Чарльз Буковски
на крючке
28 000 из нас сидело там в
день открытия скачек
за час до объявления
с таблицами заездов
и с программками и с газетами
и с кофе
когда диктор сказал:
"леди и джентльмены, мы с сожалением
сообщаем вам что служащие касс
объявили забастовку и отказываются
продавать билеты так что скачек
сегодня не будет. приглашения о переносе будут
выдаваться у входа
начиная с часа дня."
пожилой мужчина в "гавайской" рубахе и чёрных
туфлях достал свой 45-й калибр
и вышиб себе
левый глаз и пуля прошла через
затылок.
всем стало не по себе.
"теперь здесь нечего делать" - сказал я своей подружке,
"но иди-ка домой и ложись в кровать, мы устроим скачки
друг с другом."
на другой день я приобрёл газету и посмотрел
чтобы узнать действительно ли всё
так и случилось.
в самом деле всё так и было.
и когда 5 дней спустя ипподром
открыли опять
20 428 человек сидели вновь на трибунах
со своими таблицами заездов
со своими программками и с газетами
и с кофе.
за час до объявления.
From "Sifting Through the Madness for the Word, the Line, the Way"
03.05.19
hooked
28,000 of us sat there on
opening day
one hour before post
with our Racing Forms
and our programs and our
newspapers and our coffees
when the announcer said,
“ladies and gentlemen, we regret to
announce that the mutuel clerks
have gone on strike and refuse to
sell tickets so there will be no
racing today. rain checks will be issued at
the gates beginning at
one p.m.”
an elderly man in a Hawaiian shirt and black
shoes took out a .45
and blew his left eye out and through the back of his
skull.
everybody felt bad.
“there’s nothing to do now,” I told my girlfriend,
“but go home and go to bed. we’ll race
each other.”
the next day I bought a newspaper and looked
to see if it had all really
happened.
it had all really happened.
and when they opened the track again
5 days later
20428 people sat in the stands again
with their Racing Forms
and their programs and their newspapers
and their coffees
one hour before post.