Шли три женщины по дороге,
Той, которая извиваясь,
Их вела далеко на край света.
Звали эту дорогу Жизнью.
И она оправдала имя—
Что ни шаг, то одни ухабы
Или липкая грязь, иль слякоть.
Вдоль дороги чертополохи,
И красивы они, и колючи,
И над нею летают птицы –
Воронье в журавлиной стае.
Шли три женщины, разные очень.
Молодую звали Мечтою,
И бежала она вприпрыжку,
Обогнала своих попутчиц,
Разлетались пшеничные косы,
Развевалось прозрачное платье,
А в глазах василькового цвета
Лишь наивность, одно веселье,
А из уст ее цвета мака
Вылетала одна лишь глупость.
Она прыгала через ухабы,
Нипочем ей ни грязь, ни слякоть,
И , смеясь,по пути срывала
Она самые сочные вишни,
Да пила ключевую воду,
Поднимая ил за собою.
Журавли ей вдогонку пели,
Мотыльки садились на плечи.
А вторую звали Надеждой.
Было ей тяжелей, чем этой.
Она шла не спеша и только
Вслед глядела Мечте, вздыхая.
Запылились русые косы,
Да и платье бесцветное слишком
Износилось.В глазах поблекших
Лишь усталость, но все же, веря,
С ее уст выходило вздохом:
«Ах, дойти бы…А там увидим…»
Все карабкалась по ухабам,
Липла грязь к ней и мерзкая слякоть.
А с деревьев срывала вишни,
Что остались, с прогорклым вкусом,
И пила помутневшую воду.
Журавли ей печально курлыча,
Улетали в далекие страны.
Ну а бабочки прятались в травах—
Им с Мечтой веселее было.
Третью женщину звали Судьбою.
И не шла она—ковыляла,
На тяжелый костыль опираясь.
На седых волосах паутина,
И остались одни лохмотья
От когда-то прозрачного платья.
Она падала на ухабах,
Да засасывало ей ноги
В липких омутах да болотах.
Все мешало в пути, но все же
Она шла и, с тяжелым вздохом,
Лишь одна несла свою ношу,
Ведь тем женщинам груз не нужен.
А в глазах ее подслеповатых
Не осталось ни капли цвета,
Рот беззубый,поблекшие губы
Лишь шептали слова:
«Проклятье!Не дойду я до края света,
Околею в поисках счастья»
Не срывала вишен с деревьев—
Ей лишь косточки попадались
От тех вишен, что по дороге
Эти женщины разбросали.
Не пила ключевую воду,
Лишь зловонные грязные лужи
Находила она. И песни
Ей не пели прекрасные птицы.
Только ворон из птичьей стаи
Все летал над ее головою
И хотел своим острым клювом
Клюнуть в глаз ей подслеповатый.
Мотыльки и те улетали,
Не хотели даже встречаться.
Но приходит конец дороге.
Та, что звалась прелестной Мечтою,
Счастье призрачное увидала,
Что сияло семью цветами,
Словно радуга коромыслом.
Между Счастием и Мечтою
Растянулась бездонная бездна.
Это был самый краешек света.
Но Мечта, не увидев края,
Разбежалась, с радостным криком:
«Наконец-то!Его я вижу,
Оно будет моим навеки!»
…Сорвалась она и упала
Прямо в пропасть, в жестокую бездну.
А Надежда Мечте в подмогу
Побежала,тянула руки
Ей навстречу. Но подскользнулась,
За соломинку задержалась,
Ухватилась за скользкие руки
Первой женщины , слабой очень,
Той , которую звали Мечтою.
Но Мечта не хотела с нею
Расставаться в пропасти даже,
Потянула вслед за собою.
Обе рухнули в темную бездну
И исчезли. Мечта и Надежда.
Счастье—призрак, оно не вишня,
Та, которою всласть наешься.
Из- под ног оно убегает,
А под ним лишь темная пропасть.
Но дошла и Судьба- судьбина.
Только счастье не разглядела.
Оно, радугой изогнувшись,
Ослепило ослепшие очи
До конца, накрыв пеленою.
Лишь вздохнула Судьба-судьбина:
« Я дошла, я устала очень...»
И, присев, развязала узел
Своей ноши. Поела хлеба
Пополам с лебедой и бедою,
Запила своими слезами.
И, нащупав краешек света,
Горько вскрикнула голосом слабым:
«Боже правый, И это счастье!?
Это пропасть моих мечтаний,
Это бездна моей надежды.
Где же Счастия переливы,
Где же радуги семицветья?»
И она, о костыль упираясь,
Шаг лишь сделала к краю обрыва,
Не увидев этого края.
За соломинку не хваталась,
И никто не тянул к ней руки.
Никого не звала на помощь,
Только сжала покрепче губы.
…Она падала мертвым камнем
Вслед за глупой Мечтой и Надеждой.