Сегодня со мной произойдут три чуда... (Карри) / Стихи.ру

Сегодня со мной произойдут три чуда…

Проснулась. Улыбнулась. Потянулась – сла-а-адко, всем телом... Вспомнила об обязательном ритуале и, потянувшись всей душой куда-то вверх, возможно – к небу, радостно сказала вслух:
- Сегодня! Со мной произойдут! Три чуда! - и, как положено, прищёлкнула пальцами. От души, всё надо делать от души, желательно – ликуя, но можно просто с хорошим настроением, тихим ожиданием и уверенностью, что всё сбудется. Такое условие. А что уж именно сбудется – да какая разница, сказано же – чудо. Да не одно, а целых три. Может, и больше, конечно. Возражать не собираюсь точно, только не я.
Потом все остальные ритуалы и упражнения, по сути своей давно слившиеся в единый монолитный Утренний Ритуал. У кого какой. Кто-то, просыпаясь, привычно, но тем не менее злобно материт всё и вся, начиная с себя и заканчивая Законом подлости. Или ещё чем. Например, Законом всемирного тяготения, который уж точно всегда в чём-нибудь да виноват. Не в разбитии драгоценных пол-литра водки, так в отвисшей коже, морщинах, в расшибании многострадальных коленок или просто честно заработанных накануне синяках, наутро расцветших радужно и злорадно...
Наверное, я возмутительно правильная с точки зрения остального местного человечества. Правильная почти агрессивно – хорошо хоть, что это далеко не так. К тому же я-то знаю, что со своей-то точки зрения я угрожающе, фатально, глобально несовершенна и грешна. Я-то знаю... Знаю все свои грехи, ну почти все... те, о которых помню. И те, о которых забыла и которые время от времени вдруг встают перед внутренним взором во всей своей гадости. Вот так вот одним так хотевшим, блин, стать прекрасным утром просыпаюсь и – тадам! Почему-то вдруг вспоминаю, как напакостила когда-то, обидела кого-то двадцать-тридцать пять лет тому назад... или больше... Даже если на тот момент – по неразумению своему тогдашнему и неосознанности, – то сейчас-то я всё осознала, да и совесть отросла ого-го какая зубастая.
И тогда всё, Утренний Ритуал почти испорчен, я долго, иногда день или больше мучаюсь (когда мучаешься, даже один день - это реально много!), – мучаюсь, пытаясь как-то избыть, отмолить их, те гадости, выпросить у обиженных людей (и не только, от меня доставалось и животным, и растениям, и прочему миру) прощение... И иногда мне это даже удаётся, и тогда этот конкретный грех – не исчезает, нет – но тихо отходит в сторонку. Уступая, надо полагать, очередь другим забытым и полузабытым. Потому что нет-нет да и является в памяти новый старый, забытый и мстительно вспомнившийся поступок, слово...
А так-то - да: я вполне счастливый человек, и по утрам – о ужас! – не только улыбаюсь, молюсь и благодарю бога, который ко мне добр, и вообще свинство это – не сказать утром простого спасибо сущности, от которой столько всего чудесного имею с самого рождения, включая сам факт благополучного этого самого рождения…
Так вот – я не только улыбаюсь и впитываю счастье и благодать всем телом, но и, мучаясь раздвоением желаний, делаю этому самому телу мелкий массаж – руки, лицо, уши... И разговариваю с ним, с телом. Да, да, психиатры, наверное, обрыдались бы, но на их счастье они обо мне ничего не знают. Обо мне вообще мало кто и мало что знает. Даже с учётом того, что я почти ничего не скрываю и довольно болтлива. Но то, чего лучше остальным людям не знать, – они и не знают, и им меньше мороки, и мне хорошо. А потому все довольны друг другом и вообще мир да лад.
А далее, преодолевая то самое раздвоение желаний, я встаю с постели и всласть выполняю растяжку.
Затем – основной массаж гимнастическим снарядом, большую часть времени скромно стоящим в уголке и выглядящим просто длинной, как черенок от грабель, палкой. Потому что это и есть – обычный черенок для грабель. Вот как-то так однажды оказалось, что проще купить себе такой черенок, чем искать где-то в спецмагазинах спецснаряд. С тех пор черенок, сновья на всякий случай слегка ошкуренный самой мелкой наждачкой, постепенно обрёл удивительную гладкость и солидный такой лоск. Ещё бы, столько лет ежедневно ёрзать по всему моему телеси.
А уж потом и черёд проветривания гантелей наступает.
Телеси, кстати, не возражает. Хотя ему и лениво каждый день себя подобными заморочками ублажать. Такая вот сволочь ненаглядная это моё тело. Всякую благость оно в отношении себя любит, но что-то делать для себя – ему лениво. При этом, едва почуяв прикосновение снаряда, тело уже каждой мышцей радуется предстоящей нагрузке и заниматься собой мне не мешает. Хотя по ходу упражнений обязательно и неоднократно настырно пытается уговорить меня то присесть, то прилечь, то попить – отдохнуть, короче.
Вот в этом и заключается раздвоение желаний. В преодолении лени и нежелании себя утруждать – и в наличии одновременного желания получить мышечную и прочую нагрузку и приятные ощущения.
Так что да: я сволочь. Способная каждый день дать себе пинка. В меру. В оправдание себе скажу, что у меня для этого просто есть время. И слава богу. Боже, ты же слышишь? Слава тебе! И спасибо!

ДА, так о чём я? О том, что – сегодня со мной произойдут три чуда.

Ага. И чудеса начинаются ещё раньше, чем я их задекларировала. Вообще-то они всегда тут. Жизнь, собственно, вся из них состоит, просто люди к ним привыкли, и им, людям, это уже и не чудеса вовсе, а так – водопровод, понимаешь, электричество... Интернет, опять же. Солнце утром. Или дождь, смотря по обстоятельствам. Чудо же? Если вовремя и кстати? Ну вот. Небось, когда простые, обычные чудеса вдруг заканчиваются или портятся, люди сразу понимают, как всё было до сих пор – чудесно. И сразу начинают волноваться, просить, требовать, ныть, чтобы случились другие, следующие чудеса. И чудеса случаются. Приходят обыкновенные бытовые волшебники и всё чинят. С чудесами погодными и прочими договориться сложнее, но тоже можно.
Впрочем, меня-то, как правило, любые чудеса устраивают. Потому, как бы ни ругались местные дворники и начальник нашего ЖКХ, совершенно чудесные снегопады у нас зимой – явление частое. А что мне – сиди дома у горячей батареи, любуйся в окно на снежную красоту... Не-а. Совесть меня не мучает. Это – правильные чудеса, а посему им – быть. Я же не спорю, когда наступает весна, которую я недолюбливаю, но которую ждут все остальные и которую необходимо перетерпеть, чтобы таки наступило уже лето.
Мои чудеса – всегда рядом и вокруг. А уж если их попросить – они непременно расстараются и явят себя отчётливей. Надо только потом обязательно не полениться и поблагодарить. Закрепить таким образом успех и связи упрочить. По упроченным, наработанным связям чудесам случаться легче. Гораздо легче!

Итак: сегодня... со мной... произойдут... три чуда!!! – ну или больше, если им захочется.
И пальцами: щёлк!

А далее живём и радуемся. И обязательно регистрируем происходящие чудеса сознанием. И благодарим... Это так приятно – благодарить. И, опять же, мне это нетрудно, а им приятно. Если у вас сразу не получается – не отчаивайтесь, пытайтесь, и у вас тоже всё получится, а дальше пойдёт уже легче.
Сверим: утро у меня было совершенно чудесное, тёплое, солнечное, свежее, с запахами отцветающей черёмухи, зацветающей рябины и садовой незабудки под окном. С мурлыканием любимой кошки, с пушисто-жёлтыми, пахнущими мёдом головками одуванчиков среди молодо-зелёной травы в огороде (который надо-надо перекопать и засеять, да-да, – а мне лень). С отличным состоянием тела и души, с удовольствием от гимнастики и прочего Утреннего Ритуала, ага. Со вкуснейшим свеженьким чаем, сладким, зелёным с мятой, и с булочками с маслом – кайф, кайф! И в зеркале мне сегодня предъявили вполне симпатичное отражение, стройное такое, одетое к лицу...
После завтрака у нас с Ангелом по плану поход в местное домоуправление, ну там – надо отнести заявку, чтоб очередное бытовое чудо нашему дому свершилось и яма на дороге исчезла... Выходим вместе с Ангелом моим и не спеша гуляем в контору, где на приёме заявок сидит симпатичная женщина, погрели сердца и уши в беседе с ней и пошли в библиотеку, а там на ресепшен сидит ещё одна милая дама, с ней тоже приятнейшим образом чудесно поболтали и выбрали для меня пару чудесных книг. Вообще вокруг столько милых, чудесных людей…
День продолжался. На счёт – ещё одно нежданное чудо – вдруг поступили денежки – немножко, но приятно и очень вовремя в том смысле, что крайне кстати. Ангел тут же напомнил, что надо бы снять наличных. Пошли к банкомату. И на асфальте встретили маленькое лохматое, как дикобраз, чудо чудесное. Непонятного серого, почти чёрного оттенка. С вариациями. Лохмато оно было в меру, потому как его длинные пушистые волоски лежали очень естественно, густо и красиво – точно как у дикобразов. Чудо было шустренькое, гибкое и куда-то быстро-быстро ползло по накалённому июньским солнцем асфальту. Босиком. Мы с Ангелом решили, что ему горячо и что шансов уцелеть у него нет – либо испечётся, либо прохожие раздавят. И подставили Чуду мою левую ладонь. Осторожное Чудо притормозило, приподняло головку и какое-то время деликатно ощупывало и осматривало неожиданное явление. После чего, решив, видимо, что асфальт всяко хуже, вползло на подставленную ладонь. И дальше уж без стеснения принялось щекотно топтаться и бегать по всей предоставленной поверхности, я только руку успевала поворачивать, чтобы оно не сбежало раньше времени. Мы с Ангелом рванули к ближайшему зелёному участку, одновременно любуясь Чудом и пытаясь его снять на телефон. Увлеклись, ловя лучший ракурс... и Чудо, поняв, что это надолго, подумало, вероятно, что ну их (нас то есть), судьбу надо вершить самому: решительно разжало все свои лапки и храбро свалилось с моей ладони в желанную зелень травы. Где немедленно принялось обгрызать подвернувшийся зелёный листик.
- Проголодалось, бедное... – с нежностью посочувствовал Ангел. И укоряюще глянул на меня: – А тут мы со своей фотосессией, два засранца.
- А почему бедное, а не бедная или бедный? – не стала спорить я.
- А откуда мне знать, мальчик это чудо или девочка? – резонно возразил мой Ангел.
- И то верно, – согласилась я. – Никогда, кстати, не задумывалась, а какого они пола и есть ли вообще у них пол.
- Да какая разница. Главное, что теперь у этого чуда есть шанс стать бабочкой. И это – то ещё, несомненное чудо.
- Которое, кстати, по счёту? – зависла я.
Ангел засмеялся:
- А нам не всё равно? – и легонько подтолкнул меня в плечо. Я, смеясь, толкнула в ответ...
И мы пошли. Наверное, домой. Сквозь длинный-длинный июньский день где-то в начале лета...