Болит моя душа,
Как будто онемела
И замерла рука -
Не тянется к перу.
На жизненном пиру
Я, девочкой несмелой,
Всё также чуда жду,
Едва-едва дыша.
Вдруг голос слышен мне:
- Учись опять с азов:
Природу впитывать и кожей, и глазами,
Тревогу дней понять и синеву над нами,
И шёпот ощутить пространствий и миров.
Ручья гортанный рок, седой сосны стенанье
Услышь в ночной тиши, простуженной ветрами,
Пройдясь пешком по Млечному пути,
Ты на мгновенье растворись в сиянье ночных светил,
И, из последних сил, замри у Вечности,
Как у родных могил.
Они далёко. Пусть их Бог хранит.
И, хоть меж странами не срублены заборы,
Надёжней не придумали запора,
Чем расстоянье и глухой гранит.
У тех могил, весной и летом чутки,
Крупицы неба - стынут незабудки.
Их грусть и одиночество гнетёт...
А дочь цветов к могиле не несёт.
Я помолюсь, став в травах на колени,
И ветку майской бруклинский сирени
Заброшу в облака. Возможно долетит
И ляжет молча у холодных плит.
И лишь тогда, легко-легко дыша,
Все краски и созвучия сойдутся.
Наполнятся покоем и сольются
В единстве мирном тело и душа.