Падёшь ты бледнеющим ликом,
на высь обращённо смотря,
в овражные рваные стыки,
инстинктов слугу не коря.
Смиренно, отбросив бунт версий,
принявшая страшную роль,
подставила щёки и перси,
бутонов трёх лакомых соль.
И злобу от чрева к коленям
безверца и сына зверей
познала. Но Око Вселенной
не видело грех меж дверей.
И стон вмиг утих человека.
Заброшена ты, словно ком.
Но синие очи с-под века
потянутся вверх васильком.
И в небо уйдут с суховеем.
И джутовым стеблем взойдут,
который отыщет злодея,
затянет на шее петлю.