переулок и припарковала  свой кроссовер «Volvo ХC90»  на  чудом не занятой площадке у офиса адвоката Геллерта. Она решила опередить всех своих конкурентов по завещанию (как она думала)  и поговорить с адвокатом  ее бывшего мужа. Позвонила в офис. Адвокат вышел и  сел к ней в машину.
-- Я полагаю, что вы хотите говорить по поводу завещания  вашего бывшего мужа?   -- сказал адвокат, опережая ее вопросы. -- Сразу скажу, дело запутанное. Я не знаю, где завещание. Но я готов поискать, если мы заключим сделку. Вы знаете, я не работаю бесплатно и деньги беру сразу. О том, что от моей работы всегда есть положительный результат, вы  знаете.
-- Да, слышала от бывшего мужа. Он о вас говорил как о лучшем «адвокате дьявола», -- съязвила Елизавета, -- она закурила и открыла стекло. – Давайте ближе к делу. Я согласна заплатить сразу. Но вы гарантируете, что все будет в мою пользу? 
-- Однозначно!
-- Звучит красиво, -- она потушила сигарету, -- Как вы думаете, где завещание, у кого?
-- Наверное, у нотариуса. Я узнаю  и вам сообщу. Но давайте проясним детали. В завещании могут быть неприятные для вас вещи. Я предполагаю, что вас там просто не отмечено. Согласитесь, что это реально. Насколько я знаю, после скандального развода с Верещагиным, он вас терпеть не мог. Могу только предположить, что часть наследства достанется вашим детям, остальное… неизвестно. Если я найду завещание, нужно будет составить новое. Это не вполне законно, -- он расхохотался, -- это шутка. Но вам предстоит собрать внушительную сумму, что бы она, сумма, так сказать, перевесила сомнения нотариуса.
-- Сумма уже есть. Я представлю сколько нужно.
-- Ну если так, то считайте, что мы договорились. Я вам позвоню и скажу когда подъехать. Он мысленно потирал руки: «Попались две дурочки. Я с них возьму деньги по полной программе. У той и другой будут варианты завещания. Пусть потом разбираются в суде. Свое то дело я сделаю как нужно. Разведу лохушек. Вот бабы чертовы, все хапнуть норовят не им принадлежащее. О детях, ни та, ни другая, даже не вспомнила. Ну, так я сам о них  позабочусь».  Он вспомнил о своей договоренности с Верещагиным.
Елизавета Верещагина ехала и думала о том, что скрывал от нее адвокат. Она не верила ему, но он был ей нужен.  Позвонила своему любовнику Андрею и рассказала о ходе их общего, как она выразилась, дела. Андрей сказал, что нужно все  продумать и принять решение. Или сейчас, или никогда! – подумал помощник, -- это наш звездный час! – засмеялся про себя и представил лицо Лизаветы, когда она поймет, что все им было подстроено и гениально разыграно.    



ГЛАВА 17.

Андрей Богданович Рогозин родился в московском роддоме №6. Мальчика назвали Андреем в честь дворянина деда,  белогвардейского офицера. Папа Андрея был профессором МГУ и обеспечил сыну отличное советское образование. Затем, уже  в новое революционное время, в конце девяностых, профессор отправил  сына учиться в Гарвард на грантовые  деньги американских налогоплательщиков по программе Фулбрайта, на экономиста. 
Закончив Гарвард, Андрей Богданович  приехал в Москву. «Где еще можно так быстро обогатиться как не в России?» – говорил он себе. На одном из российских бизнес форумов он презентовал небольшой аналитический доклад по мировой экономике. Доклад произвел впечатление на присутствующих. Среди них был и Дмитрий Сергеевич Верещагин.  Он пригласил молодого экономиста на обед,  поговорил с Рогозиным и неожиданно сделал ему предложение, от которого не отказываются. Рогозин был на седьмом небе. Так быстро устроиться помощником  к одному из московских олигархов он не надеялся. С этого момента у него начался карьерный рост и он, постепенно, становился заметной фигурой в российском бизнес сообществе.
По мере того, как он вникал в дела своего босса и его партнеров по бизнесу, он стал  задавать себе  странные вопросы: «Почему это не я? Кто – то запросто гребет деньги лопатой, а я должен только их обслуживать?». Чрезмерное самолюбие Андрея Богдановича страдало с каждым днем все больше. Он стал  обдумывать свой план обогащения и  повышения своего жизненного статуса. Андрей видел насколько путей своего роста. И как оказалось, все эти пути были не совсем честными. Да и кто вам сказал, что в России можно быстро обогатиться честным методом.
Для быстрого обогащения, он рассматривал несколько планов. Украсть? Этот план был очень рискованным. Даже если он украдет профессионально, с тонким расчетом и спрячет концы в воду, то это не гарантирует ему сладкую жизнь. Служба безопасности у Верещагина быстро его раскроет и в лучшем случае для него будет то, что он останется жив. «От них не спрячешься! Те еще волкодавы…» -- оценивал свои шансы Андрей. Он много раз видел, как работают профессионалы сыска у олигарха. Как говорится, от полиграфа не скроешься. Да он и не разведчик, что бы обмануть профессионалов и детектор лжи.  Просчитав все варианты, он остановился на самом простом, но не менее опасном, чем остальные. Он решил стать любовником жены олигарха и таким способом приблизиться к «денежным закромам босса», по его меткому выражению. В то время олигарх еще был женат на Елизавете. Рогозин стал наблюдать за ней. И выяснил, что семейная жизнь Верещагиных трещит как весенний лед на реке. Елизавета ненавидела своего мужа. А это решало проблему с наименьшими затратами. Андрей стал за ней  ухаживать и, как – то после очередной ночной тусовки, овладел дамой и стал, в дальнейшем, ее любовником.
Вскоре Верещагин познакомился с Валерией. Он увлекся этой молодой  и красивой женщиной и перестал обращать внимание на свою законную жену. Был скандальный бракоразводный процесс. Елизавета отсудила себе часть состояния олигарха, но он, на то и российский олигарх, чтобы не отдавать всего нажитого непосильным трудом. У него было много схем по уводу средств и недвижимости в оффшорные страны,  о которых мало кто знал, тем более стервозная  жена. Она, конечно, догадывалась и имела косвенные данные об этих сделках (Андрей постарался), но доказать ничего не могла.  Вот тут Андрей понял, что он  промахнулся и старый  план становится нереальным. Он не прервал связь с Елизаветой, так как она  снабжала его крупными суммами из полученных после развода денег, но стал выслеживать Валерию. Как ни странно, Валерия не стала долго отвергать домогательства красивого, с прекрасно накаченным телом, мужчины. С этого момента Андрей стал пользоваться расположением двух женщин Верещагина.
Время шло и Андрей Богданович стал думать о том, что и Валерия  не долго будет женой олигарха, причем, она была только гражданской женой. У олигархов семь пятниц на неделе в отношении женщин. И тут он и задумал коварный план по нейтрализации Верещагина и разделе его денег (вместе с Валерией и Елизаветой). Он думал, что если в завещании  будет указаны обе женщины, то ему достанется хорошая часть наследства. Если же одна из них, то также неплохо.  Его жадность оказалась все - таки сильнее его гарвардского образования и он приступил к разработке  дьявольского плана.
Уговорить женщин не составило большого труда – одна ненавидела своего бывшего мужа и хотела отомстить, другая уже почувствовала холод в отношениях, и, зная, что будет дальше, была не против плана Андрея. Обе дамы сильно любили деньги и роскошную жизнь, и это было тем горючим материалом, который только ускорил подготовку к убийству. Все шло хорошо. Андрей нашел исполнителей, заплатил им часть денег, и стал ждать своего звездного часа. Но все пошло не так как они рассчитывали. Олигарха то убили, но сделали это не те люди, которых  нанял Андрей. И теперь он попал в сложную ситуацию и сильно испугался. Дело принимало плохой оборот. Алиби его было слабо и подозрительно. Он улетел из Алма – Аты по телеграмме из дома, в которой говорилось, что его мать лежит при смерти с инсультом. Отец был в командировке, и он был единственным родственником, который мог быстро позаботиться о больной. В силу этих печальных причин, он срочно вылетел в Москву и знал, что может сослаться, при расспросах, на  свое плохое самочувствие и семейные проблемы.

Уехав от Елизаветы Верищагиной, Андрей  позвонил Валерии и сказал, что нужно срочно поговорить. Она пригласила его к себе домой в Армянский переулок. Он быстро приехал. Пятиэтажный дом был хорошо освещен и  выглядел  забавно, весь  прорезанный параллельными линиями эклектического декора по всему, тянущемуся вдоль переулка, фасаду.  Припарковав у дома свой «СААБ», Андрей  позвонил в дверь подъезда; охрана  нашла его в числе постоянных гостей Валерии и впустила. Было около десяти вечера, когда он позвонил в дверь на втором этаже. Дверь открыла Зина.
--  Здравствуй, Зина. Кто у Валерии?
-- Здравствуйте, Андрей Богданович!  Народу мало - новый детский учитель и Георгий, из Думы.
Андрей посмотрел в большое зеркало прихожей, причесал свой светлый бобрик и бакенбарды, остался доволен собой и, приделав к губам радостную улыбку, вошел в комнату, где сидели гости и Валерия. Он, как и все  знакомые Валерии, выразил соболезнование по поводу кончины мужа (сам же, поблагодарил высшие силы за содействие в злодействе), и присел на диван. Он сразу не узнал Степана, но когда  посмотрел еще раз, в упор, то удивлению его не было предела. Он поднял руку, посмотрел на Валерию и указал пальцем на учителя:
--  Вот это номер!... Вы новый учитель?  …
-- Вы знакомы, --  удивилась вслед за Андреем, Валерия, -- когда же успели познакомиться?
Андрей повернул голову с остро загнутыми бакенами  к Степану, рассмеялся и сказал:
-- Летели вместе, сидели рядом, вчера. Это просто невозможно… Такое совпадение.. Как вы оказались здесь.. Ах да. Вас же наняли учителем, -- он уже с недоумением посмотрел на Валерию, как бы спрашивая,  зачем  здесь этот неандерталец? 
-- Ну, если вы знакомы, представлять вас друг другу не буду… Ты, Андрюша перекуси… если кофе, то сейчас принесут; она положила на блестящую тарелку пестрый салат и передала Андрею. В большой комнате горел камин, слегка потрескивали дрова, было свежо и уютно. Андрей закусил, и потом,  пока пил сок, вдруг вспомнил обидный разговор в самолете и то, что учитель назвал его, хоть и не вслух, а заочно предполагая, что он лакей у барина в услужении:
-- Помните наш спор о том, кто кому прислуживает, -- он злопамятно улыбнулся губами, но не глазами; в темных глазах застыл холод.
-- Не очень, -- соврал Степан, -- полет был неприятный. – Он обратился к Валерии, -- не люблю летать и сильно нервничаю. Клаустрофобия!
-- Хорошо, мы доспорим потом, но должен заметить, -- опять уколол Андрей, -- что вы сейчас как раз в услужении и ваши перспективы уже обозначены…
-- Андрей, перестань…Дай нашему учителю освоиться и он тебе в споре даст сто очков вперед! – улыбнулась  Валерия.
Второй гость, помощник депутата, куря кальян,  прислушивался у разговору. Его широкое лицо покраснело, он явно находился под действием вкусного, но ядовитого дыма. На него никто не обращал внимания, и это ему показалось оскорбительным. Он чтил свою должность, связи и был вхож  на самый верх, в депутатскую среду. И что бы напомнить всем о себе, сказал, придерживая шланг кальяна рукой с тяжелым золотым перстнем:
-- Господа… не… спорьте. Служить какому - то буржую стыдно и паскудно…  Но служить России, родине и народу - это честь и хвала! – он говорил как будто был пьян.
«Не нанюхался ли он кокса перед тем, как сюда прийти», - подумала Валерия:
-- Вы Павел Андреевич, лучше расскажите, как живут эти  избранники народа, которые народу и России служат… --  Попросила Валерия.
Павел Андреевич, любитель выпивки и мастер короткого рассказа, начал говорить, при этом все время коротко и энергично махая правой рукой с желтым перстнем:
-- Депутаты милейшие люди. У них одна забота – служить избирателям, которые приложили свою руку и голосовали за них. Попробуйте пойти и попросить вашего депутата вам помочь, он сделает все для этого…Любезная Валерия можно коньячка? Голову ломит, не знаю что делать. У моего депутата был прием хороших людей, и мы славно посидели…. –  Он вытер вспотевший низкий лоб с рисунком длинных  поперечных морщин и продолжил, --  вы не думайте, что у депутатов сахарная жизнь. Они сидят на зарплате в два – три миллиона рублей в год, ездят на  старых машинах: BMW, Merсedes, Nissan,…. , имеют среднюю жилую  площадь.. ну там разные дома, участки, квартиры… Что нам, смертным, считать - то чужое? – он опрокинул в красный рот большую рюмку коньяка и продолжил, -- а как они живут в Москве, врагу не пожелаешь! Мой, так живет в депутатском доме на Пальме, в двухкомнатной квартире с раковиной  «Тюльпан»,  унитазом с системой антивсплеск и чугунной ванной  Roca Continental. Как простой москвич! – он начинал пьянеть, язык  его не слишком слушался, лицо покраснело как зад у макаки, а глаза начали наполняться тупой дремотой.
-- Хорошо, Павел Андреевич, вы прилягте в комнате для гостей, я вас потом разбужу, -- сказала Валерия.
-- Нет, я вполне… как там… я  спать не хочу. Где мой шофер! Игнашка.--  Он вытащил смартфон и вызвал своего шофера, и по совместительству, телохранителя. Пришел здоровый мужик лет двадцати пяти, сгреб шефа и унес его в машину.
-- Вот жизнь у депутатских помощников! – сказал Андрей, -- все время на боевом посту. Нес тут всякую околесицу. Шутник. Слуги народа живут почти в Раю! И отрицать это глупо. Плюс власть огромная, неподъемная… А финансы? Это  даже не денежные  потоки, а молочные реки с кисельными берегами. Правда, в коридорах Думы еще травят тараканов! Я как – то там был с твоим мужем, -- он закурил и посмотрел на Валерию, --  на приеме у депутата. Зажав носы, мы добрались по красной дорожке до кабинета нужного депутата. Депутат был хорошо знаком с нашим боссом, они вели небольшое совместное дельце на десяток миллионов гринов,-- Андрей налил себе кофе; не глядя на Степана, а обращаясь к Валерии, продолжил. – Ты же знаешь, что большинство из них имеют свой бизнес и многие заняты поправками в законодательство, которые бы позволили этому бизнесу  подмять рынок под себя и стать монополистом. Мы пришли с делом по конкуренту. Нам нужен был депутатский запрос в органы, с просьбой проверить фирму.
 Он еще говорил минут десять о том, как все прошло, как конкурент был обезврежен, а потом и вовсе разорился. Время было позднее. Все устали от разговоров, кальяна и спиртного. Андрей еще поговорил с Валерией в другой комнате, попрощался и уехал. Степан же остался и его положили спать в гостевой комнате с высокими потолками и дубовым полом на широкой мягкой кровати.
 Он уже дремал, когда в его голове опять зазвучал голос Верещагина:

-- Степан, ты сегодня здорово потрудился. Произвел еще большее впечатление на мою жену и она скоро  заставит тебя с ней переспать…Нет, ты не сопротивляйся. Я все о ней знаю. Она мне изменяла со многими, и мне  времени не хватило на то, что бы ее выгнать к черту. Могу показать  целую коллекцию фото и видео материалов. Служба охраны у меня что надо, и засняла все ее похождения, налево и на право. Жаль, что меня подстрелили. И я думаю, она к этому причастна, вместе с Андрюшей. Ты еще живешь в иллюзорном мире учителя, а вокруг тебя мир без чудес – народ занят обогащением, и   для этого применяет любые способы и средства. Причем, это происходит не только в России, но и везде, где ступала нога человека.  Нужно избавляться  от иллюзий.

-- Что по - твоему есть иллюзия? – спросил учитель, -- человек всегда живет иллюзиями, иначе он будет не человеком, а роботом.

-- Расскажу про иллюзии. Так вот Степа, иллюзия - это когда  тебе приятно обманываться; иллюзии  не исчезают, они,  под тяжестью опыта,  переходят в другой вид, но не пропадают;  мнения  людей  иллюзорны, как миражи и наш мозг  -  великий  кинематограф иллюзий. Они подстраивают действительность под тебя. Но, жить миражами не страшно, Степа, страшно проснуться и увидеть жизнь во всей ее красе, поэтому все и погружаются в иллюзии, как в нирвану, а если ощутить мир, таким, как он есть, без иллюзий, то жить не захочется. И последнее, если ты захочешь найти истину, то истина лежит на дне твоего иллюзорного воображения.

На последней мысли Верещагина Степан уже спал. Он крепко  уснул и опять видел  фантастические кадры  фильма о своей новой жизни.


ГЛАВА 18.

Валерия  и Андрей говорили о странностях в ходе их общего  дела.  Валерия только что получила на смартфон копию завещания. В копии была лишь обозначена первая часть распоряжений Верещагина, относящаяся к наследству детей.  Далее, говорилось, что гражданской жене ….. Это все. Валерия сжала зубы от злости и затем, выдохнула воздух  с силой, что бы успокоиться. Андрей удивленно смотрел на нее и думал, что опять все идет не так, как он запланировал. Она показала ему картинку на смартфоне.
-- Кто это издевается? – сказала Валерия, – причем, не выходит на прямую связь, а шлет эти идиотские сообщения. Что ты думаешь?
-- Думаю, что это новый игрок в нашем с тобой спектакле. Он что – то знает. Вот эта картинка завещания может быть липовой, ты не находишь? Откуда он знает все наши электронные номера, -- он чуть не проговорился про номер Елизаветы, и  весь нервно сжался от того, что могло произойти, -- я думаю, нам нужно пробить номер отправителя. Над этим уже работает служба безопасности, но они ничего еще не нашли и как мне сказали, адрес компьютера находится в нескольких странах Африки и Латинской Америки. В общем, кто – то хитрый и злой на тебя.
-- Наверное тот, кто меня хорошо знает. Давай посчитаем, -- она стала загибать длинные пальцы  с  бриллиантовыми кольцами. Вспомнила всего трех человек, одним из которых был Андрей. -- Надеюсь это не ты?--  она рассмеялась от своего же вопроса.
-- Да что ты!  Я с тобой в одной упряжке и завишу от твоего расположения и дружбы! Мне тут выгадывать нечего. Сама подумай, что я могу сделать?
-- Я пошутила! Не надо нервничать, -- сказала Валерия. Она еще раз посмотрела на столь желанное для нее изображение  завещания и закрыла интернет.  --  Хорошо, будем ждать. Кто бы это ни был, мужик или баба, он скоро проявится более конкретно. Я даже знаю, что он хочет. Денег… причем, много денег!
-- А если ты ошибаешься? – спросил Андрей, -- если тут просто злость и ненависть именно к тебе. Подумай на досуге, кто бы тебе хотел сильно подпортить жизнь?
-- Ну, был один человек. Ты его прекрасно знаешь. Это мой благоверный. Но его уже нет. Сначала я думала кто – то шутит, что его грохнули. Помнишь то письмо? Но теперь мне все подтвердили следователи... Так вот, он имел на меня зуб. Он знал, что я встречаюсь с тобой!
Андрей поперхнулся теплым кофе. Он с изумлением уставился на Валерию:
-- И ты мне не говорила? Я же не знал этого и делал вид, что полностью работаю на босса и его семью. Черт! Слава Богу, что его уже нет.
-- Не чертыхайся, а то накликаешь дерьма, в котором мы и захлебнемся. Давай лучше придумаем, что говорить следакам.
Они выработали ответы на возможные вопросы будущего допроса. Алиби Валерии было идеальным. Алиби Андрея не так чисто как хотелось бы. Он был с Верещагиным и вдруг улетел на следующий  день после убийства. Но все у него было по закону и тут, если и возникнут вопросы у следствия, у него есть вполне правдивые ответы. Они поговорили еще некоторое время и разошлись. Андрей поехал к Елизавете Верещагиной, где и остался ночевать.


 ГЛАВА 19.

Куроедов проснулся рано. На столе лежали принадлежности для бритья. Он  пошел в ванную, принял душ и побрился. Вытерся мягким полотенцем и мельком взглянул в зеркало; испугался так, что  мороз сковал кожу. Из глубин зеркала на него смотрел Верещагин. Отражение олигарха было чуть  размытым, без четких границ.
-- Я уж и забыл, какой ты, сказал Степан, -- приходя в себя от испуга. – Не нужно так появляться.  Говори сначала, что ты решил чуть материализоваться.

-- Все шутишь. Это хорошо. Нужный настрой.  Валерия, смотрю, тебе нравится все больше. Так что ты ждешь, завали на диван и вперед… Спартак чемпион! Она любит, когда мужики действуют стремительно и нахально. Так я делал и многие другие парни… как потом выяснилось. У меня создается впечатление, что мой отлет в мир иной, -- олигарх мелко и неприятно засмеялся, --  организовали мои близкие. Скорее всего, Валерию кто – то навел на эту тему. Нужно узнать кто именно. Займись этим. А я сегодня  их опять попугаю, сделаю рассылку всего текста  завещания.

-- Займусь. А как мне это сделать? Андрей  не очень - то меня любит. Ты сам и сделал его моим врагом. Он, видать, злопамятен и не простил мне твоего поведения.
Он вчера говорил Валерии, что сегодня приедет и что сегодня у него появятся какие – то данные. Это я услышал краем уха. Думаю, они в тандеме работают над твоим завещанием. Нужно посмотреть ее телефон и выписать номера тех, кто звонил и куда она звонила.
-- Да ты растешь на глазах… Я не додумался до этого. Пока она  будет  умываться сделай это; она долго моется, после разминки и йоги. Она звонит со смартфона, он лежит у ее кровати. Зины еще нет, она придет через пару часов, к девяти. О, слышишь… играет индийская музыка?

Степан прислушался; да играла успокаивающая музыка, даже не музыка, а речитатив индийского гуру.  Валерия, как обычно, начинала свой день с упражнений и медитации.

-- Видишь, опять заговорил Верещагин, -- мужа убили, а ей и дела нет. Безутешной вдовой даже не пахнет. Спокойно занимается своей йогой. Это только подтверждает мои догадки о ее причастности.

Изображение Верещагина исчезло. В зеркале вновь отражался  Степан. Он взял холодный гель и протер им щеки и шею, затем перекрестился и пошел выполнять задание.
 В комнате Валерии было светло и уютно. Степан быстро нашел ее смартфон; он не был заблокирован. Выписал последние номера всех звонивших Валерии и номера, которые она сама набирала за последние сутки. Степан рисковал. Валерия могла войти в любую секунду. Однако все закончилось для него как нельзя лучше – никто не вошел и не застукал его  в этом позорном деле.
-- Верещагин, ты где? -  тихо прошептал Куроедов.

-- Я здесь, -- появился голос, --  говори номера… Хорошо, все ясно. Она чаще всего звонила моему помощнику Андрею  и адвокату. Возможно, это ключ к нашей загадке. Я отправил почту.

-- А как ты отправляешь электронку? Что, наверху тоже есть интернет?

-- Степа, наверху есть все, что нужно. Вы думаете, что изобрели интернет, но нет, он уже давно изобретен. Все давно выдумано и  передается вам на Землю.

-- Слушай, а что ты там делаешь? Есть ли еще души? И вообще, ты в раю или в аду? – спросил Куроедов, так как его сильно интересовал вопрос о потусторонней жизни. Особенно теперь, когда с этой непонятной жизнью Верещагина он реально соприкоснулся. Ему казалось, что если ему выпал такой шанс, то нужно узнать как можно больше о загробной жизни. Он уже подумывал о написании книги про то, что с ним сейчас происходит, поэтому ему нужно было как можно больше узнать о новой жизни олигарха. Он решил детальнее расспросить Верещагина о его новой жизни  (если можно так сказать) и о том, чем занимается.

-- Степан, хорошо! Раз ты так заинтересован, а мы все тут будем, -- засмеялся голос, -- расскажу тебе про рядовой день моей неприкаянной души. Когда меня отправили в дальний темный путь, то, как ты знаешь, мне было даровано еще пожить, правда, бестелесно (или  телесно)  в тебе. Такой красивый жест от высших сил. Почему это сделали? Так вот Степа. Все из – за того, что в завещании я сделал существенное добавление. Я направил достаточно средств на помощь церкви, детским домам и благотворительным фондам. Да ты читал и сам все видел. Это и дало мне возможность еще порезвиться  в вашем мире.
Сначала, мне показали, как живет народ (вернее, души народные) в Аду и Раю. Было поучительно. Я сейчас тебе скажу некоторые мысли, которые родились у меня, когда я там был и когда на себе почувствовал разницу этих мест. Что это? Может другие планеты. Никто не сказал, но было ощущение, что я летел в безвременье в других галактиках. Не могу тебе это описать.
 А выводы таковы: Запомни, что Топ менеджер ада есть Дьявол.  Без очереди, Степа, можно попасть только в ад. В аду много инноваций -  там установили новый тип микроволновок – пожалуйте гости дорогие! Как у каратистов есть десять ступеней мастерства - данов, так и в аду, есть десять ступеней  пыток, и  их все нужно пройти, что бы перейти еще на более высокий уровень других десяти ступеней, где адское пламя, не по райски, жжет. Черти в аду ждут нас с распростертыми объятьями, с наполненными ядом шприцами,  -- голос пропал, и Степан минут пять ничего не слышал. Он закурил и посмотрел на себя в зеркало. «Это ведь и меня ждет, -- ясно осознал он, -- так же, буду или в раю или в аду! Как бы воспользоваться положением Верещагина для преференций?».
-- Вот еще пришло на ум, -- зазвучал голос, -- Билет в ад - это билет в один конец; и в аду только плацкартные места. Еще я сравнил оба места и могу сказать, что в раю непривлекательная публика. В аду, Степан, есть казино, а в раю - манная каша  и подгузники.
Я,  гуляя по райским кущам, придумал новый бизнес - нужно издать путеводитель по райским местам. Попробуй, а я дам тебе  информацию (которая есть в «Божественной комедии» Данте). И последнее, в аду нет зрителей, там все актеры; а  вновь прибывшие думают, что комфортные места в аду находятся  подальше от печей и  поближе к бассейну; только в бассейне серная кислота. Если тебе интересна более детальная картина, то расскажу потом.

Степан слушал Верещагина об устройстве  ада и радовался, что ему  мало лет, и он окажется там еще не скоро. Вдруг он услышал легкие шаги Валерии за дверью.
-- Как спалось?, -- она была чиста, в макияже  и причесана. Волосы уложены в каре. Глаза блестели и улыбались.
-- Очень хорошо, -- ответил Степан. Не думал, что буду крепко спать после такой череды событий. Все новое. Но мне стала нравиться эта жизнь!
-- Степан, смотри. В Москве  не так просто жить. Здесь нужны связи и деньги, а главное постоянная деятельность. Вот я, жила в провинции, правда, нефтяной! Родители, уважаемые люди и это они помогли мне обосноваться здесь. На первое время,  папа купил двухкомнатную квартирку. Они так же включили свои связи, и я стала  решительно продвигаться на телевидении. Теперь я известная телеведущая… да ты это знаешь,  -- она пошла в столовую, жестом приглашая за собой Степана. На столе уже были чай и кофе. Она налила ему ароматный кофе, в себе зеленый чай с жасмином. Степан добавил сливок и осторожно отпил глоток. Он нередко пил кофе, но такого вкусного не пил никогда. -- Это перуанский кофе «арабика», -- Валерия видела как Степан замер от удовольствия, -- его пил мой муж.
-- Классная штука, -- сказал Куроедов, -- не пивал такого! – он попросил разрешения закурить, чиркнул серебряной зажигалкой  и затянулся. – Да, хорошо так жить!
-- Это обманчивые первые впечатления. Ты просто сразу попал в нужную среду. Что уже удивительно!  Но ты еще ничего не знаешь о местной жизни и ее обитателях. Это место где сосредоточена вся жадность и глупость людская. Содом и Гоморра! Город великого греха! Если нет денег (это основное условия для проживания здесь), то тебя скоро накроет волна разочарования и печали. Сам подумай, миллионы людей мечутся   в поисках лучшей работы, лучшего жилья и лучшей доли. Конкуренция огромна.  Здесь не любят хлюпиков и гастарбайтеров. Злость мечется вихрями на улицах и как пыль проникает в сердца наших сограждан. И бытового хамства полны закрома. Этот наш великий город, как патологоанатом, режет мечты живущих в нем людей. Во, как красочно загнула! – Она мягко отхлебывала ароматный чай из маленькой чашки китайского фарфора, затем позвала Зину и сказала, что бы та принесла тосты и булочки для Степана,  --  я не ем с утра, только свежий чай с приправами…
 – Так что, Степан, тебя ждет серьезная борьба, если ты захочешь остаться в Москве. Я тебе помогу, но, чуть - чуть. У меня нет времени тобой заниматься и выводить спутником на высокую социальную орбиту. Свяжу тебя кое  с какими университетскими людьми, но дальше, ты уж сам поработай. Повторю еще раз – здесь не курорт, а своеобразный Ад. Сможешь зацепиться, покажешь свой бойцовский, а я уже его видела, характер, значит, и у тебя появится шанс.
Степан допил еще чашку кофе, затушил сигарету и сказал:
--Утренняя лекция! Спасибо. Я все это уже обдумывал, но твои практические советы приму к сведению. У меня есть кое - какие сбережения. На первое время хватит, а там видно будет. «Знала бы ты, сколько у меня  денег твоего мужа и сколько будет еще».
-- Сегодня тяжелый день, -- задумчиво проговорила Валерия, -- думала, что сегодня привезут тело мужа. Ведь там осталась его команда и самолет. Но, как  сказал знакомый из ФСБ, местное следствие их еще не отпускает. Привезут тело в конце этой недели. Дети еще в Швейцарии. Мы их привезем, когда будут похороны. Тогда и познакомишься с ними. Но видишь, тут такое дело, тебя нанял мой муж, когда у нас все было хорошо. Но теперь его нет и как воспитывать детей и где это делать, большой вопрос и моя новая головная боль. Я думаю, что мы их отправим в пансионат в Швейцарию, где они сейчас и находятся. Это еще не решено, но это самый лучший вариант. Мне ими заниматься некогда. – Она нахмурилась, как будто вспомнила  что – то нехорошее.
Действительно, Валерия не любила детей своего умершего мужа. Они не доставляли ей радости, были непослушны и грубы с ней. Общаясь с детьми, она делала хорошую мину при плохой игре, но Верещагину было известно, что происходит у нее в душе. «Как хорошо, что у нас не было общих детей, -- подумала она, -- ловко я его провела!». Она вдруг вспомнила все свои уловки, которыми пользовалась, что бы, не родить олигарху детей.
-- Не пойми меня неправильно, Степан, но мне еще есть для чего жить, а брать на себя воспитание малолетних детей, такой эмансипированной девушке как я, нет смысла. Видишь, я вполне с тобой откровенна. У них есть родная мать, так пусть и воспитывает.
-- Честно говоря, меня это не касается, -- ответил Степан.
-- Подведем черту. С детьми решим позже, после того, как пройдут похороны Верещагина. Пока ты живешь у нас. Деньги, которые тебе обещал муж за работу, ты получишь сполна. А сейчас, мне нужно срочно ехать на работу. Уже год как  руководство моего канала  вело переговоры с Далай - ламой. Сегодня он приедет в студию и мне нужно взять у него интервью. Там будет массовка с вопросами. Хочешь поучаствовать? Это единственный случай  у тебя в жизни задать напрямую  вопрос почти богу! Если ты согласен, то поехали. По дороге сформулируем вопросы. Иди одевайся; можно просто, без галстука. Там, в больших шкафах, есть новые вещи мужа. Посмотри  костюм.
Степан нашел шкафы и выбрал новый костюм серого цвета. Он ему был в пору. «Да мы с Верещагиным одной фактуры!».

Валерия завела  «Лексус» и они поехали в Останкино, где снимались ее реалити шоу. Сегодня была запись нового шоу: «Пятница с Валерией». Валерия вела машину мягко, как профессионал. Она водила автомобили с детских лет. Москва уже проснулась и везде были пробки, но Валерия, ехала привычным маршрутом по каким – то малым улицам и переулкам. Она старалась не подрезать другие машины, уверенно перестраивалась из одного ряда в другой, но один раз ей, все же, показали плохую комбинацию из пальцев. Она только рассмеялась веселым смехом и еще динамичнее стала  обгонять сограждан.
Степан ехал и думал о своем неожиданном приключении. Ему не верилось, что все это происходит именно с ним. «Может с Верещагиным? -  подумал он, -- может его судьба стала моей и то, что случилось должно было неотвратимо случиться? Все  перевернулось после нашей так называемой встречи. Если так, то это здорово. Если он теперь это я, то я могу делать совсем  фантастические вещи. Почему она так со мной возится? Не просто же так!  Она теперь обязана так ко мне относиться. Это решили там, наверху и она не знает об этом. Ого, как все закручено и взаимосвязано!  Выходит, теперь наши судьбы сплелись в один хитрый клубок. А вот чем все это закончится?  Черт, да стоит ли об этом сейчас думать? Я еду в обществе  красивой и известной женщины на встречу с Далай - ламой! Это же сон Степа? Мог ли я пару дней назад представить себе, что такое может  со мной  произойти? Во, что пришло на ум – теория сплетения судеб. Судьбы сплетаются и результат всегда один – ты или на коне или в дерьме! Предыдущее сплетение как раз носило второй вариант развития. Я был никто, как и все окружающие, которые  были связаны со мной в один  клубок судеб. Теперь, по счастливой случайности, изменился состав клубка – я, Валерия  и миллионеры. Это противоестественно, но это эксперимент высших сил. Чувствую, меня ждут большие дела!» -- необычайная волна радости поднялась в душе Степана.
 Он открыл окно и закурил. Валерия удивленно посмотрела на него, но ничего не сказала; она увидела, что парень сильно воодушевлен и, прикуривая  сигарету, весь мелко подергивается от волнения. Он нервно курил и все думал о метаморфозах   своей жизни и все не мог понять, почему это случилось именно с ним. Он вдруг  ясно осознал и  увидел  все атрибуты своего настоящего: дорогие машины, рядом богатые люди, роскошные дома, квартиры, вещи,…. деньги, много денег!  И рядом атрибуты прошлого: вечная  нехватка денег, квартира в хрущевке, старая дача на шести сотках, подержанные вещи и одежду, неопрятные сограждане и постоянная неуверенность в дне завтрашнем… Он сравнил то, что есть теперь и что было вчера, и ужасался от этого сравнения. И он ясно понял, что обратной дороги уже нет; или он будет жить как Верещагин и Валерия, или бросится с Большого Каменного моста  в Москва – реку (он явно представил, как перелезает через чугунную ограду с серпом и колосьями  и летит в темную воду). Между тем, они приехали и Валерия парковалась на большой площадке перед Останкино.
-- Вот тут Степан я и работаю. Сегодня съемки с Далай - ламой. Это первый раз в моей жизни и я до сих пор не пойму, как  это мне повезло, и почему  именно я с ним  работаю. Пойдем в мою гримерку. Они пришли в небольшую светлую комнату с современной мебелью.
-- Тебя Степан отведут в студию и посадят среди гостей в первый ряд. Мы с тобой обсудили вопрос, который ты задашь  гуру. Я немного с ним поговорю и к тебе первый вопрос.  Все помнишь? Если нет, то запиши и прочтешь.
-- Помню, -- сказал Степан.
Его провели в зал студии. Там было несколько рядов синих театральных кресел, возвышавшихся друг за другом. Почти все кресла были заняты людьми. Он сел в первый ряд, рядом с какой – то женщиной. Для него это была первая съемка в его жизни. Поэтому он начал внимательно осматриваться. Большая студия, вся увешана плоскими экранами, разными осветительными приборами; света было много, причем разных цветов. Внизу подиум; на нем пара мягких желтоватых кресел для ведущей хозяйки шоу (talk show host) и гостя. Вверху надпись красными с синим буквами: «Пятница с Валерией». Играла тихая музыка, что – то ритмичное и буддийское. 
Степан посмотрел на рядом сидящую женщину, и его как током ударило;  он с этой женщиной ехал с аэропорта  Домодедова.
-- Москва тесна как мой огород! Здравствуйте, Эльвира!
Эльвира повернула голову, явно не узнавая Степана. Затем вспомнила и красные губы как чайка взлетели, образуя радостную улыбку:
-- А, это вы? Глазам своим не верю! Как вы здесь оказались, -- она окончательно вспомнила, где они виделись и сказала:
-- Вы Степан? Нефтяной магнат. Что, миллионеры то же ходят  на прием к Далай – ламе?
-- Да... Нужно прикоснуться к духовному источнику. Всякому… какой Бог пошлет… Если серьезно, то меня пригласила ведущая, Валерия.
В студии тихо играла буддийская музыка, расслабляющая публику…
 -- Честное слово, наша встреча не случайна, -- после недолгого молчания сказал Степан. Он вспомнил, что уже флиртовал с ней и решил продолжить, -- вы сегодня вечером что делайте? У меня есть совершенно потрясающее предложение. Давайте его обсудим.
-- Надеюсь, это не поход в кино? – Эльвира улыбалась своими необычными губами в виде красной чайки и заинтересованно смотрела на Степана. Она была одета в тонкую зеленую кофту, которая прикрывала упругую небольшую грудь и в светлые брюки; на высокой шее была пара рядов пестрых бус; в ушах брызгали цветами студии  алмазные сережки, а на запястье  правой руки светился браслет из оникса. Она поправила пальцами с красным маникюром свои  каштановые длинные волосы и сказала:
    -- Я опять заинтригована! Вы меня заинтересовали еще  в поезде. Вот моя визитка. Давайте созвонимся ближе к вечеру, и вы скажите, что нас ждет этим вечером! Сейчас не говорите. Пусть будет тайна! «Ну, сегодня посмотрим, что ты за гусь? Если миллионер, как говоришь, то ты уже мой, – подумала Эльвира. Начало бодрит – он знаком с Валерией. И я  смогу с ней познакомится. И это уже будет супер результат, и мальчик… выполнит свою роль».
-- Хорошо! Позвоню вечером. Вы не пожалеете.
В студии появилась Валерия, музыка оборвалась и ярче загорелись софиты с прожекторами по всему квадрату высокого студийного потолка. Эльвира  и Степан стали следить за происходящим на подиуме, где стояла Валерия. Валерия переоделась  в широкое и длинное до пят платье розовых оттенков. Она светилась улыбкой и приветствовала собравшихся. После ее краткого монолога о жизни и гармонии в этом мире, опять зазвучала  буддийская мелодия, и из открывшейся сзади подиума цветной высокой  плазменной панели  на подиум вышел сам Далай - лама.
Он  поклонился, сложил вместе ладони с морщинистой коричневой  кожей и белыми широкими ногтями. Сильно и искренно улыбнулся. Одет он был  в  шафранно-красную мантию, а на ногах были красные сандалии (похоже на те, с которыми  мы ходим на пляж); правая рука была оголена по плечо, а  на левой руке, на запястье, намотаны три ряда темно красных буддийских бус. Похожая на яйцо коричневая мускулистая голова была блестяще  лысой. Глаза его искрились,  и  все время излучали свет и доброту. Над глазами нависали короткие широкие брови, а  лоб пересекали несколько глубоких морщин.
 Он стоял около Валерии молча, с необычайно добрым выражением лица глядя на собравшихся. Валерия пригласила его сесть. Он сел в мягкое кресло и поставил на рядом стоящий столик из стекла бронзовую статуэтку Будды. Ведущая шоу пояснила, что статуэтка достанется человеку, который задаст самый интересный вопрос ее гостю.
 Как только она это сказала, он встал и начал говорить, устанавливая контакт со слушателями. Валерия переводила:
-- Я первый раз в России, – говоря это, он  энергично  жестикулировал руками, -- но я не делаю особой разницы между старыми и новыми друзьями. Я считаю, что мы все принадлежим к человеческим существам и когда я говорю с кем то, то я говорю с таким же существом как и я сам. Это дает мне возможность слиться с вами в  единое целое, и понять вас так же хорошо  как вы поймете меня. Все наши различия  по расе, цвету кожи не так важны. Если мы это поймем, значит, мы и хорошо поговорим, -- он все время поддерживал свои слова различными движениями кистей рук как заправский оратор. –
Благодарю Валерию за возможность пообщаться с вами и другими людьми у экранов телевизоров. 
Валерия также поблагодарила его за то, что он согласился принять участие в ее шоу программе, и сообщила, что эту передачу сейчас смотрят десятки миллионов россиян и зрителей из других стран. Ее слова перевели гостю, и он засмеялся особенным каким – то смехом,  наполненным добротой и  силой. Степан и все собравшиеся в студии люди,  чувствовали необычный наплыв этой доброты, и каждый, почти  физически ощущал, как эта доброта проникала в него и наполнила его душу.
-- Пользуясь привилегией ведущей, я задам первый вопрос нашему гостю, --  сказала Валерия: 
--  Что,  по – вашему, есть человеческое счастье?
-- У человека есть источники счастья; например, хорошее здоровье, различные материальные блага, деньги, много друзей и знакомых. Но эти источники работают, если ваш ум  настроен позитивно. Если вы кого - то ненавидите, и в вас закипает злость, то это разрушает ваше здоровье; если копите деньги, и у вас нет друзей, то это вызывает стрессовое состояние и говорить о счастье уже не приходится. В нашем мире, где все отдано на откуп «золотому тельцу», много насилия и ненависти.  Многие люди несчастны.
А это рождает болезни 21 века – депрессии, неудовлетворенность жизнью, употребление наркотиков и алкоголя.
Затем, были заданы вопросы о духовной жизни, о красоте мира и о том, что думает Далай – лама о будущем. Он отвечал как всегда остроумно и радостно. Был безмятежен и вселял в людей воодушевление. Все были буквально под гипнозом его слов, мыслей и его личности. Степан так же попал под его очарование и сначала не увидел, что на него смотрит Валерия с желанием привлечь его внимание. Он встретился с ее  взглядом  и сразу вспомнил, что должен задать вопрос. Валерия поблагодарила гуру  за то, что тот ответил на очередной вопрос, и обратилась к аудитории с просьбой задавать вопросы. Поднялось много рук желающих; Степан поднял свою руку. Ведущая, осмотрев зал, показала рукой на Степана и попросила задать вопрос.
-- Как вы смотрите на роль денег в жизни человека? Как они влияют на его жизнь?  Степан задавал вопрос, а сам чувствовал, что это не  его голос; он сильно волновался и говорил с внезапно пересохшим горлом. -- Мне кажется, что целью современной жизни является накопление капитала.
-- Вот что значит блат! -- тихо сказала Эльвира, -- все только знакомым, даже вопросы гуру, -- она улыбнулась Степану приятной ласковой улыбкой. «Возможно, он не шутит и действительно имеет вес», -- подумала она.
-- Могу сказать, что деньги – это благо, -- неожиданно заявил монах, -- без денег невозможно жить и развиваться. Однако, многие думают, что деньги главнее всего остального и это не так. В буддийских текстах говорится, что  счастья у человека не будет  без здоровья или друзей.  Но на первом месте – душевное спокойствие. Деньги на четвертом месте в этом ряду ценностей для счастливой жизни человека. Только позитивно настроенный  ум определяет,  будите ли вы счастливы, или нет. Поэтому, если вы копите богатства, но сами больны и никому не нужны, то деньги это лишь зло и  у вас появляются только проблемы…
Время шоу  подходило к концу. Еще задавали вопросы о жизни и смерти, о власти и демократии и наконец, последний вопрос был о настоящем и  будущем России.
-- Учитывая историю вашей страны,  -- сказал Его Святейшество, думаю, что российскому народу и государству предстоит сыграть важную роль в развитии мира. Будущее России зависит от вашего стремления к преобразованиям. Не ленитесь и не пейте алкоголь, – закончил он с юмором и заразительно рассмеялся.
Шоу закончилось. Степан получил бронзовую статуэтку Будды и пожал руку гостю. Он был в восторге и даже слегка прослезился. Он представил подошедшую Эльвиру Валерии и сообщил, что сегодня, на вечер, у него с Эльвирой  намечена культурная программа.
-- Рада знакомству, -- сказала Валерия, хотя по ее тону, было слышно, что она не так  рада такому знакомству, -- оставьте свои координаты Степану, может, приглашу вас на свое шоу еще раз. Эльвира  с энтузиазмом благодарила Валерию, но та уже стала холодна, попрощалась  и ушла  смотреть запись шоу.

Степан договорился с Эльвирой о вечернем звонке, дождался Валерию, и  они поехали  в Армянский переулок.

ГЛАВА 20 .

-- Ну как тебе шоу? -- спросила Валерия, -- это у тебя ведь в первый раз? Думаю, в таких тусовках ты еще не участвовал? У меня самой  первый гость такого масштаба! Теперь пусть кто - нибудь меня сделает, с других каналов. Я первая! – она была нервно  радостна и возбуждена.
-- Было здорово!...Никогда не думал, что буду на каком - либо шоу, а тем более, на таком... Ну что ж, жизнь меняется и, что бы там Лама не говорил о деньгах, они определяют наш путь в этом мире!
-- Поосторожнее, ты заблуждаешься… Деньги хорошо, как сказал лама, но счастье дороже.
-- Нет, не согласен, --  Степан как - то сразу, после шоу, определил для себя свое новое отношение к деньгам, -- деньги это основное в наше время и я сделаю все от меня зависящее, что бы их у меня стало много…
-- А как далеко ты можешь зайти для этого? – спросила Валерия, -- не станешь же ты нарушать заповеди господни, или как?
-- Кто их сегодня не нарушает. Да ты сама же видишь на примере судьбы своего мужа – даже убивают, и все из – за денег…
Тут Валерия вспомнила о муже и своей роли в его неожиданной смерти. Пальцы с кольцами непроизвольно застучали по рулю и ей внезапно, скорее всего, под воздействием встречи с монахом,  совершенно ясно открылось значение того, что она сотворила. «Господи, но ведь ничего не вышло, я не виновата в его смерти, его убили его враги», --  думала она, сознавая, что врет сама себе. -- «Я разберусь, кто это сделал и накажу… Хотя как?».
Как видно, светлая энергия и позитивные мысли буддийского монаха  сильно подействовали на Степана и Валерию. Одна стала ясно осознавать свои греховные намерения и действия, другой утвердился в мыслях о практической пользе денег для человека. Странный результат воздействия личности его Святейшества. Вот так и есть, никогда не заешь, где найдешь, а где лишишся. Воздействие речей монаха оказало на русских людей самое непосредственное влияние; эти речи только выявили и утвердили  их неясные мысли,  которые подспудно влияли на их жизнь в последнее время. Да, роль и влияние  личности в истории так и остается решающей - один духовный лидер может совершить много полезного и нужного для многих  людей.
Валерии  все время звонили на  телефон и смартфон. Она вдела в ухо наушник, что бы не сильно отвлекаться от руля, и отвечала в изгиб микрофона около красивых красных губ. Звонившие и СМСсящие,  поздравляли с шоу или выражали соболезнования. Валерия автоматически отвечала заученными фразами, а сама думала  о том, что ее может ждать там, впереди. Мысли в беспокойном вихре кружились в ее голове: 
--  А скажи Степан, ты мог бы убить из – за денег, вернее, из – за больших денег?
Степан удивленно посмотрел на Валерию, задумался,  достал сигарету, прикурил  и стал размышлять, что бы такое ответить: «Не думал я о таком варианте обогащения, но зависть к богатым постоянна, как зараза, а это напрягает и подводит к определенно нехорошим мыслям. Я уже живу в этом грязном жирном облаке зависти! Оно меня укутало с ног до головы! Я задыхаюсь в нем, но выбраться из него уже нельзя и единственное лекарство - это деньги! Убить то бы и не убил (тут он вспомнил Раскольникова из «Преступления и наказания»), но вот провести махинацию какую – либо или стащить (слово украсть его коробило), это можно, на это я уже готов. Никогда бы не подумал, что за три дня могу так измениться. Мысли стали не мои!.. Хотя, может, это дерьмо латентно спит в каждом человеке.  Ведь по всему миру сидят в тюрьмах миллионы людей. Они что родились такими? Точно, все такие («от сумы и от тюрьмы не зарекайся»). И если есть возможность тихо украсть, то крадут… Не переборщил ли я?... Ладно, буду думать об этом постоянно, а то дьявол возьмет власть! Я ведь учитель, учу детей; я  несу в мир светлое и радостное знание… Как там мои ученики?
 Он перенесся  в воображении в свою гимназию, увидел классы и детей. Увидел южное солнце и горы с яркими зимними верхушками, и ему стало  тоскливо: «И дети, вырастут такими же неудачниками, как и их учитель; будут жить от зарплаты до зарплаты… Пошли они подальше», -- он уже не курил, забыл о сигарете и огонь  жег его пальцы.
Валерия это увидела, протянула руку в ярких кольцах и пальцами постукала по плечу Степана. Тот очнулся и выбросил окурок.
 В машине тихо звучала квадро музыка. Играла группа «Pink Floyd»:

We don't need no education.
We don't need no thought control.
No dark sarcasm in the classroom.
Teacher, leave those kids alone.
Hey, Teacher, leave those kids alone!

(Нам не нужно никакого образования.
Нам не нужно никакого контроля мыслей.
Никакого злого сарказма в классах.
Учитель, оставь детей в покое.
Эй, Учитель, оставь в покое детей!).

-- Черт, обжег палец!...Так вот и возникают пожары, - он улыбнулся и взглянул на Валерию, -- ты задала крутой вопрос. Если бы ты его задала всего три дня назад, я бы обиделся. Теперь я готов принять его, так как я уже не знаю, на что  способен ради обогащения.  Это как поражение московским вирусом! Я посмотрел на то, как вы, элита, живете и хочу жить так же! -- Степан  чуть покраснел и стал жестикулировать  руками:
 -- Я не думал, что меня может поразить эта зараза. Ну, хватало мне средств на то, что бы сносно питаться и одеваться. Жил не на улице, а в квартире от государства (от жены, забыл он добавить). Учитель литературы и русского языка! Звучит гордо! И на твой вопрос ответить  могу так – может и убил  бы, -- он сам не понял, что сказал, а когда услышал что сказал, то покраснел основательно,  -- подожди, я не то хотел сказать. Я соврал, это вылетело…  прямо по Фрейду…
Валерия саркастически улыбалась, кривя красивые губы в розовой памаде: «А чего это я вожусь с ним? Что на меня нашло? А…Вспомнила почему… Увидела, как он спорил с футурологом. Дежавю!... Ого! Я увидела не  учителя, а своего бывшего мужа в учителе! – глаза Валерии расширились от такой  разгадки, она сама только что явно осознала, что тогда было. Она покосилась на соседа и решила, что нужно внимательно за ним следить -- Не нужно его отпускать от себя, по возможности, -- думала она, – этот парень не прост».
-- Не надо оправданий. Ты сказал правду. И это то, что мне в тебе  нравится. Мои знакомые уже разучились правдиво говорить, а только врут. Причем, по всякому поводу. – Валерия уже не улыбалась, а с холодом в глазах смотрела на дорогу. Степан теперь становился ее объектом исследования, и она чисто профессионально включилась в роль журналистки и ведущей шоу программ. Валерия перебирала в уме возможные методы исследования и воздействия на учителя. И решила, что воспользуется самыми действенными из них – слежкой и сексом:
-- Я тут подумала…Давай  отметим твое прибытие в Москву и твой новый статус? Посидим вечерком, только там, за городом, в нашем чудо замке. Что скажешь?
-- Конечно, для меня это праздник…Давай, но не сегодня. Вечером, так сказать, для полноты московских впечатлений, я с Эльвирой (помнишь, я тебе ее представил на шоу с монахом) пойду потусуюсь. Мне говорили, что  крутая вечеринка в «Красном октябре». Хлебну разврата, -- шучу, -- но стоит все попробовать в первые дни моего пребывания в этом  греховном месте и жить по новым правилам.
-- Не скажу что я рада. Но ты человек свободный (правда у тебя есть жена в провинции) и можешь делать все что захочешь… Однако, мое предложение остается в силе. Если передумаешь…или завтра?
-- Да, завтра. Это точняк! (он уже просмотрел молодежный сленг в интернете).
 
Они подъехали к дому Валерии  в Армянском переулке. Зина открыла дверь и сообщила, что пришел Петр Сергеевич и пьет кофе в зале. Валерия улыбнулась своими чудными глазами Степану, от взгляда которых, в очередной раз, в нем защебетали и заплескались гормоны. В воображении, мгновенно, промелькнули сексуальные фантазии под действием допамина, и славный и всегда нужный гормон, заставил Степана почувствовать, как ниже пояса возбуждается его лучший друг. Валерия прочла его желание и открыто улыбнулась ему с интимной заинтересованностью  слегка возбужденной женщины. Она играла новую роль и ей это нравилось:
-- Степан, у нас (она сказала - у нас, давая понять, что их уже связывает что – то большее, чем простое знакомство) в гостях один известный режиссер и писатель Кулагин Петр Сергеевич. Так что настройся на агрессивную волну. Я хочу, что бы ты опять немного позлил интеллектуала, но не перегибай. Он державник и любит поговорить о России. Знаю, что у тебя мало мыслей о России, но ты делай так, как ты умеешь - возьми его мысль и переверни ее. Этот фокус, как я заметила, у тебя хорошо получается. Ты знаешь писателя Кулагина?
 «Ты смотри, хорошо меня изучила, не зря пишут в интернете про ее ум и способности. Да, нужно держать ухо востро», -- подумал Степан:
-- Я читал Кулагина. Читал его книгу: «Путь сердца», ответил Степан, -- причем не так давно. Это его последняя книга? 
-- О….Да ты  не отстаешь от жизни, -- засмеялась Валерия, -- что я о тебе еще не знаю? Может ты знаком с Обамой?
-- Чего нет, того нет! Хотел бы, да рожей не вышел!
-- Так встретимся через  пару минут в зале. Ты пойди, сполоснись и будь свеж как   дыхание Wrigley . Не каждый день встречаешься с классиками!
Степан зашел в ванную комнату. Вдруг, в голове раздался звук похожий на звук его мобильника. Затем, заговорил Верещагин:

-- Буду тебя предупреждать о своем появлении звуком твоей «мобилы».  Я смотрю, ты все глубже погружаешься в нервную  московскую жизнь. Теперь вот собрался пройтись по клубам. Все это хорошо. Есть одно но. Ты, сам того не замечая, нарушаешь заповеди господни. Конечно, все их нарушают, пока живут, но скорость нарушения у всех разная. Да и нарушают, как правило, одну – две заповеди за раз. Ты же решил в такой короткий срок  их все нарушить. А выдержит ли твоя психика? Вот ведь вопрос дня! Ладно, шутка! Сам нарушал их все по одной и все скопом. В моем положении не нарушать, значит и не жить. Вот, загнул, не распрямишь! Дарю высказывание. Вижу твое недоумение. Это реакция говорит мне о том, что ты и не подозреваешь о последствиях.
Напомню, что есть классические заповеди. Но я тебе скажу  только о некоторых. О  любви к Богу не говорю,  мы ведь с тобой атеисты и поэтому не будем их касаться.  Что тебе нужно знать?  Есть такие заповеди: нужно почитать  отца и мать, не убивать, не прелюбодействовать, не красть, не  стучать на ближнего твоего, не желать дома ближнего твоего, не желать жены ближнего твоего и его имущества. Из этого списка, Степа, ты уже нарушил половину. Теперь скажу тебе, от чего ты так делаешь. Грехи наши! Тянут нас вниз, в преисподнею.  Я здесь, в других мирах,  уже всего насмотрелся. 
На каждый грех есть свой комплекс мероприятий. Потом расскажу, какой и на что. Времени у нас немного. Только знай, что все происходит от грехов твоих: от  гордыни, алчности, зависти,  злости, похоти, лени и  чревоугодия. Этот набор есть у любого. Как сейчас говорят, все это химия и гены!  Хорошее оправдание своего  ничтожества. Сам посмотри, что ты уже нарушил и, судя по темпам твоего денежного растления, скоро ты перейдешь к еще большей агрессии и начнешь убирать врагов своих! Подумай Степа, еще не поздно пойти назад. -- Верещагин, как всегда лгал; ему не нужно было направлять  Степана на путь праведный, он видел, что страшная сила обогащения уже включилась и взялась за новую жертву – учителя Куроедова.

--Уже поздно, -- сказал Степан, -- я не могу вернуться в свой предыдущий «рай»   и жить там, как будто ничего не произошло. Теперь у меня только одна дорога – вперед к светлому будущему капитализма.

-- Ну, смотри, больше не буду уговаривать, -- и он с радостью увидел, как зажегся решительный огонь в глазах подопытного Степана.
 
Степан, побрился, нашел приятную, свежего запаха туалетную воду и пшикнул на лицо и волосы. Когда он подходил к большому залу, то услышал, как густой баритон уговаривал  Валерию, лучшую из женщин Земли, посодействовать  в чем то.   
Он вошел, разговор оборвался.
-- Хорошо, Петр Сергеевич, я подумаю над вашим предложением, -- засмеялась Валерия, -- и как говорят в верхах, сообщу о своем решении.
-- Господа, знакомьтесь, Это наш новый учитель литературы у детей Степан Куроедов. Ас и кудесник в учительской среде. Волшебник педагогического процесса, -- она явна была в хорошем настроении и  ерничала. Только что писатель предложил ей  отличную сделку – она устраивает его дочь работать на телевидение и тянет ее вверх в мире шоу бизнеса, а он делает ее главной героиней своего нового романа. Так как он, как говорят, уже классик при жизни (конкуренты писатели  так не думали), то Валерия сразу поняла свои выгоды от этого предложения. Они договорились, что имя  и отчество героини будут как у нее, а фамилия чуть изменена. И в СМИ прольется информация о том, кто являлся прототипом главной героини.
-- Очень рад, очень, -- Петр Сергеевич благожелательно смотрел на Степана сквозь толстые линзы в черепаховой оправе, -- учителя мне нравятся, это соль общества; если нет хороших учителей, то есть плохое демократическое общество.
-- Рад знакомству! Не думал, что могу вот так, просто, говорить с вами. Недавно читал вашу последнюю книгу «Путь сердца».
-- Понравилась, -- писатель несколько насторожился.
-- Конечно! Как раз понял, что творилось с нами в начале перестройки и в девяностых. Мне как учителю литературы даже пришла мысль ходатайствовать в министерство образования, что бы вашу книгу включили в школьную программу, --  лукавил Степан.
Однако, такой поворот понравился Петру Сергеевичу, он уже с любопытством взирал поверх очков на учителя и невольная  счастливая улыбка  раздвинула его поседевшие темные усы и открыла отличные вставные ряды зубов. «Американская улыбка, -- отметил Степан,  нужно спросить, где можно сделать подобное?».
«Ай да Степан, браво! Вот это ход ферзем!» -- Валерия про себя стала считать правильные ходы учителя в этой «битве» гигантов мысли.
Петр Сергеевич Кулагин был известен как  режиссер и писатель. Как режиссер он прославился тем, что снимал документальные фильмы по истории России. Как писатель – книгами  описывающими  жизнь страны в конце двадцатого века. Он написал пару десятков книг и многие считали его классиком современности. Взгляды писателя на историю России в мировом порядке носили слегка державный оттенок. Он верил в российскую государственность как отражение русской идеи; верил в самодостаточность России в мировом сообществе и ее роль будущего мирового лидера. Но, в то же время, взгляды Кулагина на современную Россию и жизнь ее народа, были довольно резкими и критическими; он многое  критиковал в современной жизни государства и народа.
Стол был уже накрыт легкими закусками: черная икра, мясные рулеты разных видов, креветки и салаты. Зина принесла высокий кофейник и  вкусный запах кофе  разнесся  у стола. Степан сглотнул от вида выставленных закусок:
-- Давайте отметим нашу встречу! Я польщен и удивлен, что мне выпал случай, как неожиданный выигрыш в Джек Пот, сегодня познакомиться с великим русским писателем. Напишу об этом в мемуарах, если повезет! – сказал  Степан с пафосом. -- Как вы на это смотрите?
Валерия уже переоделась в джинсы и футболку без рукавов, что открыло ее тату на правом плече; сине - красный китайский иероглиф. Она подняла руку вверх, и иероглиф тату перевернулся, став уже другим и  с новым содержанием (как говорила Валерия). Степан смотрел на ее загорелую руку и светлую чистую подмышку, и в нем опять возникло желание. Петр Сергеевич, по привычке, следя за людьми, с которыми он общался, все заметил и подмигнул ему левым голубоватым глазом, который был чуть меньше правого и посмотрел на Валерию. Или это только показалось Степану?
 Писатель сказал, что он тоже не против, выпить, тем более, за такое прекрасное высказывание Степана. Он был явно доволен и весь светился, даже не подумав над тем, ерничал ли учитель или нет. Валерия попросила Зину принести вино и  коньяк из бара.
-- Хочу сказать тост, -- разошелся Степан, -- Время идет, и мы не замечаем как быстро. Но вот его можно пощупать почти пальцами в моменты, когда в вашей жизни появляется что - то необычное и выдающееся. Тогда время прямо ощущаешь как свое тело! Необычное  - это вы Валерия и вы Петр Сергеевич! За вас, людей, которые помогают нам грешным, понять, что мы еще живы и позволяют почувствовать вкус времени! -- он немного покраснел и его дыхание участилось; говорить тосты он не любил.
-- Хороший тост, Степан! … Я еще раз, как и за последние  два дня, сильно  удивлена. У тебя есть дар нравиться людям! – протяжно проговорила Валерия.
-- Да, тост хорош и необычен. – Подтвердил писатель, а вы случаем не пописываете (не в том смысле)?
-- Я пробую, но это так, детство. Еще пишу афоризмы! Говорят, что есть  довольно приличные.
-- Так выдайте нам несколько мыслей на суд, так сказать, общественности, -- сказал писатель.
--  Степан, а почему я еще не слышала твоих  афоризмов?
-- Зачем лишний раз рисоваться? Да и не скромно это, -- он пробовал уйти от озвучивания своих мыслей, -- это только проба пера, как говорится.
-- Тебе повезло еще раз, да я уже и не могу сосчитать, сколько раз тебе везет. Везунчик, -- заявила Валерия, -- и у тебя есть  шанс произвести впечатление на мэтра…  И  может повезет дальше?
Степан задумался, вспоминая, затем выдал  целый букет своих афоризмов:
В зеркале всегда виден мудрец, а не глупец.
Лесть – это острый крючок для ловли любого самолюбия.
Лизоблюды насквозь лицемерны – не поворачивайтесь к ним спиной.
Нравственность занимает людей в последнюю очередь, если вообще есть такая очередь.
Лесть как ветер - наполняет паруса людской глупости.
Непристойно надемократить в людном месте…

Писатель несколько снисходительно слушал Степана. Он развалился своим телом, оплывшим жирком, на мягком кожаном диване, потягивал коньяк из пузатого (как и он сам) бокала и в уме рассматривал варианты использования данной ситуации в свою пользу. Это было его любимое занятие. Он всегда искал выгоду во всем и везде. Классик думал, что может использовать Степана и брать у него необходимую ему информацию о Валерии:  «Я опишу  ее характер в новой книге, сделаю ее  знаменитой. Возможно, на века, -- от скромности он давно уже избавился, -- так давайте жить просто, ты мне, я тебе.-- Он и в правду думал, что его шедевры будут жить вечно. – Для этого тебе, дочь моя,  нужно потрудиться. Нужно заплатить. То, что ты устроишь мою девочку это еще не капитал!... Все меняется в этом мире, а в Москве так очень быстро. Сегодня ты на коне, завтра в болоте! А деньги - то не пахнут.  Да ….деньги не помешают».
 Степан закончил перечислять свои афоризмы. Валерия выключала  диктофон на мобильнике - она записала голос учителя, так, на всякий случай… Она видела, что мэтр не слушает, а погружен в свои мысли и примерно догадывалась, о чем он думает. Она знала, что продвигать Степана на литературный Парнас  он и не собирается; что он видит в нем простого дилетанта и графомана. Единственный реальный шанс -  заплатить классику за поддержку, но это пусть Степа делает сам, если он не дурак и воспользуется данным случаем.
Степан смотрел на слушателей и видел их реакцию. Классик потягивал коньяк с холодно – учтивой улыбкой, Валерия следила  за ними обоими.
-- Я думаю, что ваши мысли представляют интерес, -- произнес писатель. Он взял и закурил сигару бывшего хозяина дома, -- и если их доработать, то можно пристроить в газетах, например «МК». Там у меня знакомые. Но вы сами понимаете, -- он заговорил открытым текстом, -- везде нужно платить. И речь не только о деньгах, – он посмотрел на Валерию, -- обсудите это, сообщите ваше решение и я, возможно, подключусь к процессу.
 Вошла Зина и  сообщила хозяйке, что пришел новый гость. В комнату, упругой походкой, входил Андрей, помощник Верещагина.
-- Всем добрый вечер! -- Андрей был в хорошем расположении духа; побывал в  ресторане «Пушкинъ», где отобедал и  сейчас приехал к Валерии обсудить сложившуюся ситуацию с завещанием ее мужа. Он несколько удивился, увидев гостей Валерии. Его настроение было подпорчено, но, не показывая этого, широко улыбаясь писателю и учителю,  Андрей мягко сел в светлое кожаное кресло и налил себе коньяк:
-- Я вижу у вас опять словесные баталии? – закурил Андрей и пустил синий дым вверх, к лепному потолку,  -- о  чем же на этот раз?
-- Андрей Богданович, речь о нашей жизни, о ее передрягах…то есть говорим на любимую тему, -- ответил классик, -- вам наверное неинтересно…
-- Почему же, я всегда готов к обсуждению. Это любимое занятие россиян за коньячком и сигарой, -- шутил Андрей. -- Тем более, если коньячок из запасов Верещагина. Он не пил простых напитков, царствие ему…
Все атеисты перекрестились. Помянули.
Андрей почувствовал, как выдержанный коньяк теплой волной прошел по его телу, сознание чуть «перекосилось» и обычная действительность стала меняться, превращаясь в параллельную. Он любил это первое воздействие крепкого спиртного. Как он говорил, в это время приходит Дьявол и отключает мозг. Но, это состояние у него длилось не долго – он быстро напивался и становился развязным и наглым, как и все пьянчуги. И что бы сейчас не войти в это состояние, он пил мелкими редкими глотками.
-- Как я понимаю, -- начал Андрей, -- разговор о настоящем и будущем России? Без этой темы в интеллигентном собрании никак нельзя!  Я скажу так, как уже много раз говорил – в России было, есть  и будет средневековье. Мы еще не выбрались из прошедших веков на столбовую дорогу прогресса и демократии. Люди не братья. Посмотрите на улицах, как на вас смотрят ваши сограждане. Это просто дикие взгляды. Вас готовы растерзать или нахамить в любой момент. Все смурные,  как будто им сегодня идти на виселицу!
-- Это все поверхностное…Это уже банальность…-- раздался баритон классика, -- Я этот вопрос постоянно изучаю и могу сказать, что это все временное, наносное. Народ был хорош до революции 17 года, после его хорошенько трамбовали и превратили в то, что сейчас и есть. За это время мы сильно отстали от Европы, и догнать ее не представляется возможным. Не знаю, если только вмешаются инопланетяне или божественные силы. – Петр Сергеевич снял очки и смотрел на всех  строгим взглядом своих маленьких, заплывших глаз. Стали видны мешки под глазами и все лицо его выглядело  потрепанным  и морщинистым.
 Степану даже стало его жалко: «Видать доля писательская не так и сладка, как кажется, -- подумал он, -- видно, что писатель чрезвычайно самолюбив и тщеславен, оттого мнителен и не доверяет  никому».
 – У нас в стране простой феодализм. Об этом так же известно. А вот что делать, как поднять народ, это главный вопрос. – Петр Сергеевич  обвел всех глазами, как будто ждал что кто – то ему даст ответ.
-- Я думаю, люди просто не осознают в каком дерьме они живут, -- начал Степан, -- я человек новый в Москве  и мне сильно бросилось в глаза вот это безразличие людское. Все заняты поиском денег!  Это если все свести к одному простому знаменателю…, -- Степан отпил вкусный коньяк и закурил сигару (Валерия улыбалась, глядя на новоиспеченного буржуя), -- мы все подвержены внешнему давлению, которое пришло из за бугра. Капитализм! Каждый же видит, как живут буржуи, пардон, речь не о присутствующих, – пошутил Куроедов, -- нас всех учили, что мы живем в обществе равных возможностей, и каждый человек - это звучит гордо. Но, как выяснилось, после распада союза, что все мы  разные, и каждый стремится к обогащению любыми способами и средствами (Валерия вздрогнула от нахлынувших мыслей). Могу вам всем задать хитрый вопрос – как вы поступите, если вам скажут, что вы получите десять миллионов долларов наличными в чемодане, прямо сейчас, если прикончите пусть даже нехорошего, но человека. Вернее, сделаю  вопрос красивее. У вас будет возможность не убивать самим, а заказать этого человека и никто не узнает, что это ваших рук дело? Знаю, что вы мне не ответите, но ответьте себе!
Все  задумались. Валерия подумала, что, даже имея  несколько сотен миллионов, а она уже не сомневалась, что она их получит,  неплохо просто так «свинтить» десятку на «мелкие» расходы. Писатель думал, что он бы решил свои многочисленные проблемы и отдал, наконец, все долги. Андрей вообразил, что он бы купил новую «тачку «Бентли» и хорошенько «оттянулся». Никто из них не подумал о судьбе виртуально казненного ими человека. Вот и подумайте, как далеко мы ушли от обезьяны? Причем  кровавой злой обезьяны с каменным топором, которая раскалывает черепа себе подобным и делает из мозгов жаркое…
 Но собравшиеся так же помнили, что они все же люди (но никто и не подумал сказать что - либо вслух о своих фантазиях).
-- Это перебор, товарищ! --  забаритонил классик, -- мы не должны отвечать на провокационные вопросы. Мы же не дикари!...Хотя вопрос интересен… Подумаю на досуге. Что касается наших  людей, так они живут в тех условиях, которые есть. Если вы переедете в Европу или Америку, то станете жить по их правилам. А вот про условия, которые влияют  на жизнь наших людей, можно и поговорить. Нужно разобраться со временем, в котором мы живем.  У нас в сердцах мрачное средневековье…
-- Нет,  все  же  просто, -- не дал договорить писателю Андрей, -- я родился при социализме, а воспитывался при капитализме с нечеловеческим лицом, -- он улыбнулся своей новой шутке, -- и что главное? Что я вынес из своего обучения и воспитания?  Главное в жизни - это власть и независимость. Власть во всех делах, в семье,  над соседями, деревней, городом, страной и миром! А что дает такую власть? Правильно. Деньги,… причем много денег, -- он чуть покраснел от воображаемых им картин, -- я даже не хочу обсуждать этот вопрос. Деньги для нашего человека самое важное. И этот стереотип насаждают все наши народные воспитатели, и, в основном, государство с его политикой - берите суверенитета столько, сколько унесете.
Валерия взяла пульт и нажала кнопку, зазвучала народная песня. Пели «Бурановские бабушки».
-- А как же вот эти певуньи? Они что тоже продадут душу дьяволу за бабло? – Валерия вопросительно смотрела на Андрея, как будто  у нее и мыслей о заработанных путем неправедным  десяти миллионах, не было. Она смотрела с возмущением! -- много людей в стране, которые не продадутся, -- она сказала это и тут же усомнилась.
-- Вот ходит человек  к Богу, в церковь,  -- начал Степан, -- молится, выпрашивать прощение, заметь те, опять же за грехи свои. А затем едет в метро домой, за кольцевую, в замызганную хрущевку. Дома убого, дети противные, муж или жена пилит с вечера до утра, безденежье… скукотища одним словом! И тут тебе подарочек с небес – десять миллионов баксов, без проблем, сразу. Но он должен пожертвовать для этого жизнь человеческую, пускай даже жителя Африки, которого  и не видел никогда и не знает, что он существует. Для него это тот же марсианин! Никто! И теперь ответьте мне на вопрос, возьмет ли эти деньги этот человек? Это же решит  все его проблемы. Ответ очевиден! – Степан жестикулировал. Он завелся, его лицо порозовело и вспотело, а тут еще и коньяк ударил в голову. Остальные слушали, мило улыбаясь на его горячность, пили  чай и коньяк и обдумывали свои ответы и Степановы доводы и вопросы. Степан заметил свою горячность, остановился и сел в кресло. Напротив него, на глянцевой стене, висела картина  в позолоченной рамке. На картине, был изображен Верещагин в старорусском, сверкающем золотом и звездами, дворянском комзоле. Степан только сейчас заметил эту картину и вспомнил, что вчера ее не было.
-- Это ваш муж? -- спросил он, скрывая свое знание, – какой интересный портрет! А почему в таком комзоле?
-- Никас Сафронов постарался… Он писал портрет моего мужа год назад. Муж как знал, что с ним случится… и заказал  портрет.  Одет  в графские одежды. Так ведь он и был из графьев. У него есть даже грамота и другие бумаги. Где – то раздобыл информацию о своих предках и выявил, что он есть граф! Я была не против побыть графиней,  но граф Верещагин  отказался жениться, – рассмеялась Валерия.
 «Знаю я, почему он отказался,… шлюшка, -- подумал Степан, -- ты еще скажи, как ты была ему верна и любила его как Дездемона».
-- Посмотри, везде на  мебели, коврах и тарелках с вилками изображен герб нашего семейства.
  Степан вгляделся в  портрет и вдруг, или ему это показалось, нарисованный правый глаз Верещагина ему подмигнул. Степан от неожиданности  тряхнул головой, как будто пытался отогнать навязчивый образ. Он встал и  пошел по толстому персидскому ковру к портрету и стал глядеть в лицо Верещагина. Тот опять подмигнул. «Да что это такое? Ты что, меня разыгрываешь?».

-- Затем, Степа, что бы тебе стало веселее и что бы ты вспомнил, зачем ты сидишь за моим столом , пьешь мой коллекционный коньяк и пыхтишь самыми дорогими в мире сигарами, - ответил голос олигарха, -- тебя чуть не поймали на  этом портрете. Она не случайно повесила его прямо перед тобой. Это ей позвонил шеф охраны и попросил ее так сделать. Понял?». 

-- Все понял! Точно, я чуть не сказал, что ты выглядишь замечательно, -- съязвил Степан, -- но, согласись, я задал естественный вопрос.

-- Ладно, интуиция тебя не подвела. Но, будь начеку. Если уж тебя проверяют, то и дальше  будут проверять.

Пока Степан и олигарх беззвучно общались, Андрей налил себе пол бокала коньяка, отпил пару глотков  и  опять заспорил:
-- Хочу сказать следующее – ценности наших людей не изменились с прошлых веков. Плюс, на эти ценности накатила волна новой жизни. Наши люди не были к этому готовы. И сейчас идет процесс адаптации,… мы перерождаемся!... Может быть. -- Он говорил, но не был  уверен  в том, что говорит. -- Посмотрите как люди  относятся к тем, кто вырвался и стал более успешным, чем они. Их готовы разорвать на части.
-- А кланирование страны, -- сказала Валерия, -- везде кланы. Друзья ставят на все государственные посты людей своего клана, своих же друзей и родственников…

Разговор  еще продолжался минут тридцать. Каждый высказал свою точку зрения на сегодняшнюю жизнь и предложил свой вариант ее развития. Все, кроме классика, голосовали за интеграцию с Западом и Америкой. Писатель же был за другой путь развития и сказал, что Россия это чистый духовный источник для всей цивилизации,  и что она станет той духовной Меккой, куда потянутся прогнившие от своей испорченности, развитые страны. На том спор и закончился.
Писатель с трудом, после обильного  стола и коньяка, поднял свое жирное тело и уехал. Андрей, поговорив с Валерией, также отбыл по своим делам. Валерия сказала Степану, чтобы он передохнул, а сама начала звонить и вести свою обычную рутинную деятельность: звонила известным людям, договаривалась и приглашала их принять участие в своих шоу программах.   

 ГЛАВА 21.

Адвокат Семен Абрамович Геллерт с утра понедельника занялся делом Верещагина. Он позвонил  нотариусу, которая последнее время была  в Лондоне, но которая должна была этой ночью прилететь в Москву.  В офисе нотариуса никто не брал трубку. Он звонил несколько раз, затем, ему нашли личный номер телефона нотариуса Подольской Светланы Алексеевны.
Он взял новую незарегистрированную сотку и позвонил:
-- Светлана Алексеевна? Здравствуйте! Меня зовут Семен Абрамович. Я адвокат известного вам бизнесмена Верещагина. Мы как – то встречались у него в офисе… Помните…Хорошо – хорошо…. Последние события  внесли некоторую сумятицу в семью  бизнесмена и мне поручено его женой, Валерией,  прояснить дело с его завещанием.  Насколько я знаю, он вам доверил его хранить? Вы в Москве?
-- Да, я прилетела. Можно сегодня встретиться и поговорить.
Адвокат спросил про завещание. Нотариус подтвердила, что один экземпляр завещания хранится у нее в сейфе, но сказала, что была  еще одна копия.  Но где сейчас находится эта копия, она не знает; скорее всего, у самого Верещагина. Они еще несколько минут поговорили  и договорились встретиться через час в офисе адвоката…
В офисе и кабинете адвоката Светлане Алексеевне еще не приходилось бывать. Она была поражена  его роскошью. Они сели на диван, закурили; секретарша принесла кофейник и чашки.
-- Как вам известно, Светлана Алексеевна,  наш клиент убыл в мир иной, – начал издалека адвокат, -- это привело к некоторой активности в среде его родственников. Сами знаете, что состояние Дмитрия Сергеевича огромно, даже по мировым меркам.  Я поговорил со знающими людьми и выяснил, что  у Верещагина  много различных акций крупных компаний, много недвижимости здесь и за рубежом и есть различные компании в оффшорах.  Как все это будет выявляться, и делиться, я пока себе не представляю (соврал адвокат). Думаю, он оставил кому - то координаты, счета в банках на предъявителей, акции  и другие документы. В завещании, скорее всего, только официальная часть его наследства.
-- Да, думаю так оно и есть. Он должен был оставить еще завещание на все зарубежное. То завещание,  которое  находится у меня, включает в себя раздел денег, которые находятся в банках и в сейфах; недвижимости в Москве и других городах России; какие – то акции, автомобили, яхта, самолет и так далее. – Она задумалась.
 Светлана Алексеевна была  нотариусом  уже двадцать лет и прекрасно понимала, что нужно адвокату. Она даже была уверена, что он  уже вступил в сговор с частью родственников Верещагина и теперь хочет и ее склонить к своей игре. Она отпила кофе и опять закурила сигарету. Изящно пуская дым из накрашенного красным маленького  рта, она думала, стоит ли ей вступать на  тонкий лед игры адвоката. Быстро сообразив, что она ничем, практически, не рискует, спросила:
-- Что вы хотите от меня?
-- Хочу посмотреть это завещание, но так сказать, в уединении, без свидетелей.
-- Я подумаю и скажу вам, -- она вспомнила, что не регистрировала это завещание и если оно даже пропадет, то ей ничего не будет. Почему не зарегистрировали тогда, она уж и не помнила. Верещагин сказал, что нужно внести поправки и обещал  зайти, но не зашел, а теперь и вовсе  не зайдет. – Завтра подъезжайте ко мне.
«Понятно, что придумал адвокат. Он в сговоре с кем – то из наследников, у которых малая часть наследства, но которые хотят получить по максимуму», -- подумала нотариус:
 – Могу сейчас сказать, что большая часть наследства записана на детей. Остальное на кого, уж и не помню; там  много всего.
Она потушила сигарету и встала с кресла. Адвокат так же встал, проводил даму  до двери и довольный таким  быстрым согласием нотариуса на его сделку, позвонил сначала Валерии, а затем бывшей первой жене Верещагина. Он рассказал им о ходе дела,  о том, что нашел завещание, и завтра его посмотрит. Попросил не делать  лишних движений и напомнил, что речь идет о больших суммах, сказал, что его гонорар будет соответствующим и попросил внести суммы уже завтра. Так же, намекнул обеим дамам, что если не будет оплачена его работа, то он не несет ответственности за дальнейшее развитие событий.
Валерия заверила адвоката, что она приедет в понедельник с утра. Другая дама сказала, что решит вопрос  до вечера  вторника.
«Да, девушки, вы у меня на крючке. Теперь нужно все  детально проработать и везде оставить путь к отходу, --  размышлял адвокат, -- составлю  я планчик». Он сказал секретарю, что его нет на месте, раскурил трубку душистого табака и принялся обдумывать новую операцию.
 Он сидел около часа и записывал свои мысли. План его был таков: во – первых, завтра он посмотрит завещание, затем встретится с претендентками на наследство (хотя он точно догадывался или, даже знал, что они никаким боком не учтены в завещании). Первая жена олигарха получила свое при разводе, вторая являлась гражданской женой и как ему говорили знакомые олигарха, Верещагин планировал с ней расстаться. Во – вторых, он возьмет деньги (большие деньги) с обеих дам  и покажет завещание. Затем они (отдельно с каждой дамой) придумают, как исправить завещание. Это подлог, но он все обдумал для того, что бы избежать ответственности и перевести все на алчных  женщин. Он понимал, что это афера чистой воды. Но он точно знал, что  будет чист перед законом и на него ничего не смогут «повесить» эти две б…и. Затем, вдруг найдется второй экземпляр завещания. Этого никто не мог предугадать, а он им не скажет, что такой экземпляр существует. Нужно проучить алчных теток решил он и занялся другими делами.
 
ГЛАВА 22.

Степан задремал на диване поле принятия спиртного и общения с высокомерными лицами, как он их  сам для себя определил.  Сон был легкий и беспокойный,  с отрывками сновидений. Он видел, то Верещагина, который его поучал, как жить; то Валерию,  полностью раздетую, которая на метле летала под потолком и разбрасывала купюры с изображением Степана. Видел себя  римским императором, поднявшим руку в приветствии и провожавшим  на битву всех людей, которых встретил в последнее время.
Его легкие сонные миражи прервал звонок сотки – звонила Эльвира. Он сразу не понял, какая Эльвира, но вдруг вспомнил свою новую знакомую и то, что он обещал ей сегодня ночной рейд по модным тусовкам Москвы. Он поговорил с ней и договорился встретить ее возле Детского мира в десять вечера. Встал с дивана, привел себя в порядок и пошел  к Валерии.
-- Валерия, ты обещала  мне, что скажешь, куда пойти вечером и снабдишь меня беспроигрышным входным билетом, -- пошутил побритый и надушенный свежим одеколоном учитель.
-- Конечно, -- она думала, что он забудет и не пойдет на встречу с той мымрой, но отговаривать его не стала.-- У меня есть клубные карты многих  улетных заведений. Самое ходовое, это клубы фабрики «Красный октябрь». Там много ресторанов, но тебе нужно пойти в «Рай» Gipsy,  и «Progressive Daddy»  Марка Кауфманна. -- Она принесла карты клубов, -- держи и не потеряй. Кстати, меня сегодня приглашали в «Октябрь». Оказывается, сегодня у них какой - то юбилей  и будет вся Москва. Так что, тебе повезло, увидишь многих мировых и наших звезд. Не скажу, что будет сильно комфортно при таком количестве людей, но эффект тебе обеспечен. Посмотришь, как живет московский народ! – она села на кресло, налила себе ароматный чай и пристально посмотрела на Степана:
-- Только смотри не попадись на уловку своей новой дамы... Ты же не знаешь кто она. Я могу тебе сказать, но не хочу портить настроение... Эти девушки крутятся на всех мероприятиях, где можно оторвать кусочек счастья для своей жизни. Лисы или пиявки, одним слово, – не удержалась от оценки Валерия.
-- Ну, ты меня вдохновила! Я теперь буду не развлекаться, а следить за своей подружкой.
-- Это тебе только на пользу. Не пропусти удара! И еще эти дамы  почти все сидят на коксе. Смотри  за ней…  Деньги - то у тебя есть, там все дорого.
  -- Деньги есть, -- сказал Степан и хотел пойти собираться на клубную вечеринку, но Валерия попросила его пойти с ней в  другую комнату – спальню; открыла большой раздвижной  шкаф и показала ему набор костюмов, галстуков, туфель, часов и других мужских радостей (как сказала она).
-- Это осталось от мужа. Все новое или почти новое. У него, этого барахла - тонны. Выбирай на свой вкус, а потом я внесу дизайнерские коррективы, -- она засмеялась и подмигнула Степану, -- в клубах дресс код  и просто так не пустят. Хотя по карте, которую я тебе дала, пустят и голым. Позвони своей подруге и скажи, чтобы надела платье, а не джинсы.
Она посмотрела на выбранный им  костюм  и осталась довольна.
-- Теперь тебя и отпускать не страшно. Костюм, если я не ошибаюсь, стоит тысяч десять баксов, остальное так же куплено по сверх ценам. И это сразу видно. Я сейчас уезжаю по делам, сюда не вернусь, а поеду в загородный дом. Здесь будет Зина, она откроет, а утром тебя отвезут ко мне за город. Туда, кое - кто подъедет и опять будет заседание членов «кружка Валерии». Это не менее интересно и весело, чем уже было сегодня, – она лукаво улыбалась красивыми губами и глазами.
 Ей все время звонили на сотовый телефон. Она то по - деловому, то просто и весело отвечала на многочисленные звонки. Но на один звонок реакция была совсем нехорошая. Лицо побледнело и стало плоско злым. Ей позвонил адвокат и высказал свои условия. За ту работу,  о которой они договаривались, он требовал около миллиона евро. Валерия расстроилась и думала, где взять такую сумму. Есть  тысяч семьсот. Она знала, что в сейфах Верещагина, особенно в загородном доме, можно найти недостающую сумму. Но нужно было найти эти сейфы. Она встала и вышла из комнаты. А пока ее не было, Степан посмотрел входящий номер на ее сотке. 
-- Эй,  олигарх, ты где?

-- Я слушаю вас внимательно, -- отозвался голос Верещагина, -- можешь пойти к зеркалу ванной комнаты и даже меня увидеть.  Что у тебя за дело? А телефон… Это звонок  от адвоката. Зная моего адвоката и его сущность, могу со стопроцентной уверенностью сказать, что он затеял   дело с моей женой. Могу сказать, что ему важно. Его цель – вытянуть из нее  хорошие деньги и остаться чистым. Кстати, он ее не подставит, ему нужно, что бы все было красиво и осталось в тайне. Теперь смотри в оба глаза на то, что будет делать моя жена… Ты собрался погулять в клубах, так не откладывай, не меняй решение. Валерия может заподозрить неладное… ».

Степан закурил сигару, плеснул на дно пузатого бокала немного коньку и  задумался. Его опять стали одолевать сомнения, он уже не был уверен в важности происходящего. Он вспомнил свою жену  и сына,  гимназию и учеников, вспомнил всю свою прежнюю жизнь скромного учителя. Ему стало грустно. Он раскрыл ноутбук и в скайпе вызвал жену. Как ни странно, жена сразу отозвалась, и на экране появилось ее изображение. Поздоровались, затем она рассказала  о последних новостях и стала задавать вопросы Степану. Он отвечал в своей новой манере – слегка шутливой и наигранной. Все те новости, о которых ему сообщила жена, были все  теми же новостями,  как и тогда, когда он уехал из дома в Москву. Ничего серьезного не произошло. Жена работала, сын учился и проказничал, растения в горшках по всей квартире зеленели и производили аллергены всех видов, соседи  остались невыносимыми соседями, небо было такое же голубое  и мало дождливое, а горы так же стояли высоким каменно – зеленым отрядом и не собирались, в ближайший миллиард лет, передвигаться. Все было по - старому.
Она спрашивала о его делах и о том, как скоро он собирается приехать. Степан отвечал, что дела идут как по маслу, что он скоро все провернет и приедет развивать бизнес в регионе.   Они еще поговорили измененными интернетом голосами и Степан отключился.   
Его грусть прошла. Он еще раз убедился, что прежня жизнь ему стала чужда. «Нельзя допустить, что бы я опять очутился у разбитого корыта (это о жизни учителя). Нужно все сделать, что бы задержаться здесь, в Москве… Так, что мы имеем? Деньги есть. После завершения операции Верещагина, он обещал дать коды от некоторых сейфов в Швейцарских банках и показать денежные места в его загородном доме. У меня, по самым скромным подсчетам, будет около десяти миллионов долларов. Плюс, какие – то акции...
Он вдруг вспомнил о своем вопросе про убийство и миллионы, который задал писателю Кулагину: «Странное совпадение! Передо мной стоит тот же вопрос – ведь я, по сути, хочу убить свои семейные отношения и разрушить  человеческие судьбы. Не все ли равно, отдашь приказ убить неизвестного аборигена или сам разрушишь свою семью за деньги? Мораль одна – ты и есть убивец, -- он допил коньяк и стал одеваться к походу по клубам.

  ГЛАВА 23.

На улице  собрались сумерки. Солнце уже село, но часть неба еще чуть светилась. Было тепло. По тротуарам тянулись вереницы людей. Машин было много, и они кое - как двигались с включенными фарами в разных направлениях. Степан решил пройти пешком до Детского мира. Он шел и рассматривал людей и дома. Люди  явно спешили. Спешили быстрее попасть в свои квартиры и спрятаться от этого города и его давления. Степан их понимал. Он прошел мимо магазина «Библио Глобус» (нужно зайти на днях и  посмотреть книги)  до подземного  перехода и вышел, через Лубянку  к Детскому миру.  Около входа в Детский магазин стояла Эльвира. Когда он подходил, она его заметила и  улыбалась своими необычными тонкими губами.  От обилия света Степану было хорошо ее видно. Она была одета в тонкое фиолетовое  открытое платье  и  темную кофту, на шее зеленые   бусы, в ушах такого же цвета сережки, а на руках браслеты. Полный гарнитур. Выглядела она  замечательно. Длинные ноги в черных лосинах завершали эту «композицию». Степан для себя отметил, что девушка очень красива и недаром прохожие мужики косятся на нее, а иногда непроизвольно оглядываются, делая вид, что будто что – то не досмотрели в оформлении  улиц.   
-- Ты выглядишь замечательно. Тебе идет этот цвет! – Степан был несколько обескуражен. Он не часто, а скорее, никогда еще не встречался с женщиной такой вызывающей красоты (по его оценке). Он поцеловал ее в щеку, которую она охотно подставила.
-- Спасибо за оценку моих дизайнерских усилий. Но это выдумка моей подруги...  Что у нас по программе? – она улыбалась и ласково глядела на Степана.
-- Программа насыщена, моя госпожа! – Степан перешел на фривольный тон, -- мне посоветовали пройтись по клубам «Красного Октября».
-- А как мы туда попадем? Я давно хотела туда сходить. Как - то заезжала с подругами, но не смогли зайти. Народу тьма, да еще охрана непробиваемая.
-- Это не для нас! Мы не относимся к простым гражданам. У нас есть  палочка выручалочка, вернее, волшебная палочка. Мы уже завсегдатаи этих клубов, насколько мне известно, он показал  ей клубные карточки.
-- Где ты их взял. Ты же недавно прилетел в Москву.
-- Нужно знать хлебные места. И ты забыла, что я нефтяник…Мне и море по колено. Поехали в «Rай»!
Они, весело болтая, сели в такси и поехали в клуб.
На спуске с Большого Каменного моста  был затор. Такси встало. Оценив ситуацию, Степан  решил пройтись пешком.  Клуб «Rай» располагался на набережной  недалеко от церетелиевского Петра  по соседству с фабрикой «Красный Октябрь». Они зашли в клуб по клубной карте. Как оказалось, они попали на  день рождение основателей клуба. Это по секрету им сказали на входе. Поэтому, будет большая праздничная программа со всеми шоу клуба и море бесплатной выпивки для вип гостей, к которым  причислили Степана со спутницей, посмотрев их клубную карту. Они прошли в бар «Heaven», что сразу  у входа. Заказали коньяк и шампанское. Степан допивал коньяк, подняв подбородок, и вверху, увидел статуи змея  и демона. «Как точно, -- подумал он, -- все тут под знаком демона. Это же вертеп из ада! Он еще не осмотрел все «достопримечательности»  клуба, но предчувствие его  никогда не обманывало.
 Как он потом говорил - это примерно то, что я воображал как тусовкой в Аду перед кремацией тел тусующихся. Полный аншлаг человеческой глупости и разгула. Может,  уже возраст сказывается, да и не было привычки к таким мероприятиям. И это верно. Но его спутница была в восторге от этого действа. Ее глаза горели как бенгальские огни, она была возбуждена и  тащила Степана в танцевальный зал.
-- Давай танцевать, -- кричала она ему в ухо, -- мне уже хорошо и я кайфую! Она допила шампанское и потянула его за руку. Бармен предложил еще выпить, за счет заведения, но они уже пошли смотреть шоу и танцевать.
Они прошли мимо пары статуй единорогов и оказались в огромном пространстве с  танцполом. Справа от сцены торчит слоновый хобот, и казалось, трубил в такт с музыкой.  Развлечения уже давно начались. Повсюду, все высокое пространство зала было залито светом и пропитано музыкой. Все, что было перед глазами Степана, двигалось,  сверкало золотом и разноцветно блестело.
По ощущению Степана он попал в танцевальную мясорубку. Все вокруг волновалось; огромные массы  молодого народа танцевали или стояли, пили и рассматривали происходящее. Постоянно меняющийся свет и цвета рисовали по огромному пространству клуба потрясающие сюрреалистические картины. Прожектора  били сверху и с боков. В воздухе то и дело появлялись цветные падающие блестки. Над танцующей толпой, на подиумах, публику развлекали красивые, почти обнаженные танцовщицы и циркачки. Крутились  разноцветные шары с девушками внутри и вылетали брызги из  небольших округлых прозрачных бассейнов, когда в них ныряли прекрасные обнаженные  русалки.
-- Вот это я понимаю, веселье, -- Степан поддался всеобщему настроению и обнял свою спутницу в танце. Они зажигали вместе с тысячей других гостей и сливались с ними в общем экстазе гламурной давки.
Время шло, и Степан устал. Он все же не был студентом и  чувствовал, что тело  становится тяжелым и скованным; ему было  трудно дышать; весь этот шум, дым и запах пота уже  надоел и стал вызывать легкие  приступы отвращения.  Длинноногие красавицы и различные мелькавшие в толпе знаменитости уже не привлекали его внимание. Публика  перестала быть праздничной; для Степана все  танцующие и сидящие  превратились просто в сборище прожигателей жизни. Он понимал, что не прав в своих оценках происходящего, но ничего  не мог изменить – весь этот гламур вызывал у него только отвращение. Эльвира  увидела, что ее спутник заскучал. Она заказала пару коктейлей и потянула Степана опять танцевать.
-- Тебе что – то не нравится? – она, возбужденная и слегка пьяная глядела на него своими  темными глазами, затем закрутила головой  в разные стороны под ритм новой музыкальной композиции Аврил Лавин.
-- Все нормально, -- мутит от выпитого, -- нужно проветрится.
Степан закурил и стал думать о смысле всего происходящего вокруг него. Он в самом сердце столицы в самом  центре веселья москвичей. Это место для паломников личного статуса и мастеров показухи. Явно, все собравшиеся были не бедны или умело это скрывали. «Вот это то, к чему я теперь стремлюсь? – задал себе вопрос Степан, -- пожалуй, это одна из составляющих моей новой жизни. Клубы, рестораны, салоны….Если есть деньги, то уже не будешь лежать на печи и есть калачи… Нужно будет все обдумать, сейчас голова уже не соображает…Протиснулся среди разгоряченных тел  к Эльвире и сказал, что пора отчаливать.
Но Эльвира увлеклась и просила еще потусовать.  Выпив коктейль, Степан согласился.
Они были в клубе  еще пару часов. Устали уже оба и решили поехать к Эльвире. Степан хотел еще попасть в клуб Марка Кауфмана, куда ему советовала  сходить Валерия по ее клубной вип карте, но ноги уже «не ходили». 
Эльвира жила в Отрадном. Это слишком далеко и туда не доберешься без приключений. В баре им посоветовали местный хостел, который совсем рядом, за углом, как сказал молодой, стриженный бармен с подведенными глазами. Степан заплатил, и  их отвели к двери  вывеской «Fabrika». Они поднялись по лестнице на третий этаж. Сняли двухместный номер, и вышли на террасу, расположенную на  крыше. Отсюда открывалась отличная картина на  ночную Москву.
-- Ты как себя чувствуешь? – спросила Эльвира.
-- Лучше не бывает! Мне понравилось, но  уже не та прыть и заряд. Такие вечеринки  хороши в малых количествах, --  он расхохотался, -- это как по тебе проехал каток. Ноги уже гудят, а завтра  будут стонать. А ты, я вижу, девушка тренированная и совсем  не устала.
-- О…я еще много чего могу. Они пошли в свой номер. Эльвира начала стягивать с себя  фиолетовое платье. Степан забыл про свои недомогания и стал любоваться молодым женским телом, которое было чрезвычайно пропорционально сложено. Маленькая, загорелая и упругая грудь с небольшими сосками его завораживала, и он чувствовал, что стал проваливаться  в омут своего желания. Его чуть трясло. Он взял девушку на руки, и они вместе, в длинном поцелуе упали на  упругую постель. Как сказал Степан, это  были часы волшебства. Эльвира оказалась женщиной без комплексов и знала многие тайны секса. Она поразила его своей выдумкой и техникой. Степан еще ни разу  в жизни не испытывал таких разнообразных впечатлений от интимного общения с женщиной. Он вспомнил свою сексуальную жизнь с женой и  был сильно разочарован тем, что провел лучшие молодые годы  без сексуальных фантазий и великого их  разнообразия.
   Эльвира показала все, на что была способна и  теперь блаженно вытянулась на кровати своим длинным  телом и спала.  «Где  интересно она загорает. С головы до пяток. Нет незагорелых мест. Ого, даже здесь загар!».
Зазвонила сотка. Это Валерия напомнила, что пора  возвращаться:
-- Я понимаю, чем ты там занимаешься…Но, у нас много дел, и ты мне нужен бодрый и живой… Куда прислать машину?
Он сказал, где находится, чем сильно удивил Валерию и рассмешил ее. Она  долго хохотала в трубку. Потом сказала, что машина будет через час. Он разбудил Эльвиру, сказал, что есть срочные дела, она его поняла и стала собираться. Степан подумал и спросил ее,  есть ли у нее на проезд? Не дождавшись ответа, он вынул пятьсот долларов и отдал ей. Она взяла и сказала, что не промышляет этим.
-- Да я и не думал об этом… это просто на проезд. Деньги у меня есть и ими нужно пользоваться. А для такой девушки как ты, ничего не жалко!
Утро было теплым. Отдохнувший, если так можно сказать,  народ  выходил из всех ресторанов и клубов. У Степана зазвонила сотка, звонил водитель Валерии. Он сказал, где стоит его машина. Он и Эльвира сели в «Майбах» на подогретые кожаные сиденья.
-- Я не ездила в такой машине! Это твоя?
-- Конечно, - сказал тихо Степан, надеясь, что водитель не услышит.
 Высадив Эльвиру у метро, Степан попросил заехать на квартиру в армянский переулок, взять компьютер и вещи, но водитель сказал, что все уже в багажнике. «Как будто срочная эвакуация, - подумал Степан, -- ехать пару часов…. Поспать что ли». Куроедов начал засыпать. Машина  мягко мчалась по утреннему городу, покачиваясь  и навевая дремоту.

-- Степан, -- появился голос Верещагина, -- ну как тебе московская ночная жизнь жирующих люмпенов? Потусовался?  Не думаю, что тебе здорово все понравилось. Ты же детский учитель, а не менеджер среднего звена… Ты уже все посмотрел?
   
-- Я осмотрел…да… ничего не могу сказать…. -- Он уже не мог разумно отвечать. Засыпал.

-- Не выдержал ночной гонки с телкой. Нужно запретить ему  такие походы, --пробормотал голос.

ГЛАВА 24.

Валерия потянулась всем телом, зевнула и  села на край кровати. Она нашла ногами мягкие тапочки и накинула шелковый зеленый халат с белыми аистами. Пощелкала кнопками пульта управления и весь умный дом пришел в движение – стали открываться шторы, жалюзи, установился новый климат контроль, зазвучала тихая музыка, заработали компьютеры, и на плоском прозрачном экране, стоящем на длинной ножке  около кровати  появилась информация о состоянии систем контроля дома и других сообщений -  электронные письма и рассылки.
 Она увидела, что пришли несколько десятков писем, но решила почитать их позже; и покачивая сильными бедрами, пошла в душ, что бы  затем   начать разминку в тренировочном зале.
 Теплая вода  мягкими струйками  стекала по ее  телу, между лопаток и по груди, вниз, по округлым бедрам, по ногам, к ступням. Она пальцами потрогала торчащие молодые соски, и волна возбуждения  как разряд молнии пронеслась по всему телу, рукам и ногам. Валерия вспомнила, что Степан говорил о Сальвадоре Дали и его картинах; она посмотрела  недавно альбом репродукций Дали и сейчас, в эти приятные для нее мгновения в воображении возникла репродукция: «Мед слаще крови». На картине, переиначенной ее фантазией, была изображена сама  Валерия. Ее обнаженное тело парило  в синеве и белых облаках и она сжимала сосок левой груди… Все эти воображаемые картины еще больше возбуждали ее.  «Ого, надо прекращать... Пора на зарядку… Сегодня же приглашу Андрея …или учителя?
Она так и не решила  насчет мужчин (который из них сегодня будет ее баловать) и, пересилив себя, вытерлась, оделась в спортивный костюм, и пошла в тренировочный зал. Зал находился в правом крыле этого огромного дома; часть зала была  обставлена различными  тренажерами, а часть была покрыта  специальным ковром для занятий йогой. 
Валерия любила спорт и йогу. Это было одним из ее постоянных увлечений.
Зал был уже прогрет до определенной температуры, воздух чист и наполнен приятным цветочным ароматом. Она начала с  легкой разминки, затем перешла на тренажеры для прокачки рук и ног. Ноги качала долго и упорно, что бы они были в идеальной форме. Хорошо разомнувшись, она приняла несколько асан йоги: лотоса, рыбы, журавля и кобры. Почувствовав, что  вошла в свое привычное состояние бодрости и радости жизни, Валерия разделась и с разбега прыгнула в ультрамарин бассейна, который  примыкал к  залу для тренировок. Она мощными рывками рук проплыла кролем  метров двести, затем, укутавшись в мягкое зеленое полотенце, пошла опять  в душ. Сделав свои утренние процедуры, пошла в гостиную. В гостиной суетилась ее экономка Света.
Валерия села в удобное, подстраивающееся под фигуру кресло, налила себе зеленый чай с жасмином и развернула утренние газеты, которые доставлялись строго по расписанию к утреннему завтраку.
Около большого массивного стола быстро оборачивалась Света, легко и весело расставляя  тарелки с закусками, яркими фруктами  и свежими, аппетитно пахнущими  сдобой булочками. Сегодня она была с сильно накрашенными губами и ресницами. «Французский макияж тети Светы, -- всегда смеялась Валерия». Расставляя тарелки, Света  рассказывала последние новости поселка, которыми  с ней охотно делилась прислуга  из  соседских домов.
-- У Яблочниковых сына поймали в Лондоне за быструю езду на «Бентли» и неуплату в  ресторане, где он гудел  с друзьями и  подругами. Папаша с адвокатами уже там. Мамаша сидит дома, нюхает кокс и пьет горькую. Приходько дочь, это те, что живут вон в том желтом доме, оказалась в ментовской за  участие в митинге. Родители бегают по верхам и отмазывают от пятнадцати суток или общественных работ. Правда, Лиза, их экономка, могла и напутать, у нее склероз.
А сынок Бутмана разбил очередную «Феррари» на проспекте Мира и побил несколько чужих машин, -- она рассказывала быстро, лицо было оживленно и когда она  говорила, то чуть кивала головой, отчего родинка под левым глазом двигалась вверх – вниз.
-- Света все, хватит… мне не интересно, что там  у соседей.  Позорные дела и проблемы русских нуворишей. Пусть сами разбираются со своими отпрысками --  злобно подумав о детях Верещагина сказала Валерия, просматривая газеты: «Ничего про убийство. Уже забыли. Быстро…Но это и хорошо… О, о моем шоу и обо мне. Хорошо пишут! Шоу понравилось, рейтинг зашкаливает. Я становлюсь  суперпопулярной… А, вот и про убийство. Застрелен… Остались дети и огромное наследство. Так. Кто наследники? Только про детей? Нет, вот  гражданская жена, телеведущая… И все! -- Она опять забеспокоилась и стала  думать о последствиях своей затеи, -- Могут же выйти на заказчиков! Правда, не наш киллер, но чем черт не шутит, просочится информация и привет. А дальше, Магадан!... -- ее воображение работало на всю мощь, и выдавала  одну за другой картины ее возможного будущего. – Если узнают, то уже никак не уйдешь. Может свалить за рубеж?» – она запаниковала, стала бледнеть.
 Света, удивленно смотрела на хозяйку. Перестала  суетиться около стола и застыла с тарелками и перекинутым полотенцем через полную белую руку.  До этого она не видела, что бы Валерия так плохо выглядела.
-- Что с вами?  Вам плохо? Так я сейчас вызову врача…
Валерия замахала рукой:
-- Нет не нужно. Все уже прошло. Прихватило,  после тренировки.
Она  расслабилась, прикрыла глаза, проговорила про себя нужную мантру и опять стала веселой; стала рассказывать Свете, как прошло ее теле шоу и сколько теперь хвалебных отзывов в печати и интернете. 
Между тем, появившийся страх так и не отступал, а затаился где – то внутри и его тень теперь падала  на все мысли Валерии. Она не знала, но природа такова, что за такие вещи как организация убийства человека нужно платить. Большое наследство Верещагина  как гипнотизер, отключило ей рациональное мышление, и она  поддалась на тысячелетний дьявольский  обман. Деньги сыграли свою скверную и черную  роль,  и теперь Валерии придется жить в постоянном страхе.
«Кто может мне навредить? – думала она, -- только Андрей! (она забыла про адвоката). Он все знает и если его поймают, то этот мерзкий тип заложит меня. Скажет, что это я придумала, хотя это чисто его затея. Я, ду..р..ра, поддалась… Теперь я в его власти. Да нет, он хоть  мерзавец и мелкий тип, но такую глупость не сделает.. А если начнут проверять на полиграфе? Нет…проверяют подозреваемых… Пусть докажут», -- она опять вся застыла с чашкой чая в руке. Света смотрела и не понимала что с ее хозяйкой. Она тихо встала и вышла из комнаты.
Валерия опять пришла в себя, налила новую чашку чая, легла на мягкий диван  опять стала думать, как выбраться из создавшейся ситуации…
Она взяла телефон и позвонила Андрею. Тот долго не брал трубку, но она дождалась ответа и пригласила его к себе  в Жуковку. Срочно! 


ГЛАВА 25.

В машине Степан спал нервно. Ему снился странный сон, в котором мешались нереальные картины  и фантазии. Напоминал: «Сон, навеянный полетом пчелы вокруг граната, за миг до пробуждения» Дали. Желтые  тигры  с разъяренными открытыми  в ужасе пастями, летят на Степана. Их когти как ножи. Клыки белые, в капельках крови.  На горизонте стая белых  слонов с длинными ногами  от неба до моря. И он, Степан,  лежит на ковре из  миллионов денежных купюр разных стран, совсем голый. С неба спускается Валерия, так же голая. Она подлетает к Степану и начинает его ласкать....Степан проснулся за мгновение до того, как овладеть Валерией. Все в нем было напряжено. Он закурил, затянулся несколько раз, затуманил мозг никотином и немного успокоился. «Что за дурацкие сны?  Эта Валерия уже достала!...Хотя, как это я с ней во сне не кончил? Досадная  штука…Сегодня же закончу дело, -- и он предался мечтаниям о предстоящей бурной ночи с телеведущей, -- вот это будет теле шоу!».
Куроедов приоткрыл сонные глаза и посмотрел в окно машины. «Майбах» ехал  по  узкой, на две машины дороге между двух сосново - елово- березовых плотных зеленых стен. Зелень леса и полян четко оттеняла синеву неба, по которому плыло одинокое ватное облако в виде «Золотого тельца». «Ого, ну и сравнения… Вот и проявился мой истинный Бог? Дождался… Я в плену наживы и грязных дел полоумного мертвого олигарха…Может не слышал?». 
Они подъезжали к поселку в Жуковке, к элитному поселку особняков, построенных компанией Верещагина. Степан уже оценил всю прелесть  этого места, но увидев опять все в утреннем свете уже поднявшегося желтого и радостного солнца, он поразился  природной красоте. «Не зря бонзы тут живут! Места просто классые!... Чувствую  я, что и мое место находится где – то здесь, в этом прекрасном царстве  елей, лиственниц и берез!» - подумал он.
 Он еще любовался природой, когда машина, минуя охрану поселка,  подъехала к воротам большого участка особняка Валерии. Медленно раздвигались  чугунные ажурные (как показалось Степану)  створки высоких ворот. «Вход в царство волшебства и надежд, - подумалось Степану и он почему – то представил Валерию как  воплощение этого волшебства, -- я начинаю  привязываться к этой девушке. Это плохо… Хотя, наследство…связи…новый статус и халявная жизнь буржуя…Что – то в этом есть! Это не так плохо!».
Он явно переоценивал свои возможности; он не представлял себе, что думала Валерия о таких типах мужчин, к которым он  относился; он не знал, что такие женщины пренебрегают мужчинами как постоянными партнерами и они не могут  надолго привязаться к одному мужчине, хоть бы он и был олигархом. Ум таких женщин более приближается к мужскому, и они нацелены только на карьеру и победы. А  мужики - бессеребренники,  такие, как учитель литературы Степан, вообще не входят в ее  расписание.  Она может только слегка поиграть с ними, чуть порезвиться, использовать, так сказать, в своих сексуальных целях, но никак не вступать с ними в серьезные долгоиграющие отношения. Степан ошибался на свой счет, он думал, что теперь, когда у него есть приличная сумма денег, он может покорить любую женщину на этом свете. Это была обычная ошибка всех мужиков, на которых, вдруг с небес или путем хитроумных криминальных схем, свалились легкие деньги.
Он уже представлял себя эдаким русским Джонни Дэпом или Бредом Питом; ему казалось, под действием денежного сладкого тумана, что он голливудский мачо,  под взглядом которого все женщины мира млеют и мечтают только об одном - о супер Степане. Какое заблуждение! Если уж к сорока годам не стал секс символом страны или мира, то этого уже не дано. Можно, конечно, накручивать счетчик своих побед у проституток, но это е то, это все за денежки.  Но Степан Иванович Куроедов считал иначе,  и ему мерещилось, что он достоин многих королев конкурсов красоты, супер моделей или киноактрис (не ниже Анджелины Джоли).  Валерия, по его нескромному мнению, была лишь переходящим призом, ненадолго. Интересно, как считала сама Валерия?...
Машину дернуло, и Степан проснулся. Раздался голос  Верещагина:

 «Я смотрю, мой друг, ты развел  не нужную для нашего проекта деятельность. У тебя появилась гипертрофированная склонность к сексу и женщинам. Подчеркну – женщинам, а то мало ли что тебе покажется… За пару дней ты уже подцепил симпатичную кралю, которая сильно смахивает на свободную  жрицу любви, – он замолчал, обдумывая с чего опять начать просвещение Степана, -- это все, Степа, от глупости, которая всегда в нас. Мы этого просто не замечаем, пока не попадем в экстремальные условия (а для тебя сейчас наступает экстрим). Большая глупость спит в нас, пока не появится катализатор для ее роста.  Катализатор – это деньги. Вдруг появляются деньги, лучше большие. И вот челы бегают по магазинам, салонам и базарам. Покупают всякую хрень, шмотки, машины, самолеты, женщин… Это от жадности и глупости.
 Деньги это еще и мультипликатор для нашей глупости. Она, глупость, расцветает как грядка поганок, когда  ее поливают и удобряют  денежной массой. И еще, Степан, дам тебе  наводку на сущность понятия – глупость; а ты подумай над этим и будь осторожен, а то она затянет тебя в такое болото, что и не выберешься, --
Верещагин замолчал. Видно собирал свои мысли о глупости, --- итак, Степан, глупый не понимает того, что он глуп.  Мозг глупца содержит меньше нейронов и их связей, поэтому меньше перенастраивается…

Между тем, машина  подъехала к дому Валерии.
Дверь открылась, и Степан нехотя покинул приятное анатомическое кресло «Майбаха».
Солнце заливало светом округу. Трава блестела мириадами солнечных капель. Декоративные зеленые слоны стоящие вдали от дома на подстриженной лужайке (как оказалось, большой слон - это беседка для детей), светились изумрудным светом. Вода в бассейне  густела расплавленным серебром. Садовник, у бассейна,  в черных резиновых сапогах, сворачивал  синий шланг и, увидев Степана, поднял руку в  перчатке и помахал ею в приветствии. Степан ответил.
Все вместе – природа и люди, благоприятно  подействовали на Степана. Он опять оживился, а печальные мысли о своем положении и тревожные наставления олигарха, отступили и исчезли. Он опять попал в сказку, и весь мир опять разделился на две части – на ту, где жили все обычные люди, а имя им легион, и на вторую часть, где жили только избранные, вот в таких вот огромных домах, замках и виллах. Куроедов понял, что произошел окончательный переворот в его мыслях и душе, и что он автоматически  зачислил себя в эту вторую часть мира.  «Может, это и к лучшему? Не буду метаться от одной крайности к другой», -- думал он, поднимаясь по мраморным ступеням к огромной двери дома.
 Вдруг он вспомнил, что здесь…да здесь,  живет ЕГО  Валерия и его обожгла сладкая нервная волна, которая  пробежала через все тело и остановилась в ногах.  Степан понял, что рад видеть эту женщину и волнуется  ожидая этой встречи. «Да не влюбился ли  я? Это невозможно! Наверное, я сам себя накручиваю. Не может быть  любви из ничего! …Я ее вижу только несколько дней и что…уже? -- Степан сам себе удивлялся. Он не мог и предположить, что может вот так, запросто, почти мгновенно (за три то дня) влюбиться в незнакомую женщину.
 В своей «прежней» жизни он  не сильно интересовался женщинами. Кроме жены, у него были непродолжительные связи с двумя женщинами - подругой по институту и преподавателем  гимназии,  где он работал. Но те связи были более чем холодные, не было того драйва и нервного возбуждения, которое  охватило его сегодня. А это было новое и приятное чувство. Примерно такое же, но более слабое, он испытывал давно, когда ухаживал за своей женой. А может он все забыл, и тогда была любовь, но он ее не помнит. Воображение Степана работало на пределе возможностей, и оно, по  любви Степана к сюрреализму, нарисовало ему, вернее вспомнило, и показало картину его любимого художника Дали: «Женщина с головой из роз». Женщиной на картине была Валерия. Вся тонкая и длинная, застывшая в вопросе и сквозь голову, составленную из цветов на него глядели ее смеющиеся глаза…  «Что из этого выйдет?... Ничего хорошего!» -- подумал  учитель.
Ему навстречу вышла Света. Она проводила Степана  в его комнату  во флигеле, сказала, что Валерия его ждет у себя через час. Развалившись на кровати, он раскрыл ноутбук и увидел, что его несколько раз вызывала жена. Прочитал письма и вошел в скайп. На экране появилась Ольга. Волосы схвачены узлом на затылке, но выбивалась рыжая прядь у виска; лицо  еще  без макияжа. Она пристально смотрела  в экран, как будто не видя Степана. Вдруг, узнала его и иронично улыбнулась:
-- Привет муженек! Что – то  ты не очень скучаешь? Я тебя вызывала и звонила на сотку, а тебя  как корова языком слизала.
-- Я в больших делах, -- стал врать Степан, -- мы заканчиваем проект. Скоро домой, так что не волнуйся. Я жив и здоров, как видишь! – он смотрел на жену и удивлялся тому, что заметил. Ее усталый взгляд, тени под глазами, скрытая нервозность в голосе… Такой она ему, вот так сразу, еще не показывалась или он просто на такие вещи (утренняя и неупакованная в макияж жена) не обращал внимания. Его удивило раздражение, которое изливала  жена в своей речи. Они поговорили о делах насущных, о сыне и о том, что он стал хуже учиться. Ольга предположила, что это от того, что нет «мужской руки» в доме, а он ответил, что ее рука не хуже.
-- Что это ты сказал? Хоть сам - то понял?
-- Говорю, что ты можешь со всем сама справиться. Степан уже не стал скрывать своего раздражения и впервые, так открыто, показывал это. Ольга Куроедова была удивлена. Она оживилась и с интересом смотрела на мужа. «Нет, с ним что – то происходит, -- думала она. Он стал другим. Вот что значит оставить мужика без присмотра. Только отвернись и на тебе, уже смотрит на сторону. Кобель!..Явно нашел бабу… Ну приедет, я ему устрою Освенцим!». Она видела, что муж выглядел самоувереннее и, если можно так сказать, наглее. Смотрел спокойно, но она чувствовала что – то нехорошее в его взгляде. Степан же, как будто вновь увидел свою жену. И она ему явно не нравилась. Он подумал, что нужно избавиться от этой женщины. Вдруг, совершенно ясно, ему проявилось, как на фотографии,  его незавидное положение и связь с этой женщиной. Наверное, это давно копилось, но не хватало малой детали, что бы все накопленное вышло наружу. Этой деталью стала его знакомство с Верещагиным и его поездка в Москву. Плюс, знакомство с двумя прекрасными женщинами, так не похожими  на его жену. Это был  такой психологический коктейль, глотнув который Степан уже не мог вернуться на родину и жить с женой как прежде.
 -- Слушай, меня вызывают на совещание. Я свяжусь с тобой позже. Пока…
Он отключился от интернета. «Что она там себе напридумывала? Может еще ей каждый день писать отчет?».  Он с силой хлопнул крышкой ноутбука.

Степан пошел в  ванную комнату. Когда закончил бриться, то увидел, что в зеркале опять стало происходить внутреннее движение. Картинка стала меняться и вместо своего отражения в зеркале, Степан вновь увидел Верещагина. Будто переключился канал в телевизоре.

-- Смотрю Степан, ты уже полностью переключился на московских барышень?  Это похвальная стратегия, но свою семью не стоит обижать. Там твой сын. Твое начало и продолжение твоего рода. Это нужно учесть, прежде чем лезть в новую петлю. Женщины везде одинаковы. Поверь, я изъездил весь мир  и общался с большим числом женщин. Как с актрисами, бизнесвумен, так и с проститутками.  Суть их ясна как день. А ты  сам лезешь в расставленные тебе капканы. Валерия  поиграет и бросит, она по - другому не умеет. А Эльвира, (видишь, уже знаю, как зовут твою подругу), это  злющая рыбка  пиранья.  Ее цель - заполучить богатенького папика. Ты уже подходишь под это определение – чай не двадцать лет. Она приготовила тебе сказочное женское приключение, а ты и уши развесил. Наивность не в моде среди миллионеров, хотя многие из них  прокалываются на бабах.

 Верещагин стал ясно виден. Степан мог различить даже цвет глаз. Он знал, что такие игры с зеркалами до добра не доведут. Как - то он читал статьи о влиянии зеркал и их роли  в жизни людей - готовил небольшой доклад для учениц гимназии, которые не могут жить без зеркал. Тибетские монахи (он вспомнил Далай - ламу) смотрели в зеркала, что бы увидеть свои прошлые жизни; славяне говорят об энергетических потоках между нашим миром и потусторонним; на западе говорят, что  отражение показывает нам иной мир - мир умерших и духов. А может, это дверь в Ад?
Степан крайне осторожно относился к таким рассказам, но теперь, видя в зеркале не себя, а убитого олигарха, он стал верить в исключительную мистическую силу зеркал. Он смотрел на Верещагина, видел шевеление губ и слышал его голос в своей голове. Смотрел  в такое ирреальное зеркало, и думал, что начинает сходить с ума. «Такого быть просто не может»,-- говорил он себе, но сразу понимал, что это происходит на самом деле.
Куроедов решил снять на камеру мобильника такой сеанс потустороннего общения. Попробовал, но на экране телефона была только светлая поверхность зеркала и ничего более. Олигарх  смотрел на Степана и злорадно усмехался.  «Как вампир из кино!» – подумал Куроедов. Он спросил олигарха - как это все происходит, но тот ему сказал, что сам не знает, да и знать не хочет. Лишь сказал, что бы, он, Степан не проводил экспериментов с зеркалами. «Там у них, вернее, уже здесь, где я нахожусь, свои планы на каждого и если ты начнешь активно  смотреться  взеркала, то привлечешь их внимание. А это только сократит тебе жизнь. Это мне точно известно (они нашептали). Зеркало – прямой и быстрый путь к нам в гости. Шучу! Но будь осторожен», – говорил Верещагин.

-- Сегодня ночью я воспользуюсь твоим телом; мне нужно посетить свой скрытый бункер – кабинет. Это под домом.  Я тебя свожу туда, но позже.

-- Ну и как тебе мое тело? -- спросил Степан.

-- Нельзя сказать, что ты сильно мучаешь себя  физическими нагрузками. Оно еще в порядке, но приступай к тренировкам. Попроси тренера Валерии  сделать тебе программу занятий и крути тренажеры,  -- отвечал олигарх, -- я все время тренировался. Это дает энергию  и повышает твои личные котировки в обществе. Тебе нужна стратегия. Что ты будешь делать  дальше, имея хорошие деньги.  Подумай и скажи,  а я подкорректирую и направлю тебя куда надо. Пора бы тебе посмотреть на мой строительный бизнес. Ты что  - нибудь смыслишь в строительстве? Хотя, что это я…нашел, кого спросить».

Постучала экономка Света.
-- Тебя зовет хозяйка в столовую пить чай.
Степан надел белую майку с  логотипом: «Только вперед», синие  джинсы, поправил прическу (отметил, что стал  поправлять часто), пшикнул свежим парфюмом, и быстро шагая, пошел к Валерии.

ГЛАВА 26.

Высокая столовая, декорированная в классическом светлом стиле какой – то королевской семьи (может Людовик VII?), была на первом этаже.
Света открыла  витиеватую дверь, и Степан вошел в столовую, которая была вся  залита солнечным светом, пронизывающим все пространство комнаты через огромные стекла окон от  пола до потолка.  В центре столовой на светло коричневом ковре стоял прямоугольный тяжелый стол и вокруг него, стулья с высокими спинками. С двух сторон стола, по голубоватым стенам размещалось несколько белых комодов, блестевших на солнце стеклом и серебряными декоративными вставками. Валерия сидела на диване  и смотрела журнал. Она была в мягкой белой рубашке и кремовых брюках.
-- Здравствуй, Степан… -- она повернулась к входящему. Густые волосы Валерии были собраны узлом на затылке, в маленьких ушах, как только что заметил Степан, от движения, зажглись алмазы сережек, -- проходи, садись, -- Света, кофе, -- обратилась она к экономке, -- прекрасное утро!  Люблю солнце, -- Валерия повела рукой в кольцах (опять новые, отметил Степан) показывая солнечный  свет. -- Комнаты так расположены, что  в них всегда много солнца и есть система, которая может направлять лучи в затемненные места. Это Верещагин выполнил мой очередной каприз! (она перекрестилась и прошептала короткую  молитву).
Учитель поздоровался и сел на высокий стул к столу. Столешница стола была  ручной росписи с серебряными завитушками. На ней стояли ваза с цветами, тарелки, высокий кофейник и почти прозрачные тонкие чашки; все с гербом Верещагиных. Степан чуть отпил вкусный кофе:
-- Поражаюсь вашему дому. Все устроено с большим вкусом и комфортом, -- игривым тоном начал Степан, -- явно  чувствуется неординарная женская рука.
-- Льстите Степан! Но все равно спасибо, -- она стала наливать себе  чай, для чего наклонилась над столом и он увидел ее, ничем не прикрытую грудь. Мгновенно, волна возбуждения залила все Степаново существо. Валерия это сразу заметила своим опытным глазом. И, невзирая на то, кто перед ней сидел – падишах,  принц Уэльский или учитель литературы, она снова почувствовала в себе возбуждение от успеха. Она снова вызывала восхищение мужчины. Глаза Валерии заблестели, а на губах появилась счастливая улыбка. Ее движения стали легкими и грациозными. Она внимательно смотрела, как поведет себя Степан и пыталась определить, что он  сейчас чувствует.
 Куроедов смотрел на нее с некоторым испугом и его взгляд говорил, что он  влюблен и побежден. Она прочла этот взгляд и заулыбалась еще больше. Как говорится, если  мужчина и женщина разговаривают между собой, то обязательно есть третий собеседник – это дьявол. Дьявол искушения и вожделения! И этот персонаж, как и предполагается, начал свою вредную деятельность. Чтобы не говорили «праведники» о  дружбе между мужчиной и женщиной, они немного заблуждаются, а может, заблуждаются на все сто процентов. Дьявол  напускает туман греха. Тут нет ничего противоестественного, это одна из аксиом жизни. Вообще сексуальные отношения между полами в наше время  возникают быстро и как бы естественно. Нет запретов; они просто исчезли. Интернет внес свою лепту (новый дьявол). Теперь познакомиться с женщиной или мужчиной не составляет большого труда. Зачем ходить в театр, музей, библиотеку или на дискотеку? Нажимай кнопки клавы или сенсорь, и все получится. Партнеры, в большом количестве, на выбор, предстанут перед вами!  Можно, как на выставке, выбирать свою жертву. И сейчас, глядя на Куроедова, искуситель добавил специй в разгорающуюся, как вспышка сверхновой звезды, любовь этого  романтика.
 Степан много читал о любви. Любил, по учительски, Анну Каренину, Пышку  и оперную Манон Леско. Его представления о любви сложились на примере этих и других литературных женских образов. У  него были  представления о любви  из прошлого двадцатого века, нет, даже из девятнадцатого. Все мы мечтаем о любви, подобной любви Ромео и Джульетты; хотя сегодня и наступила сексуальная революция. Все смешалось в голове современных людей, как сказал бы Толстой Лев Николаевич.
Степан налил еще чашку кофе и задумался. Он сам не знал, что с ним происходит.
Сегодня, как только он увидел Валерию, все его мысли и силы стали направлены к  одной цели – обладанию этой женщиной. Он сидел и смотрел на нее радостно и немного испуганно. Ему почему – то стало неловко, да так, что он чуть не опрокинул чашку с кофе.
Тем временем, сладкие чары дьявола искусителя полностью захватили учителя,   вбросив в него порцию адреналина и другой химии. Он всем своим телом почувствовал, почти физически, тело Валерии, его жар и упругость. А Валерия, как бы просвечивая его рентгеном,  все это ясно видела и иронично, с лаской, смотрела на Степана, пытаясь яснее расшифровывать его внутренние  метаморфозы.
-- Как спалось? – спросила Валерия, -- надеюсь, кошмары не снились после похода  по клубам?
-- Все нормально, -- он радостно смотрел на нее, -- мне понравилось. Есть над чем подумать. Это просто новоявленный  вертеп для тех, кто находится на службе у Мамоны, покровителя богатства! Я наблюдал людей, которые там отрывались. Такая ярмарка тщеславия…Каждый  хотел показать свою крутизну и значимость. Спорили,  кто на что способен. Зависть витала над танцполом!  Зависть, как зазубренная музыкальная пила, пилила души людские. Когда смотришь, как зависть, будто пес, брызжет слюной на умных людей, создается впечатление, что это было и будет продолжаться еще тысячу лет. Завистник сам себе отравляет жизнь, и как наркоман, не может остановиться.  Зависть что наркотик – он лишает вас здравого смысла, создает эйфорию вашего совершенства и убаюкивает.
-- У … Степан. У тебя много вновь приобретенного негатива. Там люди просто куражились и прожигали свое, а не чужое, время и жизнь. У нас демократия! Каждый живет так, как  может, и как средства позволяют. Без таких выбросов адреналина скучно жить. Представь себе, сидит парень или деваха в офисе целыми днями и месяцами и делает однообразную работу. От этого можно с ума сойти, если ничего не менять. Как менять? Простой способ – пойти по клубам. Клуб как магнит, притягивает и знаменитостей и электорат…
Вошла Света и  сказала, что приехал Андрей и Григорий Васильевич Земский.
-- Проводи их в гостиную. Пусть там поговорят. Подай  коньяк, кофе и сигары, они любят вкусно попить и подымить, -- Валерия встала. – Пойду переоденусь и носик попудрю, -- игриво сказала и вышла.
Степан пошел к себе во флигель. Там переоделся, посмотрел электронную почту и поспешил в гостиную.
В гостиной, на диване расположились помощник  Андрей и Григорий  Васильевич. В кресле  сидела Валерия и слушала гостей. Андрея Степан уже знал, а вот нового гостя видел впервые, хотя, ему сразу показалось, что он знает этого человека. Познакомились. И Степан понял,  где он видел этого человека. В телевизоре. Это был известный политолог и журналист.  Ему было около пятидесяти. Довольно толстый. С приличным животом под серой рубашкой и черным галстуком  в горошек. Лицо круглое, под глазами мешки (от частого употребления). Глазки маленькие и веселые, были прикрыты широкими косматыми бровями. Он все время добродушно улыбался, как будто на Земле уже давно установился рай. Во всяком случае, для него уж точно.  Земский был  хорошо обеспечен; его жена владела несколькими компаниями по услугам для женщин (ее спонсировал Верещагин) и известен как хороший журналист и удачливый политолог. Его политические и экономические предсказания пользовались успехом и много раз сбывались.  Волшебник, говорили про него его друзья и врун, говорили его  враги. Сам же он считал, что обладает даром предвидения и в шутку говорил, что его в детстве ударила в голову молния, после чего он, как Нострадамус, стал  предсказывать будущее. Шутил, конечно; просто его мозг был так устроен, что он мог преобразовывать поступающую информацию в приличные логические цепочки, и выдавал вполне оригинальные выводы и предположения о политике и будущем развитии цивилизации.
Степан сел рядом с политологом и стал раскуривать сигару. Он глядел на Григория Васильевича и чувствовал, что тот ему  нравится. «Бывают же такие люди! – подумал он, -- сразу, еще без слов, начинаешь им доверять. Чем берут? Харизмой!... Да, вот только что это такое?».
Политолога  любили все его знавшие за  добрый и  веселый  нрав. В нем было что то, что сразу обезоруживало  всех людей, с которыми он встречался. Он нравился всем, и все хотели, что бы он составил им компанию. Бывают люди, встреча с которыми всегда приятна и вы не можете не улыбаться. 
-- Степан, каково быть сегодня учителем?  -- спросил политолог, -- я догадываюсь, но хотел бы услышать ваше мнение. Валерия говорила, что у вас на все есть свое оригинальное мнение и видение. Почти как у меня, -- пошутил он, -- может, перейдете в наш лагерь, в политологию…-- Он затянулся  от толстой сигары; выпустил вниз струю дыма и  блаженно развалился на диване, облокотившись на мягкую спинку. 
-- Учитель  пока остается учителем, как и в прошлых веках, -- сказал Степан, -- но думаю, что к середине этого века знания, в основном, будут впихивать в учеников электронными методами и нам нужно будет искать другую работу. Много данных, что люди станут биороботами  со встроенной памятью, в которую  возможно закачивать информацию. Помните кино «Матрица»? Так к этому все и идет! Учитель станет использоваться фрагментарно, причем  это будет человек с информацией, а не с моралью. Мораль – это родителям. Пусть воспитывают. Хотя  есть вопрос – а будут ли родители воспитывать?... Это, так сказать, футуристическая картина…Но пока наш труд есть призвание – учить других; денег мало,  но по голове получаешь так, как будто  платят много.
-- То есть, учителя исчезнут в этом веке?
-- Конечно! Зачем мне учитель на десять лет, если весь  объем знаний я могу получить за неделю? Обучение нравственности? Это вопрос! Иногда  показывают по телевизору, как нравственные ученики и их родители  лупят своих учителей.
Андрей молча сидел  и  курил. Он слушал Степан и снисходительно улыбался, а затем сказал:
-- Вы не правы. Ничего не изменится, учителя останутся учителями, дети детьми, а роботы роботами. У всех свое предназначение. Учитель останется носителем нравственного императива. Кто будет обучать морали? Душу ведь не запрограммируешь! А сделать микросхему души, вряд ли удастся. Это и есть гарантия того, что учитель будет живее всех живых, -- Ха ..ха..ха засмеялся Андрей, -- это я конечно загнул, но ведь все возможно…
Они  поговорили  об учителях и учениках, но разговор был дежурным и скоро затих. Валерия как опытный спикер, сразу начала предлагать другие темы для беседы. Она  начала говорить о ее шоу с Далай - ламой, но все только выразили свое восхищение ее работой ведущей. Каждый думал о своем и разговор не клеился. Степан, уже забыл об учителях, и его занимала личность политолога и возможность использовать его в своих целях. Он вдруг понял, с подачи Валерии, что может  стать публичным и популярным. Даже представил себя рядом с Валерией, как с партнером, в новой телепередаче.
 Андрей  думал о деле с Верещагиным и возможных последствиях этого дела. Он стал бояться и нервничать. Теперь ему нужно было срочно все обсудить с Валерией, но мешали  лишние гости. Он бросал выразительные взгляды на Валерию, и та поняла, что ему нужно с ней поговорить.
Григорий Васильевич думал о деле. Он блаженно развалился на диване, облокотившись на спинку. Для Григория Васильевича разговор об учителях был второстепенен. Его занимала тема Китая. Вот и сейчас, сидя на диване и потягивая сигару, он  все время, в уме, обрабатывал информацию о Китае, его  феномене и  его будущем влиянии на мир. Сегодня вечером он должен был  участвовать в телевизионном споре с другим не менее известным политологом правых взглядов. Темой  споров  был Китай. У него были мысли по этой теме, и он решил проверить их на Степане, но не знал, как начать.
 Валерия встала и пригласила Андрея в другую комнату, якобы  показать ему какие – то бумаги Верещагина и решить, что с ними делать.
-- У нас деловой разговор, господа. Дело срочное, --сказала она, -- постараемся быстро разобраться и составить вам компанию. Вы тут попейте кофейку, покурите. Может кальян? ..Нет…
Андрей затушил сигару и быстро встал на крепких ногах. Он снял серый в полоску пиджак и бросил его на спинку кресла. Все отметили, как он выглядел – свеж, силен и деловит. «Не зря олигарх сделал его своим помощником, -- подумал Степан, -- да и она, наверное, сделала его своим незаменимым помощником в делах интимных, -- он уже догадывался об этом, но  у него не было еще тому подтверждения». Они вышли из гостиной. Света убрала использованные чашки и поставила новые:
-- Налить кофе?
-- Нет, сами нальем. А ты не могла бы свет Светлана принести нам еще коньячку? Вы не против божественного нектара, мой друг, -- весело заговорил политолог со своей обычной  приветливой улыбкой.
-- Нет, у меня  неожиданные  выходные… Только чуть - чуть.
-- Конечно, мне еще ехать в студию на программу.
-- А что за программа?
Степан, как рассчитывал Земский, легко попался на эту удочку и сам спросил его о том, что ему не терпелось рассказать и о чем можно поспорить. Он решил сделать «прогон» своей вечерней  речи и мыслей на учителе (тот не казался ему дурачком).
Он начал с основных тезисов своего выступления:
-- Речь о Китае. У меня есть свое видение  развития Китая и того, что можно взять у него для развития России. Это будет тема. Мне придется спорить с Иваном Кузьмичом Залихватским! Вы его, скорее всего, видели в телевизоре или читали его статьи и  блоги в интернете. Он за то, что ничего не нужно брать у Китая, а идти своим путем, правда каким, так никто и не знает, -- Григорий Васильевич разлил коньяк в толстые бокалы, покрутил свой, понюхал и расплылся в улыбке, -- люблю грешным делом. Так на чем я остановился? …Я скажу, что я думаю о Китае и как его опыт можно привлечь для нас…
-- Я уже слушал  об этой стране у Валерии от других людей. Это  что, сегодня модно?
-- Модно не модно, но интересно. Стать второй экономикой мира за пару  десятков лет сложно, но как видно по тому же Китаю, можно… Я сформулирую основные мысли по Китаю и скажу, какие  из них можно применить сегодня у нас. Хорошо?.. Тогда начнем, – он отпил коньяка, поводил толстыми  щеками пробуя его на букет и зажмурился от удовольствия, -- коньячок у Валерии славный! Такой есть  только в нескольких хороших местах… Так вот, первое, Китай отбросил идеологию и провозгласил свободу разума. Личность человека стала на первое место. Централизация  отошла в мир иной.  Это освободило энергию народа для созидания. Нам нужно так же освободить разум – не искать новую идеологию и свой мутный путь, а дать свободу людям. Второе, – в Китае, вместо вертикали власти, пришла вертикаль демократии, инициатива пошла снизу  вверх. Народ не квасил как у нас, а предлагал и работал. Есть другой путь – горизонтальная западная демократия, при которой много партий. Что  мы и сделали у себя в стране. Это партии, которые указывают (но по дилетантски), как попасть  в большую интеллектуальную цивилизацию. Предлагают рецепты..кхе – кхе… -- Он закашлял и опять прочистил горло изрядной порцией коньяка.
 Политолог еще  много рассказывал Степану о китайских реформах и о том, как их приспособить под Россию, но Степан уже перестал слушать эту ахинею (на его просвещенный  взгляд),  а стал думать о Валерии. Коньяк «ударил» в голову и ему не хотелось разбираться в обсуждении пути развития  любой страны. Он был просто счастлив от нежданных плодов своего приключения. Он представлял Валерию! Он пересматривал в воображении и памяти  все положения, в которых видел ее, слышал  ее слова, которые  заставляли замирать его учительское сердце. В воображении он  рисовал  картины будущего, в котором главную роль уже играла эта женщина. Глядя на политолога, учитель все время прислушивался  к тому, что делается за дверями и ждал, когда  раздадутся быстрые шаги Валерии.
Земский заметил, что Степан его не слушает и тоже перестал  говорить. Он смотрел на учителя и вдруг понял, что с ним творится нечто особенное, то, что и он испытывал в далекой молодости. «Да он же влюблен! И все признаки налицо. А ведь уже не мальчик. Прислушивается и глядит на дверь, на лице блаженная улыбка и даже слегка покраснел…, впрочем, может на него так действует коньячок».
-- Степан, да  ты меня не слушаешь, -- он перешел на «ты», причем так естественно и мягко, что Степан и не заметил. Это был его конек. Он со многими был на «ты», и никто на него не обижался за такую фамильярность; обижаться на такого человека было просто невозможно. 
Степан очнулся от своих грез наяву. Он улыбнулся Земскому и сказал, что задумался о своих делах и извинился за то, что многое из рассказа  политолога пропустил мимо ушей. На что тот ответил, что дело молодое и нужно думать в первую очередь о своих делах, а не слушать старческую болтовню.
-- Да какой вы старый. Мне чуть меньше лет! – воодушевленно сказал  Куроедов, -- вы говорили про Китай и про то, что можно взять из его опыта  на вооружение для развития России. Я думаю, хоть я и не знаток Китая, но понимаю, что  у них можно взять многое, но вот есть, как говорится, народный менталитет.  И он является преградой для внедрения чужого опыта. Там ведь Конфуций! Они живут по его заветам. Не помню всего, но он говорил, что только порядок обеспечивает истинную свободу. Общественный порядок и гармония… воде так, если я не забыл. 
-- Да, ты все правильно говоришь. Это да - камень преткновения. Но мы возьмем то, что станет  работать у нас и будем обучать народ. Китайцам на это понадобилось тридцать лет. Боюсь, нам нужно сто.
 На этом они закончили говорить про Китай и занялись более приятными вещами. Света уже принесла легкие закуски; и они, попивая буржуйский коньячок, стали закусывать и  обсуждать дом в котором  гостили.

ГЛАВА 27.

-- Пошли  на лужайку, я хоть и отключила видеонаблюдение за домом, но мой муженек мог спрятать  камеры и  видео теперь смотрит его дружок,  начальник охраны, -- сказала Валерия  и пошла к двери, -- а он также, думаю, заинтересован откусить кусок нашего с тобой сладкого пирога.
Они вышли на террасу и спустились по мраморным ступеням к горящему на солнце полному бассейну. Валерия начала рассказывать Андрею  обо всем, что узнала за последнее время. Затем добавила:
-- Тело мужа привезут в  четверг,  и ты должен  все устроить с его похоронами.
Место себе он давно выбрал и оплатил. Организуй все… хорошо?
-- Нет проблем, все сделаю. Я уже сказал людям из охраны, и  они все подготовили.
-- Звонил адвокат. Он сказал, что нашел завещание. Есть какие – то нестыковки, но основная часть его задания уже выполнена. Я собрала  для него деньги. Сегодня  он подъедет и привезет бумагу… Отлично, хоть прояснится кому что, -- она задумчиво смотрела на Андрея, -- что ты думаешь?
-- Думаю, что все идет по плану. Заполним как нам нужно пустой бланк с датой и подписью мужа, и будет новое завещание, -- он закурил и показал рукой на качели, --сядем, в ногах правды нет.
Они сели на низкие подвесные качели. Солнце уже пригревало, хотя чуть дул свежий весенний ветерок. Валерия накинула на плечи зеленый плед. Андрей закурил вторую сигарету; он нервничал, и ему казалось, что именно сейчас свершается самое интересное событие в его жизни. Он хотел напомнить Валерии о своем активном участии в их деле и о своей доле. Да и дело завершалось как нельзя лучше. Практически, они не были виноваты в гибели Верещагина; не было улик  их причастности, и их никто не мог вычислить. Конечно, Андрей заблуждался – доказать их причастность можно было, но следствие, как уже знала Валерия, вышло на след  убийц и заказчика и  шло по верному пути, а это уже было гарантией безопасности для их криминального тандема.
Позвонил охранник и доложил, что подъехал адвокат и его люди. Валерия сказала, что бы пропустили. Вдали, на мокром асфальте посреди двух рядов высоких сосен появилась, как игрушечная, черная машина. Машина приближалась и на брусчатую площадку перед домом, въехала «БМВ» представительского класса.
Дверь машины открыл большой (мода на больших)  шофер – охранник и из нее появился, как всегда элегантный, адвокат. Из другой двери «БМВ» вылез еще один охранник. «Ого, целая гвардия! -- подумал Андрей, - а где наша кавалерия?».
-- Не волнуйся, -- Валерия прочла его мысли, -- наши люди наблюдают.
Они сошли с качели, и двинулись навстречу адвокату.
После приветствия, вся компания пошла в недалекую беседку, сильно обвитую ярко зеленым плющом. Пришла Света с подносом, на котором был кофейник и чашки. Все сели на удобные стулья с высокими спинками, с вензелями семьи Верещагиных
-- Итак, дамы и господа, -- начал адвокат, я привез для Валерии завещание Верещагина, -- он выразительно посмотрел на Валерию, затем перевел взгляд на Андрея, Валерия поняла это и сказала, что Андрей Богданович в курсе ее дел, и она ему доверяет.
-- Извините, Валерия, но я работаю с вами, поэтому хочу говорить тет на тет. Андрей резко поднялся и вышел из беседки.
 -- Как я выяснил, это завещание не зарегистрировано в нотариальной конторе. Возможно, есть еще один экземпляр. Это никому пока не известно. Если всплывет, то, будет два варианта, а там посмотрим,  что сработает. Вы все приготовили?
-- Мне не понятно  как это, которое сработает? – спросила Валерия, -- мне нужна гарантия на сто процентов.
-- Главное, вступить в бой, -- продолжил адвокат. А там я разберусь. Время идет, вам необходимо срочно начинать действовать. Вы нашли то, о чем мы договаривались?
«Не выйдет у вас граждане переписать завещание. Но, попробуйте», читалось на лице адвоката.
-- Да нашла. Сейчас принесу,… хотя, Андрей, -- крикнула она, --   сходи и принеси мой зеленый портфель. Он в малой гостиной…,  а где завещание? – она обратилась  к адвокату.
Адвокат открыл свой кожаный плоский кейс и достал папку; из нее вынул плотный конверт и передал Валерии. Та нервными движениями пальцев рук стала  доставать бумаги из конверта. Достав, начала бегло читать и переворачивать листы. Во время чтения, адвокат заметил, как меняется выражение ее лица; сначала оно хмурилось, затем начало краснеть и в конце чтения стало безобразно злым. Адвокат еще не видел такого лица у этой успешной женщины. Валерия негодовала и ругалась про себя, на чем свет стоит: «Этот козел завещал только машину и квартиру в Армянском переулке…Да я… Ничего не достанется им всем…».
Справившись с собой, Валерия, каким – то охрипшим от волнения и злости  голосом, начала говорить:
-- Так, он завещал мне крохи! Две трети детям, часть - куче друзей, церкви, детским домам и  другим попрошайкам, -- она опять, со слезами на злых глазах, начала повышать голос. Адвокат смотрел на нее и она не вызывала у него никакого сочувствия.
-- Срочно делаем новое завещание, -- сказала Валерия уже более спокойным тоном, если все пройдет гладко, то вы Семен Абрамович получите в десять раз больше чем я вам сейчас заплачу. Все имущество, деньги, недвижимость, акции и еще много всякой всячины тянут до двух третей миллиарда зеленых! Плюс, у него еще были счета за рубежом и недвижимость, я знаю, что он купил остров в кризис. Нужно искать! 
-- Это на ваше усмотрение. Я искать не собираюсь, -- адвокат налил себе кофе, достал из кейса тонкую сигару, попросил разрешение закурить и задымил. Валерия еще раз читала завещание, а Семен  Абрамович задумался: «Правильно ли я делаю? Дело подсудное и если что всплывет, то уже не отмоешься. Потеряю все что имею, а имею немало! Так… нужно все продумать и спустить на тормозах. Ничего эта шалашовка с ее мальчиком не получит».
Вошел Андрей и поставил на стол средних размеров портфель.  Валерия махнула рукой в кольцах с изумрудами; он открыл кейс, а затем вышел.
-- Здесь сумма, о которой мы говорили и вот бланк с числом и подписью мужа. Берите вместе с кейсом.
-- Нет, спасибо. Я со своим. – Он пересчитал пачки пятисоток евро и посмотрел бланк.--- Я все сделаю и сообщу.
Он  попрощался с Валерией и вышел из беседки.  Быстро, почти вбежал, Андрей.
-- Что? Как? Где завещание? – он неотрывно, не мигая, смотрел на Валерию.
-- Все здесь, но нет радости в душе, как говаривал Жванецкий.
-- Ну и жук этот твой адвокат, -- казал Андрей, -- не нравится мне он. Что - то  слишком спокоен.
-- Мне он тоже не нравится, но что делать…да они все такие. Недаром мне папа говорил не связываться с адвокатами без крайней нужды. Давай к делу. Он сказал, что все сделает и завтра будет новое завещание. Как только я его получу, то начну действовать. Половину детям, а остальное мне. По другому, никак.
--  А сколько там всего?
-- На почитай, она протянула  ему  листы завещания, -- только не падай в обморок.-- Рассмеялась она, -- скоро я стану не только знаменитой, но и богатой…
Андрей прочитал весь текст и недоуменно посмотрел на Валерию. Он вдруг понял, что она для него - это единственный  реальный шанс  захватить часть бизнесов ее бывшего мужа и неплохо жить следующие лет сто. Он понял, что с первой женой олигарха, Елизаветой, все кончено, она просто выбывает из игры. Она ничего не сможет сделать и доказать. Единственно, она знает о заказе убийства. Но будет молчать - вряд ли ей захочется садиться лет на десять. «Нужно позвонить ей и рассказать  о найденном  завещании».
-- Что, впечатляет? – спросила Валерия.
-- Не то слово. Столько всего, что как будто читаешь список сокровищ Али Бабы.
-- Пошли в дом, отметим сделку.

ГЛАВА 28 .

Степан  с политологом болтали о жизни в Москве, когда пришли оживленные своим успехом Андрей и Валерия.
-- Господа! Произошло некоторое событие вселенского масштаба! – громким голосом заявила Валерия, -- предлагаю слегка отметить. Андрей мне чуть - чуть красного вина.
Разлили напитки, пожелали  Валерии удачи, а всем вместе, хорошего настроения - и выпили.

-- Я прямо с корабля на бал! Вижу – вижу. Вся веселая компания в сборе,-- прозвучал голос Верещагина в Степановой голове, -- что обмываем. Удачную сделку? Или мои похороны?

-- Не то и не другое, --  отвечал Степан, -- как мне сказала прислуга приезжал адвокат и разговаривал с твоей женой. Кстати, там присутствовал и Андрей.

-- Ага, вся банда в сборе! Это  дает надежду, что они начинают действовать. Адвокат такого класса просто так не приезжает. Первое – ему хорошо заплатили, а он умеет выбивать приличные гонорары за свою черную работу, второе – он в деле у Валерии. Значит, путем не сложных размышлений, могу сказать на все сто, что они хотят исправить завещание. Пусть попробуют. Мое предположение действий адвоката таково: Он ни за что на свете не поставит свою репутацию и сытую жизнь на криминальную карту. Просто возьмет у них деньги и сделает так, что все их усилия пойдут прахом. Причем, Валерия и не догадается, что ее технично кинули. Сегодня ночью я отправлю ей письмо о том,  что кто – то все знает о ее скрытных делах, а сейчас поговорю с ними, взяв твое тело. Уж не взыщи!

  Степан начал ощущать, как  он сам, лично, стал наполняться  чем - то вроде  теплого воздуха и его уши заложило как от перепада давления в снижающемся самолете. Голова чуть закружилась, и он стал исчезать, вернее стало исчезать его сознание. Уже через  минуту вместо него  появился Верещагин.

«Славно… Приятно опять ощущать себя материальным человеком! – сказал себе Верещагин и потихоньку стал напрягать различные мышцы плеч рук и ног, -- все в норме, ничего не болит. Может там, наверху, выпишут мне премию в виде этого учительского тела? Нужно спросить. Чем черт не шутит! А то, что он умеет шутить, я уже знаю. Что бы так по - свински поступить с моей душой,  нужно иметь  чувство  юмора,  как у Задорного. Кстати, побывал я и на их празднике. На том, который описывает Данте Алигьери в «Божественной комедии» (кто не читал – обязательно почитайте!). Меня пустили посмотреть только на Ад. Сказали, что это будет мое постоянное место жительства, в следующей тысяче лет. Но дьявол как всегда хохотал, когда мне это говорил. Меня повели на экскурсию по всем кругам ада. Показали мученья всех видов, в которых я буду  подопытным под номером Один в местах для сладострастников, чревоугодников, скупцов и расточителей, богохульников, лихоимцами, обманщиков и  предателей людей.
Это неполный, оказывается, букет моих прегрешений. Но и этого уже достаточно для моей веселой адской жизни. Я то думал, что меня оставят в покое и отправят на почетную пенсию в Рай, но высший совет присяжных, как у них говорят, решил, что я виновен! Это я – «белый и пушистый». Хотя, ладно, привираю, как  всегда. В наше время, как говорят, «сколачивания первоначального капитала», быть благопристойным и добрым непозволительная роскошь; с таким настроением компаний не создашь и  чужих акций не купишь. Большие деньги для больших людей… Но, как теперь выяснилось, за такую  вольготную и развратную жизнь придется заплатить высокую цену. Однако, это все потом… Нужно потянуть еще время и по полной насладиться дарами моего старого мира. 
Закурю  я свои любимые сигары, пока эта куча нахлебников все не искурила, -- он встал с кресла, где  ранее сидел  Степан потягивая кофе, и уверенным шагом (забыл, что он уже умер!) пошел к высокому  шкафу итальянской ручной  работы. Открыл нужный ящик и достал сигарницу, отделанную золотыми драконами по верху и с боков. Это была любимая вещь Верещагина.
Валерия первой заметила странное поведение учителя.
Она смотрела, как тот подошел к шкафу и вытащил золотую коробку, пришел обратно и поставил коробку на стол, нажал на замок в виде дракона и крышка плавно открылась. Он достал темную и блестящую кубинскую сигару. Обрезал и стал раскуривать. Верещагин, а это был уже он, наслаждался курением этой сигары. Он вспомнил, что сигары подарил ему сам Фидель,  когда он был на Кубе с деловым визитом. Кубинские штучные сигары он курил при жизни, а остатки подарка теперь курит уже после своей смерти. «Это смешно и необычно, - весело подумал Верещагин, -- много ли людей курило во время и после жизни?». Он размяк в удобном кресле, прикрыл глаза и наслаждался сигарой. Первая треть сигары началась перечно-ореховым вкусом, позже проявились ноты  кофейной гущи. Крепость этой сигары - не выше средней, но затем  повышалась и заканчивалась появлением  приятного «холодка». Эта крепость  близка к максимальной,  но переносится легко. «Похожа на никорагуанскую, а не кубинскую. Может я спутал? – удивился Верещагин, -- он взглянул на коробку, -- точно, я же те выкурил».
Валерия стала наполняться холодным, как снег в Якутии, ужасом. Ее лицо  стало бледнеть, а глаза слегка распахнулись. Она смотрела на учителя и видела своего бывшего мужа. Все его бывшие привычки были налицо. Он так же курил сигары, как сейчас их курит  учитель. Мимика была практически одинаковой – блаженство от сигары и  это его вытягивание губ трубочкой, после  выпуска струй дыма. «Откуда Степан знает, где лежали сигары? Ведь вот на столе коробка, но он пошел и взял те, которые муж курил  по «великим дням» (как он говорил). И вот эти его привычки…!». Она  смотрела на Степана  как мышь на кобру. Уже все заметили, что с ней творится что – то неестественное. Андрей слегка тронул ее за плечо, она вздрогнула и очнулась от видения:
-- Что с тобой? Ты вся бледная ...Тут нет приведений и Вий на отдыхе в Египте!   
Валерия пришла в себя, налила бокал вина и отпила половину.
-- Померещилось. Как будто увидела другую сторону Луны, -- она нервно засмеялась и взглянув на учителя, решила, что ей все померещилось  от постоянного напряжения, – это все работа и долбанные заботы!
-- Вы переутомились, -- сказал Земский, -- нужно ехать в Курш или еще куда.
-- Ох, Григорий Васильевич! Некогда отдыхать…Работы до второго пришествия.
-- Так работа не волк, как говорят в народе… А здоровье не прирастает как вы знаете….
-- Да, тебе нужно отдохнуть, -- вставил Андрей, -- я могу все организовать. У нас было приглашение на несколько классных курортов.
Тем временем Верещагин так же заметил  необычное состояние Валерии. «Пусть помучается. Она в шоке и не знает, что делать и как себя вести. Сейчас спросит, откуда учитель знает про сигары мужа?».
-- Степан, а ты как узнал, что сигары моего мужа находятся в этой коробке и в том шкафу?
Все присутствующие были несколько шокированы таким вопросом Валерии и  стали смотреть на учителя. 
-- Да все просто! Я  был в вашей библиотеке и нашел  книгу вашего мужа, мемуары так сказать. Мне было интересно, и я ее всю прочитал. В книге много подробностей о его привычках и о хобби. О сигарах там  несколько страниц… В общем, информация оттуда. Я даже знаю, где ваш муж  хранит свой сигарный запас…
-- Я не читала. Он написал эту книгу и получил  ее экземпляры  месяц назад. Это я упустила…все дела, дела. Некогда и почитать книжку мужа.
  Андрей хрустнул пальцами рук:
-- А ты испугал Валерию. Она  будто увидела приведение.
--Я старался войти в роль. Я же учитель и мне необходимо играть роли  персонажей и героев из разных книг. Это что бы увлечь детей, -- ответил Верещагин, улыбаясь.  А взгляд его глаз стал  проницателен и тяжел. Валерия знала этот взгляд и думала про себя, что учитель уж сильно вошел в роль и пора бы из нее выходить. Он ее пугал. А он и сам уже не понимал, что в нем от учителя, а что от  олигарха. Тело не его, а мысли и ощущения его. «Как бы, не проколоться. Не нужно говорить на языке бизнеса. Говорить как  учитель. Больше афоризмов, картин …литературных соплей»:
-- Можно сказать, я еще под воздействием коньяка и крепкого сигарного дыма. Не вся голова соображает! Не судите строго.
  -- Да нет никаких осуждений… Если ты, Степан, когда опять решишь нас удивить,  то говори,  что будешь делать, -- сказала Валерия и позвала экономку. Света принесла для нее зеленый чай. «И все же он играет слишком  уверенно и почти гениально! Артист, мать его!» -- подумала она.
-- Валерия, можно вас на минутку. Мне нужно обсудить мое сегодняшнее выступление на ТВ, конфиденциально, –  вставил вопрос Земский. Они вышли из дома:
-- Мне нужен ваш совет. Ведущий теле шоу ваш друг. Вы не могли бы позвонить и договориться с ним о моем интересе. Я в долгу не останусь.
-- Что за интерес, Григорий Васильевич?
-- Нужно согласовать  вопросы  и я должен выиграть этот поединок, -- он засмеялся своим радостным смехом. Валерия улыбнулась и сказала, что она свяжется со своим другом и тот перезвонит Земскому. Они обсудили вознаграждение за такую услугу и опять зашли в дом.
Андрей и Верещагин спорили, горячо жестикулируя руками. 
-- О чем спорим, господа, -- спросила Валерия.
-- О самосовершенствовании,  – ответил Верещагин, -- можно ли в себе побороть накопленный букет гадостей?
-- Это старо как мир! Что тут особенного? – спросил Земский.
-- Особенного то ничего, но,  каков ты есть внутри себя, такова и твоя форма самовыражения и свин в тебе всегда вылезает на твою «рожу», ответил уже захмелевший Верещагин. Например, жил да был скромный мальчик. Родился в Москве в семье  интеллигентов. Учился в престижных школах и университетах. Затем отправился за рубеж в элитную бизнес школу.
При этих словах как – то насторожился Андрей Богданович. Ему была известна судьба одного  такого мальчика. Его собственная судьба.
-- Так вот, этот  мальчик  не остался  за границами, а вернулся в родное гнездо на хорошую должность в крупную строительную (допустим) компанию. Все у него хорошо, но вот все время на душе кошки скребут. Его начальник,  самодур и хам, работает мало, а получает много. Причем, он же, является владельцем  бизнеса. Вопрос – сможет ли этот молодой  человек измениться в лучшую сторону? Если у  него, день и ночь, портится настроение от того, что он, такой умный и проницательный рыночник, не может сколотить себе пару десятков миллионов долларов. Добавлю экзотики. В детстве такой мальчик был настоящим «кровопийцей» родительских кровей. Такой маленький маменькин  сынок – Наполеончик! Был достаточно жесток. Как - то даже привязал к кошке  тротиловую шашку (где взял никто не знает) и поджег фитиль. Часто бегал  подсматривать за голыми женщинами в соседнюю баню, читал похабную литературу и вырос почти извращенцем. Может, летает в Таиланд развлекаться с малолетками обоих полов?
 -- И еще, что бы нарисовать полный портрет  такого  хомо сапиенса,--  он является  активным блоггером, вернее троллем. Психологи говорят, что тролли «вампирят» именно в той области, где они ощущают комплекс неполноценности. Наш тролль, скорее всего, гомо политикус и сражается и гадит на форумах, сайтах, чатах и конференциях, где обсуждаются политические  новости. Плюс, гнобит хороших людей, скрываясь под никами.
-- Ну вы и портрет современного менеджера нарисовали, -- улыбался Земский, -- конечно, такому господину трудно пролезть в игольное ушко. Он не изменится.
Андрей настороженно сидел и думал: «Он рассказал  почти всю мою историю.  Гад! Откуда он может знать о таких подробностях? Их никто не знает кроме родителей. Это совпадение. Это же литератор, учитель. Перечитал сотни книг.
Верещагин не смотрел на Андрея, но видел его реакцию своим боковым зрением. Он видел, что точно попал в цель. Все что он говорил, все данные по его помощнику ему предоставили сотрудники его службы безопасности. Он сказал только малую часть того, что знал об Андрее: «Пусть помучается».
-- Поэтому я и говорю, -- продолжил Верещагин, -- что современному человеку проще стать космонавтом и слетать на Марс,  чем постоянно меняться к лучшему.
-- Согласен, -- сказал Земский, -- при такой постановке вопроса, стать на рельсы самосовершенствования невозможно. Господа и Валерия, должен откланяться. Дела наши. Сегодня у меня эфир… Битва титанов политологии… И мне нужно подготовиться.
Он пожал всем руку и вышел из гостиной.
-- Степан, вы переборщили. Таких типов, в чистом виде нет, – глядя прямо в глаза Верещагина, сказала Валерия. Она опять удивилась взгляду своего собеседника. Он ей напоминал жесткий и проницательный взгляд ее мужа. «Даже цвет глаз не тот! Не может быть. Наверное, свет такой. Она встала и пересела на другое кресло. «Нет, глаза стали чуть темнее….Что за бред! Я перепила вина… Хватит пить».
Андрей молчал. Он был несколько ошеломлен «вскрытием» своего прошлого и настоящего, каким – то гастарбайтером из провинции. «Это совпадение, -- такая мысль, как старая пластинка,  все время крутилась в его голове». Он выпил порцию коньяка, встал, пригладил экзотические остро скошенные  бакенбарды  и попрощался.

ГЛАВА 29.

Адвокат Семен Абрамович ликовал. Он и не думал, что так легко может заработать миллион долларов и ничего, по его мнению, не сделать противозаконного. Тем более, он и не собирался подделывать завещание. Сев в машину, он блаженно растянулся на мягком заднем сидении.
-- Алексей, -- он обратился к водителю, -- поставь мою музыку.
Шофер включил диск с  композициями «Битлз». Адвокат раскурил сигару и позвонил второму клиенту по этому делу. Бывшая  жена Верещагина сразу взяла трубку.
-- Здравствуйте Елизавета Николаевна. Хочу вас обрадовать, если так можно сказать. Я нашел завещание. Основную часть состояния ваш бывший муж отписал вашим детям. Так что они теперь обеспечены на тысячу лет вперед! Вы, как мать, станете управлять всеми активами и деньгами детей, до их совершеннолетия. Стало быть, для вас это отличный вариант. Вы не упомянуты в завещании, да вам это и не нужно. Насколько я знаю, после развода, вы получили целое состояние (по нашим и мировым меркам).
-- Спасибо Семен Абрамович! Да, это хорошие новости. Как вы думаете, не станет ли его гражданская мымра (она никогда не называла Валерию по имени) оспаривать завещание?
-- У нее нет шансов, -- сказал адвокат и улыбнулся от того, что ему в голову пришло новое решение данного дела. Он окончательно решил оставить завещание в таком виде, в котором его написал Верещагин. Валерии не достанется ничего более того, чем там оговорено. Он сообразил, что помощник Андрей в сговоре с Валерией и понял, кто является вдохновителем  этого неблаговидного  заговора…
-- Теперь, нужно выполнить условие нашего договора. Вы мне должны оплатить мою работу.
-- Нет проблем, как говорят россияне! Могу сегодня вам подвезти оплату. В офис?
-- Нет, я к вам  заеду через пару часов. Вы дома?
-- Подожду. Вы мне покажете, что в завещании?
-- Конечно. Я снял копию. Оригинал у нотариуса.
«Сегодня удачный день. Вечерком  поеду в клуб, порезвлюсь на славу!». Он  похлопал тугой кейс и радостно засмеялся. Шофер уже привык к таким перепадам  настроения своего шефа и подумал: «Сейчас скажет поставить  песню «Битлз»:  «Let It Be».
-- Алексей, запусти «Let It Be».
 Алексей улыбнулся и поставил любимую песню шефа. Большой и комфортабельный салон «БМВ» наполнился незабвенной музыкой «Битлс»:

When I find myself in times of trouble
Mother Mary comes to me
Speaking words of wisdom let it be
And in my hour of darkness
She is standing right in front of me
Speaking words of wisdom let it be

«Если время вдруг пришло несчастий,
Мамин образ предстаёт,
Тихо мне напомнив: всё пройдёт...
И в трудный час напастей
Предо мною вновь она встаёт,
Тихо мне напомнив: всё пройдёт...».

ГЛАВА 30.

Елизавета Николаевна собрала деньги для адвоката и ждала когда тот подъедет.
Она позвала домработницу и приказала (по другому не умела) сварить кофе. Она сидела и уже в который раз обдумывала свое положение: «Зачем я связалась с Андреем? Это же прохиндей. Мне же сто раз об этом говорили – она пригубила горячий кофе и закурила тонкую сигарету, --  как мне теперь быть и что делать? Я в руках этого…  хмыря! Хотя, и он у меня в кулаке!... Это он придумал…Сам все придумал и сам  все сделал. Хорошо все таки, что не мы…не он это сделал, а кто – то другой…  Нужно все уничтожить…Что есть? Компьютер, телефоны, -- она встала и быстрой походкой пошла по комнатам собирать электронику. Взяла ноутбук, на который приходили непонятные письма от неизвестного человека, сотку и смартфон. Все это сложила в плотный мешок, спустилась вниз, в подземный гараж и спрятала  мешок  в багажник машины.
  Она ждала адвоката еще час. Он приехал и снизу, консьержка сообщила о его прибытии. 
Адвокат был весел и чрезвычайно любезен. Он рассказал ей о завещании и о том, какую трудную работу он сделал, что бы его найти. Затем, раскрыл кейс, вынул завещание и передал Елизавете Николаевне. Она жадно вчиталась в текст, зажав бумагу пальцами в больших кольцах с красным камнями. «Рубины, -- подумал адвокат, -- причем  «цвета голубиной крови», густо-красные. -- Он разбирался в камнях и их коллекционировал.  –  Эти, наверное, из таиландских рубинов в несколько карат. Неплохой выбор».
Она дочитала завещание и мило улыбнулась:
-- Все равно, оставить такую большую сумму на всякие детские дома и церкви… Это уж слишком. Он же не был верующим и не помогал  ближним своим! Вы же знаете этих олигархов…Куркули. Да у них  зимой снега не выпросишь. А тут такая щедрость…
-- Как знать, Елизавета Николаевна. Может на закате жизни, хотя сколько ему было…А вот видите, значит что - то мог предчувствовать…
-- Да они все что – то предчувствуют. Я это точно знаю. Как - то слышала  разговор нескольких его друзей бизнесменов. Все боятся… Не того, так другого. Один договорился до того, что  нужно страховаться и от летящего с неба кирпича. Я тогда хохотала до ... У них ведь нервы и головы  не в порядке… С перепугу перепились… Канатчикова дача плачет по ним.
-- Боюсь, что вы пристрастны. Они ведь то же люди и нервы у них шалят, как и у простых смертных. А при таких нагрузках как  у них, можно точно загреметь…
-- Так вы говорите, что это завещание  в мою, по большому счету, пользу?
-- Конечно. Большая часть отписана вашим детям, и вы будите распоряжаться их средствами до их совершеннолетия. Это я обеспечу. Вы мать. И это дает вам все права. Я возьму на себя все дела, если вы не возражаете, и не дам кому - либо встать вам поперек дороги.
-- Да, меня это устроит. Прав я не лишалась. Они жили у отца, только и всего.
-- Еще вопрос. Если вы согласны, то нужно заключить договор и решить вопрос об оплате.  Если вас устраивает   качество моих услуг, то давайте сейчас все и подпишем, – он вынул платок и вытер  выступивший пот на лице, хотя работал кондиционер, и было не жарко.
-- Поскольку вы мне уже принесли хорошую весть и все складывается  хорошо, то почему бы нам не продолжить сотрудничество? -- витиевато сказала Елизавета Николаевна,  -- давайте ваш договор я почитаю. А пока вы попейте кофе; можно курить.
Она вышла из гостиной. Адвокат перешел на диван. Его лицо светилось довольством. Он думал о том, что никогда не узнаешь путей господних. Еще утром он не предполагал, что может заключить  один из лучших договоров в своей практике. Взяв двумя толстыми пальцами черную сигару, он радостно ее обрезал и  раскурил;  развалился своим холеным телом на мягком диване и предался мечтам.
Вкусная сигара будила вкусные мысли. «Это обеспечит меня наличкой лет на десять. Создам мягкую «подушку безопасности», на западе, прикуплю еще недвижимости….». Он красиво мечтал.
Его приятное времяпровождение прервала Елизавета  Николаевна. Она сказала, что прочла контракт, все пункты разумны, и можно подписывать. Семен Абрамович достал любимую удачную ручку и подписал, против подписи Елизаветы  Николаевны.
 Стороны  остались  довольны  друг другом и собой.

ГЛАВА 31.

После отъезда гостей, Валерия некоторое время оставалась  одна и обдумывала происходящее в ее доме. Она была уверена,  что Степан знает много из того, что ему знать не положено. Она сидела на кожаном диване,  подогнув под себя длинные ноги в позе лотоса, и старалась медитировать. Через некоторое время  медитация подействовала, и Валерия полностью успокоилась и наполнилась воображаемой энергией. Затем, она мысленно вернулась к образу Степана и его поведению. Все, что делал учитель за последний час, его мимика и жесты, очень напоминали ей  Верещагина.
«Что происходит? Это просто кошмар какой – то!...Я этого не выдержу, -- опять в ней стала расти тревога, -- нужно ближе пообщаться с этим новым – старым учителем. Придется его соблазнить. Сделать это просто. Видно, что он влюблен в меня…
Только не в последние пол часа… Он смотрел на меня как на предмет, и в его глазах любви не наблюдалось…--  Она только сейчас поняла это, -  точно, он не был мной заинтересован! Он был язвителен и саркастичен, не более того. А где же его пришибленный взгляд  влюбленной в хозяина собаки?».
Она вызвала Свету, сказала, что бы та принесла чай масала  с имбирем. Потягивая бодрящий чай, Валерия включила музыку и опять предалась размышлениям, но ненадолго. Ей сообщили, что приехал Федор Андреевич с женой. Это был ее старый знакомый еще по  институту. Теперь это был уважаемый  режиссер, писатель и сценарист…
 
-- Здравствуйте, гости дорогие, -- Валерия встала и подала руку режиссеру.
Тот приложился к руке в больших зеленых кольцах и сказал комплимент о внешности Валерии. Затем выразил соболезнования и сказал, что может помочь, если в том есть необходимость.
Жена Федора Андреевича, Лариса, была молодой блондинкой, с кукольным  макияжным лицом и, как сейчас водится, с изумительной фигурой. Особое впечатление производил контраст красивых  пшеничных волос, зеленых глаз  и черных бровей дугой. Она сразу запоминалась. Сам режиссер так же был в форме. Без лишнего веса, поджарый, с большими руками и ногами; с темными глазами, черными усами и тонкой черной бородкой подковой. 
-- Присаживайтесь! Света, принеси гостям приборы и свари кофе. Что нового в мире?
-- Нового много, но все попахивает старым, -- сказал режиссер и достал бумаги из  папки, которую принес с собой, -- я привез новый сценарий, где для тебя есть роль. 
-- Спасибо…как приятно! Не ожидала такого подарка  сегодня.
-- Приехал поддержать тебя в трудный момент и предложить, так сказать, от жизни компенсацию…Шутка. Это одна из главных ролей.
-- А что взамен?
-- Пристрой мою ненаглядную в свое шоу. Она мечтает попасть в ящик!
-- Я не мечтаю…Просто мои подруги пристроены, а я,  и не туда и не сюда, -- неожиданно молвила жена режиссера.
-- Вот видишь, она уже созрела для  показа, -- рассмеялся режиссер, снял модный простроченный пиджак и повесил его на спинку кресла, -- о да и тут везде ваши гербы. Первый раз вижу.
-- Ты давно у нас не был. Верещагин  заказал эту мебель в Италии  год назад.
-- Федор, нам нужна такая же, с нашим гербом. Где можно  заказать? -- опять заговорила  белобрысая кукла.
-- У вас появился герб? – удивилась Валерия, -- и ты туда же!
-- Что делать, -- расплылся  в улыбке режиссер, обнажив ряд верхних глянцевых зубов, -- пора восстанавливать  историческую справедливость.
-- У тебя тоже  родные из графьев? -- засмеялась Валерия.
-- Конечно! Нашел генеалогию семейства. Мы не из крестьян, а из  эксплуататоров, -- опять залился смехом Федор Андреевич, -- прослеживается графская линия.
-- Скоро буду ходить только среди боронесс и графинь. Пора так же легализоваться.
-- Могу помочь, -- предложил новый граф, -- это сейчас сделать не трудно. Но, подожди, у тебя же муж был граф.
Они еще поговорили о династиях и открывшихся в связи с этим возможностях. Затем приступили к более прозаичному разговору. Валерия предложила план внедрения жены режиссера на ТВ. Сказала, сколько это будет стоить в деньгах и взаимных услугах. Когда с делами было покончено, Валерия попросила режиссера  посмотреть на ее гостя – учителя литературы.
-- Посмотри на него внимательно. Оцени его и скажи, что он из себя представляет? Недаром тебя считают знатоком человеческих душ!, -- тут она невольно поглядела на его жену. Он заметил:
-- Душа и тело  несоизмеримы!
-- Да, я понимаю, -- улыбнулась Валерия. Мне наш новый учитель представляется необычной личностью. И что - то в нем есть демоническое. Может, и тебе  нужен такой герой нашего времени? Новый типаж, – она подошла к серванту и достала новый ящик с кубинскими сигарами (муж любил подымить  чем – то большим). --Ты любишь сигары? …тогда тебе презент. Это любимые,  мужа; из его сигарной коллекции.
Она позвонила Степану на сотку и попросила прийти в большую гостиную комнату.
 Жена режиссера попросила сделать ей экскурсию по дому: «Скоро у нас начнется строительство особняка, и я хочу посмотреть и взять у вас все лучшее. Я архитектор по образованию». «Купила диплом, как люди говорят», -- подумала Валерия, и увидела, как поморщился режиссер.
-- Конечно, посмотрите. Мой муж строил, -- она перекрестилась. 
Пришла Света и повела жену режиссера  по комнатам, затем, по территории.
-- Забодала с этим домом!... Давай ей особняк с колоннами как у Гришенковых и Толстиковых. Ну, они коммерсанты и продают всякое говно из – за бугра. На этом сделали деньги. А я. Простой труженик культурной нивы не могу вот так сразу вознести особняк в три этажа!....Кстати, не займешь пять лимонов?…. Шучу… Не сладко перебиваться одним зеленым миллионом в месяц… А тут еще эта хищница! Зачем женился?
--  Да ладно! В постели, наверное, забываешь этот вопрос?
-- Ну ты… сама прямота…-- он встал, налил себе чашку кофе и подсел на диван к Валерии.
-- Так что это ты подруга заинтересовалась учителем? Она не успела ответить, как высокая дверь в гостиную тихо открылась, и вошел Верещагин (он решил сам  поговорить с режиссером). Нашел взглядом Валерию и направился к ней бодрым шагом. Валерия представила  его:
-- Скорее всего, ты видел уважаемого Федора Андреевича?
-- Да видел,  по телевизору, -- Верещагин  крепко пожал большую кисть режиссера, -- очень рад…
-- Садитесь, господа… Степан, чаю, кофе или чего покрепче?
-- Спасибо, кофе, -- он прямо, без всякого стеснения смотрел на режиссера.
И этот взгляд режиссер уже видел раньше. Он припоминал где? Он пока не догадывался. Но что – то смутное (дежавю),  бродило в его памяти и воображении. Ведь Верещагин финансировал пару его фильмов и много раз встречался с ним в московских и заграничных  гламурных тусовках.
-- Валерия мне сказала, что вы уникальны как учитель и даже являетесь философом, -- Федор Андреевич направил свой «убийственный» взгляд психолога и знатока человеческой натуры на Верещагина. Но тот спокойно выдержал эту атаку и сам жестко посмотрел на режиссера.
-- Я не большой философ, я скорее, житейский мыслитель, -- ровным тоном ответил Верещагин, -- да мне и не нужно быть философом.
-- Как это? Все говорят, что они знатоки жизни и мировых практик, -- сказал режиссер.
-- Мне не нужно. Я самодостаточен, -- Верещагин  стал допускать саркастические нотки в голосе, --  мне не нужно показывать кому – то, что я умен. Это и так видно.
-- Ого! Да вы от скромности не умрете…
-- Скромность не мой конек.
Вернулась Валерия  и   прислушалась к разговору.
-- Валерия, ваш гость говорит, что он уже не нуждается в указаниях и он самодостаточен, -- сказал режиссер, -- но ведь это бывает в тех случаях, когда люди уже добились определенных высот.  «Что- то  ты гонишь, парнишка. Строишь из себя не бог весть кого... То же мне, принц на белом коне, -- думал Федор Андреевич, -- но откуда мне кажется, что я знаю этого человека? Он же первый раз передо мной. А…его глаза и голос. Вот что знакомо. Еще…манера держаться. Напоминает….Да, напоминает мужа Валерии, Верищагина!».
Он был поражен. «Не может такого  быть… Хотя, чем черт не шутит. Нужно проверить мою догадку. Как? – он вспомнил моменты, которые знали только он и олигарх. Это когда они развлекались в Каннах на фестивале. Тогда его фильм «Новая гроза» получил приз и они всей компанией, с актрисами, резвились  на яхте Верещагина.
Напились,  как водится. Потом беспредельничали…вспоминать не хочется… Так, если он – это он, то должен знать многое о яхтах. Тот Верещагин хорошо разбирался в яхтах и их начинке; сам заказывал опции для своей круизной яхты «Пальма».
-- Степан, вы рыбак, -- начал издалека режиссер (он видел и знал какое  рыболовное снаряжение мирового класса есть у олигарха).
-- Конечно,...ловил рыбку и крокодилов  с детства (шутка Верещагина), -- засмеялся Верещагин. «Интересно, расколят меня или нет».
Валерия и режиссер удивленно переглянулись. Это заметил Верещагин:
-- Это шутка вашего мужа. Прочитал в мемуарах. Я ведь вам говорил, что почитал его книгу. Что – то запомнилось и  теперь всплывает. Рыбу ловил с детства. Сазан, карп, судак, форель…. Любил ловить мордушкой; был мини браконьером. А в уже зрелом возрасте даже пытался наладить форельное хозяйство. Не вышло.
-- Я тоже рыбак. У меня даже круизная яхта есть для этого дела, -- начал свою словесную игру режиссер, -- яхта небольшая; взял за пару лимонов долларов. Внутри свежо и комфортно. Чистый кондиционированный воздух, от системы:  «Heinen and Hopman»,  проходит три стадии очистки - туманоуловитель, электростатический и угольные фильтры…
-- Это еще что, -- перебил Верещагин, большой любитель яхт, -- есть система кондиционирования HVAC. Такая система установлена  у Ромы Абрамовича на  гигантской яхте «Pelorus». Очищенный воздух подается на десять мощных кондиционеров, потребляющих до 640 киловатт энергии, что примерно в три раза больше, чем требуется для охлаждения интерьера обычной яхты такого типа. Это я читал  в интернете, -- вдруг стал оправдываться олигарх, поняв, что сказал лишнее.
Валерия поднялась на своих длинных ногах и вышла из  комнаты. Затем у режиссера зазвонила сотка и он так же, сказав, что вызывает жена, вышел из гостиной.
 «Да, я перестарался…, -- подумал Верещагин. -- А режиссер хитер. Я и раньше знал, но только теперь могу оценить его виртуозность в дознании. Ну что ж, поиграем!».
Пока Верещагин размышлял и строил план своего поведения на будущее, Валерия  внимательно слушала Федора Андреевича:
-- Я поражен!  Или мне мерещится всякая чертовщина, или я схожу с ума. Ничего не могу понять, -- он был сильно возбужден и нервно ходил по паре шагов  в одну сторону и обратно, -- я слушал твоего учителя и думал, что разговариваю с твоим мужем. Проверил его пару раз и выяснил, что он знает много того, о чем даже не должен был догадываться. Например, про яхты. Много знает деталей, причем, о яхте твоего мужа…Простой учитель? Он был раньше знаком с твоим мужем?
-- Не знаю! Но вопрос – почему муж нанял на работу именно его? Ведь Верещагин просто так ничего не делал. Если он прислал этого учителя, значит знал его и ему доверял… Голова кругом… Сама не знаю, что делать. Я сидела на диване и по коже бегали мурашки от чего - то необычного, что происходит на моих глазах… Он вел себя точь в точь как мой муж. Те же ужимки, мимика, движения ног и рук, вот эта манера курить и выпускать дым сильно вытянутыми губами. Манера разговора и ощущение, ты правильно подметил, что он знает гораздо больше о нас всех и наших делах… Как ты думаешь, -- она стала даже нервно дрожать и почувствовала как чуть онемел затылок, -- нет,  спрошу прямо – может быть так, что это Верещагин, но в другом обличье? Я понимаю весь этот абсурд, но….
-- Интересный вопрос, -- режиссер закурил сигарету подрагивающей спичкой. Он так же находился в возбуждении, -- если все суммировать, то и мне почудилось, что это твой муж. Видела, какие у него глаза. Явно не учителя, а  крутого мэна.  Как будто простреливает тебя насквозь. Это умел делать твой муж. Я же с ним провел не один день, причем в разных неординарных ситуациях… Слушай, а может мы под действием чего либо? Ты в чай или кофе ничего не добавляешь? Кофе ведь какой - то особый?
-- Нет. Все как прежде. Сигары и дым. Они особенные. Муж все время хвалился, что его сигары действуют на психику в нужном направлении… Точно, я вспомнила. Он говорил, что на важных встречах курили его сигары для того, что бы расслабить противника. Еще смеялся и твердил, что многие контракты ему помог заключить именно его партнер Фидель Кастро…Вот черт! Что я говорю? Мы точно спятили… Все это мне померещилось…
-- Давай еще раз проверим… Хотя это театр абсурда! – воскликнул  режиссер, -- мы говорим о том, чего не может быть.
-- Да, все сейчас говорят  о параллельных мирах. Может и мой муж попал в такой мир?
-- Послушай сама, что ты говоришь? Ты же разумная женщина, причем умнее всех женщин России и мира. – Федор Андреевич отошел от наваждения и успокоился, -- все это бред собачий. Мы просто надышались дымка с примесями. Сама же говоришь, что твой мужик использовал сигары для своих коварных целей. Ты можешь проверять своего учителя, но я тебе скажу следующее: выбрось все из головы и избавься от этого господина учителя.
-- Точно, нужно отправить его обратно туда, откуда он прибыл. Не хватало еще, что бы нервничать от какой - то амебы.
-- Ну вот и славно! Так и сделай.
-- Подожду еще пару дней и решу вопрос.
-- Не понимаю, только что решила отправить и опять пару дней?
-- Ничего не изменится. Но мне нужно понять его цели. Зачем его послал мой муж? Это интересный вопрос.
-- Слушай, ты мне позвони когда узнаешь…Это может быть новое кино… Что- то в этом есть.
--Ты все за работай, при делах, -- она рассмеялась, -- из всего хочешь сделать конфетку.
-- Так нет новых, прорывных историй. Может загробный мир станет хитом? Ищу тему для нового фильма. Нет  ничего нового под луной…Кто сказал? 
-- А что, тема звучная и свежая: убивают олигарха, а он переселяется в простого учителя литературы и потом шалит в столице.
-- Точно, необычно. Есть слабые аналоги, но русский вариант может быть не слабым! Хорошую мысль ты подкинула. За мной презент. Давай та, я выдвину тебя как автора идеи?  Идет?
-- Конечно. Теперь придется посмотреть на нашего героя внимательнее. Соберу информацию и сброшу ее тебе на почту. Адрес давай.
Он нашел адрес в смартфоне и сбросил  СМС  Валерии на сотку.
Они еще около двадцати минут обсуждали то, что увидели и, наконец, решили, что это сигарный дым навеял им  ненужные образы и воспоминания.
А меду тем, Верещагин, интуитивно, словно слышал весь их разговор, сидел и наслаждался произведенным им впечатлением: «Они обсуждают призрак ли я или нет. Их сознание не готово принять такие простые вещи. Да, разные миры. Интересно, на чем остановятся? Думаю, будут еще наблюдать, Валерия то точно. А я буду изощряться, и дозировано выдавать им информацию, как я это делал, когда хотел оказать влияние на людей и своих партнеров по бизнесу… Нужно сегодня сходить в мой скрытный кабинет и послать им письма, пусть еще понервничают».
И он  опять, с наслаждением раскурил сигару, развалился на диване и стал мечтать о ночи, которую он проведет, может в последний раз, с живой женщиной (возможно и не с одной).  «Это будет Валерия, --  подумал он и улыбнулся. Он стал оглядывать чужое  тело Степана. Оно ему  понравилось, причем все. – Ей тоже понравится! Однако, чувствую, что оно не очень тренировано. Пойду, сегодня в  спортивный зал и покачаюсь. Ого, их долго нет! Видно напугались всерьез… Толи еще будет?» – он улыбнулся, предчувствуя остроту своих дальнейших действий.
Вошла Света и принесла бутерброды и свежий кофе:
-- Степан, как ты? Кушать хочешь, -- она быстро заговорила, чуть качая своей головой вверх - вниз, отчего родинка под левым глазом, заходила по вертикали.
-- Спасибо, Светик. Сыт.
Она странно посмотрела на него и пошла к двери, думая о том, что Светиком ее называл только хозяин этого дома. В широком коридоре она встретила Валерию и режиссера.
-- Валерия Владимировна. Наш учитель оставил включенным телевизор в своей комнате. Я выключила – он сильно шумел.
-- Хорошо…Слушай Света, а что было по телевизору?
--  Передача на английском, по – моему. Там какие – то графики и таблицы…
-- Ладно, иди, -- она посмотрела на режиссера, -- вот это фокус! Он смотрел бизнес канал на английском!
-- Да, ваш учитель не прост. Посмотри за ним. Теперь даже мне интересно! – он чуть подумал и сказал, -- может, переключал каналы, а ты его позвала, и он забыл выключить. Это самое разумное объяснение.
-- Так и есть…. Надеюсь.
Когда Валерия и режиссер вошли, Верещагин еще предавался мечтам. Он прикрыл глаза и улыбался.
Валерия еще раз поразилась похожести поведения  учителя и своего бывшего теперь мужа.  «Так же улыбается…наглец».
-- Ты уже  подкрепился, -- она показала на бутерброды с рыбой и икрой.
-- Нет, жду вас. – Верещагин иронично смотрел на вошедших, и видел остатки  растерянности на их лицах. «Значит, говорили обо мне, -- подумал он, -- нужно подкинуть еще материала, пусть еще подумают».
Дверь в комнату открылась и вошла  жена режиссера Лариса. Она несла  листы бумаги и сразу, еще не отдышавшись, стала говорить:
-- Федор….ну это просто фантастика…Ты даже не представляешь, как у них все хорошо устроено… Я все посмотрела и набросала, -- она протянула  листы своему мужу, -- нащ дом будет еще лучше, но этот возьмем за образец… Валерия, у вас прекрасный дом!
-- Спасибо. Муж  строил. Тут много всяких примочек. Самое главное, дом весь автоматизирован. Вот смотрите, -- она взяла пульт управления и начала демонстрировать электронную начинку дома.  Лариса радовалась как маленький ребенок, подпрыгивала и хлопала в маленькие ладошки (слышен был звук стукающихся колец), подпрыгивала на упругих ногах так, что большая грудь ходила ходуном.
-- Смотри, сейчас все выскочит, -- пошутил  Федор Андреевич.
«Интересно, Федор, ты помнишь, как ты познакомился со своей женой, -- глядел на радующуюся женщину Верещагин, -- ведь это я тебя свел с ней на своей яхте. Кем она была? Лучше тебе не знать…».
 Когда Лариса остановилась, Федор Андреевич, уже минуту говоривший по сотке, сказал, что им пора ехать, возникли срочные дела. Они попрощались и уехали на своем темном «Бентли».
-- Валерия. Могу ли воспользоваться вашим спортивным залом? Нужно потренироваться на тренажерах, спросил Верещагин.
-- Да, Света покажет, где спорт зал.   
  Верещагин встал и пошел вслед за экономкой.

ГЛАВА 32.

Андрей вел свой «Мерседес» и думал о том, что с ним произошло у Валерии в это светлое теплое утро. Дорога была  на удивление пуста, свободна от обычных верениц машин и он давил на педаль газа больше чем обычно. Он любил комфортную и быструю езду. Было время, когда он был стритрейсером;  членом клуба  «Night Stream ClubStreet-Challenge» и  гонял по  спящей Москве на разъяренных машинах. Его любимым занятием были гонки «Стрит-Челлендж»  по городу от точки до точки  и  драгрейсинг - заезды на дистанцию 402 метра. Он часто побеждал в этих гонках. Но сейчас чувство победителя его оставило. Он опять, уже в который раз, мысленно возвращался к разговору с учителем. И опять входил в  неприятное состояние недоумения по поводу услышанного.
«Это просто совпадение. Не может этот хрен знать о мне так много…Кстати, почему он вообще поднял эту тему и так выразительно посматривал на меня? Как будто читал мою прошлую жизнь». Он  вставил  микрофон в ухо (использовал беспроводную систему  «Bluetooth hands free») и позвонил Валерии.
-- Привет. Ну как вы там? Что делает наш дорогой  учитель литературы? –  спросил он издевательским голосом, -- что – то он стал занимать много нашего внимания. Тебе не кажется?
-- Кажется! Ты всего еще не знаешь. Но когда ты спешно, не знаю почему, нас покинул… Извини,  не так как мой муж…Смеюсь – смеюсь…  наш дорогой учитель стал вести себя еще более странным образом. Мы  с Федором Андреевичем даже устроили выездное заседание, – решили обсудить  то, что нам померещилось. -- Она помолчала минуту, затем продолжила, --  скажу прямо, нам показалось, что наш учитель ведет себя так, как вел мой муж. Это звучит ненормально, но я не одна такая, Федор увидел, то же самое…
-- Ты не поверишь, но и я увидел это.
-- И еще, он хорошо ориентируется в доме. Ты же видел, он вынул ящик с сигарами из определенного шкафа. Его откорячка – читал мемуары мужа! Я сейчас сижу и листаю книгу и не вижу, где указаны места с запасами сигар! У меня опять забегали мурашки по телу…Не по себе что - то!
-- Да, это уже невесело. Что будем делать? Хотя мне кажется, что у нас  общее помешательство. Может дым этих сигар особенный? Нужно проверить. Я возьму пару сигар  и отвезу к знакомым экспертам. Ты пока веди себя с ним, как будто ничего не происходит.
-- Тебе легко говорить, а я еще под впечатлением…
-- Следи за ним. И звони почаще. Проведем мозговой штурм и решим, что нам дальше  делать. Я бы отправил его куда подальше.
-- Федор посоветовал тоже самое. Это сделать просто, но меня завело и теперь нужно решить задачу.
Голос Валерии стал тих, она говорила с кем – то рядом, затем опять в сотку сказала Андрею:
-- Я попросила Свету посмотреть за нашим гостем и докладывать, если увидит что - либо интересное. Она смотрит, как Степан разминается. Он попросил меня разрешить позаниматься на тренажерах. Спортсмен…..
-- Ладно, давай, до скорого…Тут пробка, поеду в объезд. Потом позвоню.


ГЛАВА 33.

Семен Абрамович Геллерт сидел в кресле у себя в офисе и мурлыкал себе под нос любимые мелодии «Битлс». Он рассматривал  бумаги по делу Елизаветы  Верещагиной и Валерии - внимательно перечитывая завещание.  Он уже связался с  нотариусом, передал ей вознаграждение за ее работу и теперь, ознакомившись со всеми документами, сочинял легенду для Валерии. «Первое – подпись на бланке, который она передала, не является подписью Верещагина. Это подтверждено графологической экспертизой (есть на то документ от знакомых экспертов); второе, если не будет настоящей подписи, то он умывает руки – подделывать подпись никто не будет; третье, он свою работу проделал качественно, как и обещал, а то, что заказчик  сам облажался, его не интересует».
Обозначив для себя  поле деятельности, он закурил сигару и позвонил Валерии по сотке:
-- Валерия, приветствую…Да да,  он самый…У нас появились проблемы.  То, что вы мне предоставили, не является подлинным документом (не говорите прямо). Нужен другой…Сможете? Жду. Звоните.
-- Как же, сможет, -- сказал вслух адвокат. Такие люди, как Верещагин, не оставляют важные документы  на всех столах в доме.
Он позвонил первой жене Верещагина и рассказал ей о том, как нужно поступить в ближайшее время.
Вдруг позвонила Валерия. Она так и не поняла, что не так и что ей делать:
-- Вы сказали, что не тот документ. Что в нем не так?
-- Все, от а до я. Он не подлинный. Кто вам его дал?... Я провел графологическую экспертизу и она показала, что  нет совпадений в подписях.  Вы понимаете то, о чем я говорю?
  -- Да уж понимаю. Попробую еще посмотреть в бумагах мужа.
Она отключилась.
«Не поможет. Я не собираюсь подделывать завещание. Да и нет никакой выгоды. А брать на себя криминал, увольте… Это не мое!». Он потушил сигару в серебряную пепельницу и вызвал секретаря. У Семена Абрамовича начался очередной день крючкотворца.

ГЛАВА 34 .

Верещагин переходил с одного тренажера на другой. Он понимал, что Степаново тело в хорошем состоянии и может выдержать час интенсивных тренировок. Он был искусным спортсменом до того как стал  олигархом. Но занявшись бизнесом, он не бросал спорт.  Несколько раз в неделю посещал спортивный зал, где качался, растягивался и колотил боксерскую грушу, а иногда,  боксировал с мастерами. Затем, он стал серьезно увлекаться горнолыжным спортом (пришла мода в Россию) и неплохо гонял по склонам разных гор  в разных концах света, в экипировке марки «Salomon».
Сейчас он тренировался и чувствовал забытый «вкус» тренированного тела (после того, как его тело продырявили)  и  ощущал, как приятно это тело наливается силой. «Молодец Степан! Хорошо сохранился. Нужно будет его похвалить. А кстати, где он сейчас. Где его душа? Я не задумывался, а ведь это интересно…. Е - мое, так он в руках тех, кто мной теперь командует! У дьявола или ангела в гостях…Обмен душами…Вот так номер!».
 Он  опустил штангу и перешел на беговую дорожку; включил средний режим и побежал на месте. Он бежал  пару километров. Затем подошел к сиротливо весящей груше с песком и стал отрабатывать удары ногами и руками. Оказывается, мышечная память Степаново тела хранила его  занятия по каратэ - до Шотокан , которым он активно занимался  до тридцати лет; потом он тренировался, но не регулярно. Верещагин с упоением колотил грушу и сам не ожидал, что будет делать это достаточно профессионально; ведь он не знал всего, на что способно это чужое тело.
«Здорово, -- он каждый раз вскрикивал, после красивого, выполненного  вполне технично одного из  ударов:  маваси – гэри, мае –гэри,   йоко  -гэри или  уширо – гэри. Затем, он наносил различные удары руками и в прыжках. Это продолжалось еще  минут пятнадцать. Верещагин заметил, что его первая тренировка может  быть и последней. Тело заныло. Его первый раз за последние годы так активно терзали. Он закончил легкую, как он думал, разминку и пошел в душ.
Тем временем, Валерия наблюдала тренировку учителя на экране плазменного  телевизора.  Дом был интеллектуальный, а это значит, что любой его уголок можно было просмотреть с помощью видеокамер. Она смотрела и удивлялась – откуда  простой учитель все это знает. Она сама ежедневно тренировалась и представляла себе, что значит профессионально исполнять упражнения. Сейчас на ее глазах был виден, если не мастер, но и не мальчик. Это, может в прошлом, был боец. Она с некоторым наслаждением наблюдала, как двигался учитель; любовалась его еще не сильно оплывшим жирком гибким телом и обозначенными мускулами рук, ног и живота. Чем дольше она смотрела, тем больше в ней росло желание обладать этим мужчиной. Она даже прикрыла глаза от возбуждения и предвкушения того, что она хотела сделать; в ней заиграл всеми красками   букет желаний.  Когда учитель вошел в душ, она переключила видео и стала наблюдать, как он моется. Это  был еще один удар - Валерия сгорала от нетерпения. Она увидела то, что ей очень понравилось. «Да, секс с таким парнем будет хорош». Позвонила  Степану на сотку. Он услышал и вышел из душевой.
-- Да… Ах, Валерия… Да я  разминался и полоскался в душе… Скоро буду…
-- Не торопись! – ее голос был приглушен и он сразу сообразил от чего, -- давай  вместе поплаваем в малом бассейне. Это в правом крыле дома. Как выйдешь из  спортзала, сразу направо и прямо по коридору. Хочу посмотреть, как ты плаваешь?
Верещагин сразу узнал этот тон в голосе своей бывшей жены. Он знал, что это  и знал, что она задумала. Таким голосом она сообщала ему о своем желании заняться любовью, причем немедленно и страстно, как она сама говорила. Он давно, пару недель, не был с женщиной (по известной причине) и теперь  почувствовал, что с большим удовольствием проведет время со своей бывшей женой.
Он оделся в махровый синий халат и немного неуверенным и подрагивающим от тренировки ног шагом направился по данному Валерией адресу, в бассейн. Пройдя длинный и высокий, в два  человеческих роста коридор (сам проектировал!), он открыл легкую резную дверь и вошел в помещение, где, ниже мраморного пола был наполненный подогретой  бирюзовой водой большой бассейн. Пол также подогревался и был приятно теплый. Он не увидел Валерию, но ощутил, древним мужским инстинктом, что она была где - то рядом. Скинул с себя халат и, оставшись голым, нырнул в приятную воду. Когда вынырнул, то увидел, что с другого конца бассейна в воду, сильно брызгая, «солдатиком»,  прыгнула Валерия. Они поплыли навстречу. Она плыла быстро, махая  в кроле длинными загорелыми руками и оставляя пенный бурун за собой. «Смотри ка, нимфа морская…А как быстро плывет! Да хороша, ничего не скажешь, - проносилось в голове Верещагина. Он непроизвольно возбудился и быстрее поплыл навстречу своей жене. Когда они встретились, то оба желали одного и того же. Оба были в возбуждении и мелко  тряслись. Верещагин увидел, что она была без купальника. Он уже ничего не мог с собой поделать и страстно обнял Валерию и весь прижался к ее скользкому и прохладному телу. Это был танец любви; вихрь любви и нежности. Они замерли в длинном поцелуе и нашли друг друга; извивались в воде и забыли, где находятся и когда. Сознание Валерии на мгновение отключилось, и она поплыла по волнам наслаждения, не зная, что с ней происходит.
После акта оба счастливо улыбались и ласково смотрели друг на друга.
-- А ты супер, -- отметила Валерия, -- не ожидала  такой страсти от учителя  литературы. Все учителя такие?…Начитался романов или изучал Камасутру…А? – и вдруг, рядом, увидела глаза Верещагина, горящие как угли бесовского костра. Такие глаза она уже видела тысячи раз. Это были глаза ее мужа и любовника. Она замерла от увиденного.  Верещагин сразу сообразил, в чем дело, и стал  насмешливо отвечать:
-- Без тебя я ноль! Ты мне показала  вершины счастья и наслаждения. «Хорошо тело и особенно «агрегат» у учителя, -- думал Верещагин, -- у меня  все было не так».
-- Это только начало, -- сказала Валерия, -- ей действительно понравилось все то, что она сделала, и она была не прочь еще пару раз повторить...

          ***
«Пора  включить  Степана! Пусть парень насладится моментом, -- решил олигарх и покинул тело.
Степан очнулся в бассейне. Он ничего не понимал, и чуть не хлебнул воды от неожиданности. Он испуганным взглядом смотрел на голую Валерию, и только его тело все еще чувствовало ее объятия.
-- Что с тобой, она удивилась изменениям в поведении учителя, -- тебе нехорошо? Валерия не видела  того огонька в глазах партнера, который только что ее согревал и снова возбуждал.
-- Я…что – то нахлынуло, -- быстро понял (…гад олигарх!)  Степан  свое положение и стал говорить ей первое, что на ум  пришло. Он говорил ей о своей любви и о том, что  она лучшая женщина на свете. Эти банальности немного раззадорили Валерию. Она положила мокрую руку на шею Степана, в другую опустила вниз. Они стали ласкать друг друга и опять закружились в любовном танце. Степан сильно  прижимал к себе  твердое тело Валерии  и был  счастлив.
-- Не дави так. Будут синяки на руках, -- Валерия закончила свой блаженный марафон и отодвинула Степана.  Она снова увидела, что с ним что – то произошло. Как будто она имела дело с двумя разными мужчинами. Этот был нежен, мягок и менее груб, чем  тот, с которым она начала свои любовные игры. Тот, первый, был более хваток, тиран и самец.  Два разных подхода к женщине! И это ей понравилось.
-- Ты умеешь делать то, что не умеют делать другие мужики. Ты как многорукий Шива! Эти два раза были как день и ночь. Первый раз ты был как вулкан, как вихрь страсти и желания; второй, ты стал мягким и не злым, как ребенок. Это что Степан? Где ты этому научился? В каких учебниках? Скажи, я посоветую всем знакомым почитать…Это интересно… Да, ты хорош, ничего не скажешь! И я получила  все, на что способна и даже больше. Меня понесло по нежным волнам, и я потеряла связь с реальностью.
-- Не замечал за собой таких способностей. Это ты их разбудила.  Я  теряю голову. Главное, так быстро… Влюбился как пацан  после полового созревания.
-- Оставайся таким! Мне это пригодится, -- она засмеялась и вышла по ступеням из бассейна. Степан засмотрелся на ее идеальное загорелое тело. Она завернулась в махровый халат и села в плетеное  кресло.
-- Иди сюда. Здесь есть что выпить и покурить твои, теперь, любимые сигары.
Степан мощно гребнул пару раз руками и вышел из воды по мраморным теплым ступеням. Он сел напротив Валерии, мягко улыбнулся,  ответив на ее улыбку, плеснул себе коньяк и стал раскуривать сигару.
-- Ты меня избалуешь! – он выпустил дым кольцом, -- такая буржуйская жизнь до добра не доведет. Ты все это заслужила и для тебя все это обычное дело. Я не привык к роскоши и теперь, попробовав «адамово яблоко» будет трудно опять стать учителем… Хотя, еще не так и сильно отравился! -- засмеялся он.
Валерия вспомнила. Что должна следить за поведением учителя и теперь, внимательно его слушала и глядела, как он себя ведет.

-- Привет Степа! – появился голос Верещагина, -- как тебе мой подарок? Ты бы еще тянул с этим делом пару лет. А я быстро все оформил. Думаю, тебе, как и мне было приятно обладать такой шикарной женщиной. Не волнуйся, она сама позвала и сделала то, что хотела. Это не училка, а женщина вамп. Она сама решает, где, с кем и когда. Мне понравилось, тем более твое тело не подвело. У меня, когда я был Верещагиным, трахать ее получалось гораздо хуже. Но ты на высоте! Хвалю и завидую…Теперь к делу. Она тебя проверяет. До этого времени, ты был в отключке, а твоим телом управлял я. Немного порезвился и дал им (ей и ее гостям) понять, что не все так просто на этом свете. Они испугались того, что увидели. Ты был мной. Рассказывал им о том, чего не мог знать – о рыбалке на яхте, самой яхте, о том, что ты любишь и показал, что знаю, где и что находится в этом доме. Будь на чеку, не подставляй щеку! Сегодня Степан начинается твое турне по Москве и встречи с разным народом. Это для того, что бы ты испил полноту  моей бывшей жизни. Я развлекался, как умел… И не говори, что тебе этого не надо: «Надо Федя, надо». В первую очередь, это нужно мне – мне осталось совсем немного до моего полного исчезновения,  — голос пропал, затем, когда Степан стал обдумывать сказанное олигархом, вдруг опять появился. -- У нас с тобой обширная программа. И действовать будем так: сначала работаю  я, затем, на самом интересном месте, появляешься ты и разгребаешь то дерьмо, которое я тебе организую! Возражения не принимаются.
Голос пропал.
Валерия смотрела на лицо Степана. Тот как будто разговаривал сам с собой, чуть шевелил губами и менял мимику лица – от брезгливости на губах,  до вопросительного поднятия бровей. Он как будто был в другом мире.
- -Эй, товарищ, -- она взяла его за руку и он как бы очнулся, -- ты где пребываешь? Как будто на том свете, она засмеялась, но не так весело, как ей бы хотелось. Что - то  нехорошее и потустороннее, опять,  промелькнуло в лице Степана.
-- Все нормально, -- он печально улыбнулся; налил себе коньяка и залпом выпил, - нахлынули воспоминания.
-- Ты не налегай на коньячок. Расскажи, что за воспоминания?
-- Как будто я уже был в этом доме.
Валерия при этих словах опять покрылась мурашками; они пробежали по всему телу и остановились на затылке онемением.
-- Продолжай, --  несколько сдавленным от волнения  голосом попросила она.
«Что б такое придумать, что бы сильно  не напугать. Зачем я это сказал?» -- подумал Куроедов.

--  Затем Степа, -- заговорил Верещагин, -- что пора брать быка за рога. Хватит ходить вокруг да около. Нужно напрячь ситуацию, как я говаривал своим партнерам и банкирам. Без этого нет остроты жизни, и не узнаешь, чего хотят твои враги. Не забывай, что Валерия твой и мой враг. Хоть ты и влюблен, но включи внимание, а то, и не заметишь, как укусит кобра. Война, Степан, она и есть война. А я на войне с тех пор, как занялся бизнесом. И знаю ее законы. Так что, делай так,  как я тебе говорю, и не ошибешься.

«Да что ты говоришь! – заговорил про себя Степан, -- это кто бы говорил, что он постиг законы войны? Ты не забыл, что ты уже на том свете и тебя просто, как глухаря на охоте, подстрелили. Ведь ты охотник? Вон сколько оружия висит по стенам в твоем бывшем  кабинете. Или ты только коллекционер?»

-- Не зарывайся, Степа! Ты прав. Проморгал, ничего не скажешь. Но, как уже выясняется (не спрашивай, откуда я это знаю) не меня хотели подстрелить тем ясным и теплым утром. Перепутали. У того мужика (криминального пахана) была такая же машина и похожий шофер. Да и я был одет в костюм и с крокодиловым кейсом. А самое главное в этой цепи совпадений, я был в том месте, где должен был остановиться объект, который должен был приехать к своей любовнице.  Все совпадало по наводке. Вот и произвели отстрел, как ты говоришь, глухаря!

-- А откуда такая информация? – просил Степан.

-- От верблюда!...Ты не знаешь всего, но тут у нас, наверху,  единое информационное поле. Но мне дают только ту информацию, которую считают нужной дать. Вот и об этом убийстве  рассказали, как все  было. Даже показали видео. Прикольно, как говорит мой сын! Но факт. Я своими глазами увидел все и всех.  Интересно наблюдать, как тебя убивают.

После внутреннего саркастического диалога с Верещагиным, Степан сказал:
-- Хорошо Валерия. Расскажу тебе о своих ощущениях. Мне кажется, что я все  знаю про этот дом. Где какая комната (хотя я не смотрел план дома) и  что где  лежит. Вот, например, в том огромном шкафу с зеркалами, в верхней полке, в левом ряду, лежит альбом с фотографиями с твоей свадьбы. Давай проверим.  Валерия пошла  к шкафу и достала журнал с фотографиями. Ее опять прихватил страх; она вся сжалась, как будто  ей  сейчас нанесут удар. Она затрясла головой:
-- Нет… Этого не может быть!  Так не бывает…. Что это все значит? – взгляд ее был совсем растерянный, а  голос изменился под влиянием слез.   Она не верила своим глазам.--  Как ты это узнал и почему?
-- Мне в голову просто приходит – я знаю где что лежит, даже твоя большая заначка спрятанная от мужа, -- он решил  сгладить эффект который произвел, -- Хочешь, покажу?
-- А вот это вряд ли! Она моя, никто не знает…-- как – то растерянно произнесла Валерия, -- хотя, я уже ни чему не удивлюсь! Покажи только глазами, в каком направлении искать? Он повернул голову направо и указал движением  подбородка.
-- Не будем больше о заначке. Правильно…в том направлении. Может, скажешь, сколько там?
-- Тридцать тысяч евро.
 «Да что такое происходит, --  она опять задавала себе этот вопрос, -- так не бывает. Ей было страшно, но любопытно, -- еще поспрашивать?».
-- Я верю! Та, давай теперь выяснять, как такое возможно?
 -- Если я тебе сейчас расскажу всю правду, ты можешь потерять рассудок. Я сам его чуть не потерял,  недавно.

-- Степан, давай решим, что ты ей скажешь, -- объявился  Верещагин, -- говори все как есть, только не про свою задачу. Про это еще рано. Как только они, а я на сто процентов уверен, что она работает  с моим помощником, пойму, кто ты и зачем вставляешь им палки в колеса, то примутся за тебя. И я не уверен, что тебя просто отправят обратно домой. Начинай. Если что не так, я тебя сразу остановлю, и сам ей буду рассказывать. Согласен? Ну, тогда о кей.

-- Все началось несколько дней назад. Я сидел дома, спокойно читал прессу и пил кофе. Вдруг слышу на улице тарарам. Все кричат, машины сигналят, гудит скорая и полиция. Посмотрел в окно – там у черной здоровой машины кого - то окружили люди. Как выяснилось, убили бизнесмена. Это и был твой муж, -- он перекрестился, вслед за Валерией, -- а вот после стали происходить чудеса. У меня в голове зазвучал новый голос. Я думал, что начал сходить с ума. Однако, это был голос твоего мужа… Не веришь, вижу по скептическому выражению твоих губ и глаз.  Да я и сам не верил…еще минут десять! Потом пришлось. Он, так же, может показаться в зеркале. Это не выдумки…

-- Скажи ей, что  я могу ответить на ее вопрос, один. И пусть тогда не верит.

-- Ты можешь спросить его…да не смейся ты, спроси его о том, что знаете только вы вдвоем.
-- Про нашу первую брачную ночь, -- она знала что спросить, так как это было бы больно мужу за его неспособность взять молодую жену. И она неосознанно хотела еще раз его унизить. Знала, что он не любил об этом вспоминать.
-- Он говорит, -- медленно стал выговаривать слова Степан, что это был его промах. Что он опозорился.
-- Ну не может такого быть… Скажи, что ты сам это придумал…По моему вопросу можно догадаться…А ты умен.
-- Все так, как я тебе рассказал. Зачем мне скрывать правду. Ты задашь вопрос – почему  он выбрал меня. Так мы до этого с ним переписывались, и раз встречались  по поводу обучения ваших детей. Я тебе уже рассказывал, как мы познакомились. Я не знал, что он олигарх.
-- Конечно, я тебе не верю. Вся эта история про потусторонний мир яйца выеденного не стоит! Разводишь меня как белобрысую дурочку.
-- Он говорит, что скоро ты поверишь. Он тебе приготовил незабываемый подарок.
Зазвонила сразу пара ее телефонов.
-- Ладно, давай остановимся, -- она встала и пошла из комнаты, на ходу отвечая звонившим по соткам.

-- Не поверила…или сделала вид, что не поверила, --  сказал Верещагин, --через час  поймет, что это может быть правдой. Ты не суетись. Запомни Степа, в этой буржуазной  жизни, в которую тебе выпало счастье (или несчастье) окунуться с моей помощью, все держится на лжи, клевете и пороке. Все всех обманывают, явно или не явно! Это клеймо нашего общественного слоя. Так сказать, пятно Дьявола. Ты, надеюсь, это понял? Если нет, то тебе не помешает мое разъяснение - аксиомы жизни элитного класса:  Кто не обманывает, тот не пьет шампанского. Любой залп  клеветы обязательно попадет  в цель. Если, Степа, тебя оклеветали, то пахнуть это будет долго. Если говорить о сути лжи, то ложь - это болезнь, которая привязывается надолго и прочно и она принимает разные обличья, как хамелеон, но она всегда приятна на вкус;  правда же пряма, неподдельна и горька как острый перец.  И последнее, Степа, -- дорога лжи всегда заканчивается в морге. Это  по себе могу судить! Ты  все запомни и не будь лохом. Сейчас тебя позовет Валерия. Она придумала тебе еще задание. Посмотрим на его сложность, и если ты не потянешь, то в бой вступлю я».

ГЛАВА 35.

Валерия пошла к себе в кабинет. Пока шла, говорила с  Андреем. Тот рассказал о ходе подготовки похорон  Верещагина. Сказал, что скоро привезут тело.
-- Послушай, Андрей… выясняются интересные дела! Тут наш подопечный  Степан  Куроедов  рассказывал мне удивительные вещи. О мистике. О том, что, якобы, он сейчас является представителем моего мужа. Звучит дико…Он мне рассказал, как   это все произошло… Как тебе такой поворот? 
-- Он мне сразу не понравился! Эдакая  тварь, потусторонняя. Ты видела, как он быстро меняется – то волк, то овца. Могу поверить, что им руководит твой муж…Хотя, трудно все это осознать. Он и мне рассказал, с намеками,  о моем прошлом. Много совпадений, практически все верно… Нужно его проверить. Если это так как он говорит, то мы в ловушке. Твой мужик не простит нам заговора. А он о нем узнает. Слушай, только что пришло в голову, все эти анонимные письма кто присылал? Думаю, точно, замешан твой муж и действует он через нашего учителя! Звучит дико. Сам не знаю, что несу!
-- Давай не суетиться. Я буду наблюдать за ним и постараюсь все прояснить. Ты занимайся тем, что бы нас, не вычислили.  Сотри все, все связи. Выброси все телефоны и компьютеры, с которых ты что - либо обсуждал или писал. А я тем временем найду завещание.
Она переоделась в майку и джинсы, попросила  Свету принести  свежие газеты; налила себе чай и стала обдумывать свои дальнейшие шаги. «О… вот как я расколю Степана. У мужа были потайные места. Если все правда, то Степа мне их покажет…
-- Степан, зайди ко мне, -- она говорила по сотке, -- есть еще одно темное дело, --засмеялась Валерия, -- если  ты ответишь и на еще один важный мой вопрос, значит, в тебя точно вселился дьявол  муж!  Не расстраивайся, это я так, пошутила…
В дверь кабинета Валерии постучали.
-- Заходи.
Вошел учитель,  одетый в светлый легкий костюм. Он первый раз был в кабинете  звезды телешоу. Большая комната состояла,  как минимум, из двух частей – самого кабинета и  библиотеки. Обустроено все в модернистском стиле – смесь пластика, стекла, металла и дерева. Большое число мониторов всех размеров; на стене напротив огромного стола с различными женскими финтиклюшками и компьютерами, висел огромный  плазменный экран, на котором, без звука, показывали новое шоу Валерии.
 В комнате было много света и солнца.
 Валерия сидела на  низком диване, положа ногу на ногу (от вида которых, учителя опять бросило в жар), и рассматривала журнал со своими фотографиями. Она подняла голову и кивнула Степану куда сесть. Степан не спеша подошел к дивану и  сел.
 «Как глупы влюбленные мужики. Ну, баран бараном! Взгляд как у животного, которого ведут на заклание»:
-- Итак, мой дорогой потусторонний друг, есть еще одно задание, которое точно определит ты говоришь правду или это все выдумки  твоего мозга, потрепанного классической литературой, -- она опять засмеялась... Это преамбула. Хочу тебя спросить – если все что ты говоришь верно, то ты должен знать, где мой муж хранит (хранил) документы и ценности?
Степан облегченно вздохну: «Не поверила в то, что я ей сказал. Хорошо. Пусть не верит. Эй, где ты там? Что молчишь. Нужно заканчивать весь этот балаган».

-- Я здесь. Не волнуйся. Теперь начинаем  заключительную операцию под кодовым названием «Буря в стакане». Я сегодня опять запущу на их новые компьютеры информацию. А что тянуть, сейчас и отправлю. Да, придется мне опять стать тобой и показать моей супруге, где мои тайники – пусть  пользуется.

Степан «растворился», и на сцену вышел Верещагин. Он покрутил сильной шеей, потянулся, расправляя чужие мышцы, и лукаво посмотрел на Валерию
«Вот опять! – Валерия застыла и напряженно смотрела на новое превращение учителя, -- он опять не тот! Взгляд влюбленный пропал. Нет  обреченности…
-- Хорошо. Я покажу тебе то, о чем я знать не должен. Но давай заключим сделку – ты все узнаешь, но за тобой вся ночь! Ночь моих желаний, где ты будешь ее лучшим украшением.
-- Да…Ты ставишь меня в безвыходное положение. Да ладно…ночь твоя. Посмотрим, как ты справишься с сексуальным марафоном? Она насмешливо смотрела на учителя и улыбалась, показывая яркие белые зубы.
-- Постараюсь, -- сказал Верещагин, -- пойдем со мной.
Он встал и уверенно пошел через библиотеку ее кабинета. Они подошли к одному из шкафов, и Верещагин  надавил пальцем одну из частей книжной полки. Стена с книгами разъехалась, открывая освещенный неширокий проход. Валерия от неожиданности  открыла рот и чуть побледнела. Она взяла за руку Верещагина и пыталась что – то сказать, но голос пропал.
-- Теперь ты веришь, что это я, а не Степан? Или нужны еще доказательства. Она была в полуобморочном состоянии и начала падать. Верещагин подхватил ее на руки и отнес на диван.  Сам же достал из ящика книжного  шкафа сигару и стал прикуривать. Валерия уже отошла от шока и смотрела на Верещагина испуганными, наполненными слезами, карими глазами. Он подал ей  платок.
-- Понимаю, что тебе трудно все это принять и поверить. Но, правда, такова. Есть другие миры, есть потусторонние силы и мы лишь пешки у них на игровой доске. И теперь ты видишь именно меня, твоего бывшего  мужа.
Она так и не стала ничего говорить, а лишь недоверчиво смотрела  и часто моргала  накрашенными потекшими ресницами.
-- Можно продолжить экскурсию по дому. Ты еще не видела самого главного и интересного. Это то, что находится под землей, под домом. Что, пошли…Ты как?
-- Уже…лучше, -- она  глотала слезы, -- сейчас отойду….
-- Уж извини, не хотел тебя пугать. Понимаю, что ты все равно не поверишь, но давай пока теоретически  представим, что я это я.  Вставай, поедем под землю…Шучу, конечно не туда, где будет мое новое место жительства!
-- Слушай…исчезни  ...А?
-- Как скажешь. Но не надейся, что это все тебе приснилось. И если я узнаю, что ты каким то образом приложила руку к моему убийству,  то ты горько пожалеешь!
До свидания. Пока меня не ищи. Я сегодня в загуле. Перед тем, как меня навсегда возьмут наверх (под землю?), я хочу порезвиться. Я забираю мою машину – позвони шоферу, пусть подъедет ко входу.
Он демонстративно поклонился и вышел из кабинета.
Валерия лежала и думала, вернее в ее голове проносился вихрь мыслей, ей казалось, что она сходит с ума! Веки начали смыкаться, и она заснула странным и нервным сном. Ей снились  и учитель, и муж, и Андрей. Все гоняли ее по пятиэтажному дому. Она убегала. Она пряталась, но ее всегда находили, и ей приходилось, испытывая ужас, опять бежать. Не могла найти дорогу наружу. Ей все казалось, что ее поймают и убьют. От безысходности положения она проснулась.
 На душе было тяжело и грустно. Она  позвала Свету. Пришла экономка и принесла свежий чай. Валерия отпила чая  и приняла пару асан из йоги, которые  дают покой и  восстанавливают  внутреннюю энергетику. Сначала приняла позу лотоса, которая, успокоила ее нервную систему и восстановила энергетическое равновесие сил в организме; затем шавасану лежа, для  отдыха и полного расслабления. Это ей помогло окончательно прийти в себя.
Посмотрела на себя в зеркало: «Не так все плохо. Глазки подведем, помады чуть - чуть,  краски, вот и весь макияж, она улыбнулась своему отражению и подмигнула, -- теперь пойду и проверю, может мне все приснилось?». Она пошла в свою библиотеку, нашла кнопку пуска и открыла  дверь в шкафах полных книг, папок с бумагами и стопок CD дисков. Дальше был коридор - метра два в высоту и метр в ширину. Вдоль всего коридора, по стенам висели картины. «Ого, да тут целое состояние. Это же все оригиналы! Дали, Коровин….Мой муж гений! Так - как это нигде не учтено, заберу все себе! Здесь  на сотню миллионов! --  одним этим неожиданным  открытием Валерия  была довольна, – он не говорил, что собирает картины. Все равно…спасибо». Она не догадывалась, что это были искусные подделки.
Коридор привел в небольшую светлую  комнату, которая была наполнена  компьютерной  техникой и мониторами. «Ого, -- сказала она себе, -- отсюда можно просматривать весь дом и окрестности. Он все видел? Не дай то Бог! Где – то должны быть диски с записями… Найду позже».
На стеклянном столе лежал пульт. Она взяла его и нажала, сообразив,  кнопку «лифт». Открылась прозрачная стена комнаты, которая была дверью лифта. Валерия вошла вовнутрь; нажала кнопку «вниз» и лифт съехал под дом.
Через пять секунд она попала в большое светлое помещение. «Это бункер на «случай ядерной войны, -- подумала она, -- он говорил о нем, но все смеялся и я не верила. А выходит зря! Подземный бункер». Она стала осматривать «достопримечательности». Бункер состоял из четырех комнат, автоматизированной кухни  и современного санузла с джакузи. Все было оборудовано по последнему слову. Управляла подземным домом компьютерная система. Она попробовала  понажимать все кнопки большого пульта управления. И чем дальше, тем больше удивлялась – все мелодично  гудело и шипело; открывались разные шкафы, стенки и склады с провиантом.
-- Это что – то! – произнесла она вслух, -- муж потрудился на славу. С таким набором прелестей, этот дом можно продать за очень большие деньги.
Она  проверила  шкафы. В них было все – от одежды, до  зубной пасты, но нигде никаких документов и ценностей. Валерия поднялась на лифте и прошла к себе в кабинет, плюхнулась в кресло с вензелями Верещагиных на гнутой мягкой  спинке и позвонила Андрею:
-- Ты как стоишь, или сидишь? Так сядь, а то упадешь! Расскажу все по порядку. Первое – мой муженек отгрохал подземный дом ниже нашего особняка. Я спускалась туда на лифте. Представляешь – на лифте, а не пешком по винтовой лестнице. Интересно,  что будет, если лифт взорвут? Это бункер на тот самый случай, ну ты знаешь какой. Муж, как и все его друзья, олигархи, хотел жить и после апокалипсиса. Второе, я нашла галерею с картинами известных художников. Их стоимость огромна. Нам одного этого хватит! Тем более, они нигде не учтены в завещании (я смотрела)… Да, это точно. Ну, а самое интересное, то, что наш учитель это копия Верещагина. Он мне такого порассказал, что у меня до сих пор волосы дыбом и руки трясутся. Оказывается, мужа убили, а его душа вселилась, вернее, приходит и уходит в учителя литературы Степана Куроедова. Ты можешь в это поверить? Нет! Я, тоже! Но, он, якобы Верещагин, стал приводить доказательства и показал мне, где находится лифт и подземный дом. Ясно, что сам по себе учитель, такого знать не мог. Вот такая ситуация. Что делать? Думаю, он знает или догадывается о нашей связи и о наших делах. Если так, то чего от него  ждать?
-- После разговора выброси трубку,  – сказал Андрей, -- я ничего не понимаю. Такого быть не может. Ты ничего не пила, кроме чая?
Они минут десять говорили о чудесном перевоплощении учителя, а затем решили еще посмотреть, как он себя поведет,  и что будет предпринимать.
-- Он уехал. Мне только что сообщили. Куда? Я не знаю. Но он собрался взять «Майбах» и шофера. Сейчас позвоню начальнику охраны, Владимиру Георгиевичу, пусть он выяснит, что происходит.

Пока Валерия осматривала  комнаты бункера, Верещагин следил за ней из своего укрытия. Он спрятался в таком месте, открыть которое мог только он. Он смотрел на Валерию через прозрачную в одну сторону стену и зло улыбался: «Она  не представляет, что ее ждет!». Когда она ушла, он вышел из своего укрытия и  достал диски с записью разговоров, которые велись в  спальне Валерии.

ГЛАВА 36.

Верещагин  пошел на кухню и заказал себе  мясное блюдо, салаты и десерт из домашнего меню.
Он зашел в свою комнату сел на мягкий диван и закурил  гаванскую сигару. Прятаться он уже был не намерен. Валерия все знает. Сейчас она удивлена и обыскивает его комнаты под домом. «Пусть ищет. У нее нет кодов к сейфам. А там такие сейфы, которые не вскроешь, и которые взрываются, если их пилишь пилой».  Принесли обед, он поел, выпил бокал коньяка и пошел одеваться для своего вечернего куража (как он говорил). Он достал свои любимые вещи: костюм, туфли, часы и рубашку. Одел все и посмотрел на себя в зеркало. «Да, все - таки учитель был из другого теста. Нет того шарма, который был у меня. Нет благородства. Не видно, что ты миллионер… Но это все лучше, чем ничего!».
Он поставил CD диск с записью разговоров в плеер и стал прослушивать то, о чем говорила его жена в последнее время. То, что он услышал, его поразило. «Все ясно, --подумал он, -- она и есть организатор моего убийства, да еще этот придурок, Андрюша. Вот гадюка! Пригрел, как говорится…Не ожидал, хотя и предполагал… Так, начинаю травить «тараканов».

Собравшись, Верещагин позвонил шоферу, что бы тот подогнал «Майбах» к выходу. Он сел в машину, и под недоуменными взглядами повара и экономки Светы  уехал.
Накрапывал дождь, блестела дорога,  серые с черными боками тучи  неровно затянули небо и иногда сквозь разрывы в них просачивались лучи солнца, зажигая белым огнем лужи и зелень на деревьях и соснах. «Вот это жизнь, -- подумал олигарх, -- спасибо Господи за последний подарок!». Он отгородился перегородкой от шофера и начал звонить своему финансисту.
-- Привет, Петр Сергеевич! Не узнал? Ну, долго жить будешь… Кто я? И откуда знаю твой телефон? Неужели не узнаешь, кот мартовский… Забыл наши походы по девицам?  Да…да..да. Не ожидал?  Верещагин, собственной персоной. Что молчишь? Не веришь. Ну, это твое дело, хотя  лучше поверь. Я звоню из преисподни… Вот нахалюга, трубку бросил. Сейчас позвоню на его секретный номер.
-- Это опять я. Этот номер никто не знает кроме меня. Нужно встретиться. Через час я буду в городе. Подъеду к офису и позвоню. Только не бери с собой охрану; я подъеду на  тачке, которую ты знаешь. Посылаю свое фото. Теперь я так выгляжу. Ты только в обморок не падай…-- Засмеялся Верещагин. «Он явно думает что звонил аферист и подготовится к встрече. Сейчас говорит с начальником охраны, и они  готовят ловушку. Странные люди. Меня так просто не возьмешь!».
Он позвонил начальнику охраны:
--  Здравствуй,  Владимир Григорьевич. Не узнаешь? Это я. Верещагин. Это не шутка. Просто таков промысел божий и я воскрес, что бы доделать некоторые дела. Понимаю, что ты думаешь. Какой – то псих звонит?  Но ты сам подумай, откуда у психа ваши телефоны (ведь тебе уже звонил финансист?). Розыгрыш?  Да нет, уверяю тебя, что нет. Даю наводку. Помнишь, Амстердам и наш  знаменитый поход по злачным местам? Могу рассказать про детали, о которых ты мечтаешь забыть. Это была последняя фраза олигарха, после которой главный охранник отключил телефон.
«Как говорил Александр Суворов: «Война закончена лишь тогда, когда похоронен последний солдат». А я еще в строю и начинаю боевые действия. Сейчас они  в недоумении и начинают отслеживать, кто звонил. Пусть попробуют». Он открыл окно и выбросил свой незарегистрированный сотовый телефон.
Машина летела быстро, и не прошло и часа, как въехала в город. Шофер повернул свою толстую бритую шею и спросил куда ехать. Верещагин на миг задумался и сказал адрес. Этот адрес  шофер знал, поэтому с недоумением посмотрел на пассажира, но ничего не сказал: «Надо бы позвонить Владимиру Григорьевичу», -- подумал он, но решил не торопиться.
 Машина свернула на  улицу Чаянова (дом на Чаянова) и подъехал к кремовой многоэтажке. Нужная квартира была на втором этаже. Верещагин использовал ее в своих причудливых целях. Он был страстным поклонником различных розыгрышей и подстав. Его любимым занятием было переодевание в различные городские персонажи и путешествие в этих ролевых костюмах по Москве. Любил экстрим в ночном городе. Он часто переодевался в бомжей, военных, врачей или в одежды различных  представителей течений эмо, панков,  хиппи и др. В таких нарядах был замечен на улицах и вокзалах Москвы (его служба безопасности отслеживала его рискованные маршруты). В общем, как говорили друзья и знакомые, с жиру бесится! Сам он так не считал. По его разумению это были вполне невинные развлечения, которые заставляли бурлить его уже застывающую кровь. Как он говорил: «Нужно разогнать адреналин». Еще одно предназначение этой квартиры – место для свиданий, как он говорил, с интересными женщинами различных слоев общества.
Он сказал шоферу, что тот свободен и зашел в квартиру.  Просторная квартира с высокими потолками была отделаны в старом английском стиле, но, как и все квартиры и дома Верещагина, была напичкана электроникой. Он зажег свет, взял из бара бутылку коллекционного коньяка и развалился на мягком красного дерева диване.
Ему было хорошо, хотя он понимал, что это может быть его последняя прогулка по городу.  Он налил коньяк категории Х.О. в  бокал с сильно зауженными краями. Как специалист по коньяку, он знал, что в таких бокалах сохраняется тонкий аромат коньяка, букет которого раскрывается на выходе. Задымив сигару, он расслабленно пил коньяк и чувствовал все наслаждение  от жизни, которого уже не мог испытать по «ту сторону», где его ждал, как он справедливо предполагал, ад, а не рай. Вдруг  зазвонила его домашняя  сотка. Он поставил бокал на тяжелый деревянный стол и ответил на звонок:
-- Кто беспокоит в этот час? – театрально спросил он.
Трубка молчала. Но через  секунды он услышал знакомый голос своего главного охранника:
-- Послушай друг…Не знаю, кто ты и что тебе надо, но ты ввязался не в свою историю. Вопрос времени - тебя вычислить. Если хочешь здоровым остаться и мирно жить  до старости, то  рассказывай, кто ты и  по чьему заданию работаешь?
-- По заданию Госдепа, -- пошутил Верещагин, -- знаешь такой,  май френд, Владимир Григорьевич? Еще раз говорю,  что я есть Верещагин Дмитрий Сергеевич! Можешь не верить. Это твое дело. Правда, не совсем мой портрет (если посмотреть); новый я взял напрокат, -- он опять налил себе коньяк и прилег на диване, -- согласись, ситуация неординарная, как кризис на бирже. Не старайся меня вычислять и хватать. Я скоро сам уйду. И никому не причиню никакого вреда. Единственная моя цель сделать так, что бы мои дети  получили большую часть моего наследства…
-- Мужик, ты сам то слышишь, что несешь, -- перебил его охранник, -- это же полный бред шизофреника. У тебя раздвоение. Давай мы тебя отвезем к врачам?
-- Не нужно. Сам знаю, что у меня…Ладно, у меня нет времени обсуждать с тобой свои дела. Я тебе все сказал. Завтра меня уже не будет. Потерпи. Он отключился и выбросил сим карту. «Так этот не отстанет. Нужно забирать вещи для маскарада и мотать отсюда».
Неожиданно зазвонил iPhone учителя. Звонила его жена Ольга Владимировна.
-- Привет, Ольга! Сейчас нет времени… Я как раз сижу в приемной одного значительного московского начальника. Все идет нормально. Послушай, старушка…Да, пошутил. Не старушка, а  звезда кино…Да что ты  ругаешься? «Как он живет с такой сукой? – подумал Верещагин». Слушай, я могу еще задержаться на недельку.  Если тебе нужны деньги, то я вышлю.
Он еще послушал, что жена Куроедова думает о Куроедове и отключил телефон. Она набирала  еще несколько раз, но он не ответил.  «Бедный Семен. Нужно его просветить насчет его жены. Хотя он уже сам все понял и нашел себе женщин по вкусу. Деньги и возможности создают новые отношения мужчин и женщин. Аксиома!  Пора в путь.  Чуть не забыл…». Он написал электронное письмо своей бывшей жене и Андрею о том, что он все знает (приложил аудио запись  одного из их последних разговоров) и посоветовал сушить сухари, так как он отправит материалы  в СК; подписался под письмом: Верещагин – Куроедов. После долго хохотал, представляя, что сейчас произойдет.

 Верещагин подошел к встроенному шкафу, осмотрел ряды вешалок с различными костюмами и выбрал несколько для своего последнего похода. Затем, спустился в подземный гараж, сел в «Фолькцваген Пассат» и  выехал в город. Уже смеркалось. Он заметил  чуть светящиеся в темнеющем небе налитые золотом маковки куполов церкви  Святого Николая Чудотворца и перекрестился три раза. «Начинаю свой балаган. Не взыщи Степа».
Первым номером у него было переодевание в бомжа - интеллигента среднего возраста.  Костюмы он взял, а в его машине были  необходимые аксессуары и косметика для перевоплощения. Заехав в знакомый  темный двор недалеко от Ярославского вокзала, он переоделся в бомжа, подкрасил себе синяков и добавил другие знаки уличной трущебной жизни, брызнув из распылителя дурманящий специфический запах жителя подвалов и канализации. «Устрою бомжам отходную. Закачу им пир горой. Они не раз радовали меня, теперь и я их порадую. У меня дембель». Он взял из бардачка пачку рублей и рассовал по  карманам.
 Если говорить о «бомжатниках» или местах обитания столичных бомжей, то Ярославский вокзал «Теремок» - это Олимп для таких «небожителей». С виду красив, как игрушка с тремя темными башнями, с серпом, молотом и звездой,  а вот внутри, ежесуточная начинка людская, можно прямо сказать не лучших представителей человечества. Грязнейшее место в Москве! Позор столицы! Много пьяных, некоторые  лежат прямо на дороге.  Количество бомжей не поддается исчислению. «Мекка» для бомжей, попрошаек и другого полукриминального элемента.
Вокзал - это потоки  движущегося в разных направлениях народа;  «букет» убивающих наповал запахов;  попрошайки и пьяницы, требующие  денег; лояльная к происходящему полиция, которая на многое закрывает глаза; дешёвые проститутки; мошенники всех мастей и другой подозрительный люд  со всех республик.
Верещагин часто посещал такие места. Они ему напоминали о простой народной мудрости: «От сумы и от тюрьмы не зарекайся». Он наблюдал весь этот бардак и принимал в нем непосредственное участие. Его знали в этой тухлой среде под ником «Веселый Степаныч». Когда он приходил сюда, на вокзал, то  у бомжей начинался внеплановый загул. Вот и теперь, уже в другом обличье, но с теми же нехорошими  намерениями, он устремился в магазин, где взял  с десяток бутылок хорошей водки и приличной закуски. Подходя к группе знакомый отщепенцев, он сразу узнал своих приятелей и подругу.
 Первым, кто увидел  приближающегося чужого человека, был Ерофей, бомж со стажем. Он раньше сидел пару раз и сейчас являлся лидером здешних забулдыг и отщепенцев. Он видел, что подходящий, а это был Верещагин, в таком же «прикиде», что и его группа. Он решил, что это приблудный бомж, который зашел не на свою территорию для  промысла и решил наказать «эту наглую рожу»:
-- Эй ты…ходячий сортир. Что тебе надо здеся?
-- Пришел  к вам, уважаемые члены общества с приветом от незабвенного вашего друга «Веселого Степаныча». Он попросил вас проведать и передать гостинцы…
-- Ну так бы сразу…Наш Степаныч…наш дружбан, -- сказал Ерофей и все четверо остальных бомжей заулыбались щербатыми ртами и развеселились, предвкушая обильную выпивку и жратву. 
-- А тебя как звать, корешь? – спросила  единственная дама из компании. Она была маленького роста, как подросток (а может это  и был подросток)  одетая в пеструю куртку, старые джинсы и женские сапоги большого размера. От нее несло перегаром на три метра. Верещагин чуть не задохнулся.
-- Я Коля, кому в сласть, а кому в горе! – вещал развеселившийся олигарх.
Вся компания дружно заржала.
-- Ну Коля, ты вовремя. Что принес?
Они раскрыли сумку, и раздался еще один радостный взвизг. Бомжи потянули бутылки и закуску. Они отошли в более темное место и принялись пить водку из пластиковых стаканов. Захмелели почти сразу и начали хвалить Степаныча за его доброту и заботу. Этот разговор продолжался довольно долго. Верещагин не пил, а только смотрел на всех и чувствовал, что был бы рад примкнуть к этому креативному сообществу, лишь бы, не исчезать из этого славного мира. Он им сегодня даже завидовал:
-- Ну что отребье синюшное? Так и будите вонючие пузыри пускать на улице или делом займетесь? --  начал свою, подготовленную заранее речь, Верещагин.
Бомжи опешили. Хоть они и были уже пьяны, но такая наглая и  оскорбительная речь  ударила  по  их «достоинству».  Ерофей не мог даже говорить, а только показывал  грязным ногтем на Верещагина:
-- Ты…Ты…сучонок, – захлебывался словами главный бомж.
 «Пора на волю выпускать учителя», -- подумал олигарх и вышел из тела Степана. Он теперь стал наблюдателем.
Степан не понял, где он находится. Вокруг него, как в фильмах ужаса, метались разъяренные фурии и противно, по – бомжатски,  орали на него.
 «Как я здесь оказался?» – в ужасе думал Степан.

-- А ты не думай как, -- появился голос Верещагина, -- а то тебе сейчас выбьют пару зудов бутылкой. Смотри в оба. Ты же специалист по карате.

Между тем, Ерофей, зажав в руке пустую бутылку, уже целился ею в голову Степана. Учитель окончательно пришел в себя и автоматически принял одну из стоек карате. Он наблюдал за бомжами и искал подходящий способ отступления. «Не хватало еще с бомжами помахаться! Нужно отступать…» – проносилось у него в голове. 
Неожиданно, Ерофей прыгнул к нему и нанес удар бутылкой. Но Степан уклонился от стеклянного предмета и с разворота правой рукой всадил бомжу хук в челюсть. Тот  остановился в разбеге и быстро, с  тяжестью, упал на землю. Остальные так же кинулись на него. Он применил тактику отступления при быстрых атаках противника.  Побежал, причем, быстро.  Убегая, он растянул бомжей в цепочку и как только первый бомж подбежал совсем близко, резко развернулся  и всадил ему прямой удар ногой в живот. Тот согнулся, упал  и замер на земле. Остальные остановились у упавшего, и за Степаном не побежали.

-- Молодец Степа. Спорт сила, а водка могила, - издевался Верещагин, -- я тебе придумал  экстрим  экскурсию на сегодняшнюю ночь.


ГЛАВА 37.

Валерия включила свой ноутбук и стала смотреть почту. Пришло письмо от.. она не поверила своим глазам. Письмо было от Верещагина – Куроедова. Прочитав, она побледнел, а затем стала кричать и ругаться, да так, что прибежала Света и охранник; она посмотрела на них тяжелым взглядом и они вышли, тихо прикрыв дверь. Чуть успокоившись, она позвонила Андрею: 
-- Ты уже знаешь. Что происходит? Я получила письмо, в котором рассказано, как мы с тобой готовили убийство моего мужа. Я не знаю, откуда это письмо. Но есть подпись и мне ясно, что это дело рук нашего учителя. Нужно от него избавиться. Я его сегодня же отправлю туда, где Макар гусей не пас… Ты думаешь, что его нельзя отпускать? Верно. Сначала нужно все уладить. Может,  дать денег?
-- Валерия, не говори глупостей, -- Андрей был раздражен и желчен, -- он уже просто издевается над нами. Деньги не помогут. Я попробую все уладить. Сейчас свяжусь с охраной, пусть выслеживают и долбят его по полной программе. Потом мы его отправим в психушку. Есть каналы. Он как раз подходит для больницы, – раздвоение личности. Шиза, мать его!
«Да как же, теперь каждый сам за себя, -- думал Андрей, -- нужно выбираться из этого дерьма и сваливать за бугор. Срочно. Пусть все утихнет».
 -- Я тебе позвоню, когда все сделаю.
Он отключил трубку.
Валерия думала. Она не доверяла Андрею и всегда, при  общении с ним, была осторожна; такой парень мог всегда нагадить. И теперь, в его голосе, почувствовала  скрытую угрозу. Она представила, что он теперь будет делать, и была не далека от истины.
-- Я не дам тебе просто так выйти из игры, - говорила  она себе, -- меня так просто не обманешь! 

ГЛАВА 38.

Андрей получил веселое письмо от виртуального Куроедова  - Верещагина, когда принимал ванну. Он лежал в теплой воде в пене и потягивал Хванчкару из высокого бокала. На стене висел большой экран, на который выводилась информация с компьютера. Андрей щелкнул пультом и стал смотреть почту. То, что он прочитал, было ужасно неприятно и больно, как неожиданный  удар в челюсть от футбольного фаната.
Поперхнувшись вином, он закашлял и быстро вылез из ванны; взял сотку  и хотел набрать Валерию, но передумал. «Что делать, -- он задал  себе вопрос, -- теперь нужно спасаться. Каждый сам за себя…Что я связался с этой глупой курицей? Все из – за нее… Откуда он знает о наших разговорах? Да что там, все в ее доме прослушивается?  Как же она не сообразила то?  Странная подпись под письмом… Так, так, так! Ты думаешь, что ты один такой  умный? Пока ты будешь угрожать, и издеваться, я для тебя приготовлю сюрприз… Ты мне не испортишь жизнь!».
Он взял ноутбук и написал письмо с новым заказом. Отправил по  знакомому адресу. Через  несколько минут получил ответ, где просили уточнить, что за объект, где будет находиться, и что он делает в Москве. Андрей  отослал фото Куроедова, которое ему присылала Валерия. На что получил указания, где и сколько оставить денег.
«Ну вот, дело сделано! Теперь нужно  заманить учителя в определенное место и сказать исполнителю. Что придумать?».
Зазвонила сотка. Звонил начальник охраны Верещагина.
-- Здравствуй Андрей. Ты еще не знаешь, что творится? Наш учитель сошел, кажется, с ума. Он выдает себя за Верещагина и звонит всем подряд. Прикалывается. Я его скоро достану и  выбью всю дурь. Посажу на полиграф и посмотрю, что там у него внутри. 
-- Я могу помочь? Слушайте, Владимир Григорьевич, а где он может сейчас быть? Мне нужно с ним встретится и кое - что выяснить, прежде, чем за него возьмутся ваши парни. Это очень важно.
-- Хорошо, мы его уже отслеживаем. Он на одной из скрытых квартир Верещагина. Как он туда попал, я сам не знаю. Ключ был только у шефа. Я знаю, что он задумал, если он и в правду Верещагин?
-- Да вы сами слышите, что говорите. Псих он, и ничего более. Прочитал книгу Верещагина и стал исполнять роль. Его нужно изолировать, пока он не натворил глупостей. Вы мне позвоните, когда  его найдете.
-- Хорошо.
Прошел час и позвонил охранник. Он сообщил Андрею, что нашел учителя. Оказывается,  что тот,  по каким - то непонятным соображениям, повторял игру  Верещагина. Он залез в квартиру олигарха, затем взял его машину и поехал на Ярославский вокзал, где у него встреча с бомжами (это такая игра).  Он сообщил адрес, где стоит машина. «Наши люди уже в засаде. Теперь мы его возьмем и допросим».
-- Приезжай ко мне в офис, если есть интерес, -- предложил охранник.
Андрей написал «другу» о том,  где стоит машина Куроедова; что он сейчас переодет бомжом, и  что скоро он придет к машине.
 От друга пришел ответ, что все складывается как нельзя лучше. У бомжей всегда разборки и если один из них пропадет, его никто искать не станет. «Повезло», -- сказал друг.
«Точно, повезло,  но теперь  нужно помешать охраннику, -- подумал Андрей». Он дописал свое сообщение, где рассказал о засаде из охранников, на что получил ответ – это не проблема для профессионалов. Далее, просил привезти деньги по указанному им адресу и положить их  в вокзальную  ячейку камеры хранения.
Он открыл сейф. «Слава богу! Есть требуемая сумма… Непредвиденные расходы».
Как он ни старался жить по плану, всегда возникали эти не предвиденные расходы. Чем больше он зарабатывал и крысятничал у бывшего шефа, тем больше становилась сумма этих расходов. «Возьму в два раза больше у Валерии, – подумал он, -- а что? Я все должен оплачивать… Андрей сделай это, Андрей сделай то… А кто будет платить за все сделанное?».
Он сложил деньги в целлофановый пакет и отвез передачу на указанный железнодорожный  вокзал.

ГЛАВА 39. Конец Куроедова.

Степан  не стал ждать  развития событий. Он побежал дальше, по темной улице.
 
Вдруг, в голове зазвучал знакомый голос: «Степан, за углом, в № переулке стоит «Фолькцваген Пассат» черного цвета, номер – О 501 … Это твоя (моя) машина. Садись и мотай к Валерии. Там сейчас происходят интересные вещи. Я ей и ее другу Андрею послал письмо, в котором  все о них  им же и рассказал и приложил запись разговора, когда они говорили о покушении. Наивные, как первоклашки…Кто же такие дела обсуждает в эфире или сети? Такие  дела нужно обсуждать наедине.  В лесу, а лучше  на Луне…».

Учитель остановился. Он не понимал, что ему говорит голос олигарха. После непредвиденной и неожиданной драки он был в волнении, часто дышал, и ему не хватало воздуха после бега. Он  согнулся, уперев руки в колени, и несколько раз глубоко вздохнул и выдохнул теплый весенний воздух, насыщенный парами города.
-- Это что было? Что за хрень? Это ты мне устроил ночное путешествие по злачным местам? А я просил тебя? -- сыпал вопросами учитель и не получал ответов. Выдохнув еще раз,  в нос Степану попала волна запаха с его одежды. Это была вонь, которой надушил себя олигарх, прежде чем пойти к бомжам. Для натуральности! Степан понял, где он и что происходит. До него только что дошел смысл слов Верещагина.
Он вдруг все понял и  от всей эйфории происходящего с ним в последние дни не осталось и следа. Все, что он себе представлял  и фантазировал, рассеялось и пред ним  и во всю  огромную глубину ему открылось его ужасающее положение. Он решил бежать из этого города и от этих денег. Деньги, как красивая игрушка для детей, притянули его и бросили в омут грязи и  нечистот. И он уже захлебывался. «Как я поддался на эту уловку чокнутого бизнесмена? И может, мне все это только сниться?».  Он ущипнул себя за руку – нет боль натуральная и он здесь, в реальности, а не во сне.
-- Ты где, - спросил учитель.

-- Я здесь. Наблюдаю твои мучения и не пойму, что ты так разошелся. Сам выбрал этот путь. Я что тебе навязывался, -- врал Верещагин, -- мне не больно то и приятно было попасть в тело какого – то учителя. Ты мне, по большому счету, должен. Ты мой должник. Вечный. Я тебе дал шанс окунуться в иную жизнь, в которую ты сам никогда бы  не попал. Ты получил много денег (кстати, они все  твои), где -то тысяч триста баксов на карточках. Хочу так же выписать тебе премию. Дам тебе номера счетов на предъявителя, на Кипре и Панаме. Там много бабла. Ты  богат, мой друг. И это всего – то за маленькую услугу – слетать в Москву, в которой ты сто лет не был. Это я тебе организовал интеллектуальные и сексуальные приключения, вместо того, что ты бы делал у себя дома: или ругался с женой, или обучал наглых подростков, или ловил рыбу с друзьями алкоголиками. Вот такой у тебя жизненный выбор, Степа! Но теперь ты сможешь уехать  в Европу или штаты, купить себе там дом и  обучить сына. А ты распускаешь сопли и дрожишь как осиновый лист. Ну, подрался с бомжами. Что тут такого? Ты же каратист и я недавно тренировал твое (и мое!) тело. Эх, закурить бы сейчас!  Закури, хоть посмотрю на сладкий дымок.

Степан вынул пачку папирос из кармана и закурил:
-- Да это же папиросы, -- он стал сплевывать попавший в рот горький табак, --мог бы сигару сунуть. Прикинь, --  Степан развеселился после объяснений Верещагина, -- стою среди бомжей и курю гавану. У них языки  повываливаются.
-- Я смотрю, мои слова подействовали? Домой уже не хочешь?
-- Уже нет. Умеешь убеждать. Причем, материально! – давай говори, что дальше делать?

-- Да все уже запущено. Механизм заскрипел. Я послал сообщение заинтересованным лицам. Они уже действуют. Пока ты был в доме у Валерии, я вместо тебя с ней встретился и показал  некоторые секреты нашего дома. Она была в шоке. Так и не поверила, что это Я. И сейчас не верит. Но теперь нужно быть осторожным. Смотри в оба глаза. Они могут сделать какую – нубудь глупость. У нас еще есть пара дней в запасе. Потом привезут мое тело, -- он замолчал на минуту, затем продолжил, -- через пару дней адвокат, тебе пока не нужно знать какой адвокат, обнародует мое завещание. Вот это будет юмор. Он мне не может позвонить, но позвонит тебе. Ты мне передашь его слова.  Смотри, почти пришли. Вон твоя машина, нажми кнопку на брелке и она засигналит.

Степан вгляделся в темный ряд машин. Которая из них? Он нажал кнопку и загудела фарами машина метрах в пятидесяти от него. Он не знал, что за этой машиной наблюдают охранники. Они были в темноте за деревьями и кустами. Но был еще один человек, который рассмотрев идущего Степана, вышел ему навстречу. Одет был в такие же бомжатские одежды как и  у учителя и слегка шатался, изображая пьяного. В одной руке нес бутылку, другой размахивал для равновесия. Когда они повстречались, бомж попросил закурить:
-- Братан, мужик…дай закурить. С утра во рту крошки не было, -- нес он чушь.
Степан засунул руку в карман за пачкой папирос, но в этот момент, бомж  огляделся кругом и нанес ему удар ножом. Попал, как это принято у профессионалов точно между ребрами, в сердце.
Степан как будто наткнулся на бетонную и больную стену. Его обожгло металлом. Стало все падать. Но это он стал падать, еще не понимая, что произошло. Он упал, ударившись головой об асфальт. Нападавший вынул боевой нож и на его место воткнул кухонный – пусть все напоминает о разборке бомжей.
Все сделав, он быстро скрылся.
Охранники, которые были в засаде, ничего не поняли. Они не обратили внимания на  встречу двух бомжеватых граждан. Да и темно уже было. Прошло пять минут:
-- Здесь что – то не так, -- проговорил первый охранник.
-- Пойдем, посмотрим, -- сказал второй.
Они быстро побежали к  упавшему гражданину. Посветив фонариком увидели, что это их подопечный. Желтый свет осветил безжизненное лицо Куроедова и большой кухонный нож в груди. Когда до них дошло, что это их клиент лежит в луже крови, то они быстро начали  обыскивать карманы Степана. Вынули все  бумаги и деньги. Забрали ключ от его машины; затем сели в  машину и быстро скрылись.
-- Владимир Григорьевич, -- звонил из машины второй охранник своему шефу, -- произошло непредвиденное. Мы не успели его  захватить. Его убили бомжы… прямо на наших глазах. Видимо, не поделили что – то…
-- Что… Вы куда смотрели? – он был в ярости, долго матерился, затем спросил, как это произошло. Ему рассказали.
-- Вы все забрали, особенно деньги и документы.
-- Да, все у нас. Скоро приедем.
Владимир Григорьевич сидел в кресле у себя на даче. Он был ошарашен этим убийством. Он ничего не понимал. Не мог хоть как – то связать все нити происходящего в одну ясную для оперативника картину. «Старею. Не предвидел такого развития… Этого не должно было случиться.  Так, вопрос?  Все же нормально! Судьба индейка! Заметать следов не надо. Этого хмыря, как бомжа, отправят в морг и никто его искать не станет… Да, все просто блеск. Сообщу радость Валерии». Он позвонил Валерии с сотки, которую было невозможно отследить:
-- Валерия Владимировна. Вечер добрый… Да – да, это я. Хочу вас известить о неприятном событии!  Нашего подопечного не могут найти… Нет, я не шучу. Пришли данные. Что он попал под машину в нетрезвом состоянии и ограбленный. Так что…
Валерия, сказала, что она в шоке и что перезвонит и  отключила сотку. Но после стала звонить Андрею. Он взял трубку сразу, но был чертовски пьян.
-- Ты что нажрался? У нас неприятности, если можно так сказать, а ты отключил свой мозг.
-- А… Это ты! Мать… Ты кто такая? –  он был оглушен спиртным…
Валерия нажала  кнопку сброс. «Напился, свинья… Ведь он так не пил никогда? Видать, его тоже все сильно напрягло». Она вдруг стала смеяться. Все громче и задорнее. Включила музыку и стала  ритмично танцевать на легких и сильных ногах.  Пришла экономка, и улыбаясь спросила, не нужно ли чего? Валерия сказала, что бы та принесла белого вина. «Такое нужно отпраздновать. Как все удачно закончилось… Да, нужно избавиться от вещей  учителя». Она вызвала Свету и сказала, что учитель не подошел на работу и сегодня же улетел к себе домой. Вещи, которые он оставил, нужно завтра же раздать бродягам.
-- Принеси мне его компьютер и телефон, если он в его комнате. Он их не стал брать – но ему за них заплатили.

ГЛАВА 40.

Степан чувствовал, что его саданули ножом. Но все было как в тумане. Сначала  темно и тепло, затем как будто включили мощные лампы дневного света. Он стоял на улице и смотрел на свое убитое тело, которое нелепо  распростерлось на асфальте. «Ого, где это я?»
«Привет Степа. Ну, это для меня большой сюрприз. Не ожидал я, что ты так просто и обыденно закончишь свою жизнь. Погибнуть от ножа сраного бомжа… Это нужно постараться. Конечно, нужно расследовать этот случай. Но теперь – то как? Я не могу воспользоваться твоим телом, да и ты тоже, -- олигарх засмеялся, -- два сапога пара!»
«Я что, уже на небе? Нет?».
«На каком небе! Ты еще в предбаннике. Куда тебя послать, в Ад или Рай, еще не решили. Скажу по опыту, тебя могут оставить  на Земле при людях, для выяснения твоей гибели, а могут сразу, после рассмотрения твоих земных грехов, определить в нужное место. Ты ничего не слышишь? Значит, с тобой не будут общаться. Извини, друг».
Степан смотрел, как к его телу подошел полицейский и стал говорить по рации. Подъехала машина скорой помощи, вышли люди в белом и стали щупать его шею. Длинный врач сказал, что все, не жилец. Полицейские еще некоторое время его осматривали и снимали фотоаппаратом, затем увезли как лицо без определенного места жительства, то есть бомжа.
«Да, Степа, похоронят тебя  без особых знаков внимания. Родственников нет. Документов нет… Слушай. А почему нет документов, почему нет моей машины, и … Что происходит? Ну ладно тебя грабанули, а где тачка то? Тут не чисто. Ты не видел, за тобой не следили?  -- спрашивал Верещагин».
Однако Степан не мог отвечать. Он  горевал. Ему было жалко себя, но постепенно жалость проходила и его стала наполнять всеобъемлющая радость и энергия. Он понял, что его уже не, а осталась лишь его душа. Он впервые видел Верещагина, какого – то не плотного, туманного, но, тем не менее, хорошо просматриваемого в деталях. Он посмотрел на себя и увидел, что и  сам  выглядит как олигарх.
«А как же жена, сын? Их нужно известить, -- начал Степан, -- попроси тех, наверху.
«Думаю, все решено. Если захотят, то известят. Но готовься к худшему. Я попробую. Я твой должник. Это же я тебя выбрал для эксперимента.  Я создал тебе тепличные условия миллионера и показал, как живут нормальные люди».
«Ты кого называешь нормальными людьми. После всего увиденного я стал вообще сомневаться в человечестве в целом и людях, отдельно. Ты кого называешь нормальными. Себя, Валерию, Андрея… Вы как смертельные пауки в банке. Грызете друг друга. Это все равно, что бежать дистанцию в горах и нагло, по - зверски толкать соседей в пропасть. Вот это гонка и есть ваша жизнь здесь, да  и всех, кто одержим золотым тельцом.  Хотя, все мы из одного теста. Я же попался сразу на твой крючок, потому  что был к этому готов. Любой бы  попался…  Я запутался…».
«Степа, не кори себя. Уже поздно исправлять. Ты уже в моей компании. Я не знаю, что теперь будет со мной. Ведь без тебя мне не поставят продолжения игры.
Они еще поговорили о том, кто прав, а кто виноват, но  свет вокруг них стал меняться, ослабевать; и появилось существо, знакомое Верищагину.
«Сущность», --  определил олигарх и застыл в почтении.
Степан увидел, что она, Сущность, мягко светится  и бестелесна; он вдруг почувствовал ее могущество и силу. Посмотрев на пару претендентов, Сущность сказала: «Вот и кончился бал,  Дмитрий Сергеевич! Пора нам  в путь. Но он не длинный, коротка дорожка в Ад. А вам там приготовлена обширная программа. По заслугам. Тамошний распорядитель приготовил вам VIP – сковороду. Это похоже на микроволновку с грилем. Два удовольствия в одном, как говорят ваши рекламщики, когда продают некачественные дома».
«Да, но обещали же  поменять меру  пресечения на Рай?» – забеспокоился олигарх.
«По совокупности грехов, отрок. Уж слишком много ты натворил пакостей в мирской жизни. Вон и Степана подвел «под монастырь». Ты специально его  провел через  греховные радости и купил деньгами. И его смерть лежит только на тебе. Ты супер эгоист Дмитрий Сергеевич.  Кстати, за эти дни тебе прибавили еще несколько штрафных очков, а это лишнее время,  которое ты будешь жариться на вертеле. Ха –ха – ха, -- засмеялась Сущность, -- теперь мой расклад для Степана.  Отправлю  я тебя в Чистилище. Хоть это и не православная традиция, но ты же не крещеный и к тому же,  атеист. Так что побудешь между Раем и Адом. Если исправишься, то  попадешь в Рай небесный, если нет, то поезд «Москва – Воркута». На подземные работы и страдания. У тебя нет больших грехов, и ты быстро скинешь свой груз. А затем, по нашему решению, тебе отправляться  в Рай. Надеюсь, что ты понял, что много быстрых денег не приводят  к добру? Они затягивают тебя  в мрачный  жизненный тайфун».
«А я? Почему мне в Ад? – произнес Верещагин, -- мы же договаривались, что  мне будет награда».
«Так я тебя и наградил – новой системой жарки. Будешь испробовать нанотехнологии нашего  разработчика «Роснебо». Тебе понравится!».
Сущность исчезла.
«Ну что, Степа, давай прощаться. Не держи зла на меня. Не так я хотел все закончить. Думал, обойдется без крови. Но мы можем подвести итоги, так сказать; провести последнее «загробное» совещание. Первое, я узнал что хотел. Моя жена и мой помощник сделали заказ на меня. Но произошло чудо, и меня грохнули по ошибке. Они остались, как бы чисты. Второе, они не смогли переписать завещание. Оно у моего адвоката Семена Абрамовича. Ты удивлен? Так было задумано. Завтра он всех соберет и его зачитает.  А там все завещано детям и ничего обеим женам. Пусть локти кусают. Еще,  когда дети станут совершеннолетние, мой адвокат им выдаст  еще много бумаг (это идет помимо завещания) на зарубежную недвижимость, землю, банковские счета в оффшорах и ценные бумаги. И есть еще что – то, но тебе знать не нужно. Но, я же не совсем подлец! И третье,  те деньги, которые ты заработал  ценой жизни, перейдут твоей семье. А когда твой сын вырастет, то  адвокат передаст ему те два банковских счета, которые я тебе обещал. Ему и его матери (твоей жене) хватит до конца жизни. Вот такой расклад. Верещагин посмотрел на Степана и увидел, что тот начал понемногу растворяться – от ног и выше.  Через минуту Степан Куроедов, учитель литературы и русского языка исчез. Его забрали. 
« Ну что ж,  господин Верещагин, --- сказала Сущность, -- ваша очередь. Наш контракт расторгнут. Ты получил то, что хотел, а я хорошие результаты эксперимента. Нужно будет сегодня повторить…Нет – нет, не с тобой. Выберу кого – то из ранее живших, а может,  какого-  нибудь литературного героя. Души героев живут в нашем потустороннем мире. Но их не отправишь в рай или ад. Они виртуальны, но вселить их в землян я могу. А могу взять душу Куроедова  и Остапа Бендера и вселить их в нового погибшего человека. Это будет новый масштабный и интересный проект. Подумаю». 
Верещагин смотрел  вниз на себя – он исчезал, начиная от ног.  Он почувствовал, как полетел  по туннелю к точке света. Но так и не долетел до нее; его перехватили темные мощные руки и забросили к вратам Ада, где его уже ждал почетный экскорт из побитых Жигулей первой модели и черта велосипедиста. «Да – это уже не по божески, -- только и успел он подумать».


ЭПИЛОГ.

Семен Абрамович открыл свой потайной сейф. В нем он держал документы своих лучших клиентов. Среди них  было завещание Верещагина. Причем,  оригинал.  Он достал запечатанное в конверте завещание и хитро улыбнулся: «Ну что товарищи присяжные и заседатели, концерт начинается. Посмотрю теперь на рожи актеров», -- он представил себе Валерию и ее реакцию.  Он положил запечатанный конверт в кейс из кожи нильского крокодила, сел в кресло и закурил любимую гавану.  Перед тем, как ехать к Валерии (а встреча была назначена у нее  в квартире  в Армянском переулке), он еще раз обдумал план действий.
 «Скажу, что нашел нотариуса с подлинником. Зачем мне терять денежные источники. Не плюй в …Тем более, что бывшая жена Дмитрия Сергеевича теперь мой клиент на десяток лет. И кто будет  советы давать подросшим детям? Я конечно… Это  солидный капитал!  Валерия Владимировна, при таком раскладе,  выходит в тираж. А я сохраняю статус - кво. Ладно,  все идет красиво».  Он принял душ, оделся в мягкий тонкий светлый костюм  и поехал на собрание.
У Валерии было весело. Собрался ее «Кружок. Здесь были режиссеры, футурологи, политики и бизнесмены. В большой гостиной комнате был накрыт стол. Люди сидели, пили спиртные элитные напитки, курили и  разговаривали на разные, как им казалось, существенные темы. Валерия, как заправский  ведущий шоу поддерживала разговор в разных группках говорящих.
Пришел адвокат, затем, минут через двадцать, приехала первая жена Верещагина и нотариус. Они перешли в  комнату для гостей, сели на кожаный итальянский диван и адвокат, под недоуменным взглядом Валерии, вынул из своего крокодилового кейса конверт и сказал:
-- Как вы догадались, это конверт с последним завещанием господина Верещагина  Дмитрия Сергеевича. Это закрытое завещание, которое хранилось у нотариуса Елены Анатольевны. Оно зарегистрировано,  как ему  и положено.
Он с хрустом вскрыл конверт.
Вынул  листы и стал читать.
По завещанию, две трети всего имущества и других ценностей предназначалось детям Верещагина. Остальное  всяким благотворительным фондам и православной церкви.
-- Все, -- сказал адвокат.
-- Как все, -- Валерия была бледна, -- ее взгляд был холодным как снег, -- почему нет  мне?...Это что за фарс?
-- Тебе, подруга, -- съязвила первая жена, -- полагается  ноль целых ноль десятых…
--Я так этого не оставлю. Вообще ничего… Я подам в суд… Разберемся, -- ее голос дрожал, на ресницах показались слезы и ресницы поплыли черным. Она встала и быстро выбежала из комнаты.
-- Что думаете, Семен Абрамович? – спросила Елизавета Верещагина.
-- Ей не выиграть. Я сейчас не хочу говорить (он посмотрел на нотариуса), но Валерия Владимировна может попасть в разряд недостойных  наследников. Это если она начнет  войну.
Нотариус встала, взяла конверт у адвоката, попрощалась и ушла.
-- Она влипла, -- сказал адвокат, -- у меня есть запись разговора, где она пытается подделать завещание. А это, как гласит закон: «Не могут наследовать ни по закону, ни по завещанию граждане, которые своими умышленными противоправными действиями, направленными против наследодателя, кого-либо из его наследников или против осуществления последней воли наследодателя…», -- в общем, есть прецедент.
-- Я надеюсь на вас, -- сказала Елизавета, -- мы же договорились, что вы будите нашим адвокатом. 
-- Обещаю! Никто и никогда не сможет ничего оспорить.
Валерия выбежала в гостиную, гости с удивлением и изумлением смотрели на ее расстроенное лицо и потеки слез. Она ничего не сказала. Просто пересекла большую комнату и скрылась в спальне. Там легла на кровать и стала думать, что предпринять. План действий созрел быстро в ее умной голове. Она стала переодеваться в джинсовый костюм, вызвала  экономку и приказала:
-- Скажи гостям, что мероприятие окончено. У меня неприятности. Они поймут.
Позвони водителю, пусть приготовит «Майбах». Я еду в загородный дом. «А там меня ждет коллекция картин и еще много чего. Этого нет в завещании. И вам я  это не отдам…».

  ***


Валерия блистала ведущей  телешоу «Мир миллионеров».
Это была ее юбилейная сотая передача.
За стеклянным столом, отсвечивающим лампами студии, сидели гости – пара миллионеров  элитного разлива. Один старый, прожженный ветеран отечественного бизнеса, другой только  из провинции, но уже владеющий  парой заводов по выпуску удобрений и недвижимостью в Москве и Париже (эту информацию Валерия  узнала у знакомых друзей из  ФСБ). Валерия, после своего неудачного замужества, и что еще неприятнее, после  неудачи с  наследством Верещагина, вновь искала себе жертву. Наученная  и опытная, она  решила  быстро очаровать  молодого богатого гостя, женить на себе (официально) и обобрать до скелета.
Новое время, а прошло  полгода со смерти ее бывшего мужа, не излечило ее раны, и она стала еще агрессивнее по отношению к мужскому населению. Но долго чувствовать себя жертвой Валерия не могла. В ее мыслях о мужчинах стала доминировать  такая: «Все мужики сво и не представляют из себя полное г.  Лучшее им применение – раздеть до нитки и пустить по миру». С таким набором мысленных метаморфоз она принялась искать очередную жертву.
--Как вы, Николай Степанович, пришли в бизнес, --спросила Валерия тридцатилетнего бизнесмена. – что вас подвигло к этому?
-- Валерия, я сам  себя сделал, как там по – английски: Селф- мейд- мен …
Он не знал, что Валерия прекрасно знала о его бизнес  восхождении на торговый олимп. Он являлся наследником папаши, яростно убитого своими криминальными дружками в 2010 году. 
--Я являюсь уникальной фигурой в российском бизнесе, -- сказал неудержимый в своей наглости миллионер. Его сосед, старый миллионер удивленно посмотрел и отвернулся, скрыв улыбку в пышных рыжих усах. За стеклами очков блестели насмешливые и удивленные глаза. Он посмотрел на Валерию и ей подмигнул левым  маленьким глазом:
-- Это интересно, но, вы же только пару лет как стали руководить папиным бизнесом. До этого учились в Европе.
-- Да в INSEAD. Я магистер …-- он начал рассказывать насколько он умен и активен в жизни.
Валерия смотрела на Николая Степановича Забойного и силилась скрыть свое презрение. Затем, пересилив свое чувство и помня, что этот сноб из деревни ее новая цель, мягко и ласково  спросила:
-- Да мы понимаем, сейчас без образования бизнес не поднимешь. Каковы ваши планы далее?
--Я стану самым серьезным игроком на рынке удобрений в России и в Европе!!!
-- Звучит очень красиво – Валерия внимательно смотрела на Николая Степановича и пикидывала, каким образом скрутить этого напыщенного  индивида. Она применила свою беспроигрышную тактику. Ее взгляд стал проникающее сексуальным и направленным прямо в сердце жертвы. Она видела, как Николай почувствовал энергию ее взгляда и удивленно на нее посмотрел. Затем, попавшись в силки Валерии, он постоянно и как он думал, незаметно взглядывал на ведущую и хотел еще раз увидеть ее чарующий, как волшебная флейта, проникающий в душу взгляд  больших  глаз. Валерия увидела, что наживка схвачена и не стала торопиться – она дождалась окончание программы и передавая визитку Николаю, казала, что бы он звонил если найдет свободное от дел мирских время.
Не прошло и суток, как Николай Степанович позвонил и прерывистым от волнения голосом, стал приглашать Валерию  поужинать с ним. Валерия, определив, что «клиент созрел» сначала отказывалась, затем, после  настойчивого телефонного преследования, все же согласилась и встретилась с миллионером - жертвой. С этого дня она  крепко, как удавка чемпиона мира по самбо, сдавила Николая Степановича и не давала ему опомниться, предлагая  ему московскую богемную жизнь и себя, в качестве приза  за его щедрость. Миллионер совсем потерял голову. Он влюбился в коварную Валерию и стал совсем ручным и домашним. Он купил ей дом в той же Жуковке, квартиру в  центре Москвы и она опять, как и прежде, стала вести роскошную жизнь, тратя  деньги Николая Степановича. Так продолжалось до того момента, пока она не стала женой миллионера. Затем, учитывая прошлые промахи, она  стала активно покупать недвижимость  в Европе и США, конечно, оформляя, конечно же,  все на себя.
Как то, приехав в свой жуковский особняк, она застала мужа и  гостя. Гость был молодым человеком, одетым с иголочки, стильно подстриженным м высоким.
-- Знакомься, дорогая, это мой новый помощник. Андрей Быков…
Мысли и образы Валерии закрутились в вихре прошлых воспоминаний и она, как наяву, увидела повторение своего прошлого и уже знала свое будущее.


***

Ольга Владимировна Куроедова встала рано. Одела короткий  старый халат и пошла на кухню. Кухня была маленькой - на стол и три табуретки к нему. На стенах висело несколько шкафов еще советского производства. Она поставила эмалированный чайник и заварила кофе. Настроение у Ольги Владимировны уже несколько дней было сумрачным.
Она никак не могла дозвониться своему мужу – если отправляла письма по электронной почте, то не получала ответов, если звонила по телефону, то он не работал (абонент недоступен). «Что он там делает? Почему нет связи? -- задавала она себе этот вопрос уже несколько дней».  Налила чашку кофе, закурила и подошла к окну и открыла створку.   
Прохладно, воздух постепенно втекает  в комнату. На улице тихо. Фонари желтыми точками понатыканы по периметру  двора из  пятиэтажек.  Серые деревья и тени от них. Как неживые, сумрачные. Над горами, кто – то  там наверху, включил рассвет.
Горы смотрелись причудливо. Поразило что они очень большие и так близко, что прямо возьми и потрогай их руками. Вот они, бери и пробуй на вкус.  Наверное,  жесткие и холодные как старый кальмар из магазина за углом.
Она затушила бычок сигареты и выбросила его в окно.
Вдруг зазвонил старый «Панасоник».  Она взяла черную трубку и стала наливать себе еще чашку кофе. Ей сообщили, что пришло заказное письмо и нужно быстро его забрать из отделения связи. «Наверное, от Степана», -- подумала Ольга.
Пошла к открытию почты. Забрала конверт с печатями и гашеными марками московского кремля. Дома, сгорая от нетерпения, разрезала конверт, и из него высыпалось несколько пластиковых карт. Она таких карт еще не держала в руках. Это были пластиковые кредитные карты. Семь штук MasterCard и одна Visa Platinum. В конверте лежала  инструкция и пин – коды, выписанные на Ольгу Владимировну. Она потрясла конверт и из него выпало письмо, где говорилось о том, что бы она сообщала  на а/я № … свои координаты – при переезде в другие дома, города или страны.
Она стояла  и держала в руках эти карты  с выражением крайнего удивления своих  карих глаз.

***

Андрей вылетел в Турцию утренним рейсом, сразу после убийства Куроедова.
Он решил на время покинуть страну, успокоиться и набраться сил у синего моря.
Летел он преображенным: он сбрил свои экзотические бакенбарды и бородку, подстригся под ноль и выглядел как праздничное пасхальное яйцо.
 Он не заметил, что на том же рейсе в Анталью, летел гражданин с татуировками на руках. Гражданин очень внимательно наблюдал за Андреем. Это был его сопровождающий, которого снарядил его же друг – Исполнитель заказов на убийства, то есть, главный киллер.  Исполнителю не нужны были лишние свидетели, и поэтому, он отслеживал все московские передвижения Андрея. И  когда тот купил билет в Турцию, он послал с ним своего человека. Того самого, который вонзил нож в сердце Степана Куроедова.
Прошло несколько дней. Андрей покрылся ровным загаром и проводил время в обычных делах ленивой пляжной жизни: катался на  водных лыжах, аквабайке; летал на дельтаплане и прыгал с парашютом.  Когда это все ему надоела, он решил окунуться в подводный морской мир. Он имел малый опыт погружения, но решил, по привычке все делать основательно и добиться профессиональных результатов. Дайвинг занял все его время. Утром он завтракал, а потом весь день, до ужина, нырял в море.
Его ныряние не прошло даром для здоровья, он немного простыл.
В среду, перед отлетом из Турции в Германию (а он уже не собирался обратно на родину), Андрей решил погрузиться в море последний раз. Он был игроком. Он любил всегда побеждать, используя разные способы, даже криминальные, лишь бы победить! Теперь ему захотелось  сделать рекордное для него погружение на глубину. Он так решил. И ничего не сказал об этом решении своему инструктору…
-- У вас не занято? – к его утреннему столику с закусками и пивом подошел низенький человек в пляжной рубашке с разноцветными попугаями и шортах.
-- Нет. Садитесь, -- ответил Андрей.
Они принялись  завтракать. Как всегда, на туристическую халяву, набрали много еды и питья.  Человек ел много. Андрей уже насытился и решил налить себе кофе. Он встал и пошел наливать. В это время низенький человек быстро провел рукой с татуировкой над его стаканом сока. Он что – то бросил в стакан.
Андрей подошел к столу, сел и стал  мелко потягивать кофе. Он расслабился и с интересом рассматривал публику за соседними столами.
-- Как все много набирают еды, -- сказал его сосед.
-- Да, дома столько не едят, -- улыбнулся Андрей.
-- Иван, -- протянул татуированную сплошь руку сосед.
-- Андрей.
-- Давайте, за знакомство. – Он взял стакан с  желтым  соком.
-- Давайте, --весело поддержал Андрей и выпил свой сок.
Они еще лениво пообсуждали прелести отдыха и разошлись по своим делам.
Андрей пошел на арендуемую яхту и яхта, поднимая за собой ярые буруны двумя мощными моторами «Ямаха», быстро пошла на большую глубину. Андрей не взял с собой инструктора. Он решил погрузиться метров на сорок. Он надел снаряжение и прыгнул ластами  в теплую воду. Погружаясь, он почувствовал  какие – то перебои с дыханием. Да еще мешал небольшой насморк от вчерашней простуды. Дышать становилось все труднее. Но он никогда не сдавался. Ему этого не позволяла его природа. Он все более погружался. Уже приближался к тридцатиметровой глубине. Он начал задыхаться. Сработала таблетка, которую подбросил киллер в его стакан – она вызывала аллергию. Все было идеально рассчитано. У Андрея был насморк, плюс неожиданная аллергия и плюс его несносный характер,  который заставлял его побить рекорд погружения.
Перед его глазами  засветились разноцветные круги.  «Азотное опьянение» нарастало плавно. Внезапно он  потерял сознание от углекислого газа, который вырабатывал его организм. В его организме запустился сложный механизм, действие которого напоминает действие клофелина.  Дыхание остановилось.

Его пытались спасти, но подняли на борт яхты уже мертвым.