когда тысяча дорог стекается вдруг в одну
и бурлящим потоком сшибает стоящих с ног
отходить бы по-дальше, но нет, Андриевских тут,
достает карандаш, чтоб успеть записать пролог
когда гуща событий накрывает уже с головой
и нет места словам, только вдох и чья-то ладонь,
Андриевских теплом растекается по строкам
отдавая себя, словно рукопись, в вечный огонь