На сегодня лишь те офицеры, кто верны до сих пор своей клятве,
Сохраняя правдивость и веру на полях, где смертельная жатва.
А со смертью бессмысленно спорить, хоть и выглядим вроде не глупо,
Ведь она не считает за горе, видя в нас лишь количество трупов.
Уважает лишь честь и отвагу, воздавая почётом по вере,
Потому и священна присяга, открывая в бессмертие двери.
Ведь душа не подвержена тлену, хотя путь наш заведомо труден,
Она чистой любовью бесценна, возвышая патетику буден.
Верной клятвой мы связаны с Богом, не пасуя и перед войною,
Только надо хранить её строго, флаг победы держа над страною.
С ним один может быть в поле воин, погибая всегда не напрасно,
Где любой вечной славы достоин в этом подвиге смертью прекрасной.
Потому все теории краха не запачкают ложью победу,
В этой связи нет места для страха, ведь от Бога исходят все Веды.
Честь в любви не бывает обузой, отвечая за каждое слово,
Значит, вечная слава Союза и сейчас всех поднимет как снова.
Поводом для стиха послужило замечание, что есть теории и получше, чем обновлённый СССР в идеологии духовного коммунизма. Не спорю, все теории для рождённых в наш век с набором порочных желаний выглядят привлекательнее, чем правда нравственных принципов, ведь теория позволяет уму дорисовывать картинку счастья по собственному усмотрению. Материальные привязанности, взращённые фантазиями, определяют будущее существование в конкретном типе тела после смерти. А это уже не теория, а факт, исходя из которого я стараюсь описать свои личные реализации жизни, доступные всем в условиях правдивости и искренности, при этом придерживаясь истинных знаний Вед, исходящих от Бога. Собственно, Верховная Личность Бога является источником всего сущего и наша с Ним связь на духовном уровне никогда не прерывается, где Он нас и наделил свободой выбора, чтобы прямая связь осуществлялась только на основе любви, в которой бескорыстие является основой преданности, а блаженство – неотъемлемым состоянием души. Однако свобода позволяет сделать выбор в сторону развития любви по отношению к самому себе в стремлении к полной независимости от Бога. А это уже иллюзия, для подпитки которой нужны различные теории, но человек не Бог и сам по себе придумать ничего не способен, поэтому и приходится священные писания Веды переписывать в соответствии с амбициями. Таким образом появляются теоретики, в просторечье жиды, с определённым уровнем сознания материализма, когда вкус мёда, находящегося в банке определяется методом облизывания её или изучением его химического состава.