тяжкое бремя неспособностью полюбить
превращает все времена в один совершенный вид
без склеенной киноплёнки в кровавых моих глазницах.
ведь всё што бьёца — может разбица.
переведи все стрелки на двадцать четыре часа назад —
я так многого забыл про себя рассказать.
а если не хочешь — на пару веков вперёд,
туда, где каждый из наших правнуков перемрёт.
седовласая память брееца налысо и молодеет —
старое вряд ли кому любимее и милее.
виндовс закрыт как старый универсальный киоск —
это и есть мой полуночный мозг.
я из камней, из почвы не рос и не прорастал —
я искал кончик у собственного хвоста.
ты не стой на камне — нету отныне твёрже
моей выпученной и недовольной рожи.
я подбривал ресницы и плакал ими
словно из серце повылезало пылью
то, што на камне стоило перебить
и превратить в несовершенный вид