- Чего не спишь?
- Не спится. Бессонница какая-то напала.
- Теперь всё утро будешь ходить по квартире да топать.
- Даа… я аккуратненько.
- Конееечно! Скоро всех соседей поднимешь со своей аккуратностью! Никакого покоя нет!
- А что же мне делать? Лежать – тошно, вот и хожу-брожу.
- На улицу иди да и броди… хоть все ноги оттопчи: никому не помешаешь.
- Чего мне там делать? На улице и нет никого. Скажут: вон, чокнутый мужик.
- А ты, значит, считаешь, что ты нормальный? Ты и есть чокнутый.
- Я… чокнутый!?
- Не ори! А ты, наверно, думал, что ты умный что ли?
- Да!.. да!.. ты сама – сумасшедшая! Дура, матть…твою! Мешаю я ей! Всё ненаспишься никак! Ееесть в кого… Лучше бы, вон… чего-нибудь варила.
- У тебя что – крыша поехала? Кто в такую рань варит-жарит. На часы, глянь, рожа твоя поганая. Смотреть тошно.
- А ты, возьми, да и сблюй. Вот пристала: не топай да не топай… Я и так на цыпочках хожу, чтоб ты спокойно спать могла… злыдня.
- Это ты – злыдень. Нервы с утра поднимаешь… придурок.
- Конечно, я – придурок. Твой бывший хахаль, наверно, был умнейшим человеком.
- Да уж не тебе ровня. Где у меня, у дуры, глаза были… Выыыбрала…называется. Посадила себе на шею чокнутого.
- Любовь зла – полюбишь…
- И козла. Знаю. Тоже мне загадка. Глянь, в зеркало: и объяснять не надо. Бородка, прямо, точно козлиная. Только рогов и не хватает.
- Чего ж тогда замуж вышла?
- Чего-чего... Дура была…вот и вышла. А ты чего женился на дуре?
- Даа…нет… Какая же ты дура? Очень даже…женщина. Ладно… пойду на улицу, погуляю. А ты – ложись. Рано ещё…
- Не заблудись, смотри. Ох! Горе горькое. Беда с вами, с мужиками. Походишь и быстро домой. Я ещё немного полежу да завтрак начну готовить.
- Ну… я пошёл, дорогая…
- Иди, уж… милый.