Прожито не мало и не много. Жаркий пульс привычно бьёт в аорту.
Хорошо, что в мире есть дорога: пункты «А» и «Б» давно ни к чёрту
не годятся. Отдых - лишь уловка дьявола, сверкающая страза.
В «А» и «Б» любая остановка гибельна, как СПИД или проказа.
Потому что в этих пунктах - люди, ядом переполненное племя.
Ну, а здесь - трактир, и суп в посуде грязной, словно прожитое время,
никаких призывов грозных родин - тех, в которых ты пылинке равен
и в которых климат непригоден и в которых каждый вдох отравлен.
Я ж другой, простою жизнью занят и давно покинул этот улей...
Корабли по-прежнему не знают, что они давно как потонули.
В гулком мраке стихли птичьи трели, там царят инкубы и суккубы.
В «А» и «Б» - поломанные реи, в «А» и «Б» - проржавленные трубы.
Избегать их - план, конечно, шаткий. Путь укажет солнца лучик рыжий...
Сена дам измученной лошадке, ведь не существует друга ближе.
К бесу ненавидящие лица; заговоров, зависти - не надо.
Просто пусть продлится, пусть продлится возраст моего полураспада...
Сколько загоню ещё коней я, сдамся ли печалям, как заразе?
Санчо нет. Зачахла Дульсинея. Мельниц ветровых вокруг - как грязи.
Двигайся. Движение - во благо. Пусть глаза солёным щиплет потом...» -
глупо убеждал себя бродяга на пути из Арканара в Готэм.
/Александр Габриэль/