Во сне я вхожу в этот солнечный город,
Иду по дороге-кольцу.
Как соты, здесь лепятся домики-норы…
В дверях мальчик жмется к отцу.
Кузнец деловит, пот рукой вытирает -
И к небу сынишка летит.
Выходит молодка, и солнце сияет
В ее волосах – не пройти!
Увидев меня, не спеша приглашает
В свой дом – приглашенье приму,
И вот распахнулась «квартира» большая,
С трудом я смотрю в полутьму.
Глаза постепенно привыкнут, от «крыши»
Свет льется полоской косой.
И вновь будто в яви я вижу и слышу,
Времен повернув колесо.
Здесь род проживает, и «комнат» немало.
Царит между семьями лад.
А главная "зала" всех вместе связала,
Но странна на первый-то взгляд.
Меня к очагу приглашают сначала,
На всё с удивленьем гляжу,
Но диких племен с их звериным началом
В хозяевах не нахожу.
Они благородны, они хлебосольны,
И речь их понятна слегка,
Она так певуча, она так привольна,
Как наша степная река.
Я вижу узор на кувшине из глины,
Читаю его я легко,
Как будто впитала язык той картины
С рожденья с грудным молоком.
Узор и на платье и на полотенце
У бабушки точно такой!
И кажется мне, что лишь выйду из «сенцев»,
Увижу костер над рекой.
Собака сидит у огня. Не забуду
Глаза те, однажды взглянув:
Она будто знает, кто я и откуда
И кем после смерти проснусь…
Да, все до того здесь привычно, знакомо,
Что кажется, лишь оглянись,
Поймешь не в гостях ты у предков, а дома,
А сон – это прошлая жизнь.