Песах Каплан
РИВКЕЛЕ, «ВДОВА СУББОТЫ»
Песня «Субботняя вдова Ривкеле» была написана Песахом Капланом (1872-1943) в память о страшном событии в Белостоке в субботу 12 июля 1941 года. В этот день, вскоре после оккупации Белостока, нацисты во время облавы схватили более 5000 человек (по некоторым сведениям, от 3000 до 7000) и убили их на окраине города. Впоследствии этот день назвали «Чёрной субботой», погибших — «субботними мучениками», а женщин, лишившихся своих мужей, — «субботними вдовами».
По словам свидетелей, офицеры гестапо, нацистская полиция и коллаборанты хватали евреев и издевались над ними, затем посадили в грузовики и увезли в неизвестном направлении.
Нацисты распространили слух, что они отправили этих людей на принудительные работы. Они ухитрились заставить поверить юденрат и семьи убитых в то, что их родные могут вернуться домой, если еврейская община передаст гестапо значительную контрибуцию в виде 5 кг серебра и других ценностей. Альтернативы не было, и затребованная сумма была собрана юденратом и доставлена в гестапо в надежде, что тысячи евреев вернутся домой. Но, как выяснилось, это был один из многих обманов и мистификаций нацистов, наживавшихся на несчастье еврейского народа.
Жёны, матери и дети жертв сыграли главную роль в сборе средств. Они отдавали все свои драгоценности, деньги и все, чем владели, чтобы помочь своим любимым. Юденрат назначил ответственных за сбор средств, которые в течение трех дней беспрерывно собирали их у всех евреев для контрибуции. Каждый давал с щедростью и состраданием.
Когда сумма была собрана, делегация от юденрата отправилась в штаб-квартиру нацистского коменданта. После ожидания в течение нескольких часов комендант с ухмылкой на лице сообщил, что жертвы не вернутся, потому что их отправили в трудовые лагеря в Германию.
Представители юденрата, услышав хладнокровные слова коменданта, молча ушли с тяжёлым сердцем, не в силах даже говорить друг с другом. Вернувшись в здание юденрата, они созвали пленарное заседание совета. Его члены были ошеломлены, услышав рассказ своих посланников. Ни один не проронил ни слова, комнату сковало молчание. В конечном итоге было принято решение не предавать огласке печальную новость об исчезновении жертв, чтобы еврейская община могла надеяться на их возвращение.
Но долго скрывать это в тайне не удалось, и женщины, лишившиеся своих родных, заподозрили юденрат в обмане и в присвоении их средств. Они обвиняли членов юденрата в том, что те знали, что надежды для их родных не было. Субботних мучеников больше никогда не видели и не услышали о них.
Хотя до жителей гетто дошёл этот слух о массовом убийстве, многие всё ещё верили, что их родные живы. Героиня песни Ривкеле, несмотря ни на что, не утратила надежду вновь увидеть своего мужа.
Настоящая Ривкеле работала в Белостокском гетто на ткацкой фабрике, в вязальном цеху. Ирена Шапиро (Рена Хасс), пережившая Холокост, тоже работала на этой фабрике. Она вспоминает о жизни в гетто, о своих друзьях, о помощи раненым в больнице и о работе на фабрике. Ирена пишет, что по утрам на фабрике женщины пряли пряжу, а после обеда вязали свитера для германской армии на машинах и вручную, но большинство женщин вручную вязали шарфы, носки или штопали их.
На фабрике Ирена познакомилась с другими девушками и часто с ними общалась. Она пишет, что там работала одна ткачиха, которая никогда не общалась с другими работницами и не обращала на нее внимание: «Я видела её задумчивое, грустное лицо, развернутое к окну, как будто она ожидала увидеть там кого-то… Однажды я присела рядом с её ткацким станком и поздоровалась с ней, на что она только кивнула головой, но не ответила. Почему эта девушка так печальна? Я очень хотела узнать о ней, но не умела заводить сердечные разговоры».
Оставив попытки пообщаться с этой девушкой, однажды Ирена увидела, как та плачет. Она тихо спросила своего инспектора об этой девушке, и та сказала: «Это di Shabbesdicke (субботняя вдова)»… И несколько дней спустя она услышала, как другая ткачиха назвала эту грустную девушку Ривкеле. Ирена не знает, стала ли эта ткачиха прообразом героини песни Песаха Каплана, но, услышав слова, она вспомнила именно её.
Из статьи Александры Обревко, праправнучки Песаха Каплана
Ривкеле, «вдова Субботы»,
На станке прядёт
Нити тонкие, и песню
Грустную поёт:
«Тяжко в гетто, страшно в гетто,
На душе темно.
Что нас завтра ожидает?
Что нам суждено?
Где мой Гершеле любимый?
Что случилось с ним?
В ту проклятую субботу
Он исчез, как дым…»
Ривкеле сидит и плачет
Около станка.
Не видать теперь покоя,
Не уйдёт тоска.
«Жив ли милый? Где томится?
Как о нём узнать?
Может быть, его в концлагерь
Враг решил забрать?
С той субботы злополучной,
С памятного дня
Больше нету в этом мире
Счастья для меня…»
Другой вариант финальной строфы:
Ривкеле качает дочку,
Тихо ей поёт:
«Скоро папа к нам вернётся,
Хлеба принесёт…»
Правду горькую бедняжке
Не пришлось узнать –
Нету Гершеле на свете,
Бесполезно ждать…
Ссылка на статью А. Обревко: