Я шел, я полнился словами. Нет, не словами. Жестким дерном.
Я думал о холме просторном, обремененном сорняками.
Я колебался под луною, в ее безумстве совершенном.
Я был ни светом и не тьмою и все же оставался тленным.
Я возносился по ступеням, сухой травы едва касаясь,
а Отче в позе неизменной смотрел бесстрастно улыбаясь.
Я утомлялся постепенно,- я думал это ненадолго.
Я думал сущее нетленно. Но вот передо мной дорога,
Пропахший плотью холм вселенной.