Бестолков и безоблачен серый быт,
Безопасно отточен мой грустный взгляд.
Безысходен и скучен – ни дать, ни взять.
Не запомнившимся забыт.
Я такой же как все, только чуть видней
Разноцвеченный всполох моих одежд.
В безразличии шумных скупых надежд,
Всех бесстыдно живых живей.
Для чего я пишу, разодрав ладонь,
В темноте не боясь доломать зрачки?
Если публика это одни сверчки,
Если я – это есть огонь?
Если жертва моя - мой статичный путь,
Мой дрожащий неслышный далекий глас?
Я смотрю, не открыв ни души, ни глаз,
Чтобы выжить когда-нибудь,
Чтобы воздух сочился из рваных вен,
Чтобы плоть – и не тленна, и вдруг тепла -
Чтобы жизнь – это я и чтоб я текла
Из нутра фанатичных вер.
Я – уныние, я – некрушимый пыл,
Несгибаем и тонок, как кожа век.
Я, как память, а вовсе не человек,
Не забытым творцом застыл.