Явление гор. Киргизская девочка Баткен – первая моя подружка
Нашим соседом в Куршабе был киргиз Бегали. Он работал возчиком – во дворе у них часто стояли лошади, можно было их потрогать, погладить, дать им чего-нибудь вкусного. Я помню как общение с лошадьми было необыковенно восхитительно успокаивающе для меня.
Бегали был очень работящий, но семья его была все же очень бедная. У Бегали было какое-то плоское, мятое лицо, нос был очень маленький, почти без переносицы. Был очень вспыльчив, иногда становился просто бешеный. «Настоящий ордюк!» - говорила моя мать, применяя придуманное ей это очень образное слово. Но мои родители его очень уважали за необыкновенное трудолюбие, способность помочь в любой момент, честность и доброжелательность.
Дома наши стояли рядом. Я никого не помню из его довольно большой семьи, кроме его самого и его маленькой дочери Баткен. Это была моя первая подружка. Было мне около пяти лет, ей поменьше, наверное, года четыре. Баткенка (так мы ее звали) была красивой и озорной девочкой. Смуглая и черноглазая, веселая, готовая на любые игры и приключения.
Мы целыми днями проводили вместе, играли то у нас во дворе, то у них. Забирались в самые глухие уголки, сарайчики, лазали и по чужим дворам…
Она совершенно не знала русского языка, а я почти ничего не знал из киргизского. Но это не мешало нам понимать друг друга – у нас было какое-то совершенное телепатическое общение. Те, кто жили в иноязычной среде знают, как глубоко может заходить это взаимное невербальное понимание людей.
В ней отчетливо проявлялись гены ее когда-то кочевого и воинственного народа. И хотя мне она доверяла безусловно и принимала мое старшинство, была умилительно покладиста в общении, но именно она часто была зачинщицей многих наших озорных, а иногда просто хулиганских выходок. Я же был сыном заместителя военкома, майора, по сути из местной элиты. Недавно переболел сильным воспалением легких, был белокожий и полон каких-то комплексов и фантазий. Она была крепкой, смуглой, с горячим маленьким телом – как будто рядом со мной был горячий уголек. Разные мы были, но нас очень тянуло друг к другу.
Мать очень любила Баткенку и часто приглашала ее к нам обедать, угощала ее самым вкусным, что было в доме. Баткен за обедом была просто паинькой, мать и не подозревала, с каким чертенком она имеет дело. Частенько и я обедал в киргизском доме, и хотя еда там была более чем скоромная, но вкуснейшие киргизские лепешки, которые тут же пекла жена Бегали уплетал с упоением. Простые пресные лепешки из серой муки, только что вынутые из печи (тандыра), так вкусно пахли, были такими сытными и вкусными, что ничего больше и не надо было. Лепешки ели иногда с наваристой шурпой – киргизским супом- бульоном. В котел кидали несколько сушеных помидоров, луковицу и кусок баранины. Киргизская еда по будням очень простая. Еще чай и, иногда, пиала кумыса. Овощи и фрукты – это больше у узбеков…
Но вот настал день наших с Баткенкой великих «подвигов». Сначала мы напали на детей первого секретаря райкома партии Бударина, естественно, первого человека в районе и главного начальника. Дело было так. Дом Будариных, довольно добротный по тем временам, был похож на небольшую усадьбу. И он находился совсем неподалеку от наших домов. За домом был большой сад, с большими деревьями, среди которых было мало фруктовых, а больше тополей и других больших деревьев. Скорее это был некий парк, неогороженной, открытый для всех. Земля под деревьями всегда была покрыта какой-то шелковистой травой-муравой, на которой я часто валялся (я считал этот парк своей вотчиной, потому что кроме меня там почти никогда никого не бывало). По краю парка ближе к дому Бударина росли густые кусты, в которых мы с Баткенкой и засели. Нам была видна лужайка, где на песочке тихо играли дети секретаря райкома. Их было четверо – кто старше, кто младше нас. Такие чистенькие, аккуратные, вежливые примерные дети.
И вот мы с Баткенкой приготовились к бою. Одели на головы картонные коробки, взяли в руки палки и с гиканьем понеслись на секретарских детей. Мы напали как волки, инстинктивно нападая с флангов. Так стая без всякого языкового общения принимает самую эффективную тактику – есть какой-то секрет этого коллективного взаимодействия при охоте.
И еще я ощутил в полной мере силу и эффект неожиданного натиска кочевого войска…
Дети, увидев несущихся на них разбойников, оцепенели. Они даже крикнуть не смогли. Мы были уже рядом с ними, дерзко и грубо напали на них, палками не били, только махали и пугали. И хотя их было в два раза больше, они с плачем побежали к дому. Победа была полная, Баткенка торжествовала, но было у нас все-же ощущение, что сделали мы гадкое дело…
Дети, кстати, никому не пожаловались, и все осталось на нашей совести.
Тем не менее, возбуждение от нападения у нас не проходило, и мы продолжили свои подвиги. Мы побежали подальше от «поля боя» и выбежали на край дороги, по которой проезжали машины. Мы прыгали, кричали, улюлюкали, махали водителям руками и расходились все больше и больше. Баткенка неиствовала, она даже один раз сдернула с себя трусики и показала водителям свою смуглую киргизскую попку. Вот и говори о закомлексованности восточных женщин...
А потом мы совершили полное безумство – закопались в придорожную пыль, легкую как пух тополя, почти по самую голову. Машины проносились почти рядом, а мы упивались ощущением ужаса от проносящихся рядом с нами колес. Наконец, какой-то водитель резко затормозил, увидев почти у своих колес две детские головы. Он выскочил из кабины, выхватил меня из пыли и на руках со мной побежал по направлению к нашим домам. Кто-то ему показал мой дом, И вот он появился со мной в руках на пороге нашего дома. Мать потом говорила, что он был белый как мел, его всего трясло, он даже ругаться не мог. Махнул рукой и чуть не рыдая пошел к машине.
Внушение нам с Баткен было хорошим. Я понимал, что как старший виноват был я.
На следующее утро мы встретились с ней на границе наших участков под большим деревом - карагачем. Было ясно, что нужно начинать новую, более разумную жизнь. Мы как-то разом повзрослели. Баткен доверчиво смотрела на меня своими большими черными глазами и ждала, что я скажу. Я понимал свое «бремя белого человека» и готовился сказать чего-то много важного. Но как сказать, если мы не знали языков друг друга?
И тут мне пришло решение научить ее русскому языку и гениальный способ как это сделать. Я решил показывать ее различные предметы и называть их по-русски. Зная ее способности, я был уверен, что она освоит русский язык тут же под этим деревом. И, о чудо, она поняла мою мысль и стала вся внимание. Она ждала уже названий предметов, глаза ее разгорелись – я уже знал, что она в этом своем возбуждении способна понять и освоить все-что угодно.
Но случился казус. Мир передо мной вдруг засверкал десятками предметов с какой-то невыносимой яркостью. Каждый предмет был так ярок и важен, что я никак не мог выбрать какой-то из них. Баткен терпеливо ждала. И тут я решил, не останавливаясь, на отдельных сущностях, дать ей некое общее понятие. Я величественно обвел окружающее пространство рукой и сказал: «Даль».
При всех ее невероятных когнитивных способностях, понятие «даль» превосходило ее разумение.
На этом урок русского закончился…
Баткен засмеялась и превратилась в обычную маленькую девочку. Она так быстро побежала по двору, что я на этот раз никак не мог догнать ее.
«Дух дышит, где хочет…», говорил ап. Иоанн. Мне кажется, что этот Дух иногда каким-то неисповедимым образом вселялся в эту простую маленькую киргизочку. И делал ее такой необыкновенно способной чувствовать меня, радоваться нашей дружбе и жизни во-обще. И мне это передавалось и дополняло меня чем-то очень важным и необходимым для жизни.
Через некоторое время мы переехали в другой дом, мы уже не были соседями, а потом ее увезли к родственникам в другой городок, кажется в Кара Суу или в Узген.
А Баткен означает «сокровище». Так мне кто-то перевел это имя, хотя в киргизско-русском словаре я этот перевод не нашел.
А она навсегда осталась в моей памяти. Вот через много лет пишу и вспоминаю это сокровище...
О фото. Это, конечно, не Баткен. Я много перебрал в интернете фотографий детей Кыргыстана, пока не нашел эту фотографию девочки, по духу напоминающую мне Баткен. Конечно, извиняюсь перед девочкой на фото, что использовал изображение без разрешения. Но именно такие озорные глаза были у Баткен.