* * *
Мне женщина прекрасная явилась
И призвала в сожительство вступить,
Но начала проваливаться в сено
(Весь разговор имел у стога быть).
И вспомнил я про собственные книги
(Я их издал примерно пятьдесят),
И начал их подсовывать любимой
Под углубляющийся в сено зад.
Подсовывал заветнейшие книги,
Но задержать падения не смог
И очутился в бункере фашистском,
Хитро; замаскированном под стог.
И выяснилось вдруг, что все фашисты
Любимой подчиняются, увы.
Зачем же, люди, вы меня читали,
Зачем мои стихи хвалили вы?
Теперь меня любимая пытает,
Свои окурки мне втыкает в зад,
И все мои стихи не помешали
Мне провалиться в этот лютый ад.