ЖАЛО НОСТАЛЬГИИ
Чейз Твичелл, р. 1950
Загруженные в грубую и лживую
Машину, что люди памятью зовут,
Из прошлого все неприглядные картинки
Разбавятся, расплавятся в мозгу
И обратятся в сладкую фальшивку.
Воспоминания, даже яркие из них
Мгновенья ужаса и страха,
Вдруг станут обаятельно-несложны.
Возможно, приукрашенные эти,
Привычными уж ставшие фрагменты,
Есть первый признак ностальгии,
А ностальгия порождает сновидения.
Порою в снах они искажены
Ещё до воплощенья:
Так созреванье яблока упавшего
Началось при цветеньи.
Но без труда два рыжих тощих дога
В саду, между дерев корявых
Рыская и роясь в робкой тени
Зацветающих ветвей,
Нанюхают под кучей бурых листьев
Плода из прошлого гниенье.
Всё детство, первая любовь, её утрата -
От звука этих лишь имён
Зубная боль, и хочется заплакать.
А дальше тайно похороним
Ту жизнь, что оставляем позади.
И за поминками проступков чёрных
К нам облегчение приходит;
И свечи поминальные горят,
Венки усохли и мёртвец спустился в ад.
Но память нежно сохранит
И контуры и формы в цвете,
И жизнь былую опечатает навеки.
Прощай же, мой испуг невинный,
И похоронный весь плюмаж,
Прощай ребёнок, соскользнувший
В водоворот неспешный впереди меня.
Нет, не стихает боль в душе. И смерть -
Промёрзлая, заснеженная плоть моя,
До зелени черна тугая кожа -
Так убедительно предвидится вослед.
Дух детства – как он схож
С инстинктами звериными.
Не так заметен он во взрослых.
Из детства этот прочерк -
Скрывает выживанья способ.
Тень яблонь отцветающих ложится
На старую и бурую траву.
Все личности мои из прошлого,
Сегодня праздник здесь для вас;
Стоите перед входом в душу вы мою -
Солдатиков из олова парад.
Могу я с жалом ностальгии
Неумолкающей прожить в душе.
Воспоминанья дорогие, что случилось?
Вы хорошо знакомы мне.
Согласна я, что тоже ныне,
Как и вы, почти что неприметна.
Подобно остальным, беру я свет и цвет извне,
Но краски прежние, как и источник света.
На землю вновь ложатся мягко тени,
Как стайка серых и непрочных сновидений.
У спящего ребёнка смысл мрака
Меняется внутри распахнутого рта.
Дыханье грязь на хрупком теле
И обесцвеченные кляксы
В иную жизнь сдувает неспроста.
1989
Черновой перевод: 4 апреля 2016 года