ЧИТАЯ ТЕОДОРА ДРАЙЗЕРА
Он вырос в бедности ничтожной,
В семье, сидящей на бобах,
С моралью строгой и набожной,
От Бога только, ждущей благ.
Его, пленяя, восхищало
Богатство с роскошью до слёз
И, угнетая, возмущало
Убожество, в котором рос.
На жизнь бушующую, глядя,
У Бога блага не просил,
Его, как оказалось, дядя
Богатым фабрикантом был.
Племянника чернорабочим
На фабрику взял дядя тот,
С условиями, между прочим,
Не опозорил, чтоб их род.
Его красою покорила
Девчонка с фабрики одна,
Ей притягательная сила,
Казалось Господом дана.
В её глазах светилось счастье
С любовью чистой, как кристалл,
А он её в животной страсти,
Сопротивление сломал.
Они снимали помещенье
В другом районе на двоих,
Чтоб дядюшка и окруженье,
Никто не видел вместе их.
Напоминал он скромность чем-то,
Хоть в нравственность забит был кол
И с настоящего момента,
На сделку с совестью пошёл.
Судить по дядиным, коль меркам,
Авторитет его возрос,
Он племяша назначил клерком,
А тот задрал свой кверху нос.
Его к элитной жизни гонки,
В душе поставили печать,
Свою фабричную девчонку
Всё реже стал он посещать.
Из рода знатного девица
Его влекла, околдовав,
Хотя мечтал на ней жениться,
Ей нужен был он для забав.
Пленил её в своих объятьях,
Вкушая сладострастный стон,
Девчонке лгал, что был занятьем,
По службе важным поглощён.
И вдруг в нём совесть заиграла,
От пяток до волос корней,
В поступках подлых обвиняла,
Но… он договорился с ней.
А у девчоночки фабричной
Вжилась в глазах растерянность,
Хотя болезнь была обычной –
Внебрачная беременность.
Спасение от потрясенья
Казалось каждому своё,
Ей лишь в замужестве спасенье,
Ему – в спасеньи от неё…
Даря ей нежные словечки,
Кататься в лодке пригласил,
Её труп выловили в речке,
Ему судья смерть огласил…
Писатели ломали перья,
Строча об истине одной:
«Сгорает женское доверье
На сделке с совестью мужской».