«Выживала вся Россия
В век, похожий на вертеп.
Но щадила та стихия
Тех, кто мог взрастить ей хлеб...»
«Бегство»
Слух прошёл дурной намедни:
Будто грозный, как чума,
Люд в губернии соседней
Грабит барские дома.
Что и в их уезде тоже
Случай был один похожий.
Только в дом не заходили,
Лишь амбары погромили...
-Неспокойно нынче стало!
Нам бы всем не помешало
Спрятать ценности подальше,
Да надеяться на счасте...
Всех отправить за границу
Надо срочно, но Дуняша
На сносях...- Так думал Саша,-
Пусть родит, а там решится...
С каждым днём в селе далёком
Страсти тоже накалялись.
Если раньше люди только
По углам своим шепталась:
О Красулиной удаче,
О господской жизни сытой
Лепетали, зависть пряча,
То теперь уже открыто
«Выливали грязь наружу».
Проклинали и желали,
Чтобы Бог забрал их души!
И в злорадстве ликовали,
Что пришли, де, времена!
Что получат те сполна!
Что за беды все на свете
Лишь они одни в ответе!
И однажды ночью тёмной,
Полный злости неуёмной,
Из помещичьих покоев
Стал народ тащить чужое:
Сарафаны и посуду,
Шали утварь и шитво.
Но не дал хозяин люду
Больше вынесть ничего.
Выстрелы гремели жутко,
И злодеи убежали.
Только ночью той малютку
Дуня с Сашей потеряли.
Умерла и их старушка,
Испугалась бабка грома.
И отвёз тела в церквушку
Саша ночью... Ну а дома
Хлеб, одежду, украшенья-
Знаки их былого лоска,
В сундуках без промедленья
Погрузили на повозки.
Рассудил хозяин тут же,
После этого набега,
Что теперь уехать лучше,
Да скорей, пока нет снега,
В дом к родителям супруги:
«Там, в деревне, поживём.
Как затихнет всё в округе,
То решим, куда пойдём...»
Поутру в церквушке рядом
С упокойными простились.
Наказав, чтоб по обряду
Их тела похоронили,
Обняла родных Дуняша,
Мать, отца поцеловала.
Из коляски отъезжавшей,
Всем платочком помахала...