От Кипра до Кимр,
от Кемерова до Кембриджа –
посткиммерийские сумерки.
Но помыслами всё теми же
упоена страна, что и на
полотне Сурикова.
И дело тут не в обнищании богоносца,
не в беззастенчивости нахапавших,
а в том, что все пошляки – и гэбэшная коза ностра,
и в трениках рать, -
а значит, и те, и другие довольно шапочно
знакомы с тем, что невозможно сожрать.