Такая порода, - хвалилась старуха, - Судьба мне дала пятерых сыновей.
Хвала Небесам, благодарствую, Боже… Молилась, смущая седых усачей.
- Ну, что же вы, мама? Живём мы в столице, в роду коммунисты и Сталин велел
усердно трудиться, усердно учиться... какой же вы внукам даёте пример?
Старуха кряхтела: «не нужно судачить. Я в мыслях своих и душою чиста.
Хоть вы и не верите – это не значит, что помощи нет от Иисуса Христа».
Ну, что с ней поделать? Уже не исправить, ни силой заставить, ни словом унять.
Раз хочет молиться,- так пусть его славит… пока социально неграмотна мать.
Так годы летели, и внуки мужали, крепчала семья, расцветала страна.
Но 22-го, как гром, прозвучало над миром в словах Левитана «…Война!»
***
К вечеру ближайший ход событий ясен лишь для Бога и старухи.
У икон, упавши на колени, снова мать заламывает руки.
Пятеро сынов и внуков восемь… как для всех их вымолить прощенье?
Сына смог вернуть Всевышний к жизни, но не даст солдатам воскрешенья.
Боль в глазах старухи и тревога, - призывает Господа молитвой,
как зовут соседа на бандита – яростно, неистово, сердито.
Требует на Гитлера отмщенья, чтоб победой увенчалась осень,
и домой бы целыми вернулись пятеро сынов и внуков восемь…
Собрала всех мальчиков в дорогу, каждого из них перекрестила,
и за всех молилась в храме Богу – больше сделать ничего не в силах.
Но война коварна и жестока – полетели с фронта похоронки,
забирая воинов до срока, в сердце женском делая воронки.
В сорок третьем ею был получен тот конверт, что предыдущих горше.
С ним погас надежды слабый лучик – нет в живых её мальчишек больше…
- Господи, за что мне это лихо?!!! Всё, что дал, забрал ты в одночасье.
Стало в доме, как в могиле, тихо, словно солнце закатилось счастье.
Много ль, старой, в жизни ей осталось, если ничему уже не рада?
Исхудала, косы растрепались, грудь клещами стиснула утрата,
«крест» такой, что надломились плечи, сгорбилась, по хате еле ходит…
Говорят в народе «время лечит», а ещё о том, что всё проходит.
Всё проходит, остаётся память, да лампады огонек дымится.
Вновь бредёт с утра старушка к храму – помянуть да Богу помолиться.
И стоит, и крестится, и плачет... но совсем без слез,- глаза сухие.
В тех слезах, иссякших, не иначе – захлебнутся все враги России.
Чистотой своею и напором смоют слёзы мам врагов повсюду.
Заклеймят захватчиков позором, как навеки заклеймён Иуда.
А потом, под солнцем испаряясь, соберутся вместе в небе синем,
чтоб дождём целебным, не слезами, по весне пролиться над Россией.
Марш победный щедрою наградой будет павшим средь берёз и сосен…!
Только не воротятся обратно пятеро сынов и внуков восемь.