(стих без местоимений)
Петрович, пишу и дурею, кебаб вспоминая, суп с клецками,
Общагу мужскую, Сургут – пьяный мускусный рай.
Эх, сдуру женился. Жена фанатеет от Бродского.
На кухне не пахнет борщом. Утром мюсли и чай.
А помнишь, на свадьбе гуляли? Прораб дальновидным оракулом
Предрёк – институтка к несчастью, не будет котлет.
Пять лет без белка! На траве - сатанею, мутируя в Дракулу,
А вместо рагу получаю английский сонет.
Петрович, страдаю. Сготовь, хоть во сне, антрекоты и курицу,
С хрустящею корочкой, нежную, словно весна.
Боюсь засыпать. Часто снятся кошмары: котлета целуется,
Пытаюсь сожрать - просыпаюсь, а рядом жена.
Ах, если бы жить в Амстердаме, суровом Челябинске,
Забив на условности пола и на политес,
Есть деликатесы с блаженством, неслабо расслабиться,
Но членство бессмертное в клубе мужей поэтесс.
Надеюсь, поймешь. Мокрый лист… Откровенье растрогало.
Ох, чревоугодия грех на Голгофу нести...
Прощаясь навеки - скучаю, люблю от суфле до бефстроганов
И…, к язве, вкушать основной, безусловный инстинкт.