Остынь, солнце. Как мёртвый,
в цепях спит фонарь. С улиц
ночных ловко сбит орден.
Нельзя век любить спутниц.
Сквозит в локонах пустошь
души. Знаешь ли светоч?
«О да, милый. Но грустно ж
вовсю созерцать ветошь».
Ладонь вниз. Глаза словно
горят (*баной фальшью).
Взамен полутон. Горло
твоё сжаться и блажью
моей стать зря не хочет,
но и равно как стены
уже целовать почву,
что ниц, не хотят. Пены
морской привкус? Как скажешь,
и так, будто сверх меры,
ты чтишь лишь меня. Каждый,
впотьмах, честен до веры,
что мир — сгусток. И пепел —
один хуже всей жизни.
Затем — небосклон, ветер
кричит гибелью истин!
Забудь. Может, ты с*ка,
хотя, может, ты любишь.
Легко ведь предать. Звука
тоски, правды, — на убыль.
И я верить не жажду
ещё. Хорошо ночью.
Куда чище, средь граждан
могил, трасс, где воочью —
и всё дальше… Фар, света,
морщин, нищих и жалких.
И я понял уж это.
В дыму «килы» и «палки»;
почти тягу знать бездну!
Молчи. Не проси хлеба.
Скажи: «То-же ис-чез-ну.
Паду, как чёрное небо».
Другой кукловод в спешке
пустить в «мир», за бесценок,
еврейку и двух, к слежке:
как кровь с белых коленок
течёт. Добро, нежность
за грош продают люди.
Привык — я, а надлежность
лишь в том, что пусты судьбы.
Устал от х*рни, вроде:
«Нас бог любит». — Отчасти!
Порыв сбился к свободе,
окрас карточной масти
скупой: пики, и трефы —
из рук. Но азарт греет.
Мечи, копья и глефы.
Эсквайр помер в траншее.
Но я — счастлив. Тень спляшет.
Взойдёт мёртвое солнце.
Тогда смерть не откажет.
Кумар. Спичка зажжётся…
Дотла чтоб сгореть — также.
Гончаров А.С.
2019