когда он умер, вся жизнь снова вошла в свой нормальный ритм: дни стали сменять ночи, весна - осень, а зима - лето; часы перестали обгонять солнце и число коротких гудков сравнялось с числом длинных.
когда он умер, все вокруг вернулось к исходной точке, из которой он начал беспорядочное перемещение вещей и событий, людей и чувств, обстоятельств и устоев. нот снова стало семь и они опять выстроились в установленном, еще задолго до его рождения, порядке, сливаясь для дополнения внезапно вернувшейся гармонии в привычно плавно отстроенные мелодии. природа перестала бить лето заморозками, а зиму непрестанными дождями.
все вернулось к привычному неторопливому состоянию. все успокоилось, словно он и не рождался.
просто он умер...
это не было никакое страшное или неизлечимое заболевание. он не был организмом, неприспособленном для жизни в окружавшем его мире. он умер от сосущего в груди чувства тоски и безысходности, давившего его последнее время и заставлявшего его бороться со всеми, независимо от их к нему отношения, рушить все, что было построено им и другими за долгие годы, сжигать мосты и стихи и... и умирать.
и он умер. умер тихо и без претензий.
никто из оставшихся здесь не помнил о нем ничего просто потому, что он так хотел. и они забыли его навсегда, словно его и не было никогда.
и только одна душа изредка вспоминала о нем и плакала, плакала молча и без слез, плакала по ночам, когда никто кроме него не мог ее услышать. она знала, что это не сможет быть вечно, и скоро он отпустит и ее обратно в привычный и счастливый мир живых, влюбленных и целеустремленных.
умирая, он не взял с собой ничего из этого, теперь чужого ему, мира, кроме одного - он забрал черный цвет. это не было кражей, т.к. даже ребенок в этом мире знал, что черный цвет не существует, являясь лишь отсутствием отражения света, падающего на предметы. а, значит, он вернул вещам их цвета и отражения их в человеческом глазу.
он покрыл холм этим черным саваном, чтобы люди не замечали его, а если и замечали, то обходили, зная, что это не принадлежит им...
все снова пришло в норму и начало свой путь прочь от того места, где он жил и от времени, когда он жил.
он умер - теперь можно было сделать только одно - забыть его...