Её хлестали плетью и наотмашь,
хлестали, будто устали не знали.
Удары, механически и точно,
в назначенное место попадали.
И превращались ссадины в подтёки,
рубцы сменяли ноющие раны...
так могут изощряться изуверы,
диктаторы, садисты и тираны.
Идут столетья...воспарив из пела,
она, как птица Феникс восстаёт.
Кровь запеклась и стала цветом пепла,
в висках седою прядью прорастёт.
А небо плачет, ливни, как взбесились...
Истерика у неба, не унять...
Опять доверилась, опять ошиблась
саму себя теперь лишь обвинять.