(из цикла «Эротикон»)
***
Развесёлая оргия... Призрачный свет абажура
Создаёт для собравшихся необходимый настрой.
В полумраке манят ноги женщин сетями ажура,
И вино дорогое своею прельщает игрой.
От разлитой бутыли на скатерти алые пятна,
Кто-то рядом с салатом окурок забыл невзначай.
И поют «Арабески», вот только не очень понятно —
То ли плачут о чём, то ли попросту просят «на чай».
Ослепляя, манЯт обнажённые груди и плечи,
И дурманят рассудок стоящие в вазах цветы,
И, разбившись по парам, иные флиртуют весь вечер,
А иные стремятся, чтоб были бутылки пусты.
И такая ж как все, ты пытаешься, как остальные,
Ко всему быть привычной, весёлой, бездумной, пустой...
Разметав по плечам свои нежные косы льняные,
Точно так же как все, глушишь рюмки одну за одной.
В этом платье вечернем — как будто журнала картинка,
Целый вечер смеёшься, веселья не в силах унять.
Но внезапно блеснёт у тебя на ресницах слезинка...
И задумалась ты, поправляя волос своих прядь.
Плеск вина в голове. Прижимаясь, красавец с усами,
Шепчет ласково что-то... Горячим рукам невтерпёж...
Но тоскливо ты ищешь по залу кого-то глазами,
И на чудо надеешься и невозможного ждёшь.
Не тоскуй. И не жди. И не мучай себя понапрасну, —
Сказки нашего детства уже не воротятся к нам.
Толстомордый красавец обнял тебя пылко и страстно.
И ему отдаёшься, уже ослабев от вина.
Липкий снег поцелуев. На стуле раскидано платье.
Уголок одеяла терЕбишь рукою нагой.
«Все они — одинаковы. Все они — сходны, как братья...»
И тебе всё равно уже — этот ли, тот ли... другой...
Ах, как хочется счастья! Хотя бы какую-то крошку!
Среди будней безрадостных тягостно годы влачить...
На кровать опрокинута, смотришь во тьму за окошком.
И тоскуешь о чуде. И слёзы твои горячи.
Чья-то пьяная ругань... стакана разбитого звон.
Разъезжаются гости... Весёлая ночь на исходе.
А тебе всё мерещится странный несбыточный сон.
А тебе всё мечтается — принц в твою комнату входит...
***