Небо меняет скины, солнце - подсветка киндла. То ли мир тебя кинул, то ли ты его кинул. Но ты идёшь как стрелок у Кинга. И тебя догоняют пьяные скины - твои предперфектные времена.
Два всадника слева, два всадника справа. Это облава. За ними конная лава, как посмертная слава. Молодёжь не знает слова "шалава". И ты стоишь, как город-герой Шаламов, растерявший зубы и ордена.
Бритвой по черепу поздно, по венам - рано. Из тебя хлещет прана, словно из крана. Брат носка твоего ушёл в нирвану, зато не рваный. Бог заперся в ванной, главное - вовремя постучать.
Твоё последнее счастье в приватном чате. Ты кричишь: "венчайте", подразумевая "кончайте". Но те, что справа говорят "молчать!" и те, что слева, говорят: "молчать!".
Пальцы бегают всё быстрее. Но стрелка как стремя, только ещё острее. В мире, где Холмс расстрелян Лестрейдом, нет места даже для средних, тем более для крупных пород.
Ты умеешь работать с весами, бить в касание, нервно проверяешь, твои ли сани. Воздух горяч и сален, и на вкус - васаби. Ты чувствуешь себя, словно пятый всадник. И вырываешься чуть вперёд.