Жили – были в деревне Ветрянкино пожилые супруги Гавряшины. Им было за шестьдесят, а детей так и не нажили. Проблемы у них впереди маячили.
- а кто нам, Малаша на старости лет стакан воды подаст, когда силы покинут обоих?- спросил дед Андрон, - и, не дождавшись ответа, задремал, свистя носом.
- вот балабол, вот свистун, какие рулады носом выводит, до белого каления меня заводит, промолвила баба Малаша, и давай варить кашу на завтрак.
- поросёночка хочется в сметане, а то каша да каша, вот и вся пища наша!- первое, что сказал дед Андрон, когда перестал дремать, и открыл свои глаза, что свидетельствовало, что он находится в стадии бодрствования. Он учуял своим носом запах гречихи, которая, когда варится, не доставляет своим ароматом удовольствие людям, находящимся от неё поблизости.
- а где же нам его взять – то? – вопрошала баба, надевая шаль.
- куда намылилась, старуха?- спросил дед, глядя вопросительно на свою жену.
- никуда не намылилась, с чего это ты взял?
- а на тебе чибрики я вижу, а это платье на тебе лучшее твоё, не иначе, как куда- то собралась, не в город ли, а?
- так я сегодня именинница, или забыл? Именины у меня, именины, через полгода ровно день рождения.
- не мешало бы по такому поводу поросёночка зажарить в сметане.
- так, где же мы его возьмём? У нас нет на это денег, чтобы купить молоденького порося.
- а у бабы Аглаи недавно свинья опоросилась, может она недорого нам одного продаст.
- а может и подарит, Андрон Яковлевич, ведь я сегодня именинница.
Гавряшин загорелся идеей супруги заполучить поросёнка задарма и, недолго думая, он пошёл к дому тётки Аглаи. Постучав в неказистые деревянные ворота на дом, Андрон стал ждать, когда ему откроют ворота. Открылась минут через пять калитка, вышла сама Аглая.
- зачем сосед ко мне пожаловал?
- тут такое дело, Аглаюшка, сегодня именины у моей супружницы, приглашаю к нам отметить их, именины эти. Посидим, покалякаем, молодость свою вспомним.
- некогда мне, Андрон Яковлевич, забот полон рот, свинья Машка недавно произвела на свет тринадцать штук поросят. Хозяйством надо заниматься, времени нет на праздники.
- понимаю тебя, понимаю, обиды не держу, ладно, Аглая, пойду домой. А вот не могла бы ты…
- что, Андрон Яковлевич?
- да так ничего… пойду я.
- бывайте, жене привет передавайте, от моего имени поздравляйте с именинами.
- погоди, Аглая, а вот поросёночка одного из тринадцати, не могла бы ты нам с Маланьей отдать в надёжные руки. Мы обеспечим ему уход, будем кормить на убой, чтобы вышел из него хряк всем на загляденье.
- конечно, берите, одного могу, а могу и пять.
- ну, спасибо тебе, Аглая, угодила нам не сказано, и как раз именины у моей жены, будет её подарок от меня.
- вот и покупай малышей по десять целковых за штуку, могу пять штук тебе продать.
Гавряшин переменился в лице, радость сползла с него в одно мгновенье. Не ожидал он такого поворота событий.
- так, Аглая, соседушка ты моя, нет у нас таких денег, и не было, отродясь.
- ну, одного могу уступить вам, сосед, за четыре целковых, учитывая, что жена твоя именинница.
Гавряшин махнул рукой и поплёлся понуро домой. Он всё ждал, что Аглая сжалится над ним и окликнет его, предложив поросёночка в подарок. Но так и не дождался от неё окрика. Андрон Яковлевич был не в духе, когда зашёл в свой дом. Жена всё поняла без слов:
- облом стало быть вышел, не подарила Аглая нам поросёночка, ну, ей же это боком и выйдет.
- как выйдет, Малаша?
- а вот так и выйдет!
- да как же? поясни!
- поясницу ей прихватит так, что не разогнётся потом. Придёт ко мне за снадобьем, да не получит от меня лечебных трав.
- она тебе за это по три десятка яиц давала.
- давать – то давала, а теперь, пока поросёночка не даст, травы от меня не получит.
- так она к другой знахарке пойдёт. К этой, как её…
- к Евлампьевне, что ли? Да какая она знахарка, самозванка и мошенница. Дурит людей, вместо лечебных трав даёт им какую- то лебеду, крапиву, и лопух.
В дверь избы супругов Гавряшиных постучал неизвестный гость или гостья.
Андрон Яковлевич вздрогнул, раздумывая. Потом он сподобился дать пояснение жене:
- пойду, открою дверь, вдруг это баба .Аглая Никитична, усовестилась и принесла в дар своего поросёнка.
Однако на пороге стоял добрый молодец лет двадцати пяти с котомкой за плечами.
- пустите переночевать добрые люди, с дороги я долгой и такой длинной, что устал, притомился, пригорюнился. Ищу по свету добрых людей, которые мне отвалят хоромы светлые, большие, чистые за просто так, за здорово живёшь, задарма, если говорить начистоту, не лукавя, напрямик. Такой вот я и есть, светлый человечек, с открытой душой, не тая никаких в голове грешных мыслей. Всё на добровольной основе, всё полюбовно, без всякого на то давления, я прямо напираю на это слово, чтобы оно до вас дошло, проняло, и растрогало.
- а скажи вот ты нам добрый молодец…э…
- Иван я, Иван Запузыриков, с деревни Ровеньковки, что в губернии Жингарень.
- да, Иван, скажи, а ты нам на старости лет стакан воды подашь, когда мы станем немощными стариками? Подушки поправишь, судно и утку подашь, когда возникнет в этом острая необходимость?- спросил молодца хозяин дома, вытаскивая бутылку с наливкой из буфета, тарелку с нарезанными ломтями сала.
- так вы меня хотите приютить, приголубить, оставить у себя жить?- спросил Запузыриков, приосанившись. Он расправил грудь, распираемый радостными чувствами, сбрасывая с плеча котомку. Развязав узел на котомке, Иван вытащил заплесневелый хлеб.
- подожди, милок, - осадила его преждевременную радость баба Маланья, - мы должны присмотреться к тебе, понаблюдать, сделать выводы. Пока возьмём тебя на три дня, а там уже посмотрим, что и как с тобой поступить.
- ла- ла –ла – запел Иван какую-то непонятную песню без слов, вызвав смущение у хозяев дома, - жизнь хороша и жить хорошо, - пояснил он им, - а теперь угощайте гостя вашего пирогами да блинами. А у меня вот только хлеб с плесенью и остался.
- пирогов и блинов нет, а вот круглым караваем без плесени, угостим тебя, добрый молодец, - и Маланья достала из печи свежий каравай, потом принесла бочонок с кислой капустой, вызвав бурю радостных эмоций у Ивана:
- давненько не едал капусты, давно я не едал, теперь от радости взалкал, - и Запузыриков запустил свою руку в бочонок, достал оттуда жменю капусты и отправил себе в рот.
- ловко у тебя это выходит, ловко, молодец, ничего не скажешь!- восхитился Андрон Яковлевич, наблюдая за тем, как Иван несколько раз вынимал квашеную капусту из бочонка и начинал активно хрустеть ею, работая челюстями.
- а работник ты, какой из себя есть? Пахать землю, сеять пшеницу, рожь можешь?
- могу лежать на диване часами, смотреть в потолок, и думать, думать о том, когда счастье привалит мне с неба. Мечтатель я праздный, вот я, какой славный, хороший, прехороший.
- так ты лодырь, олух царя небесного, бездельник!- выдохнула разочаровано баба Маланья.
- а как же хоромы? Большие, светлые, просторные?
- какие хоромы, а, ну, проваливай Иван отсюда. Видать стакана воды ты нам не подашь на старости лет, если только баклуши умеешь бить, - Гавряшин осерчал не на шутку на гостя. Он хотел прогнать его взашей со своего двора.
- я и баклуши не умею бить, не знаю, как это делать, если по правде говорить, вот такой я есть.
- не умеешь, баклуши бить? – переспросил заинтересованно хозяин дома, - это хорошо, это меняет дело. Значит, умеешь делать что-то другое, ну, говори, признавайся, что умеешь, что можешь?
- в лампасах щеголять, дурака валять, и много жрать!
- неплохо, Иван, неплохо для начала, а ещё что можешь?
- а ещё трещать, как сорока, болтать без умолку, говорить всю ночь напролёт до утра.
- всё! Надоел ты мне хуже горькой редьки, убирайся со двора, и чтобы я тебя здесь больше не видел. Последний шанс ему давал задержаться у меня, но профукал ты свой шанс. Иван некоторое время молчал, что-то видимо соображая. Потом собрал нехитрые пожитки в котомку и с обиженным выражением на лице вышел из избы на улицу.
- на обиженных воду возят,- вдогонку бросила ему фразу Маланья Федосовна Гавряшина, с ехидцей посмеиваясь. В дверь постучали буквально через несколько минут после того, как вышел добрый молодец Иван.
- никак что – то забыл, вроде всё своё добро забрал.
- не докучай нам, Иван Запузыриков, ступай отселе своей дорогой, - поддержал супругу Андрон Яковлевич, залезая на печку, чтобы днём немного покемарить, он стал позёвывать, даже не собираясь что- либо предпринять. Но дверь тихонько отворилась, на пороге появился нежданный гость - солдат в военном обмундировании. Он козырнул рукой, приветствуя хозяев дома.
- здравия желаю, хозяин и хозяюшка, солдат я, прибыл на побывку, чтобы стать обывателем, завсегда рад быть в ваших местах. Сам я уже не помню, где родился, в какой деревне, поскольку двадцать пять лет воевал за царя нашего батюшку.
- что умеешь солдат делать, какую выполнять работу? Вот, например, стакан воды сможешь подать?
- кому подать?
- мне… или старухе моей.
- так какая она старуха? Моложавая ещё женщина.
- лет через пятнадцать- двадцать такой станет. И я одряхлею, занеможу, захвораю.
- а почему не подать? Подать стакан воды можно, могу я это сделать, так мне можно к вам на полное довольствие устроиться, так сказать?
- садись солдат к столу, будем тебя потчевать, чем бог послал, будем угощать, будем из тебя верёвки вить.
- какие верёвки? Не понял я что-то, не сообразил,- встревожено спросил солдат.
- так ты умеешь пахать, сеять, растить будущий урожай, а потом его убирать?
- никак нет, умею бряцать оружием, умею маршировать, приучен я к муштре.
- это хорошо, Солдатенков, хорошо, но ты выходит шалопай какой – то.
- фамилия моя Солдатов, не Солдатенков.
- я угадал практически твою фамилию, ну, ты и шалапут.
- где располагаться мне? Покажите комнату отставному солдату.
- нет у нас комнат, вот угол тебе, а спать будешь на печи, там, где и мы.
Не пойму я себя, и зачем я тебя солдат беру к себе на постой? Ах, да, ты же обещал в старости нам с женой стакан воды подать. Но смотри, солдат, взялся за гуж, не говори потом, что не дюж.
Между тем Солдатов обживался в углу избы, он достал краюху ржаного хлеба, отрезал несколько ломтей сала, и забренчал подстаканником и чайной ложкой.
- кипяточку на чаёк не мешало бы, хозяин мне уделить, и небольшую толику внимания тоже. Петрович, стакан давай, и чай завари.
- я не Петрович, я Яковлевич,- поражённый домовитостью, деловитостью и не очень особой деликатностью солдата ответил Гавряшин. Жена Гавряшина достала мешочек с чаем, стаканы, поставила чайник на печку. Солдат Солдатов и Маланья Федосовна сели за стол и о чём- то тихонько беседовали между собой.
- о чём это вы калякаете?- спросил Андрон Яковлевич, подсаживаясь к столу и берясь за кружку с чаем.
- о делах житейских, о житье- бытье, о том, о сём,- ответила жена, отхлёбывая из чашки и берясь за калач.
- откуда это у нас в доме калачи взялись?- подивился Гавряшин, беря с тарелки тоже один калач.
- это мои калачи, из провизии, что осталось,- ответил квартирант, протягивая ломтик сала хозяину.
- ну, спасибо тебе, солдат, уважил шматком сала,- растрогано проговорил Андрон Яковлевич, с аппетитом принимаясь за сало. И тут дверь скрипнула и открылась. На пороге дома стояла бабушка Аглая, которая всплеснула руками:
- вот оглоеды, едят, пьют чай с калачами, а меня не приглашают.
- подсаживайся, Аглая Никитична к столу, вот тебе калач к чаю, а чай я тебе сейчас налью в чашку, подожди чуток, - и Гавряшина, встав, направилась к буфету, чтобы достать ещё одну чашку. Она открыла буфет и буквально остолбенела, увидев там человеческую голову с растрёпанными волосами. Голова заговорила человеческим голосом:
- чего испугалась? Домовой я, Пафнутий, живу у вас уже давно, решил поближе познакомиться с хозяевами и гостями вашими.
- а где твои ноги, где туловище? – удивилась Маланья Федосовна.
- я же домовой, мне это ни к чему, главное иметь светлую голову.
- просвети нас домовой,- вмешался в разговор хозяин, - для какой такой надобности ты здесь проживаешь, хозяев дома не посвящаешь в своё здесь существование?
- меня умиляет вопросительная интонация, с которой ты задаёшь вопрос, пожилой человек, меня это растрогало и проняло, и в сердце навеяло грусть.
- и что?- в недоумении спросил Гавряшин.
- всё!- коротко ответил ему домовой и исчез куда- то.
И здесь появился яркий, ёмкий новый персонаж в этой сказке. Некое страшило, отдалённо напоминающее домового. Растрёпанный вид, волосы в беспорядке, только этот был молодой, безалаберный, весёлый, сыпал шутками- прибаутками направо, налево.
- дед да баба, выглядят не слабо, поживут ещё годочков двадцать, что же вам ещё мне сбацать? Я Гугуци парень куцый, но проворный, и задорный.
- откуда ты Гугуци?- спросила удивлённо Аглая Никитична, отставляя в сторону, пустую чашку, она выпила чай, съела калач и захотела развлечься теперь.
- я приёмный сын домового, живём то в подполе, то на чердаке, не доставляя хлопот хозяевам дома, не докучаем им, не досаждаем своим проживанием, скоморошничаем, веселим людей, других обитателей дома- домашних животных.
- куда домовой делся?- в лоб спросил вдруг солдат, которому соседство с домовым не показалось райским.
- на чердак отдыхать, и теперь я - Гугуци парень куцый заступаю на дежурство.
- надоел мне ты Гугуци, сгинь с глаз моих,- приказал тому Гавряшин.- хочу покоя, тишины.
Гугуци не заставил себя долго ждать, тут же испарился, исчез как домовой в одно мгновение.
- и ты Аглая Никитична уходи к себе домой, у меня дневная сиеста, а ты солдат тоже выйди на часок, погуляй во дворе, а то слишком шумно стало в моей избе.
Хотя нет, шёл бы ты совсем, скучен ты, да к тому же тучен. А мне весёлый жилец нужен, душа нараспашку, и участок мне вспашет, и корову подоит, и ничего при этом не стоит. Зарплату платить ему не надо. Солдат обиделся и ушёл, забыв свой мешок с провизией.
Выглянул через час после обеденного сна, Гавряшин в свой двор, а там непонятное существо с семью головами, с длинным телом и ногами заглядывает к нему, открыв калитку. Шеи длинные все, крепятся к семи головам а другим концом к туловищу.
- Андрада я, не Чупокабра, всем я рада. Несу положительный заряд эмоций, вот тебе пломбира пять- шесть порций. Одну же, или две возьму себе.
- то, что мне надо,- заулыбался Гавряшин, - я Гавряшин, ты мне зверь не страшен. И развеселишь, потешишь, рассмешишь.
Но Маланья Федосовна не была рада новому жильцу:
- змей Горыныч какой- то, чудище семиголовое, то ли дело солдат – и домовитый, и чай пьёт не спеша, и калякает так замечательно, говорит правильные слова.
- цыц, жена, не смей мне перечить, я Андраду в обиду не дам. Вот увидишь, как хорошо будет вместе всем нам.
- а будет оно?- спросила Гавряшина, находясь в смятении и сомнении.
- что будет - то? – переспросил, не поняв, дед Андрон.
- счастье, что же ещё - пояснила Маланья.
- будет вам счастье!- на пороге двора появилась Аглая Никитична, держа в руках маленького поросёночка, - вот берите его, растите из него большого борова, дарю вам.
Супруги Гавряшины умилялись поросёночком, его визжанием, его неудержимым аппетитом, забыв начисто про змея Андраду с его семью головами. Андрада запечалился, его забыли покормить, напоить водою его все семь голов. Он даже один раз окрысился :
- я буду вас сейчас гнобить!
Услышав эти слова, Маланья Никитична, напугалась до смерти, решив, что их начнут бить. Она посоветовала мужу прогнать змея Андраду, потому что не рада, что он тут гнобить их собирается.
- уходи Андрада, видишь ты, как мы с женой тебе не рады. Гнобить себя мы не позволим!
- гнобить, это же почти то же самое, что гнать пургу! Это для вас не вредно, а полезно.
- нет, Андрада, у нас теперь поросёночек есть, нам лишних ртов не надо.
- ох, и вредный ты старик Андрон Яковлевич!- сказал на прощание Андрада.
- откуда ты моё отчество знаешь? Я тебе его ни разу не называл.
- так, к тебе по имени отчеству обращалась соседка Аглая Никитична. Ну, прощай дед.
Никто у тебя не прижился, разве что один поросёнок, в котором ты души не чаешь.
- вырастит из него здоровенный кабан, вот тогда-то я и отъемся, котлет наделаю, буженины, копчёного окорока.
- тьфу!- в сердцах вымолвил Андрада, закрывая за собой калитку, - а я- то подумал, что он его любит ни как свинью, а как дитё родное, а я - то думал, что он душой к нему прикипел, к свинёнку этому малому. А он оказывается только и ждёт того момента, когда из маленького поросёнка вырастит большой свин , чтобы потом его слопать с потрохами.