Был случай тридцать лет назад,
Я ехал к другу, в Ленинград.
Попутчики, так лучше не найти,
Внук с бабкой, девушка лет двадцати.
Под стук колёс шли разговоры.
В окне мелькал то лес, то горы.
И темы общие нашлись.
Внук с бабкой в полпути сошли.
В купе остались мы вдвоём.
Болтали день о том, о сём.
Слегка прикрывшись одеялом,
Мне Лена байку рассказала.
***
Король собрался на войну,
А как оставить дочь одну?
Зовёт слугу, наказ даёт:
- Обидит, кто её и дня не проживёт.
А дочь, коза, семнадцать лет,
А жениха всё нет и нет,
Виновен в том суровый нрав отца,
Боятся женихи ужасного конца.
Король уехал, бдит слуга,
А дочка на проказы, ох, легка.
Зовёт под вечер: - Что-то я застыла,
Согрей меня, пока я не простыла.
Слуга укрыл принцессу одеялом,
Пока та не уснула, сидел рядом.
Затем к себе тихонько удалился
И в сон глубокий мигом провалился.
На вечер следующий всё тот сюжет.
-Замёрзла я, а одеяла нет.
Тогда портьеры с окон он содрал
И полностью её запеленал.
Но происки на том не прекратились.
На третий вечер также повторились.
Но одеяла нет и нету штор,
А дочка в неглиже, в глазах укор.
Своим халатом скрыл девичий стыд,
А сам от холода, иль от огня дрожит.
Но был положен тем мучениям конец,
Нежданно возвращается король-отец.
-Тебя, скажи, никто не обижал?
-Слуга совсем свой долг не исполнял.
Король кричит: - Пошёл, негодник, вон,
Ты завтра поутру будешь казнён.
Слуга понуро удалился восвояси,
Ну, кто он супротив верховной власти.
И в ожидание печального конца,
Позвал придворного к себе он мудреца.
И всё тому поведал без утайки,
О происках молоденькой хозяйки.
Мудрец всё выслушал и тяжело вздохнул;
- Иди за мной - слуге кивнул.
Завёл в конюшню, указал на сено:
- Ты должен съесть его - сказал надменно.
-Ведь я не зря тебя сюда привёл,
Всё потому, что глупый ты осёл.
***
Закончен сказ, уже стемнело,
Постель заправил я умело,
Спокойной ночи пожелал,
Морфей в объятия позвал.
Ночь пролетела в миг един.
Проснулся. Я в купе один.
Записка на столе от Лены
И тысяча… - Тебе на сено.