Слишком долго убегал я от встречи.
Вот меня уже догнала. Закован крепче.
Первый крик канул в бездну,
Второму не дам дороги.
Благо, вольны очи в этом месте,
Не то, что ноги.
Перстни дрожью поражают каждый позвонок.
Так оковы прозывала, не иначе. Нерв в клубок
Замотан.
Чтоб наверняка
Больше я не убегал.
Ни с кем, никогда.
Поражённо гляжу вниз я,
Там кормится чернью перо.
Отвечает пристально:
«Чего ждал, пардон?
Ожерелье виселицы?»
Первым делом мчится слово,
Мне навстречу, как ветра,
Смахивает ржавые оковы
Бумажной лёгкостью крыла.
Муза в гневе, но почётном.
Хочет бегства — не позволено.
Ежечасно и бессчётно
Подаёт мне, что положено.
Горсть за горстью, месть за местью —
Принимает всё поэт.
Поздно-поздно мне оправдываться честью:
Не покинул бы её и впредь.
Но опять зовёт снаружи чей-то голос—
Вот бы гибель —
Вновь, как непригодный колос,
Музою отринут.