не быть рабом
Не быть рабом. Не быть, не быть, не быть...
Мне эту мысль внушали то и дело,
Когда под стол я начинал ходить.
А в первом классе выводила мелом
На чёрной искорябанной доске
Учительница в белоснежной блузе:
- Мы - не рабы! Наш дом не на песке -
Мы соль и плоть могучего Союза.
Катились годы славных пятилеток
И партия, бессменный рулевой,
Лепила из безмозглых малолеток
Борцов за мир и коммунизм стальной.
Была броня крепка и танки быстры,
Полшага оставалось до тюрьмы…
Но помыслы и руки были чисты
И времени хватало до сумы.
Рабы – не мы! Выдавливал по капле
Раба в себе Антоша Чехонте.
И в кинопанораме Люся Каплер
Крутил для недоумков фуэте.
Мы – не рабы. Мы племя незнакомых,
Мы родились обрушить время вспять
На выжженной траве ракетодромов,
И в шахтах Арзамаса тридцать пять.
Не вышло. Не сложилось. Не успело.
Из грязи в грязь. Из мрака в пустоту.
Мы – не рабы, - крошился снегом белым
Мел по доске. Верстою за версту
В даль уходил дымок отчизны горький
Маячил на пороге перелом…
И водку пил до посиненья борька,
И горбачёв валялся под столом.
имперское
Я не знаю, не помню, не верю,
Разучившись читать между строк.
На руинах огромной империи
Ещё бродит беспомощный Бог.
Он последний из прошлого лузер,
Обнищавший в бессильи своём.
А в стране бесконечных иллюзий
Бредят новым и добрым царём.
Субмарины уходят под воду,
Пьёт заморскую дрянь командир
И на базе походную робу
Сменит он на парадный мундир.
Зазвенят ордена и медали
С каждым годом врагов веселя,
И всё ближе «нас вырастил Сталин»
И забытая Богом земля.
кровное
«Царь хороший, министры — сатрапы»,
- Сколько раз слышал эти слова...
Убежали министры на запад,
покатилась в кусты голова
С царских плеч. Не спасли эполеты,
Ни Колчак, ни в Европе родня.
Бог ты мой, до чего же мы слепы! -
Всё вернулось на круги своя.
Снова старая песня холопья
Набирает стремительно ход:
«Царь хороший, министры ни в жопу
И за чем это терпит народ»?
А ведь были Сперанский и Витте
Белый царь и Столыпин лихой.
Как великий народ-победитель
Докатился до жизни такой?
Видно всё растеряв по дороге -
Веру, совесть, заветы отцов
Заменил православного Бога
Золотым беспощадным тельцом.
И страна мужиков и рабочих,
Обезлюдевших, брошенных сёл
По-таджикски вот-вот залопочет,
заорёт как бухарский осёл.
Мы наследники хана Батыя,
Смесь кровей - не булатная сталь.
От таёжных просторов Сибири
До суровых суворовских Альп.
не смешное
Когда мне станет всё смешным,
А идиоты — безнадёжным,
Когда фельдмаршал поспешит
Тупую дурь представить сложным
Развитьем собственной души,
За Русь, радеющей с пелёнок.
Когда освоят мальчиши
Гектары сочинских рублёвок…
Плевать, что правит мелкий бес,
А люди, одурев от сленга,
Дождутся чуда... Из небес
Накатит полсугроба снега.
И так тепло уйти на дно
В размере заданных реалий.
Горчит пасхальное вино,
Бренчат бессмысленно медали.
Нет выбора
Страна опять на распутье
От Колымы до Выборга.
Пора выбирать Путина
Нет выбора.
Ельцинской, сука, мутью,
Гниющей, от морды рыбы.
Пора выбирать Путина
Нет выбора.
Сказкой смешной до жути
Латать безнадёги дыры.
Пора выбирать Путина
Нет выбора.
Пересмешник
Век железный бронзовея
Перейдёт в златой неспешно.
Буревестник в небе реет,
Словно глупый пересмешник.
Попугайское отродье
Каркнет в чёрной глухомани
О страдающем народе,
О спивающейся рвани.
Ну, а буря? Где ж ты, буря? -
В телевизоре не видно.
Буровые землю бурят
И растут счета Минфина
С мудрым кудриным в придачу.
Только злобный пересмешник
В небе будущим маячит.
А в лесу резвятся клещи,
Жрут берёзу древоеды.
Хорошо на свете белом…
А в кремле парад победы
Принимает между делом
Главковерх любимый Путин.
Он страну спасает в кризис,
Как царевича Распутин,
Не жалея сил и жизни.
Рук своих не покладая
В государственных заботах.
А народ не благодарен.
Сука, мать твою, народ ты!
Подавай ему свободу
И получку каждый месяц.
А не то из-за кордону
Принесётся буревестник
Типа грозный Ходорковский,
За народ страдать привыкший…
Вот и славный мэр московский
Прыгнул выше старой крыши.
Подсолнухи
Погода стоит райская -
Жёлтым оделись олухи.
Это вам не китайцы
Это – цветут подсолнухи!
Солнцу, подставив морду
И на ветру балдея,
Гордые словно лорды
Из мухосранской мэрии.
Вот бы разговориться,
Послать власть имущих скопом
С жёлтым, как счастье шпицем,
С мусором, ставшим копом.
Бредит страна великая
На безнадёжном курсе.
Горе по сёлам мыкает
Русский, забывший русский.
Вот и пришло веселье -
В стоге нашли иголку,
С Думскою дребеденью
И безнадёгой в Сколкове.
По бездорожью в Лету
Юзом, крысиным бегом,
Сани помчаться летом,
Словно в дурдом телега.
каждому своё
Ты пересел на мерседес
Мой славный итр.
Ты мчишься в нём - таков прогресс,
И всем сплошной пример.
Другой из «волги» выпал в грязь
И угодил в отстой.
Он в прежней жизни - бог и князь,
А в этой бомж простой.
Он в этой жизни не успел
На веру присягнуть.
И потому ни пил, ни ел,
Приняв «небыть» за будь.
Забудь, забудь готовым быть
Стоять за мир горой.
Забудь, забудь свой сладкий быт
И самый лучший строй.
И не спасает пенсион,
Друзья и комсомол, -
Один предатель и шпион,
Другой в князья ушёл.
А кто никем – тот и никем,
И всем – наоборот.
Чем без налогов больше схем,
Тем круче оборот.
А что народ? Какой народ? –
Ему и так конец.
Ему шесть соток в огород,
А князю – мерседес.
Ему палёный самогон
И вечный жизни страх.
Ему судпристав и ОМОН,
А князю дом в горах.
Причём здесь «быть или не быть»,
Давно «пора в ружьё»…
Есть мир, в котором жить - нежить,
Где каждому - своё.
новогоднее
Декабрь хрипит. К чертям морозы.
Дождей хватает на ведро.
И дождь идёт. Как будто создан
Под новый год для городов:
Отмыть бетонные кварталы
До белых пятен, чёрных дыр,
Пока московские каталы
В бордель не сдали «Детский мир».
Пока Дзержинский невидимкой
Ещё скрывается во мгле,
Пока Союза половинка
Не стала точкой на земле...
Пусть будет дождь, как снег вчерашний,
Как будто мартовский джекпот,
Пока часы на Спасской башне
Ещё один подарят год.