В еврейской семье, где ребёнку с детства влетает с десятого под первое число, профессию не выбирают - её ему навязывают.
А так как родители считали меня никчёмным типом, (я никак не мог определить к кому себя отнести - к иглокожим или молюскам), то стал сутенёром.
Когда меня разоблачили, прощупывая взглядом, как я понимаю по национальному вопросу, не опускаясь ниже пояса, то помиловали их-за цвета кожи, и за приличные деньги выдали под расписку обэксплуатированной мной проститутке Понюшкиной-Табаку, с которой вынудили расписаться... в собственной немощи.
Мне бы тогда русскую бабу из горящей избы, она бы от меня всё, что только можно, вынесла! Но не эта.
С годами до меня дошло - искать в ней золотую середину тоже, что чашу Грааля в пустыне Негев. Хотя время от времени она принимала меня вместо горячительного, но настоятельно продолжала работать по профессии, а я был вынужден оказывать ей посильную гуманитарную помощь до момента пока меня не конфисковали в пользу государства... Израиль.
Тогда один умник, как оказалось с измальства работавший в ОВС (Органах Внутренней Секреции), подстроил мне козу в виде вызова в Cтрану Обетованную.
Сначала он говорил вдоль и только потом поперёк, посоветовав до отъезда мозгами купить батарейки вечного пользования, потому что в осадном Тель Авиве их не придётся ни в кого перезаряжать.
Звучало это малоубедительно, но я согласился в связи с подписанием минских соглашений с одним условием, чтобы по месту прибытия к правоверным меня назначили правофланговым евреем.